Однажды Марго увидела снимки со спутника. Эта была не та Земля, которую все знали. Странное и пугающее зрелище… Многие считали апокалипсис вторжением, некоторые долго откладываемым и наконец, свершившимся концом света, ниспосланным человечеству за грехи. Старинный друг, профессор, как-то высказал свою точку зрения на происходящее.
– Это естественный процесс, – объяснил он. – И происходит он раз в… допустим, пятьдесят тысяч лет. С уверенностью могу привести в пример лишь несколько. Сотни тысяч лет назад огромный и единственный континент Пангея вдруг оказался разделенным на части и эти части стали разъезжаться в стороны. Появились и исчезли динозавры – наверняка, тоже не одобрившие такое развитие событий, – мужчина улыбнулся. – Потом ледниковый период. Да, на сей раз не повезло нам. Но, – он загадочно ей подмигнул, – мне кажется, что тот, кто экспериментирует, просто не замечает нашего присутствия. Занятый глобальным преобразованием. Когда ты делаешь ремонт в доме, ты же не обращаешь внимания на всяких там жучков-паучков? Более того, тебя заботит только один вопрос: чтобы их было поменьше.
– И кто этот таинственный экспериментатор? – спросила тогда Марго. – Инопланетяне?
– Инопланетяне, полагаю, тоже чье-то орудие… Эхе – хе… Я просто человек, девушка. Я могу только строить предположения. Но одно могу тебе сказать: еще благодарить надо этого вершителя за то, что не случился новый ледниковый период. Боюсь, в этом случае, от нас всех осталось бы лишь воспоминание.
А так у нас есть шанс.
– Выжить?
Профессор грустно кивнул. Больше девушка его не видела. Он сгинул на бесконечных водных просторах, так и не оставив надежду отыскать жену, оставшуюся в другом городе. Кому как ни Марго было понятно отчаянное стремление найти потерянную родственную душу. Пусть даже разум и твердил о смертельно опасном, обреченном на неудачу предприятии.
Выживать – очень правильное слово. Вдруг от всех цивилизованных основ, закладываемых тысячелетиями, равно как и от веры в бога, тоже имеющей право на существование, не осталось камня на камне. Неожиданно оказалось, что все они звери. Убий. Укради. Вожделей добра ближнего своего. А уж о том, что произойдет, если тебя ударить по щеке, лучше не думать. Да и не бьют сейчас. Убивают. Чтобы ни единого шанса…
Кораблик плыл в тумане. Постепенно прозрачная предрассветная дымка стала плотнее и укрыла воду плотным ноздреватым саваном. Мотор негромко бухтел, толкая яхту в серую муть. Море? Нет.
Под дымной пеленой колыхалось, ворочалось нечто чуждое. Стоило только представить себе, как погружаешься в промозглую субстанцию, и ледяной холод брал сердце в тиски. Но теперь поздно думать об ужасах. Марго не знала дороги назад. Она имела все основания полагать, что разбирается в людях. И если правильно то, что она успела понять, Маньяку было наплевать на предрассудки. Им двигали другие чувства. Тип мерзкий, никто не спорит. Но баб любит – это написано на его гнусной роже. И стремление оградить слабый пол от опасности еще не изъела в его душе коррозия нового мира. Она правильно все рассчитала: в открытом море ему будет не отвертеться. Не бросит же он беззащитную женщину умирать?
Туман сгущался. Наверняка все пассажиры, включая и длинноволосого паренька, думали об одном и том же: как умудряется капитан, используя допотопные навигационные приборы, вести судно в непроглядной серой мгле?
Робинзон не отрывал от девушки влюбленных глаз и Марго постоянно ловила себя на желании ударить его чем-нибудь потяжелее. Потом она смирилась. Примут за голубых? Невзлюбят? Да и хрен с ними! Только пусть отведут ее в эту гребанную Цитадель!
Двигатель работал монотонно. Пассажиры молчали. И постепенно нервное возбуждение, владевшее Марго с момента отплытия, стало спадать. Глаза закрывались. В тот момент, когда девушка готовилась скользнуть за грань реальности, вдруг стих мотор. Оглушительная тишина повисла над морем. Из тумана – а может, из сна? – потянулась к борту длинная мертвенно-бледная рука с синими, обломанными до полос запекшейся крови ногтями.
Тишину прошил звук автоматной очереди.
– Стреляйте! – заорал капитан.
В тот же миг Марго почувствовала, как ее схватили за шкирку. Шеф среагировал молниеносно. Он сдернул девушку с сиденья в тот самый момент, когда в месте, где ее уже не было, в воздухе сжались крючковатые, костистые пальцы. Боль в спине от удара о лавку отрезвила Марго, но реальность ничуть не отличалась от кошмарного сна.
Со всех сторон к низким бортам застывшего без движения судна тянулись десятки рук. Тощие, в кровоподтеках и ссадинах, они цеплялись за крашеные бока, как потерпевшие крушение за последнюю надежду. С круглыми от изумления глазами Робинзон выхватил нож и пригвоздил человеческую кисть к корме. Злость его была так сильна, что он не смог вытащить оружие с первого раза. Пока он старался выдернуть застрявшее между костями острие, вцепившаяся в его жилет рука заставила его стать осмотрительней.
Шеф, убедившись, что Марго находится в относительной безопасности, лупил по туману короткими очередями. Пули вязли в дымных клубах, выбрасывая вверх белые лохмотья. Девушка и не заметила, как в ее руках оказался АДС. В противном случае Робинзону пришлось бы туго: тот, кто держал его за одежду, с неожиданной силой рванул на себя. Марго нажала на спусковой крючок. Две пули повредили запястье, лишив конечность подвижности.
Что-то орал помощник навигатора, пытаясь запустить не подающий признаков жизни двигатель, суетились пассажиры. Полный мужчина, сидевший по левому борту, приподнялся, вынимая оружие из рюкзака. От неловкого движения лодка накренилась.
– Тише, гады! – гаркнул капитан. – Перевернемся! Все на корм мертвякам пойдем!
– Так что делать? – жалобно крикнул длинноволосый парень, сидевший с другой стороны от Марго.
– Стреляй, придурок! Отобьемся!
– Они раскачивают лодку! – Полный мужчина тяжело дышал.
– Мы умрем, капитан? Умрем? Делай что-нибудь! – не унимался длинноволосый.
– Иди ты… – капитан выругался. – Если не заткнешься, я сам тебя пристрелю.
Двигатель не издавал ни звука. Те пули, что находили цели, не могли хоть сколько-нибудь серьезно повлиять на ситуацию. Внезапно серая пелена пошла волнами. Туман стал растекаться по сторонам и оттуда, из мелькнувшей синевы, показалась голова с редкими волосами, прилипшими к черепу. И тут же, словно ждали сигнала, в клубах дыма стали проявляться мертвецы. Раздутые, синюшные, с лохмотьями одежды, не скрывающими страшных ран, заполненных черной, шевелящейся массой. Медленно и странно, как будто не вода была под ними, а нечто твердое, они поднимались.
– Заводи бандуру, капитан! – крикнул Робинзон, направо и налево ножом кромсая пальцы, вцепившиеся в корму. Пока ему удавалось отбиваться, но с каждой секундой положение ухудшалось – туман клубился, выталкивая все новых и новых тварей.
– А я что делаю! Мать-перемать! – ругался капитан.
Двигатель молчал.
Серая бездна выбросила вверх настоящее чудовище. Огромный мертвец подтянулся и легко перевалился через левый борт. На его страшном, покрытом мокрыми язвами лице в дыру беззубого рта был намертво вбит загубник оборванного дыхательного шланга. Толстяк, меняющий рожок, увернуться не успел – когтистые пальцы сошлись на его куртке. – Шеф! – не сдержалась Марго.
Тот обернулся и одним росчерком автоматной очереди снес нападавшему полчерепа. Мокрые ошметки полетели во все стороны, забрызгав Марго. Но утопленника это не остановило. Он намертво вцепился в жертву и отступать не собирался. Толстяк орал, отбиваясь прикладом. Лодку качнуло влево, и девушка переместилась, чтобы удержать равновесие.
– Сидеть, суки! – матерился капитан. – Перевернемся!
Его не слушали. Судно качалось. Сначала влево, потом вправо, едва не черпая бортом воду. Зажатая с двух сторон – Шефом и длинноволосым – Марго стреляла, с гнетущей тоской выбирая прицелом очередную цель. Вот так неудачно закончилось то, что и начаться не успело! Где справедливость? Если бы она умела, то заплакала бы. Но слезы кончились три года назад. Слева, подтверждая ее худшие опасения, вынырнуло огромное тело. Длинноволосый и опомниться не успел. Покрытые струпьями руки ухватили его за куртку. Парень пронзительно взвыл. Марго развернулась, но как назло сухой щелчок возвестил о том, что патроны кончились.
– Шеф! Помоги! – крикнула девушка, но было поздно. Нечеловеческая сила сдернула длинноволосого с сиденья и поволокла за борт. Парень из всех сил пытался оторвать пальцы от одежды, но его неумолимо тянуло в море.
– Помогите! – хрипел он.
В последний момент, оставив попытку поменять рожок, Марго ухватилась за куртку парня, задравшуюся у пояса. У нее не хватит сил его удержать!
– Шеф! – взмолилась она.
Рывок. Парень выл в голос, падая в море. И тянул девушку за собой.
– Февраль! Оставь его! – Верзила обхватил ее за пояс, таща к себе. – Оставь!
– Нет… Помоги, – шипела она, но пальцы разжимались, не в силах удержать такую тяжесть.
– Отпусти! Ты его не спасешь! – Робинзон бросился к ней.
Длинноволосый скользил вниз, ломая ей сведенные судорогой пальцы. Он кричал, погружаясь в туман. Потом крик его захлебнулся.
– Оставь его, – сквозь зубы проговорил Шеф и рванул девушку на себя.
Марго разжала руки и парень упал в море. Мгла поглотила его, мгновенно сомкнувшись над головой. И в тот же миг завелся двигатель. Допотопная яхта дернулась и, постепенно набирая ход, двинулась вперед.
5
– Пошутишь еще раз, козлина вислорогая… – верзила не договорил. Он держал Маньяка за шею, плотно обхватив заскорузлыми, сильными пальцами, почти не оставив возможности вздохнуть.
– И… что тогда? – на выдохе прохрипел дайвер. – Убьешь?
– Не убью. Но покалечу. Обещаю.
– А потом? На себе таскать будешь?
– Если понадобится, – веско бросил Ухарь и разжал руку.
Маньяк как подкошенный рухнул на пожухлую траву, долго кашлял и отплевывался.