А еще Лесс говорил на днях, что в Вилее начались какие-то странные волнения. Посему разыскивать эльфийских послов тоже могло быть чревато последствиями. Но и оставлять все как есть нельзя. Стоило только взглянуть на демоницу, и сразу все становилось ясно.
Но Лесс не видел ее глаз в этот миг, а поэтому настроен был непоколебимо.
— Никаких спасательных операций, — прохрипел он. — Иначе по вашу душу потом нужно будет собирать уже целое войско… А мы не вправе…
— Хорошо, — согласилась я, приложив палец к губам, чтобы Поллиэ поняла, что я что-то задумала, и не взвыла раньше времени от такого жестокого предательства. — Мы доберемся до Академии, доложим сиру де Асти и посмотрим, как решит он.
— Не безнадежна, — выдохнул верлен и снова замолчал. Может, уснул, может, потерял сознание. Я вздохнула, глядя на него, висящего на пантере, и поймала себя на мысли, что хочу поправить разлохматившийся пепельный хвост.
Когда-нибудь он меня простит. Но пустить все на самотек было недопустимо. Да и я славилась необдуманными поступками, не всегда с трагичным финалом.
— Как вас к оборотням вообще занесло? — нарушила повисшую тишину я.
Гил заверил меня, что история эта долгая, и, вовремя осекшись, вместо «по пути в Варсак расскажу» изрек, что обязательно поведает, пока будем ждать решения «ну того, как ты там его назвала… какого-то дядьки мощного, который у вас все решает».
Первым делом мы влетели в святая святых госпожи Тиэльской под ее изумленное «матерь божья, неужто по вам протопталось стадо антилоп?». Отказавшись от гостеприимного предложения остаться на ночь-другую под ее опекой, с заверением, что коек на всех хватит, мы вручили ей Лесса, а сами умчались «к сиру де Асти отчитаться».
Гил остался ждать нас на улице, за воротами, Ли просто испарился, а я опрометью кинулась к себе в комнату за вещами, надеясь, что Зегрисс не найдет какой-нибудь рецепт уникального снадобья, которое сможет поставить верлена на ноги за считаные мгновения.
Понимая, что все равно не смогу унести все необходимое, а от переживаний еще и сообразить, что из вещей может пригодиться, я забросила в дорожную сумку лишь сменную рубашку со штанами, смела какой-то хлам со стола и вытряхнула из копилки несколько золотых.
Как бы мне ни хотелось оставить Поллиэ в Академии, переспорить ее я была не в силах. Если она не пойдет с нами, то не увидит Тима еще несколько месяцев. А если пойдет… Неизвестно, что ждет нас в дороге. Со вздохом я попросила девочку прихватить теплые вещи, чтобы, не дай Лита, не разболелась по дороге, хотя я не была уверена, что демоны в принципе умеют это делать.
В парадном зале мы столкнулись с Ли. Парень стоял с рюкзаком, точно первоклассник на линейке. Увидев меня, он самодовольно отчитался:
— Я взял котелок, я молодец!
Организаторские способности и родительские инстинкты во мне отсутствовали, видимо, подчистую, поскольку я не смогла сочинить ни единой причины, по которой он должен был остаться. Но честно попыталась, выдавив из себя неуверенное:
— Ли, ты не идешь с нами, это ис…
— …истинно верная и разумная мысль, — кивнул оборотень. — Пошли скорее, а то твой пернатый товарищ скоро с голубями за территорию подерется. И если ты не забыла, у меня есть разрешение, практически приравнивающее меня по статусу к преподавателю. А для вас соваться без оборотня в Варсак — чистое самоубийство.
Я страдальчески закатила глаза к потолку. Когда Арестир узнает, что мы наделали, он меня убьет. И уволит. Так что вся эта ситуация начиная с самовольного побега уже была чистым самоубийством, а я лишь пыталась ее усугубить, выбирая все более и более извращенный способ.
Ли подхватил меня под руку и вытащил на улицу:
— Шевелись, некромантка, там же люди… тьфу ты, эльфы погибают! И вот помяни мое слово, ты ни разу не пожалеешь, что я с вами пошел!..
Когда у ворот нас нагнала Поллиэ, гремя сумками, я поняла, что безответственность и неразумность в моем случае неизлечимы.
Лошадей мы взяли напрокат в ближайшей конюшне. Я по-прежнему терзалась от спонтанности решения, ведь именно я по праву считалась старшей в компании — не в плане возраста, а в том, что именно мне следовало найти более разумное решение. Ушла без разрешения, забрала с собой двух учеников… Хорошо, хоть за Гила мне не нужно отвечать. Если, конечно, Мефисто не успел его вписать в «живой уголок» Академии.
На одном коне мы сэкономили, когда Ли мужественно вызвался перемещаться на четырех лапах с демоницей на спине. Быть ездовой пантерой он уже привык. Гилу (который вообще-то мог бы и сам полететь) мы взяли буланую кобылу, мне же достался жеребец мышастой масти с унылым взглядом, в котором явно читалось «когда ж вы все сдохнете?».
Полли, окрыленная мыслью о скорой — надеюсь — встрече с Тимом, готова была радоваться всему. Солнышку, облачкам, погоде в целом, причудливо изогнутым деревьям, даже мой конь вызывал у девочки восторг.
— Давай назовем его Каем, — внезапно предложила она.
— Почему Каем? — поинтересовалась я.
— Он такой сильный… невозмутимый… на брата моего похож, — выпалила девочка. Конь лениво перевел на нее ненавидящий все живое взгляд, словно говоря «ты мне нравишься, поэтому ты умрешь последней».
— У тебя брат есть?
— Да, старший. Вредина, правда… И ругаться будет сильно-сильно, когда меня найдет. Но он все равно самый лучший! Так пусть это будет Кай?
Я пожала плечами: пусть. Коню, надеюсь, все равно, а я была озадачена несколько иными проблемами, чем выбор лошадиного имени.
Когда встал вопрос, идти до Квирина и оттуда по воде в портовый Ракшас или же через Вирт, где мы вдохновенно уткнемся рогом в неприступную стену Серебряных гор, Ли авторитетно заявил:
— Через Вирт! Законными путями в Варсак нам все равно не попасть, зато через горы самое то.
— Тебе видней. — Даже и не поспоришь. Лично я не знала ни местности, ни лучших путей.
— А мне без разницы как. Лишь бы не через Аркхарию, — нервно гыгыкнул Гил.
Для солидности я все же пообещала оборотню, что если появятся проблемы с его маршрутом, то он у меня будет без магии и подручных средств вычесывать кладбище при Академии, но тот даже не стушевался.
С редкими перерывами на отдых, еду и сон мы все же достигли Карина, где собрались найти нормальное место с нормальным ночлегом и нормальной едой.
Но очень быстро стало ясно, что с нормальностью я погорячилась.
Карин являлся беспошлинным городом, а следовательно, был заполонен разного рода торгашами и бродягами. Уже в паре саженей от ворот к нам подскочил подозрительного вида мужичок и, настороженно оглядевшись, распахнул тулуп. Гил на всякий случай даже Поллиэ глаза ладонью прикрыл. Я же задумчиво почесала репу, разглядывая ложки, что висели на внутреннем подкладе.
— Не интересует? — заговорщически предложил торговец.
— Совершенно, — покачала головой я.
— Тогда, может быть, вы или ваши спутники хотите увеличить…
Гил не успел дотянуться, чтобы заткнуть Поллиэ еще и уши, но на помощь пришел внезапно заржавший Кай.
— А что увеличить? — заинтересованно осведомилась девочка, когда мы уже отошли на безопасное расстояние.
— Доход, Поллиэ, доход, — усмехнулась я. Чего ведь только не придумаешь во избежание лекции о половом воспитании демонов.
Центральную площадь мы узнали сразу по фонтану справа и виселице слева. Из стороны в сторону медленно прогуливались два хлипких стражника. Судя по виду, спасти они могли разве что от агрессивной банды комаров, от обычной трактирной потасовки им стоило бы бежать куда подальше, а большие дяди без них разберутся с меньшими травмами.
Нам подсказали не самую позорную таверну, где мы со спокойной душой передали лошадей конюху и, войдя в помещение, наконец-то почувствовали запах готовящейся еды. От сухого дорожного пайка, даже от мыслей о нем, уже было тошно.
Пристроившись за свободным столом в дальнем углу, мы попросили разносчицу притащить чего-нибудь съедобного, горячего и побыстрее на четверых. Со скучающим видом я облокотилась на подоконник и принялась разглядывать, как по ту сторону мутного, заляпанного стекла портится погода. Ветер гнул деревья, последний участочек голубого неба скрылся за тучами, сверкнуло, громыхнуло — и огромными, больше похожими на град каплями, на землю хлынул самый настоящий ливень.
— Вовремя мы, — хмыкнул Ли, потирая ладошки в предвкушении ужина.
Поллиэ, казалось, ужина не дождется: девочка откровенно клевала носом и, будучи уже не в силах сопротивляться, просто припала к плечу оборотня, смешно примяв щеку.
Когда перед нами возникли четыре дымящихся глиняных горшочка, я первым делом сунула нос под крышку, с восторгом обнаружила там картошку с мясом, а потом только поинтересовалась у разносчицы, есть ли у них место на постоялом дворе. Нас заверили, что есть, и пока еда остывала, мы выбили себе одну комнату, рассчитались за ночлег и отправили Ли укладывать демоницу.
Переполненный трагизмом разноцветный взгляд был брошен на картошку, но, с надрывом сообщив, что, «если не вернусь — ищите мое скончавшееся от голода тело под дверью комнаты, на коврике», оборотень подхватил Полли на руки и удалился.
Спустя пару ударов сердца лохматая башка снова появилась в дверном проеме, выпалила «и вообще я еще слишком молод, чтобы возиться с детьми!» и исчезла вновь.
Когда перед полуэльфом в ряд выстроились три кружки с элем, тот плотоядно потер руки и жадно припал к первой. Осушив ту наполовину, он посмотрел на меня просветленным взором и сообщил:
— Еда съедобная, удивительно!
— А эль?
— А эль, он и есть эль, мне какая разница, — отмахнулся тот и залпом опрокинул в себя остатки. — Еще три! — крикнул он трактирщику. — Ух, хорошо! Жалко, что ты, некромантка, не пьешь.
— Я буйная и унылая, когда выпью, — честно призналась я.
— Ты и трезвая буйная, — хохотнул полуэльф. — Хотя с тобой весело. Я и не знал, что с бабами может быть так… — и, увидев мой взгляд, впервые сам догадался, где был не прав: — Простите, ваше некромагичество, с девушками, разумеется. Может, хряпнешь со мной все-таки?