– И? – осторожно спросила Мира, когда я замолчал.
– Я изнасиловал жену, а в ночь у неё открылось кровотечение, ребёнка она потеряла. Я всегда добиваюсь своего.
– И в этот раз?! – нервно закусывая нижнюю губу, переспросила Ягодка.
Я больше не мог на неё смотреть. Её синие глаза меня убивали.
– Почти. Я получил свою куклу обратно, но сломанную. Сначала специалисты твердили, что это после потери малыша, нужно больше внимания и заботы, но я не мог. Сплавил заботы о психически больной жене своей матери со словами: «Ты посоветовала – ты и разгребай». Сам укатил на месяц в командировку за границу помогать отцу налаживать контакты.
– Ковальский, а ты крупная сволочь и эгоист.
Сглотнул слюну, зная, что мне нечего ответить на правду.
– Это ты ещё мягко выразилась. Я не вернулся через месяц. Решил учиться на юриста за бугром. Клавдии стало совсем плохо, и после попытки самоубийства её определили в лечебное заведение, а потом в пансионат для душевнобольных. Я оплачивал чеки и любые расходы, но к жене не ездил, понимая, что мне нечего ей сказать или дать, кроме материальных благ. Через полтора года я стал вдовцом, ей всё-таки удалось исполнить однажды начатое.
Мира молчала, а я боялся даже смотреть в её сторону.
– Я понял, что урод ещё до её смерти, но не знал, что изменить. Приехал к ней, но мы просто смотрели друг на друга минут пять, а потом я ушёл, сказав короткое «Прости». В эту же ночь её не стало, а мне передали записку с таким же коротким «Прощаю».
– Вы оба придурки, – сдавленным голосом прохрипела Ягодка.
Я резко развернулся в её сторону. Она плакала, но не как обычно плачут женщины – горько и навзрыд.
А тихо.
Синие глаза, полные слёз, которые просто стекали по бледным щекам против воли их хозяйки. Она же никогда не плачет.
– Мира, – прошептал я, делая шаг в её сторону.
– Ой, отстань, Ковальский! Ты действительно моральный урод, а точнее, и ты, и твоя Клава. Два безмозглых придурка, которые из ничего сделали такое фенешебальное дерьмо, – зло прошептала Берсеньева, обхватывая себя за плечи, что стали мелко дрожать.
Мне стало страшно. Я не хочу повторить ошибку. И только не с Ягодкой. Её я себе точно не смогу простить. Клавдию я никогда не любил, а за Миру готов сам на себя руки наложить. Моя любовь оказалась на деле столь же губительна, что и моя нелюбовь.
– Да, Мирослава. Прости, – присел на корточки у её ног, пытаясь поймать взгляд любимых глаз, но она отвернулась.
Коротко дыша, Берсеньева пыталась восстановить себя и прекратить поток слез.
Это я её довёл.
До больницы, до слёз…до всего!
– Я тебя отпускаю, Клубничка. Совсем.
Сказал, а сам пытаюсь свои пальцы от её коленей отодрать. Тогда было проще, но и в ту ночь я напился как последняя сволочь и бродил по городу, мечтая сдохнуть в подворотне.
– Совсем?! Уже не нужна стала? – ядовито переспросила Мирослава, окидывая меня презрением.
Заслужил.
– Нужна. Оба. Только я вам не нужен. Ведь так?
– Так. Сдался ты нам больной на всю голову. Эгоист хренов.
Внутри меня что-то оборвалось. Если судить по силе боли, то это сердце оторвалось или лопнуло, но уже неважно.
– Хорошо. Можешь всегда рассчитывать на мою помощь или моей семьи.
Через силу поднялся, выпрямляясь в полный рост. Мира поджала под себя ноги, буквально свернувшись в клубочек на кресле. Мокрые ресницы часто моргали, тонкие пальцы впились в голые плечи, но она всё равно излучала внутреннюю силу.
Моя несокрушимая.
Контролируя каждое движение, нагнулся к ней и, подхватив подбородок, развернул к себе. Искусанные губы, но сегодня не мною.
Прижался к ним, пытаясь запомнить их вкус и ощущения. Мирослава не сопротивлялась, но и не отвечала. Умница.
Иначе я не уйду.
– Мир, не забывай про помощь. Я урод, но дороже тебя и теперь сына у меня ничего нет.
– Будешь снова любить на расстоянии? Как свою жену? – не меняя ядовитого тона, уточнила моя Ягодка.
– Её я никогда не любил, тебя люблю, и неважно – на расстоянии или нет.
– Любишь, чтобы управлять?
И синий взгляд как контрольный выстрел в сердце. Задохнулся от их энергии.
– Тебя в первую очередь люблю за то, что ты думаешь только своей головой, а на хуй посылаешь меня и мои претензии.
Отпустил её лицо и, более не глядя по сторонам, двинулся на выход.
Меня никто не задержал. И это, твою мать, отлично!
Наконец-то я смог сделать правильный выбор и отпустить любимого человека прежде, чем от него останется лишь пепел.
Глава 36
Мирослава
Шок. Боль. Растерянность.
Признание Ковальского буквально меня расплющило и вывернуло наизнанку. До слёз.
Столько трагизма и боли, что лично я могу захлебнуться в этом.
А как ему?!
Влад ушёл, но его горький поцелуй до сих пор был на моих губах. Столько эмоций, что меня до сих пор трясёт от их переизбытка на меня одну недушевную.
Хотела позвонить Амарене, чтоб, как всегда, поделить горечь на двоих, но впервые поняла, что не смогу. Это тайна была раскрыта только для меня, значит, и умереть должна со мной.
Зато теперь мой бывший босс был понятен как никогда.
Вся его дикость обретала логичность. Он извлёк урок из прошлого, но себя за день не переделать. Уж мне об этом прекрасно известно.
Любимица родителей, единственное чадо, рано оставшееся без родителей, я пиявкой зацепилась за жизнь. Их вера и любовь остались во мне, не давая сломиться, но меня они любить не научили. Не успели.
Мы с ним, по сути, похожи. У нас проблемы с эмоциями – только у меня их недостаток, а у Влада бьют через край. И не всегда удачно и с нужными людьми.
Эта Клава ему совсем не подходила, и помощь матушки была во зло, а итог … сплошная печаль и боль на всю жизнь.
Сползла с кресла и кое-как сделала пару шагов до кровати. Не могу думать.
Просто надо время и сон. И хотя мне казалось, что сейчас мои глаза никогда не закроются, но уснула я мгновенно.
А утро меня снова поразило.
Пока я была на осмотре у врача, включая прохождение ультразвука, который показал, что с малышом всё отлично, меня посетил гость.
Константин.
Брат Ковальского с небольшим букетом цветов и моими всеми тремя чемоданами ожидал меня в палате.
На мой немой вопрос «А ты какого хрена здесь делаешь?!», тот абсолютно серьёзно ответил.
– Парламентер я. Влад сам не решился.
Кивнула в знак услышанного, разглядывая свой багаж. Меня выселили и очень быстро.
– Вот ключи и документы от твоей квартиры.
Ой, вот этого мне точно от Ковальского не надо.
– А не послать бы мне тебя и твоего сраного сводного брата в задницы друг к другу?! Ммм…?
И так подбородок почесала, вроде как раздумывая.
– Мирочка, я строго по женским задницам. Вот в твою бы с превеликим удовольствием, но мне мой член не просто вырвут с корнем, а ещё и яйца пашот приготовят. Так что спасибо большое, но нет.
– Согласна. Я даже участие приму в приготовлении этих яиц, если ты мой зад с этого ракурса будешь разглядывать. Ключи забери, я сама справлюсь.
Прошла мимо него, начиная собирать вещи с тумбочки. Их было немного.
– Нет, придётся забрать. Это твоя старая квартира. Влад узнал, что ты выставила её на продажу, и отправил меня купить любой ценой, но документы мы не проводили через инстанции. Брат договорился. Ты как была её владелицей, так и осталась.
– Это хорошо, что Ковальский сам не поехал, а то череп-то я бы ему сейчас точно проломила.
Действительно, хотелось хорошенько стукнуть этого властелина жизни. Я в принципе ещё и охнуть не успела, а вон уже и мои чемоданы. Про фокус с недвижимостью лучше вообще не думать. Мужик основательно подготовился, дабы у меня ни единого пути к отступлению не было.
– Вот-вот! Он примерно так и сказал.
Я упорно не забирала ключи, поэтому Константин подошёл ко мне и просто положил связку на столик.
– Меня, конечно, просили молча отвезти и передать, но я скажу. Мой брат мудак ещё тот, но хороший мудак. И по отношению к тебе Влад, конечно, совсем ку-ку, но кто же виноват, что в любви он ещё больший придурок, чем без.
– Действительно, кто?! И мне оно надо?
Костя прищурился, разглядывая меня.
– Походу про Клавдию рассказал.
Это даже не прозвучало как вопрос, а потому и отвечать не стала. Раз квартирка моя снова вернулась, то хочу скорее в родные стены.
– Он молодой был…горячий…дурной, – начал оправдывать своего младшего, но мне это не было нужно.
– Не надо, Константин. Что было, то было, и я не виню в чём-либо Влада и тем более не боюсь его. Он тогда и сейчас – это разные люди, так зачем всё валить в одну кучу.
Собралась и посмотрела прямо в мужские глаза. Шеф-повар улыбался.
– И зря радуешься, это ещё не значит, что регулярные косяки твоего брата забыты. Они всё лезут и лезут, как сраные поганки после дождика.
Радость мужчины поутихла.
– Я отвезу тебя?
– Снова наказ?
– Нет. Моя инициатива. Причем будет наказуемая, так как Владик ревнует до жути.
– Тогда зачем сам тебя ко мне послал?
– А больше было некого. Только Любашу, но та болтает без умолку.
Да, ничего против неё не имею, но уж лучше Костик.
– Отвези. Смысл вызывать такси или тревожить друзей, если ты уже тут.
– Логично. Ты готова?
Кивнула.
Мужчина забрал мои чемоданы, а я свою сумочку.
Уже усаживаясь в гелик шеф-повара, достала мобильник.
«Выписалась. Малыш в порядке. Еду к себе. Спасибо за квартиру».
Ну эмоциями моё сообщение не блещет, но пусть радуется.
Ответ пришёл почти мгновенно.
«Отлично. Если эта бородатая поваренная книга будет приставать, бей в левое плечо – у него травма. Я на связи»
«Она не пристаёт, а дать и даже не в плечо мне хочется кое-кому другому. Не знаешь такого?»
«Знаю. Когда приехать?»
Я не выдержала и улыбнулась. Активист хренов.