Моряк перевел взгляд с призывно сверкающих камней на подозрительно умиротворенного и довольного полуэльфа. Сопоставил два факта и пришел к выводу, что тот чего-то замышляет.
— А ну-ка говори, чего задумал, морда эльфийская! — Он замахнулся плетью.
Гил «в ужасе» сжался в комок и закрыл лицо руками.
— Эй! Бить мы не договаривались, чего серчать-то сразу? Зачарованные цацки у него, кто дотронется, тот потом как привязанный ходит, псом верным становится. Вон гляньте на друга моего преданного. — Гил кивнул на Саэла, тот от такого заявления сначала вылупился на полуэльфа во все глаза, а потом чуть ли не зарычал. — Во-во! Видите? Захотелось ему какого-то хрисса глянуть на амулетики эти, всего-то пальчиком коснулся! Теперь меня не признает, а этого — за господина и повелителя считает…
Я даже почти рот открыл от восхищения. Настолько вдохновенно и проникновенно заливать… талантище!
Работорговцы переглянулись. Тот, кого я приласкал, кряхтя, направился к выходу.
— Не тронь, — посоветовал он. — На причале маг нас встретит, он и проверит. Лучше не рисковать лишний раз. А если полукровка набрехал, всыплем ему по первое число, чтобы неповадно было.
Я едва сдержал облегченный выдох, мысленно возблагодарив Гила за подаренную отсрочку. На лице же постарался изобразить досаду и разочарование, чтобы убедить моряков в опасности моих побрякушек. Сыч приблизился и, дергано шарахаясь в сторону от малейшего моего движения, ощупал с ног до головы, попутно извлекая из карманов всякую мелочь вроде пары монет и походного ножа. Затем он так же осмотрел моих спутников, и нас покинули, не дав никаких объяснений.
— Приплыли! — радостно объявил Гил.
— Еще пока плывем, — занудно поправил его Саэл. — Господин, позвольте вам подсказать, что амулет, позаимствованный вами, имеет свойство становиться невидимым по желанию владельца для всех, кроме чистокровных эльфов. А corali, даже если кто-то и посмеет его у вас позаимствовать, вернется сам в течение суток.
Не может не радовать. Потеря кошачьего знака отличия волновала меня меньше всего. С амулетом, конечно, глуповато вышло. Стащил его я, ношу на себе уже несколько месяцев, но до сих пор не потрудился узнать обо всех его возможностях. Я тут же мысленно приказал медальону исчезнуть. Для меня он остался на прежнем месте. Однако Гил на мой вопросительный взгляд кивнул.
— Нас взяли в заложники? — поинтересовался Саэл.
— Нет, веселее, — отозвался полуэльф, почесывая себе единственное, до чего мог дотянуться, — задницу. — Это работорговцы.
— Но… — Темный аж потерял дар речи на несколько ударов сердца. — Работорговля запрещена и в Греморе, и в Вилее, и в…
— А Варсаке нет. Хотя они об этом и не распространяются. Впрочем, и скрывать сильно не приходится. Все равно иностранцам к ним так просто не пролезть. В основном они добывают товар в Корханне и в Ирии, где рабство процветает. А сейчас, видимо, решили воспользоваться неразберихой в Греморе с отловом эльфов. Все ловят, вот и эти под шумок решили пару-тройку умыкнуть. Эльфы очень редкий товар, а потому дорогой.
Вот влипли так влипли. Это я такой везучий или стоит кого-нибудь из этих двоих за борт выкинуть?
— А ты-то откуда это все знаешь? — озвучил я единственный на данный момент имеющий смысл вопрос.
— Да я работал как-то на таком корабле, — пожал плечами Гил. — А что вы на меня так смотрите? Я, между прочим, обладаю уникальным жизненным опытом и готов передать его подрастающему поколению. Вот когда открою свою таверну…
Гил углубился в пространные мечты о прекрасном будущем, а я нахохлился в углу, впервые задумываясь о том, что лучше бы я сидел дома…
По ощущениям прошло около трех суток, прежде чем нас соблаговолили вытащить на свежий воздух. Меня сочли особо опасным и выделили для сопровождения аж двоих, один из которых, судя по движениям, весьма неплохо обращался с приставленным к моему боку ножичком. Свежий воздух, правда, оказался совсем не свежим, а провонявшим тухлой рыбой и наполненным сотнями выкриков.
— Рамшес, — прокомментировал Гил. — Ближайший порт к Гремору. И один из самых крупных на всем южном побережье, между прочим.
— Я вижу, экскурсию можно вычеркнуть из планов на ближайшее будущее, — хмыкнул тот самый тип, который предложил нас подвезти. Я только сейчас обратил внимание на то, что в нем определенно есть примесь крови оборотня. Даже не половина, но, судя по чуть более длинным, чем у людей, клыкам и по-звериному мягким жестам, четвертинка наберется. Он выглядел вполне довольным собой и радостно потирал ладони в предвкушении удачной сделки.
Долго ждать не пришлось. Спустя четверть вески на борт поднялся здоровенный кошак-лев. Второй облик прямо-таки просвечивал сквозь человеческую личину, отражаясь в косматой гриве волос, кирпичного цвета глазах и злобно приподнятой верхней губе, открывающей клыки. Его сопровождал маг-человек в черном балахоне с золотистой нашивкой, означающей, что он находится на территории Варсака легально, а также пользуется расположением какого-то вельможи. Все верно, своих магов среди оборотней прискорбно мало, так что для людей, наделенных даром и желающих поступить к ним в услужение, варсакские аристократы делают немало поблажек.
— Эльфы? — пророкотал оборотень. — Интересно, где ж ты умудрился их достать?
— Это было непросто, господин, но я уверен, вы оцените по достоинству мои усилия, поэтому…
— Заткнись. — Тяжелый взгляд устремился на меня. — Этот буйный, что ли?
— Насколько я понял, он наемник, возможно, работал на двух других. Мы не знаем, насколько он опытен, поэтому соблюдаем разумные меры предосторожности.
Лев оглядел Саэла, скорчившись и пробормотав «староват», затем Гила.
— Этот наполовину наш.
— Да, поэтому давайте меня отпустим, — тут же внес свою лепту полуэльф.
Владелец корабля побледнел, испугавшись то ли расправы за пленение полуоборотня, то ли потери немалой части прибыли.
— Из какого рода твой отец?
— Да он как-то забыл представиться, прежде чем зажал мою мамочку на сеновале, а после оно вроде как и не имело особого значения, потому с рассветом искать уже было некого.
Лев удовлетворенно кивнул, а Гил понурился, сообразив, что следовало придумать слезную историю про внебрачного сына правителя Варсака.
— За первого темного дам четверную цену. За старика и полукровку двойную, не обессудь.
Работорговец скривился, что-то прикидывая, затем удовлетворенно кивнул.
— У кого из них были амулеты? Мой маг посмотрит.
Несколько моряков ткнули в мою сторону.
Человек приблизился, я затаил дыхание.
— И это вы называете ценными амулетами? — спустя пару ударов сердца возмутился маг. — Медальон без магии со второсортными рубинами и эльфийскую побрякушку, которую никто, кроме эльфов, все равно носить не может?
Я едва сдержал облегченный выдох.
— Но у него же был еще один! Камнями весь усыпанный! — возмутился один из мужчин.
— Был, да сплыл. — Я гадко ухмыльнулся и подмигнул Сычу, крутившемуся около хозяина. Вот тебе за «ласковый» прием. Взгляды всех присутствующих обратились на парнишку. Тот вытаращил глаза от ужаса и затряс головой:
— Это не я! Брешет он!
— Сами разбирайтесь, — буркнул лев, протягивая владельцу корабля кошель с деньгами. — Отведите их в клеть.
Нас спустили по трапу и запихнули в стоящую у него клетку на колесах, прикрепленную к карете с каким-то вычурным гербом.
Что ж, радует только одно: на корабле сейчас будет большая драка, где все друг другу набьют морды.
Я оглянулся на спутников. Саэл, кажется, до сих пор не понимал, как то, что происходит, могло случиться с ним и моим королевским высочеством, а Гил скорбно смотрел в пустоту.
— Ну как? — наконец изрек он. — Как такой замечательный я могу стоить в два раза меньше какого-то оборванного буйного эльфийского принца?
Я невольно усмехнулся. Умеет же он разрядить обстановку.
— Эй, великий знаток варсакской культуры, расскажи хоть, чего нам теперь ожидать от твоих родственничков.
Полуоборотень приободрился от осознания собственной значимости и с видом академического старичка с полувековым опытом преподавания изрек:
— Большинство рабов продаются либо в качестве домашних слуг, либо крупным землевладельцам на их плантации. Дешевле купить раба, которому потом до самой смерти не надо платить, чем выслушивать жалобы вольнонаемных на несоблюдение условий труда и сроков контракта. Самыми дорогими считаются девушки-наложницы и… — Гил вдруг замолк и уставился на меня широко открытыми глазами.
Чуется мне здесь подвох. Раз за меня заплатили в два раза больше, чем за них, и вчетверо больше, чем за человека, а на наложницу я похож мало, то вхожу в эту загадочную категорию «и».
— Продолжай уж. Хуже все равно не будет. Некуда.
— Оборотни очень любят Арены. Там рабов заставляют сражаться или друг с другом, или со специально обученными зверьми на потеху публике. Они любят кровь. Воина редко удается взять в плен, да еще и эльфа…
В глазах Саэла мелькнул дикий ужас, даже сам Гил выглядел на редкость взволнованным.
— Да мне сам хрисс не страшен, — утешил их я. И усмехнулся, вспомнив наши с Полли приключения в Квирине.
Мы замолчали. И под мерный перестук колес по булыжникам начало приходить осознание того, что на этот раз все гораздо серьезнее и выпутаться с шутками и прибаутками, как, например, когда мы удирали от Псов, не получится. Варсак — единственное из известных мне государств, где испокон веков царит особый порядок. Просто так не въедешь и не выедешь. Все иностранцы обязаны иметь при себе эрлу — медный заговоренный медальон, который невозможно подделать. А получают его исключительно после длительной, порой многодневной и даже многонедельной, беседы с одним из стражей границы. Без эрлы любой необоротень может быть незамедлительно схвачен и впоследствии казнен. Постоянно проживая на территории Варсака, как тот маг, представители иных рас должны носить отличительные знаки, говорящие об их статусе. Так что, если вообразить, что нам выдастся возможность слинять, покинуть Варсак в ста