– И кто у нас жених?
Зоя задумалась. Она прекрасно понимала, что стоит ей сейчас назвать имя своего возлюбленного, как им тотчас займутся. И, не дай бог, запишут в подозреваемые. Поэтому она ничего не ответила.
– Знаете что, – сказала она, и лицо ее стало неузнаваемым, оно вытянулось, стало совсем белым, – поскольку вы неофициальное лицо, то и нечего вам здесь делать, понятно! Уходите! И ничего я вам показывать не стану. Я очень сожалею, что рассказала вам вообще об этих людях. Их убили, а меня теперь будут подозревать в каком-то жутком убийстве! Или, не дай бог, моего друга?! Да я вообще теперь уже и не понимаю, кто вы такая. И не уверена, что этих мужчин нет в живых…
Женя не растерялась и поднесла прямо к лицу Зои телефон с фотографиями покойников в таком виде, в котором их и обнаружили. И не хуже, чем недавно Наташа, принялась листать страницы «галереи», намеренно пугая девушку.
Зоя, увидев обезображенные смертью лица, почти сразу же закрыла лицо ладонями. Потом перекрестилась.
– Ладно, черт с вами… Давайте еще раз поговорим о них. Я готова рассказать о каждой встрече. Но сначала скажу главное – никогда прежде я их не видела, понятно?
– Мы подумали, что вас изнасиловали и это было вашей местью…
– Да я уже поняла… Нет, меня никто не насиловал…
– Хорошо. Тогда начнем с первого визита. Кто это был?
– Игорь. Его звали Игорь…
«Масленников, – подумала Женя. – Ну и ну! Неужели она на самом деле сейчас сидит напротив Зои и слушает ее рассказ?»
Но поговорить им так и не удалось. Внезапно дверь кухни распахнулась, и молодой мужчина в синей футболке и белых штанах внес большую коробку, бухнул ее на стол и, не обращая внимания на Женю, принялся извлекать оттуда пачки с кофе, сахаром, чаем, печеньем…
– Зойка, я заказал груши. А то все яблоки да яблоки… Сегодня что-то жарко… Ты чего такая бледная?
– Олег, представляешь, тех мужчин, которые приезжали сюда ко мне, убили, – поспешила с ним поделиться перепуганная Зоя. – И не просто убили, а заморозили.
Мужчина, судя по всему, ее близкий друг, раз она вот так, с ходу выдала ему про убийства, с видом человека, который быстро реагирует на все неожиданное одинаково и грубо, грязно выругался.
Женя, явно не готовая к тому, чтобы продолжить разговор в присутствии постороннего, и не найдя в себе силы хотя бы выяснить, кто он такой (может, он и есть настоящий убийца!), вконец растерявшись и понимая, что ее собственное задание провалено, сбежала.
21. Июнь 2024 г.
Утром я нашла на кухне флешку. Понятное дело, что она оказалась на столе рядом с подносом с пышками не случайно. Кто-то принес ее мне специально для того, чтобы я что-то прочла или увидела. Но что?
Я давно уже заставляю себя не оглядываться назад, но мне это плохо удается. Я хорошо сплю и чувствую себя в безопасности только в объятиях Саши. Но вчера он ночевал в Москве, там в одном из ночных клубов снимали очередную серию, где главный герой, забыв о своей любимой девушке, да и обо всем на свете, стал тем прежним мажором, мальчиком-плейбоем, которым был до встречи со своей будущей избранницей.
Это был маскарад, куда слетелись все его друзья и знакомые, все те, кто знал его, да и просто золотая молодежь Москвы. Грандиозная вечеринка, где в самом конце маскарада гости должны были снять свои маски. Понятное дело, что на этом маскараде должны были встретиться все те девушки, которые пытались захомутать нашего героя, была там и наша скромница, та самая девушка Аня из провинции, которая появилась там в красивом костюме Коломбины и, разумеется, как и все приглашенные, в маске. Словом, узнать ее было бы невозможно. Она должна была увидеть своего парня в его привычной среде, среди друзей, в окружении красивых и доступных девушек и понять, что он за человек, можно ли ему доверять. Все это было прописано в сценарии, и все понимали, насколько вся эта проверка была далека от реальной жизни. Но разве ж кто будет спорить или обсуждать текст?
Я и без того ту ночь была неспокойной и плохо спала на диванчике в библиотеке особняка – не хотелось возвращаться в наше «общежитие», где меня не очень-то привечали. Знала, что ночевать в доме было запрещено, но Саша договорился с Родионовым, и тот позволил мне в те дни, когда Саши не было в «Сером дрозде» и когда в особняке ночью не работали фотографы, спать в библиотеке, единственном, наверное, месте, где не снимали. Там, в одном из книжных шкафов, в закрытой полке я прятала постельные принадлежности.
Библиотека была большая, окна выходили на заднюю часть сада, где росли гигантские ели, закрывающие свет уличных фонарей. И еловые лапы, отбрасывающие тени на стены и темный паркет, раскачиваясь под порывали ночного ветра, пугали меня, не давали уснуть. Но все же это было лучше, чем спать в комнате со сплетницами-актрисами, любительницами ночных пирушек с винцом или водочкой. Алкоголь развязывал их злые языки, и в таком состоянии они не скупились на выражения в мой адрес.
Я поставила кипятиться воду, открыла свой ноутбук, подаренный мне накануне Олегом, вставила флешку и, уже готовая к любой провокации или просто злому посланию, стала смотреть.
И я увидела. Если бы кто-то посторонний просмотрел эту видеозапись, то не понял бы, в чем там дело. Но я поняла.
Это были рабочие записи оператора, снимавшего вчера карнавал в ночном клубе. И хотя все актеры и актрисы были в масках, я без труда их всех узнала. Под громкую ритмичную музыку молодые парни и девушки в ярких костюмах и роскошных венецианских масках танцевали, пили напитки, смеялись. Оператор время от времени выхватывал крупным планом основных персонажей, задерживаясь все же на Саше. На нем была белоснежная рубашка и черный костюм, состоящий из брюк и бархатного пиджака. Половину лица скрывала блестящая и тоже черная с серебром маска.
Я любовалась им. Как же он был прекрасен! Конечно, вокруг него вились девушки, причем не только актрисы, но и девчонки из массовки. Все смотрели на него, некоторые, проходя мимо, старались приобнять его, прикоснуться к нему или что-то сказать, заглянуть ему в лицо. А он, молодой, веселый и какой-то расслабленный, то с кем-то разговаривал в кадре и улыбался, то посылал кому-то воздушный поцелуй…
А я смотрела и все ждала какого-то подвоха, что вот сейчас оператор покажет, как он целуется с кем-то в кадре. Но нет, ничего такого не было. Мне словно бы показали Сашу такого, какого я еще не видела – восхитительного молодого человека, просто принца, который совсем недавно сделал мне предложение!
И в какой-то момент мне вдруг стало страшно. Мне словно бы покричали в ухо: «Зоя, очнись, кто ты, а кто он?! Он поиграет тобой здесь, на съемках, и бросит тебя! И говорит он тебе только то, что ты хочешь слышать! Посмотри, как он хорош, как красив! Согласись, когда ты смотришь на него, у тебя кружится голова от счастья. Ты же сама не веришь в то, что он сейчас с тобой, что он выбрал тебя! Вспомни, что говорил тебе Олег, о чем предупреждал: включи мозги и знай, что рано или поздно он тебя бросит, и тогда тебе будет невыносимо больно. Ну очень больно. Ты увидишь, как он обнимает или целует другую девушку, и сердце твое будет разрываться всякий раз, когда он будет рядом».
Я три раза просмотрела видео, наслаждаясь тем, что пока еще мы не расстались, что пока что он со мной, и, когда вернется, есть надежда, что он посмотрит на меня влюбленными глазами, обнимет меня, прижмет к себе и снова скажет, как любит меня, как соскучился, спросит меня, что чувствую я, скучала ли по нему.
Конечно, хотелось, очень хотелось верить, что Саша действительно влюблен в меня, и так не хотелось возвращаться в реальную жизнь, чтобы оценить свою роль в его жизни.
Снова и снова я задавала себе вопрос: почему он выбрал меня, когда вокруг столько молодых красивых актрис? Конечно, я тоже молода, да только одна я знаю, что внутри я зрелая, с растерзанным сердцем женщина и что с тех пор, как со мной случилось несчастье, время моей жизни летело, опережая реальное время, грозя преждевременно состарить мою душу. Но это же знала, повторяю, только я. Внешне-то я, возможно, на самом деле выглядела даже моложе своих лет и была реально младше Саши, но что же мне поделать со своим мироощущением, со своей гипертрофированной зрелостью?
Тема расставания с Сашей напоминала мне обрывок оголенного электрического провода – коснись, и убьет. Или покалечит. Что было бы больнее, расстаться с ним сейчас или позже, когда я, поверив в наш союз, буду брошена им?
Я уже рисовала картины неслыханного счастья, когда я в свадебном платье иду с ним под венец. Разве я способна буду вынести, выдержать столько радости и ощущения полноты жизни? Я, признаться, не готова была поверить вообще в то, что когда-нибудь стану счастливой. И вот мы женаты, и я узнаю, что Саша мне изменяет, что поначалу он это скрывает, отдаляясь от меня, он постоянно в разъездах, на встречах, на съемках, а потом вдруг с ослепительной белозубой улыбкой просит меня отпустить его, а рядом с ним уже стоит, обхватив свой большой живот, какая-то молоденькая и глупая актриска. Как после этого жить? Да и стоит ли? Вот этого я боялась больше всего. Но как узнать, что ждет нас в будущем, да и нужно ли это? В моем случае, думала я, как раз нужно. Я должна быть уверена в том, что Саша по-настоящему любит меня и хочет впустить меня в свою жизнь. Что хочет иметь от меня детей. И даже несмотря на то что мои врачи уверили меня, что я смогу иметь детей, я все равно сомневалась. А что, если нет? Во всяком случае, сейчас я точно не была беременна.
Словом, я с самого утра думала об этом, ждала возвращения Саши и машинально готовила завтрак, пекла оладушки, делала бутерброды, готовила кофе, мыла фрукты и постоянно курсировала между особняком и навесом, раздавая еду, разливая напитки и собирая грязные тарелки и салфетки, чтобы их не разнесло по саду ветром. Должна была сниматься какая-то сложная сцена с большим количеством людей, вроде в доме произошло убийство, и образовалась толпа любопытных.