И вот теперь Дориан настаивал на встрече. Что могло случиться? Я еще раз взглянула на записку. Строки вдруг вспыхнули, и от клочка бумаги осталась лишь горстка пепла.
Настроение окончательно испортилось. Я допила пиво и пошла искать Эль. Нашла в соседнем зале, где вовсю гремела музыка. Эльфийка лихо отплясывала джигу в объятиях все того же орка. Больга. Судя по всему, подруга была счастлива. На всякий случай помахав ей рукой, я вышла из паба.
Наверное, я выпила слишком много и ошиблась в координатах, потому что портал паба перенес меня к воротам академии. Около столба теперь стояли ящики, а чугунное лицо-завитушки недовольно хмурилось, прислушиваясь к грохочущей музыке и громким выкрикам – адепты праздновали начало учебного года.
Ворота оказались закрыты. При виде меня они нахмурились и категорично заявили:
– Алкоголь нельзя!
– А если он внутри меня? – решила уточнить я.
– Внутри нельзя! Распоряжение ректора!
Я скрежетнула зубами. Идти ночевать на постоялый двор не хотелось. К тому же дома оставался Перчик. И если это рыжее чудовище не покормить, оно проорет всю ночь, и тогда меня проклянут не только ведьмы.
Я все еще раздумывала, как попасть на территорию, когда мимо меня, пошатываясь, прошли двое молодых людей в алых мантиях. Я узнала в них тех самых адептов, которые просили руководить их дипломными работами.
– Счас мы утрем нос этим зельеварам! – достаточно громко возвестил один из них. Он направился к воротам, остановился и недоуменно взглянул на суровое чугунное лицо.
– Алкоголь нельзя! – строго проскрипели створки.
– Я же тебе говорил, надо было пить все там! – прошипел второй.
– А как же пари?
– Похоже, нас развели…
Пошатываясь, адепт подошел к ящикам, с третьей попытки наклонился и, достав из-под мантии две бутылки (судя по цвету, с эльфийским самогоном), поставил их в верхний ящик. Вздохнул и вернулся к воротам:
– Открывайте!
– Алкоголь нельзя! – категорично заявили чугунные губы.
– Но… ик, у нас ничего нет! – попытались возразить адепты.
– Внутри тоже нельзя! – припечатали ворота. – Это приказ!
Глаза адепта яростно сверкнули.
– Эй, ты, железяка! А ну, немедленно пропусти нас! – Подскочив к воротам, он схватился за прутья, намереваясь хорошенько тряхнуть.
Сияние возникло около его ладоней, в воздухе запахло словно после грозы. Парень охнул, несколько раз дернулся и, наконец разжав руки, отскочил подальше. Судя по его взгляду, он основательно протрезвел.
– Грубить нельзя! – назидательно произнесли ворота.
Парень послушно проглотил нелестные слова, готовые сорваться с языка, и угрюмо взглянул на чугунное лицо:
– И что нам теперь делать?
– Приходите завтра! – Ворота явно издевались.
Я готова была уже уйти, когда со стороны академии к створкам подошел невысокий мужчина в зеленой мантии. Декан факультета зельеваров.
– Что здесь происходит? – поинтересовался он, окидывая неприязненным взглядом адептов, понуро стоящих за воротами.
– Мы… Мы это…
Ворота злорадно скрипнули:
– Нарушители!
– Так-так-так… – Декан сделал знак створкам распахнуться и вышел. – Значит, будущие боевые маги, верно?
Парни опустили головы.
– Подвигов захотелось? Ну и на что вы спорили? – Глаза декана радостно сверкали. Судя по всему, он уже радовался, что его студенты выиграли спор.
– На дежурства в столовой, – признался один из парней.
– Замечательно! – Декан прищурился, всматриваясь в меня, потом его глаза расширились.
Он снял очки, протер их краем мантии и вновь водрузил на нос.
– Мисс Флоу? А вы что здесь делаете?
– Дышу свежим воздухом, – буркнула я. Еще не хватало давать отчет, где, с кем и что я пью.
– Вот как? Ну что ж, пойдемте. – Декан подошел к воротам и уставился на закрытые створки. – Это еще что такое?
– Алкоголь нельзя! – прогрохотал чугун. – Приказ ректора!
– Но… – Декан вопросительно взглянул на меня. – У меня ничего нет.
– Вы что-то пили? – подсказала я, покусывая губы, чтобы скрыть улыбку.
– Простите, что?
– Вы выпили что-то? Вино или пиво?
Декан зельеваров покраснел:
– Лишь зеленый пунш – это традиция нашего факультета!
– Внутри – нельзя! – радостно прогрохотали ворота.
– Ах ты! – Декан замахнулся на створки, но я удержала его:
– Осторожнее!
– Верно! – Ворота довольно засветились, в воздухе опять запахло грозовой свежестью.
– Послушайте, это неслыханно! Что это вдруг нашло на Норрика? Ну, адепты, я понимаю! Молодым людям только полезно охладиться на ночном воздухе, но мы с вами, мисс Флоу! И что нам теперь делать?
– Здесь неподалеку постоялый двор, – меланхолично заметил один из адептов, совершенно не обидевшись на слова декана.
– Вы что же, предлагаете мне отправиться туда? – возмутился магистр.
– Вы можете остаться, – благодушно предложил второй, которого ворота не успели отрезвить.
– Ну уж нет! – вскинулся декан. – У меня, между прочим, завтра первая пара! Ладно, молодые люди, пойдемте! Мисс Флоу, вы с нами?
Я задумчиво взглянула на аккуратно подстриженные газоны, виднеющиеся за кованой оградой:
– Похоже, у меня нет выбора…
– Приходите завтра! – прогрохотали ворота нам вслед.
Глава 6
На уже знакомом постоялом дворе было очень шумно. Когда мы вошли, нас почему-то приветствовали радостными воплями. Оглянувшись, я поняла, что в зале находится большая часть академии, причем как адепты, так и преподаватели, в том числе и декан факультета боевиков. Коллегу он принял с распростертыми объятиями, а вот на своих учеников посмотрел очень строго и громко потребовал написать объяснительные, почему они проспорили зельеварам, после чего увел собрата по несчастью пить пиво.
Радуясь, что внимание сосредоточилось на деканах, я осторожно прошмыгнула за самый дальний столик. Благо народу было столько, что подавальщицы просто не заметили меня, пытаясь обслужить клиентов, а они все прибывали и прибывали.
Казалось, что вся Йоршадская академия собиралась в зале. Преподаватели и адепты сидели вместе за столами, пили пиво, закусывали белыми колбасками в остром соусе, спорили, смеялись. С кухни потянуло горелым. Тут же около десятка магов вызвались тушить пожар, а двое особо буйных предложили похоронить огонь под руинами. Хозяин заведения побледнел, магов успокоили, а окна открыли, чтобы запах побыстрее выветрился.
Кто-то срывающимся тенором затянул гимн всех студентов. Песню тут же подхватили нестройным хором, отбивая ногами в такт незатейливой мелодии:
Гимн сменился веселой задиристой полькой, столы сдвинули, и в центр выскочило несколько пар. Полька плавно перешла в джигу, потом – опять в польку, затем во что-то непонятное, феерическое, заставлявшее ноги пустится в пляс. Я уже подумывала все-таки присоединиться к присутствующим, как вдруг музыку перекрыл достаточно громкий баритон:
Ступаем мы под древним стягом,
Не обесчестим флаг отцов,
За матерей, сирот и вдов,
Вперед сметая наглецов,
Мы рвемся в бой,
Свобода близко!
Я замерла, не поверив собственным ушам. Это же был запрещенный гимн Северной армии – организации, которая стремилась добиться независимости северных земель, тысячелетия назад завоеванных королем Зигмундом Первым.
С тех пор борьба за независимость северных земель не прекращалась. Восстания, аресты, казни – за последние лет сто это поутихло, но вопрос все равно стоял остро. Поэтому я очень удивилась, когда, вместо того, чтобы оборвать певца, все встали и присоединились к пению:
Мы поклялись! Родимый дом
Не будет впредь приютом скорби.
Мы цепи рабства разорвем,
Пусть или смерть войдет в наш дом,
Или рассвет, надежды полный.
– Прекрасная песня, не так ли? – Знакомый баритон заставил подскочить и залиться румянцем.
Медленно досчитав до десяти, я повернула голову и утонула в бирюзовых глазах декана Ройса.
– Это же гимн…
– Да. – Уголки губ подрагивали от тщательно сдерживаемой улыбки. – Гимн повстанческой Северной армии.
Он, как и я, остался сидеть.
– Вы не встанете?
– Зачем? – небрежно отмахнулся Ройс. – Поверьте, я, как и вы, не испытываю особого пиетета к старым песням, какими бы героическими они ни были.
– Разве вы не северянин?
– Северянин.
– И вас не беспокоит зависимость Севера? – поддразнила я.
Ройс хмыкнул, разгадав мой маневр, но все-таки ответил:
– Скажем так, я не вижу смысла. Выход из состава империи не принесет пользы ни одной из сторон. – Он скривился и осушил свою кружку. – Север не сможет жить независимо и все равно попадет в кабалу. Только как самостоятельная страна он не будет получать от Ниневии преференций.
– Вы говорите как южанин.
– Я говорю как разумный человек, чья голова свободна от романтических легенд! – отрезал магистр, недовольно хмурясь.
– И все равно, пение запрещенных песен… Магическому контролю это не понравится… – Я задумчиво посмотрела на иллюзии, вовсю порхавшие над головами поющих: бабочки, цветки и четырехлистники – символы свободы Севера. – Слишком уж тут много народу. Вдруг кто донесет…
– Непременно донесут. Сам хозяин и напишет, – хмыкнул декан, делая знак принести нам еще пива. – Это все знают.
– И все равно поют?
– Не будут же они арестовывать всю академию. – Ройс пожал плечами.
– Академию – нет, а вот у ректора Норрика могут быть неприятности! – Я почему-то вспомнила Дориана О’Шейли.
Наверняка мой хранитель не погладил бы меня по голове за присутствие на подобной гулянке.
– Вот почему он и запретил воротам пускать тех, кто выпил хотя бы кружку пива! – Ройс подмигнул, явно наслаждаясь моим изумлением. – Да-да, Норрик просто умыл руки! Будь подобное сборище на территории академии, ему несдобровать, а так – мало ли что творится на постоялом дворе!