В мозгу мелькнула ехидная мысль захлопнуть кофр и сдать его в грузоперевозки, но я тут же устыдилась. В конце концов, Перчик был такой же жертвой обстоятельств, как и я. К тому же с котом все-таки не так тоскливо. И потому я начала читать образец челобитной ректору.
От столь увлекательного занятия меня оторвал стук в дверь. За порогом оказался молодой орк с кожей бледно-зеленого цвета, означающей, что он с предгорья. Передав свертки с покупками, посыльный протянул мне магическое перо, чтобы я поставила подпись на квитанции, пожелал приятного дня и скрылся.
Я неспешно разобрала покупки, полюбовалась новыми платьями, после чего вновь села писать челобитную, вернее, заявление о признании кота фамильяром. Покончив с этим занятием, я еще побродила по квартире, абсолютно не зная, чем заняться, и легла спать, надеясь, что у Эль вечер прошел намного интереснее.
Глава 4
Как всегда, Черепушка разбудил меня утром противным скрежетом:
– Мементо мори! Мори! Мементо!
– Да встаю я, встаю, – пробормотала я, стремясь еще хотя бы три минуты понежиться под теплым одеялом.
– Мяу! – Персик, окончательно переименованный в челобитной в «милого сердцу друга-фамильяра Перчика», поддержал будильник, намекая, что ему, бедному созданию, крайне необходимо подкрепиться.
– Ладно, схожу за едой, – пробурчала я, все-таки вылезая из-под одеяла.
Кот вновь с укором взглянул на меня. Вечером, сообразив, что угроза омовения в «водице животворящей» миновала, Перчик нагло развалился у меня на подушке. Я попыталась прогнать его, но животное с достойным упорством прыгало по постели, не собираясь сдавать позиций.
Сошлись на том, что жирный котяра спит у меня в ногах. Вернее, придавливает их намертво своим весом, иногда выпуская когти, когда считает, что я слишком сильно его пинаю.
Вдобавок кот храпел! Да-да, именно храпел: раскатисто, с руладами, то и дело порыкивая. В общем, ночка выдалась еще та. Утро оказалось не лучше.
– Мементо! – напомнил о времени Черепушка, недовольно щелкая челюстью. – Мори!
Понимая, что смерть придет за мной не скоро, я потянулась и все-таки выползла из-под бренного и тяжелого кошачьего тела, заслужив еще один полный укора и страдания взгляд.
Пол был просто ледяным. Я взвизгнула и быстро пробежала до гостиной, где остановилась как вкопанная, не сразу сообразив, что бледное всклокоченное существо, с ошеломленным видом взирающее на меня, – всего лишь отражение в зеркале.
– Мементо мори, – вновь прощелкал челюстью мой будильник, напоминая о скоротечности времени.
– Да уж… если бы я была мори, то была бы краше, – пробормотала я.
Сон окончательно испарился, и я сварила себе кофе. Все еще в полудреме направилась к столу.
– Мяу! – требовательно возвестил кот, буквально кидаясь под ноги, отчего я чуть не пролила драгоценный напиток.
– Перчик! – Несколько капель все-таки попали на любимую пижаму, серую в мелкие розовые черепа.
Эту пижаму я купила на распродаже, потратив почти весь свой первый заработок. И она служила мне верой и правдой очень много лет. Показалось, что розовые черепа смотрят на меня с укором.
– Я вас обязательно спасу, – прошептала я им, стараясь стряхнуть брызги.
От этого стало еще хуже. Кофейная жижа расползлась по ткани. И теперь черепа на груди стали коричневыми. Я закатила глаза: использовать магию каждый раз на бытовые заклинания невозможно, а вручную стирать не хотелось. Придется нести в прачечную.
– Мяу! – Перчик тронул меня лапой, явно намекая, что стирка может подождать, а бедный котик голоден.
Обреченно вздохнув, я отставила кружку и положила в миску коту две рыбины.
Перчик с довольным урчанием занялся едой, а я села за стол. Несколько глотков кофе взбодрили настолько, что я смогла без испуга взглянуть на свое отражение.
Правда, краше оно не стало. Лохматая, с темными кругами под глазами от недосыпа (все-таки сделаю из кота чучелко!), я мало напоминала томную красавицу, которыми так славился Нимруд, столица нашей славной империи. Может, и к лучшему, но сейчас я была очень зла на своего невольного сожителя.
– Ну, с-с-скотина! – прошипела я коту. – Посмотри, на кого я из-за тебя похожа!
Перчик взглянул на меня через плечо и презрительно дернул кончиком хвоста, давая понять, что и в лучшие времена я мало напоминала красавицу, которыми так славились южные земли.
Хоть и стройная, я была лишена той трепетной томности, присущей истинным женщинам юга. А все из-за прабабушки-северянки.
Семейные легенды гласили, что мой прадед, будучи с миссией в северных землях, увидел ее и влюбился. Весь клан был против этого брака. Молодые люди сбежали, добрались до границы северных провинций, где, согласно старинному обычаю, заключили брак, перепрыгнув через огромную наковальню. После этого прабабушку изгнали из клана, и она прожила счастливую жизнь с любящим мужем.
Так что хотя мои волосы и были светлыми, а кожа – белоснежной, глядя на меня, трудно было заподозрить, что я – нежное и трепетное создание, нуждающееся в постоянной опеке. И недавний случай на постоялом дворе это доказал.
При воспоминании о ночи, проведенной с деканом, я вновь застонала. Почему, ну почему из всех мужчин мой выбор пал именно на этого? А ведь я даже не помню, как мы познакомились. При попытке воссоздать в памяти хоть что-то из того вечера в голове возникали смутные воспоминания о шумной компании, подсевшей за стол. Самым простым было предположить, что магистр Ройс был среди них, но я почему-то сомневалась.
Перчик подошел и будто ненароком задел хвостом по ноге. Перед мысленным взором мелькнула высокая мужская фигура, выхватывающая что-то у меня из рук.
– А ведь ты прав, – вдруг сказала я коту. – Магистр подошел позже. Интересно, почему я пошла с ним?
Кот покосился на меня и презрительно фыркнул, давая понять, что думает о моих умственных способностях.
– Да, ты прав, – вздохнула я. – Он действительно очень хорош… Но тогда поставим вопрос по-другому: зачем ему я?
Перчик закатил глаза, потом вздохнул и попытался залезть на диван. Не удержавшись, плюхнулся на спину.
– Мори! – ехидно заметил Черепушка и мстительно добавил: – Мементо!
– Мя-а-ау! – взвыл Перчик и, распушив хвост, кинулся в спальню мстить насмешнику.
– Перчик, если ты… – Мое предупреждение потонуло в грохоте.
Когда я вбежала в спальню, кот перекатывал Черепушку, словно клубок шерсти, по комнате, а тот сверкал глазницами и истошно верещал свое «мементо мори». Пришлось вмешаться, отобрать будильник и пообещать коту визит к таксидермисту в ближайшее время.
Наведя порядок, я вернулась на кухню. Отражение одобрительно смотрело на меня из зеркала. Приободренная неожиданной поддержкой, я вновь присела на диван, покрутила в руках давно остывшую чашку с кофейной гущей.
«Чтобы увидеть символы, напрягите свое воображение!» – советовала нам преподаватель по гаданиям и предсказаниям. Я никогда не могла понять, как можно напрягать то, чего нет, и потому пересдавала зачет четыре раза.
И каждый раз настолько бездарно, что меня попросту выгоняли из аудитории, особенно после того как кофейные разводы внезапно перетекли в мужскую и женскую фигуры и застыли в откровенной позе. Преподаватель поджала губы, я покраснела, а мои однокурсники радостно загалдели. Трясущимися руками я судорожно потрясла кружкой, размазывая гущу по стенкам. Снова те же фигуры. Правда, поза была другая, и почему-то позади виднелся диван…
Теперь побледнела я, а преподаватель, наоборот, покраснела, однокурсники же хохотали в голос. Дело дошло до ректора, и тот волевым решением приказал поставить зачет, чтобы не портить успеваемость группы. Так что в гадания я не верила.
Поэтому просто взяла чашку в руки, решая, стоит ли допивать холодный кофе или сварить новый. Рыжее чудовище вновь полезло на диван, на этот раз почти удачно. Кот боднул меня головой в руку, остатки кофе опять выплеснулись на пижаму.
– Перчик!.. – ругнулась я и осеклась, потому что, к моему глубочайшему изумлению, разводы кофейной гущи вдруг зашевелились, выстраиваясь в древние символы.
Я ахнула. Руны в гаданиях встречались крайне редко и говорили о серьезности предсказания. Это все, что я выучила на курсе предсказаний, ну, помимо поз и непристойных картинок. Удивленная происходящим, я чуть не уронила чашку.
От резкого движения остатки кофе заляпали фарфоровые стенки, после чего безобразными кляксами расползлись по белой поверхности. Руны пропали.
Я отставила чашку и быстро, пока не забыла, записала увиденные символы в ежедневник, сделав пометку сходить в библиотеку за справочником. Толкование рун требовало особых навыков, и я не собиралась рисковать, строя догадки. Поэтому занялась прямыми обязанностями, а именно: составлением учебных планов.
Я полагала, что это не займет много времени, но по прошествии трех часов поняла, что глубоко заблуждалась. Информации было много, систематизировать ее должным образом никак не удавалось, а ведь еще надо было вписать примерные темы курсовых работ и рефератов и предусмотреть дополнительные вопросы для дополнительных оценок. Хоть мой диплом, как и остальные документы, был фальшивкой, настоящая я не могла преподавать предмет спустя рукава. Тем более теоретическую магию, на базе которой и строились все магические модели. Предмет считался наиболее серьезным: ошибка в расчетах могла стоить магу жизни.
А еще были списки литературы, монографии и собственная научная работа для получения звания магистра. Я обязательно должна была его получить, как и соответствующую мантию. Правда, как выполнить практическую работу без магического резерва, я пока не представляла – использование накопителей при защите звания категорически запрещалось.
Я отложила брошюру с методическими указаниями. В моем случае придется получать специальное разрешение, а для этого нужно было найти прецеденты. Я сомневалась, что они будут, – на моей памяти маг ни разу не терял свой дар полностью. Конечно, в семьях появлялись дети без дара, пустышки, но их никогда не допускали до магических знаний.