Мефисто стоял поодаль, раскинув руки в стороны. На груди его сверкнул объемный магический медальон, который, видимо, до лучших времен хранился в сумке. Декан Аннун, оказывается, нуждался в дополнительном «питании» — из природных способностей ему досталось только провидение и мерзопакостность. Вокруг нас в воздухе зависли разных размеров камни, как поднятые с кочек, так и с плеском выдернутые из-под воды. По взмаху ладоней они чуть подались назад, словно для толчка, — и понеслись вперед настоящим метеоритным дождем.
Булыжники разрушали шаткие скелеты, сбивая черепа, ломая кости, скашивая нежить своей ударной силой. Огненная волна верлена медленно, но верно обгладывала «павших» и оплавляла доспехи идущих.
Некроартерия казалась бесконечной, и, если верить ощущениям, ее чернота уже заполнила меня наполовину. Связь с таким источником было жаль обрывать, но и тянуть я больше не могла. С трудом заставив себя ее выпустить, я снова припала к земле и выцарапала ногтями несколько символов.
Мне словно разворотило грудную клетку, когда энергия вырвалась навстречу нежити черными огромными щупальцами. Я вскрикнула от неожиданности и пугающего чувства: заклятие это я использовала лишь пару раз, и то года три назад, когда магия была значительно слабее.
Черные хлысты спутывали легионеров, сжимая до того, что они осыпались под их давлением. Разбивали, вырывали позвоночники, обрушивая нежить прямо в объятия пламени. Вовремя я успела перечеркнуть символы, по ощущениям казалось, что вот-вот следом за энергией из меня душу вытянет.
А легион все шел. И каждый следующий за павшим ряд рассыпался с большей неохотой. Суровая тактика былых времен — тех, кто послабее, выпускать вперед, а когда противники уставали отбиваться от многочисленных «пешек» и пушечного мяса, в бой бросали воинов посильнее. Жаль, что исход битвы это не решило.
Мне нужно было всего-навсего лишить их связи с землей. Разорвать или вытянуть некроартерии. Только от такого бессметного полчища меня разнесет, как лягушку в руках Ли. Они тогда изучали стихии, хватило же у оборотня ума магию воздуха применить к бедной жительнице болот. Поток был слабый, но той оказалось достаточно. С тех пор Ли не любит магию воздуха и немножко лягушек. По крайней мере, так рассказывал Лесс.
Верлен, отпустив пламя, проделал несколько движений ладонями, воздух вокруг напрягся, словно перед грозой, и начал принимать очертания, собираясь сперва в легкую дымку над легионом, потом в целые облака, которые тут же почернели. Нас обдало ледяным ветром, а на нежить обрушился каскад молний. Били они прицельно, испепеляя одного за другим. Когда гроза утихла — верлен взмахнул руками, и сильнейший воздушный поток ринулся навстречу павшим бойцам, а я радостно отметила, что они почти остановились, повинуясь силе ветра.
Мысленно взмолившись, чтобы он сдержал их как можно дольше, я упала на колени, впившись в землю теперь обеими руками. Пусть я не смогу оборвать связь полностью, но ослабить ее мне по силам.
Ощутила его я не сразу. Черное ядро, находящееся глубоко-глубоко под землей. И сотни, даже сотни сотен нитей, ползущих от него наружу. Те, до которых смогла дотянуться, я подтащила ближе. Энергия принялась впитываться под кожу и, перемежаясь с кровью, полетела по венам, наполняя собой каждую клеточку.
Верлен что-то спросил, ему отозвался Мефисто, а я лишь покачала головой, не в силах ответить. Чернота вливалась в меня со скоростью бешеного водопада из подорванной плотины, но ведь чем больше удастся вытянуть, тем меньше нежити дойдет до нас. Чем меньше дойдет, тем больше шансов отбиться. Пока Лесс удерживает их и пока у меня есть силы — нужно выложиться на полную.
За пределами мрака что-то громыхало. Отвлечься и посмотреть, что происходит, я не могла. Я видела, как слабеет ядро. Воодушевленная успехом, я ухватила новую артерию. И почувствовала, что все. Но нужно было хотя бы еще парочку…
Меня подбросило над землей и больно ударило спиной о кочку. Распахнула глаза я в миг, когда сверху посыпался целый град из копий. Поток воздуха со стороны верлена снес их в сторону. Легиону до нас оставались считаные шаги, я судорожно начала шарить руками по земле, соображая, чем ударить, и по привычке — и, как оказалось впоследствии, по ошибке — коснулась некроматерии.
Казалось, что изнутри тело рассекли колючие лучи. Они жгли кожу, рвали внутренности, крушили все, чего касались. Кажется, я пыталась кричать. Меня то выгибало, ломая позвонки, то закручивало, словно в центре урагана, мелькнула мысль, что неплохо было бы умереть, чтобы эта пытка прекратилась…
Мир застыл так же внезапно, как и перевернулся, а в глубине солнечного сплетения тонко запульсировала и, тихо тренькнув, разорвалась невесомая струна.
Меня швырнуло об камни и… все.
В себя я приходила тяжело. Ничего не болело, просто на удивление, только ныло где-то под сердцем. Я осторожно подняла руку и коснулась ребер: все целое, дыр — а я ожидала нащупать на себе их с десяток — нет. И внутри… мерзко.
Продрала глаза, щурясь, привыкая к свету. Что произошло? Где Лесс? Хрисс с ним, с Мефисто, где Лесс?
Паника меня охватить не успела, поскольку верлен дремал полусидя, завернувшись в драный плед, у меня в ногах. Я облегченно вздохнула и снова откинулась на подушку.
И тут же ощутила какую-то возню.
— Хель? Ты как? — этот голос… Стоит только его услышать, как кажется, что все в порядке.
— Живая. Что произошло? И где мы?
— Я даже затрудняюсь ответить, если честно, — признался верлен. — Тебя подкинуло в воздух, ты что-то выкрикнула, потом была вспышка. Нас отшвырнуло в сторону, а когда мы подбежали — от легиона не осталось и следа, как и от половины болота. Только воронка и ты на дне… Мы осмотрели, переломов не было, а потом отнесли сюда, по пути разыскав господина Фирийского.
— И сколько я так валялась?
— Полдня, может, чуть больше. Это так задумано было? То, что на болоте произошло?
Я помотала головой, понимая, что ужасно хочу пить, в горле все пересохло:
— Перестаралась. Где Фель?
— На кухне, беседует с нашим спасенным. Странный тип, если честно. Что с этих янави взять…
Усмехнувшись, я попыталась встать. Успешно.
— Если я сейчас что-нибудь не съем, то умру. Или хотя бы чаю… — пробормотала я.
Верлен понял намек и сопроводил до кухни.
— Госпожа Дарк, в добром здравии, — кивнул рассевшийся на стуле у окна Фель.
— Таки доброго дня вам, — проговорил пожилой мужчина. Мог бы гостеприимно и предложить чего, но, видимо, «добрый день» — единственное, чем он мог со мной поделиться. — Таки я впечатлен рассказами о ваших приключениях!
— Таки можно мне тогда чаю? — не растерялась я, случайно передразнив хозяина.
Господин Фирийский скуксился, но чашку мне подставил и даже плеснул в нее какой-то мутной жидкости. На мгновение я представила, что водичку он набирает не иначе как в том самом болоте, дабы хорошую не переводить, и тут же оценила, что он слишком труслив, чтобы туда бегать, сам он тоже ее употребляет. И — мне уже было без разницы, лишь бы только что-нибудь наконец-то выпить. Жадно сделав несколько глотков, я выдохнула.
Сообразив, что хороших манер от хозяина ждать тут особо не приходится, я перевесилась через стол и выхватила кусок хлеба из стоящей на подоконнике плетеной чашки. Янави это, очевидно, не понравилось, но у меня их народ тоже не вызывал особой симпатии, так что тут мы были квиты.
— Если что, я готова отправляться в Академию, — сообщила я, прожевав. — Вы забрали то, зачем шли?
Мефисто кивнул и молча ушел в соседнюю комнату, видимо, за вещами.
— Ох уж эти некромансеры, — внезапно пробормотал господин Фирийский.
Я насторожилась:
— Что не так?
— Да нет, не вы, просто вот ведь таки странно, за всю жизнь свою ни одного не встречал, а тут за неделю двое сразу. И оба ведь странные. Что этот, — янави понизил голос до шепота и кивнул в сторону комнаты, где скрылся Фель, — что тот, который приходил.
Это Мефисто-то — некромансер?
— А с чего вы взяли, — прошептала я, наклоняясь к мужчине, — что господин Фель некромансер?
— Таки видно же. Плащ этот черный. Взгляд противный. Нос острый. Улыбочка мерзкая.
— И все?
— Таки да. А что, их что-то еще отличает? — Святая простота! Как, оказывается, легко вычислить некроманта, а я-то и не знала. — Вот и тот ведь таким был. Пришел, интересовался, какое отношение я к Академии имею. Таки вы можете себе представить? Таки меня так не допрашивали, даже когда сосед украл бочку с огурцами у сельского старосты и один огурец выронил возле моих ворот!
— А зачем тому некромансеру было нужно знать, работаете ли вы с Академией?
— Таки хрисс его знает! Вот только не понравился он мне, я хоть и сказал, что у меня покупает амулеты сам ректор, но таки я же не сказал, какие амулеты!
Мужественно дал отпор, что уж. Мы переглянулись с Лессом.
— А что случилось с вами в пути?
— Страсть что! Понимаете, я таки совершенно не хотел ехать по тому тракту! Но едва мы с напарником тронулись, лошади словно с ума посходили, сами нас туда понесли! Обычно за версту огибают, едва только запах болотистый этот почуют, а тут сами, да галопом! Я ведь еле жив остался! Забрался на дерево да весточку вашему ректору отправил.
— Да уж, повезло так повезло, — задумчиво проговорила я. — Спасибо за чай! Думаю, нам пора. А вы в следующий раз лучше игнорируйте подозрительных некромансеров. Или — на всякий случай — врите. Лошади целее будут. И вы.
И, оставив господина Фирийского в полной задумчивости, я направилась на улицу. Лесс выскочил следом за мной, по пути перекидывая через плечо дорожную сумку:
— Ты задумалась подозрительно, о чем?
— Появившийся здесь некромант, интересующийся про Академию, побежавшие к болотам лошади… Ты знаешь, мне не кажется это таким уж совпадением. Мне вообще уже все не кажется совпадением.
Господин Фель не торопился нас догонять, что было только на руку. Я давно хотела поделиться с верленом своими подозрениями. Мы зашагали к Инийскому тракту, что проходил ниже Новьского. Тот, по которому ездили и ходили обычно все нормальные люди, не склонные к самоубийству.