Итак, дело дошло до разрыва, это был спор, который разлучил двоих, но один разорвал отношения, он сказал: «Между нами всё кончено». Но любящий пребывает, он говорит: «Нет, между нами ничего не кончено, мы ещё в середине предложения, это лишь незаконченное предложение». Разве это не так? В чём разница между отрывком и незаконченным предложением? Чтобы назвать что-то фрагментом, надо знать, что дальше ничего не будет, если об этом ничего не известно, то говорят, что предложение еще не закончено. С точки зрения прошлого, когда понятно, что больше ничего не будет, мы говорим: «это прерванный фрагмент», в отношении будущего, в ожидании продолжения, мы говорим: «предложение не закончено, чего-то не хватает». Тогда наступил разрыв, их разделило уныние, холодность, равнодушие, но один разорвал отношения, он сказал: «Я больше не разговариваю с этим человеком, я даже не вижу его», но любящий говорит: «Я пребываю, и поэтому мы разговариваем друг с другом, ведь в разговоре иногда бывает и молчание». Разве это не так? Но предположим, что прошло уже три года с тех пор, как они в последний раз разговаривали друг с другом. Вот, это случилось опять.
То, что это было три года назад, можно узнать только в понимании прошлого. Но любящий, который каждый день обновляется вечностью и пребывает, прошлое над ним не имеет никакой власти. Если бы вы увидели двух людей, молча сидящих рядом, и больше вы ничего о них не знали, могли ли вы предположить, что они уже три года не разговаривали друг с другом? Может ли кто-нибудь определить, как долго должно длиться молчание, прежде чем человек скажет: «Теперь разговор окончен», и если это можно определить, то в каждом отдельном случае можно только в смысле прошлого знать, так ли это, ибо несомненно, должно пройти время. Но любящий, который пребывает, постоянно отстраняется от своего знания прошлого, он не знает прошлого, он ждёт только будущего. Прерывается ли танец из-за того, что один танцор ушёл? В определенном смысле, да. Но если другой продолжает стоять в позе, выражающей поклон тому, кого не видно, и если вы ничего не знаете о прошлом, то вы скажете: «Сейчас начнётся танец, как только придёт тот, кого ждут». Избавьтесь от прошлого, утопите его в забвении вечности, пребывая в любви, тогда конец станет началом и не будет никакого разрыва!
Когда неверный бросил девушку, но она «на закате дня» каждый вечер сидит у окна и ждёт, и каждый вечер она выражает: «Сейчас он придёт, он придёт прямо сейчас», каждый вечер кажется, что разрыва не было, ибо она пребывает. То, что она сидит так каждый вечер в течение трёх лет, она не выражает в отдельный вечер; поэтому прохожий не обнаружит этого, так же как и она сама не осознаёт этого, если она действительно пребывает в любви. Однако, возможно, что девушка действительно любила себя. Она желала единения с возлюбленным ради себя самой; это было её единственным желанием, она всей душой желала этого. В благодарность за его исполнение она бы сделала всё, чтобы жизнь возлюбленного было как можно прекраснее, да, это правда, но всё же, всё же, она желала этого единения именно ради себя. Если это так, если она устаёт, если она начинает осознавать прошлое, продолжительность времени – тогда она больше не сидит у окна, она выражает, что произошел разрыв – но любовь пребывает.
Итак, произошел разрыв, каким бы ни был повод, один разорвал отношения, это было ужасно; ненависть, бесконечная, непримиримая ненависть на всю жизнь завладела бы его душой: «Я больше не желаю видеть этого человека, наши пути навеки разошлись, бездонная пропасть ненависти легла между нами». Он признаёт, конечно, что поскольку жизнь – это путь, они идут по нему вместе, но не в каком-либо другом смысле; он старательно избегает того, чтобы его путь пересекался с путём того, кого он ненавидит, мир слишком тесен, чтобы вместить их обоих, ему мучительно дышать с ненавистным одним воздухом; он содрогается при мысли, что вечность снова соединит их вместе. Но любящий пребывает. «Я пребываю, – говорит он, – и мы продолжим наш путь вместе». Разве это не так? Когда два шара (каждый может сам убедиться в этом), ударяются друг о друга так, что один из них в момент удара увлекает за собой другой, разве они не находятся в пути вместе? То, что это произошло в результате столкновения, не видно, это нечто прошлое, которое надо знать. Но любящий не желает знать прошлого, он пребывает, он продолжает путь с тем, кто его ненавидит, и поэтому нет никакого разрыва.
О, какой чудесной силой обладает любовь! Самое могущественное слово из когда-либо произнесённых, и к тому же созидающее слово Бога – «Будь», но самое могущественное слово из когда-либо произнесённых человеком – это когда истинно любящий говорит: «Я пребываю». Примирённый с собой и своей совестью, друг Божий, в завете со всеми добрыми ангелами любящий вступает беззащитным в опаснейшую битву, он только говорит: «Я пребываю». Так что он воистину любящий, он ещё победит, победит своим пребыванием, победит даже более славно, чем тот римлянин благодаря своей нерешительности; ибо пребывание в любви само по себе гораздо более славно. Так что он воистину любящий: нет никакого недоразумения, кроме того, которое рано или поздно должно быть преодолено его пребыванием, нет никакой ненависти, что должна в конце концов сдаться и уступить его пребыванию – если не сейчас, то в вечности. Вот, тот, кто присвоил себе любовь другого человека и владеет ею, должен каждый момент бояться её потерять. Но тот, кто был ненавидим за его любовь, бесконечно уверен в том, что обретёт её. Если не сможет время, тогда вечность вырвет у другого ненависть, откроет ему глаза на «любовь» и тем самым на любовь, которая продолжалась всю жизнь, а теперь пребывает в вечности. Итак, любовь никогда не перестаёт – она пребывает.
Любовь пребывает – она никогда не перестаёт.
Слишком очевидно, что некий природное добродушие, некое доброжелательное участие и услужливость, которые мы с благодарностью ценим, однако, должны отдать некоторое время, чтобы стать любовью – что это утомляется со временем, или когда оно протекает так медленно, и, значит, длительный период времени. Продолжительность, длительность времени – это безусловно, крайняя необходимость, заставляющая большинство людей ликвидировать свои имения. В мире коммерции чаще бывает так, что дом рушится из-за того, что внезапно он изнашивается, но в духовном мире – столь многих уничтожает длительное время. У людей хватает духовных сил только на мгновение, но на длительное время они становятся непригодными. Но любовь пребывает. О, как хорошо поэты и писатели умеют описывать изменчивость всего, показывать власть времени над всем существующим во времени, над самыми великими, самыми могущественными, самыми славными достижениями, над чудесами света, которые со временем превратились в почти неузнаваемые развалины, над самыми бессмертными именами, которые со временем превратились в туманные легенды.
Но не может ли с любовью, пока она пребывает, что-то случиться, что она, несмотря на то, что пребывает, изменяется во времени, и это не её вина, а её беда? Тогда отношения будут такими: любовь пребывает, никакие обстоятельства не изменяют её и не заставляют отказаться от неё, но тем не менее она изменяется в то, что мы называем дряхлостью и это несмотря на то, что об этой самой любви можно сказать, что она никогда не переставала.
Поговорим немного о том, что так волнует людей, о земной любви, или о той девушке, которая, по словам поэта, каждый вечер «на закате дня» сидит у окна и ожидает своего возлюбленного, увы, а «время приходит и время уходит». Теперь это в далёком прошлом, потому что было, как говорит поэт, «в давно минувшие времена». В ожидании девушка не заметила, что «время пришло и время ушло» – зато время заметило её. Мы или говорим, что «время проходит», о, оно проходит так быстро для счастливых, но так неописуемо медленно для скорбящих! Или мы говорим, что «время приходит», о, оно приходит так медленно для тех, кто надеется, и слишком быстро для тех, кто боится! Но здесь поэт говорит, и так прекрасно, что время приходит, и время уходит, ибо он желает описать ожидающего, и для такогог человека оно не просто уходит и не просто приходит, оно приходит и уходит. Из сочувствия к ожидающей девушке время как бы взяло на себя обязанность сделать то, что должен был сделать неверный любящий. И когда наступало время, когда «он» должен был прийти, тогда время пришло, а «он» не пришёл, так снова шло время, пока не пришло время прийти «ему», тому, который так и не пришёл. Так, приходя и уходя, время утешало ожидающую девушку, пока она, убаюканная этим движением, не успокоилась в ожидании. Чудесно! Казалось бы, ожидание – это то, что больше всего не даёт человеку уснуть, а между тем ожидание, когда предаёшься ему, так успокаивает. И всё же это не так уж и чудесно. Ибо если бы вы легли спать, а потом вдруг, пока вы спали, мощный фонтан начал бы свою чрезвычайно бурное дело, вы бы проснулись от испуга. Но если бы вы прилегли отдохнуть у фонтана, вы бы никогда не спали более крепко, более сладко, более освежающе, более восхитительно, чем под журчание этого фонтана.
Итак, время приходило и время уходило, девушка, конечно, не отказалась от своей любви, но всё же она угасла, ибо исчезло не время, нет, оно пришло и ушло, но девушка угасла. Слава этой верной душе! И она достойна чести, величайшей человеческой чести: поэт воспевает её, не так, как поэт-ремесленник делает это за деньги, и не потому, что девушка могла быть знатного происхождения, и не потому, что поэт мог её знать. Нет, имя её неизвестно, известна лишь её прекрасная преданность, вдохновившая истинного поэта. Давайте никогда не будем забывать, что так оставаться верным своей любви – это благородный женский поступок, великое и славное деяние. Пока есть на свете хоть один поэт, её будут высоко почитать в мире, несмотря на все разговоры о суете семейной жизни, если же мир станет настолько убогим, что в нём не останется ни одного поэта, тогда человечество должно научиться отчаиваться в том, что нет поэта, и тогда снова появится поэт, который воздаст ей почести.