Мирослава даже дышать перестала. Я же сглотнул слюну и прикрыл глаза в преддверии нового залпа бешенства. Главное, не захлебнуться в этом потоке желчи.
– Владик, зайка моя, а тебя где так охрененно по башке-то приложили? Или тут за углом эликсир бессмертия раздают?!
Началось. Открыл глаза, встречаясь с практически синими напротив, что мне уже дыру в голове сделали и дальше пошли.
– Мир, это не обсуждается! – как можно жёстче выдал ответ.
– Да что вы говорите, Владислав Владимирович?! Не обсуждается? Уверены?
Кивнул.
– А хорошо! Попробуй, – вдруг спокойно продолжила девушка, даже меня вгоняя в ступор.
Берсеньева начала сползать со стола, так что помог спуститься с высоты.
– В магазин сейчас поедем? – между прочим поинтересовалась девушка, поправляя длинную юбку, что я задрал в поисках голого тела.
– В какой? За платьем?
– Ой, ну зачем мне платье! – усмехнулась Мира, обходя стол и собирая с него и пола бумажки. – Купим смирительную рубашку…обязательно белую… кляп, наручники, пару метров бечёвки…Ну а что ты так удивлённо смотришь на меня? Хочешь брак, значит, только в таком виде ты меня там увидишь.
Война. Сто первая по счёту – вот что нужно было прочитать между её слов.
– Мира, это и мой ребёнок. Зачем превращать нашу жизнь в дурдом.
Я старался говорить спокойно и рассудительно.
– Кто тебе сказал о моей беременности?
И прямой взгляд как расстрел на месте.
– Люба. Вы с ней в женской консультации встретились.
Наверное, лучше бы я и дальше молчал. Берсеньева в лице сменилась и, кидая в сторону только что собранные бумаги, наклонилась ко мне через узкий письменный стол. Ухватив за галстук, с бешеной силой дёрнула на себя, вынуждая меня упереться обеими ладонями в столешницу, чтобы не пасть мордой вниз.
– Ах вот оно что! Значит, всё-таки твоя очередная сучка доложила! Любаша мать её … Мне тебя ещё тогда хотелось кастрировать без анестезии, в тот день, когда я узнала, что ты обо мне своим любовницам треплешься, а они потом ко мне пообщаться по душам лезут.
Я видел Миру в бешенстве, но вот в таком состоянии ни разу… эту шейную удавку она с такой силой сжала, что мне реально было нечем дышать. Так что старался даже лишний раз не шевелиться, чтобы всё-таки у ребёнка остался отец.
– Она не любовница. Любаша моя племянница, – сипло из-за сжатого горла признался я, желая спасения.
– Врёшь! – прошипела моя неласковая.
– Нет. Я тебя познакомлю, если ты меня сейчас не задушишь!
Она нахмурилась и резко, будто в чём-то испачкавшись, отпустила меня.
– Ох-х… бл*ть! – отпрянул назад, сдергивая с себя галстук и с радостью делая вдох. – Ты ненормальная.
– Так вперёд! Тебя никто здесь не держит! Вообще не звали! Разве непонятно было? – высказалась Мирослава, сдабривая хорошей порцией яда интонации и взгляд.
Медуза Горгона была бы рада, что у неё вдруг протеже образовалась. Наверное, не будь у меня больше двух лет закалки общения с этой женщиной, уже бы с пеной у рта на полу валялся.
– Более чем понятно, дорогая, но мужчина здесь я. Так что будем делать так, как я решу! Ты и ребёнок теперь только мои! Никаких левых членоделов в твоей жизни больше не будет! Так что привыкай ко мне поскорее, Ковальская Мирослава.
Клубничка моя часто и глубоко дышала, проклиная как минимум день моего рождения, а то и вообще весь мой род от Рождества Христова.
Пора уходить, тут явно требуется перезагрузка.
– Вечером жду в аэропорту. Подробности скоро пришлю. Если не приедешь сама, то найду хоть в самой сраной жопе мира и притащу домой. Ты не дура и меня прекрасно знаешь. Давай решать нашу ситуацию цивилизованно, а не опускаться до уровня архаичных людей. Ты же знаешь, я могу. С удовольствием.
– Ты сказал, что вылетаем завтра, – хрипло выдавила Берсеньева, превращая кусок бумаги в её руке в смятый безжизненный комочек.
– Планы поменялись. Чем больше ты сопротивляешься, тем сильнее я буду давить.
– И это твоя жизненная стратегия на нашу будущую жизнь?! Давить и подавлять?!
– Мира, ты сама это делаешь. Это твой выбор. Я просто хочу тебя и нашего ребёнка. А каким именно способом я это получу, выбирать только тебе.
Махнул рукой на прощание и вышел. Едва закрыл дверь, как в неё прилетело что-то очень тяжёлое.
Горшку с цветком конец!
Глава 24
Мирослава
А ведь начало дня ничего экстраординарного не предполагало.
У меня попросили личной консультации, такое не впервые. Приехала заранее, жду, и появляется ОН.
Хрен в сером … костюме.
И если сначала от неожиданности этой встречи я опешила и мечтала стать маленьким комариком, то его циничный взгляд и желание заткнуть мне рот тут же вывели меня из себя.
Я не была готова. И эмоции нахлынули разом, словно ушат ледяной воды за шиворот плеснули. Пришлось почти бездумно обороняться от всего – страха, грусти, злости, обиды и жгучего желания, стоило этому паршивцу прикоснуться ко мне.
Вот тут совсем обидно стало. Предательство собственного тела – это удар ниже пояса во всех смыслах.
– Мисс Берсеньева, с вами всё в порядке? Ваша встреча закончилась? – голос Агаты, являющейся миксом секретарши всего нашего юридического этажа и ответственной за порядок.
– Да, – постаралась как можно бодрее и короче ответить даме.
Подхватила сумку и рванула из кабинета, стараясь не обращать внимания на изумлённые женские глаза за стёклами очков в модной оправе.
Вылетев на улицу, на всякий случай огляделась, а потом потопала в большой парк, где густая крона деревьев спрячет меня от палящего солнца. И так кровь кипит, нужно срочно выдохнуть.
И подумать обо всём нами сказанном.
В итоге часа раздумий успокоилась и пришла к выводу, что я в конце нашей беседы с бывшим боссом вообще погорячилась, так как Ковальский хоть и хмырь, но дурного ничего мне не сделал. А насчёт нашей женитьбы… так это он просто не подумал.
В любом случае надо возвращаться домой, а потом спокойно обсудить дальнейшее планирование наших жизней.
Как ни крути, но он отец малыша и тоже имеет права на него, но не меня.
Вот эту светлую мысль я и решила донести до понимания Владислава.
С души, как всегда, будто камень сняли. План действий готов и теперь сразу стало проще.
Возможно, я действительно была не права, не рассказав всей правды боссу. Возможно!
Вернулась в коттедж Амато за вещами. Ещё по дороге туда сообщила матери Амарены, что покидаю страну, а самой подруге отправила короткое голосовое с новостью о моём возвращении.
Ами не заставила себя долго ждать и где-то на середине сборов объявилась звонком.
– Я в шоке! От радости!
– Я тоже.
Действительно, дома мне будет проще и удобнее. Сейчас вообще думаю, зачем решила переехать. Какие-то глупости в голову взбрели.
– А что случилось?
– Так, сейчас коротко пересказываю, а все подробности – по прилёту. Меня нашел Ковальский, уже знающий мой маленький секрет.
– Ой! Вашу!
– Ага, дорогая! Орал, конечно, знатно, но факт – требует участия и немедленного возвращения в наш город. Так что вот пакую чемоданы, жди меня.
– Офигеть! Я, конечно, встречу. Напиши, как узнаешь время и место прилёта. И тут ещё новость … неприятная теперь…
Я напряглась всем телом, прекращая сборы и присаживаясь на постель рядом с собранным наполовину чемоданом.
– Что такое, Ами?! Не томи…
– Твоя квартира… ммм… её уже продали. Сделка была три часа назад. Деньги уже перевели.
Я молчала.
– Я попытаюсь что-нибудь сделать, обнулить её, но …
Сглотнула неприятный ком в горле. Я бездомная.
– Не надо… куплю новую и побольше, – перебила подругу, не желая создавать лишних проблем нам обеим.
– Мне жаль, Мира!
И мне! Я привыкла к моей квартирке.
– Всё нормально. Спасибо за помощь. Пока можно у тебя пересидеть, а я постараюсь за неделю-другую подобрать подходящий вариант?
– Естественно. Это не обсуждается!
На том и порешали.
Ещё раз проверила данные, что прислал Ковальский, и, вызвав такси, практически с радостной улыбкой на губах оставила коттедж. Место просто замечательное, но для меня только в качестве недельного отдыха от суеты. Слишком тихо и размеренно.
В аэропорт немного опоздала, но насколько я поняла из сообщения мужчины, то летим частным рейсом, так что подождут.
Эффектное появление разыграть не получится, дабы со мной гора чемоданов. Как оказалось, я очень богатая … на багаж.
Достала мобильник.
– Через пару минут подъезжаю к зданию аэропорта на такси. У меня много чемоданов. Заберёшь нас?
Вот так сухо и без вступления перешла к основной проблеме.
– Буду, – и положил трубку.
Чувствую, битва у нас будет эпическая!
Когда такси остановилось, то пришлось немного дать себе пять секунд прежде, чем смогла собраться и выйти из салона. Новый статус Ковальского никак не укладывался в моей голове.
Он стоял серьезный и хмурый, будто бы и недоволен моим приездом. Мелькнула мысль – пока его помощники не успели достать мои вещи, рвануть обратно и насрать на его желания.
Но в ту же секунду меня, скромно стоящую почти вплотную к машине, с виду аккуратно, а на деле очень твёрдо, подхватили под локоть.
– Мирослава, мне нужен перерыв… хотя бы на сутки!
Я опешила и даже не сопротивлялась, когда меня повели в здание аэропорта.
– Перерыв? – пробормотала скорее сама себе, пытаясь понять, о чём толкует этот мужчина.
– Да. Я жутко устал, мне нужно расслабиться. Но я не могу, так как каждую секунду жду подставы.
– Я?! – вышло почти невинно.
Кажется, мне даже удалось ресницами похлопать не хуже его Любаши.
– Ты, – ухмыляясь одним уголком губ, но как-то не очень весело.
Мы стояли перед выходом на посадочную полосу. Нас догнали двое носильщиков аэропорта с тележками.
И сейчас, когда он не злился, а солнце не слепило меня, я поняла, что его хмурость – это лишь следы усталости. Даже взгляд был затуманенным.