Последовала долгая пауза.
— Я же сказал — снимаю для себя...
— Зачем ты врешь?
Пабло растерялся.
— Не понимаю...
— Не скажешь правду, не стану помогать. Давай так: ты — мне, я — тебе. Идет?
В голове стучало: «Она будет помогать, она сама сказала...»
Может, она намекает на деньги? Да и черт с ней, пусть подавится. В конце концов, это проблемы Софи.
— Говори.
Он пренебрежительно махнул рукой, демонстрируя полное равнодушие.
— Ты работаешь на известный дом моды и сюда приехал в поисках новых лиц и новых образов. Так?
Пабло стоило нечеловеческих усилий, чтобы не разразиться гомерическим хохотом. А ведь он опять чуть было не решил, что Лия догадывается о его планах. Оказывается, все, о чем она думает, это блестящие огни подиума и миллионные гонорары. Дура.
— О, да! — Мулат потупил взор, словно признавая свое поражение. — Ты меня раскусила. Я работаю на очень, очень известный дом моды, но... — он приложил палец к губам, — пока рекламная компания не начнется, я не смогу тебе сказать, какой именно. Сама понимаешь, это коммерческая тайна.
— Слушай, а ты работаешь только с мужскими моделями?
Пабло понимающе покивал головой:
— Я понял. Да, этот заказ у меня для мужской коллекции, но если все пройдет успешно, то понадобятся и женские модели.
— Ладно. — Девушка спрыгнула с подоконника. — Пойдем посмотрим перстень, и если он тебе подойдет, я сегодня же вечером поговорю с директрисой.
— С директрисой? — Устремившийся было за ней мулат, остановился. — Зачем?
— Ну ты же, наверное, захочешь снять копию с перстня. Только она может это устроить.
Пабло совершенно не пришлось играть растерянность. Он действительно было ошеломлен тем, как неожиданно быстро ему удалось добиться желаемого результата.
— Ты такой молодец... — пробормотал он.
— Я, между прочим, начинающая модель.
«Кто бы сомневался».
— Я, кстати, это сразу понял, только хотел немного присмотреться, прежде чем...
— Прежде чем что? — девушка круто развернулась.
— Прежде чем предложить показаться в одном месте.
— Каком, каком? — Длинноногая литовка радостно запрыгала.
— Давай немного подождем? — Он многообещающе подмигнул. — Мне надо закончить эту работу, а потом...
— Потом ты будешь помнить, кто тебе помогал?
Пабло готов был расплакаться.
— Лия, я обещаю, если ты мне действительно поможешь, я тебя отблагодарю так, как никто и никогда.
— Да ладно! — Она кокетливо отмахнулась. — Все вы так говорите. Главное, чтобы тебе перстень подошел.
Пабло с силой сжал ее руку:
— Я чувствую, что он подойдет. Ты приносишь мне удачу.
4
Посередине светлого зала стояло несколько стеклянных витрин. Лия уверенно направилась к одной из них, ближней к окну.
— Вот здесь у нас хранятся самые ценные украшения, начиная с...
Голос внезапно угас. Пабло, который делал вид, что внимательно рассматривает обстановку замка — картины, зеркала, резные потолки, — рассеянно проговорил:
— Я тебя слушаю. Просто хочу понять, что еще можно использовать в работе...
Лия стояла возле витрины с искаженным от ужаса лицом.
Пабло шагнул вперед, и внутри появился неприятный холод — место посередине витрины пустовало.
— Здесь что-то было? — быстро спросил он.
По-прежнему не в силах произнести ни звука, литовка несколько раз кивнула и медленно подняла дрожащий палец:
— О, Боже!..
Расширенными от ужаса глазами она смотрела поверх его плеча.
Мулат медленно обернулся. Угрюмого вида старик с косматыми бровями глянул на него из темного угла. Пабло отшатнулся.
— Кто это? — сдавленным голосом спросил он.
— Старый граф. — Девушка вцепилась Пабло в руку. — Этот портрет всегда висел в голубом зале... Откуда он здесь взялся?!
Мулат не мог пошевельнуться. Его охватил суеверный страх. Ведь он даже не сразу понял, что перед ним портрет.
— Наверное, перевесили... Может, здесь освещение лучше... — прошептал он. — Слушай, пойдем отсюда...
— Куда идти?! Куда? — Девушку била крупная дрожь. — Он убьет нас, он теперь нас убьет... Господи, и зачем я согласилась! Я же знала, знала... Ты наверняка хотел что-то украсть!
— Откуда он это узнал? — бормотал мулат по-испански, пятясь все дальше и дальше. — Как он мог узнать, он же давно умер...
— Что ты там бормочешь? А, черт! — Лия подскочила к окну. — Кто-то вызвал полицию, надо убираться.
— Полицию? — Пабло словно очнулся. — Ты же сказала, что в замке никого нет!
— Хватит болтать! Лучше бежим, пока нас не сцапали...
Они наперегонки бросились к розовой лестнице.
Возле окна Пабло на секунду замешкался, по привычке пропуская даму вперед, Лия буквально соскользнула вниз по решетке и тут же растворилась в наступающих сумерках. Мулат вспрыгнул на подоконник и, придерживаясь рукой за раму, попытался ногой нащупать решетку. Нога ушла в пустоту, ладонь заскользила по влажной поверхности, он почувствовал, как тело заваливается назад, в пустоту. Из груди вырвался отчаянный рык, подхваченный с земли еще более пронзительным, женским.
Глава 131
Рогнеда замедлила шаг. С недавнего времени она вдруг стала испытывать какую-то странную тревогу, словно кто-то следил за ней. Никогда раньше она не задумывалась, насколько темен переулок или безлюден подземный переход, но теперь стало казаться, шагни в сторону — из кустов тотчас вынырнет зловещая фигура и попытается ее ударить.
Пыльная, знакомая до последней травинки тропка убегала в заросли шиповника. Что стоило шагнуть вперед и через пару минут оказать возле ворот дачи? Но ноги будто примерзли к потрескавшемуся асфальту. Девушка мучительно вслушивалась в звуки за спиной, надеясь услышать цокот каблуков какой-нибудь запоздавшей дачницы.
Из-за спины послышался приятный женский голос:
— Вы позволите?
Рогнеда нервно обернулась. Позади нее с двумя огромными и, судя по всему, довольно тяжелыми пакетами стояла стройная, слегка встрепанная рыжеволосая женщина.
— Я могу пройти? — Светлые глаза цвета лесного ореха смотрели с вопросительной улыбкой.
— А вы к кому? — спросила Рогнеда. Не то что бы женщина ее напугала, просто она никогда не видела ее здесь прежде. Солнце клонилось к закату, становилось темно, следовало быть осторожнее.
— А вы почему спрашиваете? — Рыжеволосая вздорно поджала губки.
— Просто так... Подумала, может, вам нужно помочь, что-то подсказать...
— Ах, вот как... — Незнакомка снова улыбнулась. — В таком случае подскажите, как пройти к Ирине Воробьевой.
— Воробьевой? — Рогнеда удивленно вскинула голову. — Она что, замуж вышла?
— Кто?
Рыжеволосая поставила пакеты на дорогу, лицо стало строгим.
— Ирка Кочетова.
— Я не знаю, куда вышла ваша Кочетова, но моя Воробьева замужем уже лет десять.
— Как, десять? — растерялась девушка. — Кочетовой всего восемнадцать.
Незнакомка поставила тяжелые пакеты на землю и демонстративно задумалась. Казалось, она все делает напоказ: и хмурит брови, и отставляет точеную ножку в блестящем чулке, и говорит, и молчит, и даже дышит. Это было так забавно, что Рогнеда не выдержала и улыбнулась.
Подумав ровно столько, сколько полагалось по сценарию, рыжеволосая дама встряхнула огненной гривой:
— Нет, это исключено.
— Что именно?
— В восемнадцать лет выходить замуж. Это для здоровья вредно. Воробьева замуж вышла лет в двадцать пять и то ноет. А в восемнадцать... — Она картинно приложила пальчики к вискам. — Нет, нет, ни в коем случае. Так как мне к ней пройти?
— К Кочетовой?
— К Воробьевой.
— Да у нас в поселке таких нет. Я, по крайней мере, не слышала.
Рыжеволосая недоверчиво приподняла бровь.
— Странно. О Воробьевой ничего не слышно может быть только в двух случаях: или вы глухая, или она мертвая. Сегодня с утра Ирка была весьма живая. Вы, судя по всему, тоже глухотой не отличаетесь. Значит, здесь что-то не так.
Объяснив самой себе ситуацию, она откинула крышку мобильного телефона и набрала номер.
— Воробьева, привет. У меня к тебе простой и незамысловатый вопрос: ты где?..
Выслушав ответ, досадливо всплеснула свободной рукой:
— Понимаю, что на даче. На даче где — в Подмосковье, в подлиссабонье? И, прикрыв трубку рукой, пояснила: — У воробьевского мужа дом недалеко от Лиссабона...
Рогнеда пожала плечами, она не знала ни Воробьеву, ни ее мужа, да и в Лиссабоне ни разу не была. Рыжеволосая тем временем продолжала выпытывать далекую подругу:
— А спрашиваю потому, что в этой чертовой Жмеринке про тебя никто ничего не знает. Что?.. — Конопатый лоб прорезала резкая морщина. — Какая еще Мариновка? При чем здесь Мариновка?.. Ничего я не выдумываю. — Она переложила телефон в другую руку. — Ты сказала, Жмеринка...
— А я говорю, Жмеринка! — Аккуратно накрашенные губки недовольно изогнулись. — По крайней мере я про Жмеринку хоть что-то слышала, а о твоей дурацкой Мариновке — впервые в жизни. Может, ты опять путаешь, и не Мариновка, а, например, Малиновка?.. Ладно, не кричи, я все поняла... Пока.
Захлопнув крышку, рыжеволосая приложила телефон к губам.
— Вот ведь ерунда какая получается. — Она задумчиво смотрела на заваливающееся за лес солнце. — Оказывается, есть на свете Мариновка.
— Как же вы Жмеринку с Мариновкой перепутали? — робко поинтересовалась Рогнеда.
— «Как, как...» Два абсолютно похожих названия.
— Похожих?! Да у них всего две буквы совпадают!
Женщина продолжала размышлять:
— Три. Но дело, конечно, не в количестве букв, а в общем посыле. Раз возникают ассоциации, значит, и слова похожи.
Рогнеда растерянно моргнула:
— Ну не знаю... Жмеринка в лучшем случае с мерином ассоциируется, а Мариновка...
— Да какая разница: Жмеринка, Меринка... — Рыжеволосая грустно смотрела на пакеты. — Я сегодня туда в любом случае не доберусь. И продукты пропадут.