— Да ладно, Рыжая, остынь. — Лысый Оганесян дружески похлопал ее по плечу. — Я все понял: ты никого не звала, мы сами пришли. Ну а раз пришли, давай показывай.
— Чего показывать?
— Кольцо показывай и оберег.
— Кто проболтался?! — гробовым голосом завопила Даша, обводя грозным взглядом честную компанию.
Даже в полутьме было видно, как все отвели глаза в сторону. Кроме Лии, разумеется. Молодая литовка отличалась какой-то несокрушимой наглостью.
— Кстати, а почему ты не рассказала мне всей правды? — спросила она.
— Какой еще правды?
— Что без этой штуковины клада не найти.
— Клада! — Даша всплеснула руками. — Нет, вы только посмотрите на эту умницу. Тебе-то что за дело до этого клада?
— Ничего себе «что за дело»! Здесь моя десятая часть!
— Да нет у тебя никакой десятой части! Ты мелкая аферистка, убийца и воровка. Твое место в тюрьме...
— Рыжая, ты бы выбирала выражения. «Убийца». — Оганесян покрутил пальцем у виска. — Совсем уже...
В глубине души Даша понимала, что не совсем права, но все же собралась продолжить эту тему. Не позволил полковник.
— Ну чего сейчас обсуждать, — вмешался он, — давай кольцо и оберег.
Даша посмотрела на Рогнеду. Та застенчиво кивнула. Пожав плечами, Даша нехотя полезла в карман.
— Я смотрю, тебя обработали... Ну смотри, дело хозяйское.
Добыча была выхвачена из ее рук, чуть не с пальцами.
— Покажи...
— Мне покажи...
— Дайте мне посмотреть-то...
— Ой, на лошадку похож...
— Это и есть лошадка.
Даша смотрела с грустной ненавистью. Так, наверное, мать смотрит на сватов — и надо дочку замуж отдавать, и расставаться сил нет.
— Вы бы аккуратнее... Все-таки вещь старинная, с ней надо бережно обращаться.
Как бы в поддержку ее слов Оганесян недовольно заметил:
— Это не лошадка, с вашего позволения, а конек. Самый популярный оберег смоленско-полоцких кривичей.
Даша с еще большей ненавистью глянула на Полетаевых.
— Угу, расскажи им... Они ведь этого не знали. Как думаешь, они на Полоцк вышли?
— Да, — с гордостью провозгласил Полетаев-старший, — мой племянник — образованный и начитанный человек.
— А мой дядя, — тут же подхватил младшенький, — прекрасный логик.
— Прекрасный жулик он! — рявкнула Даша.— Сам аферист и подрастающее поколение тому же учит.
— Если бы не я, — хладнокровно парировал полковник, — ты бы сгнила здесь заживо.
— Да уж лучше сгнить, чем видеть твою наглую морду...
Страсти снова начали накаляться.
— Слушайте, достали вы меня! — Лия пихнула в бок сначала одного, потом другую. — Вернетесь домой, хоть глаза друг другу выцарапайте, а сейчас помолчите пять минут. Пусть Иван скажет, что нам с этим конем теперь делать.
— Что значит «теперь»? — Даша едва сдерживала раздражение. — А что ты с ним вообще планировала делать?
Подсев поближе к Оганесяну, литовка внимательно рассматривала оберег, впрочем, не пытаясь взять его в руки.
— А там разве не написано, где клад искать?
— Да чего ты привязалась к этому кладу! — взвилась Даша. — Если то, что здесь спрятано, действительно представляет историческую ценность, тебе не то что забрать — потрогать и то вряд ли дадут.
— Я не поняла, — девушка выглядела обескураженной, — так вы меня обманули?
Рогнеда поспешила ее успокоить:
— Раз я обещала — значит, сделаю.
Даша одернула подругу:
— Рона, ты обещала ей десять процентов от своего наследства. Того, что там. — Она указала пальцем наверх.
— Но разве то, что хранится здесь, не принадлежит мне?
— Для начала то, что здесь Хранится, найти надо. Кроме того, подобного рода ценности принадлежат государству.
— Какому? — Оганесян состроил такое лицо, что Даше поспешила отползти чуть дальше. — России? Белоруссии? Советскому Союзу? А может, Великому княжеству Литовскому?
Даша кинула на бывшего однокурсника взгляд, полный укоризны.
— Вот от кого, от кого, но от тебя я этого не ожидала.
— Да мне плевать, чего ты от меня ожидала. Если здесь спрятан крест Ефросинии Полоцкой, то отдать его Лукашенко ты сможешь только через мой труп.
— Хорошо, а что ты с ним собираешься делать? Повесить у себя над кроватью?
— Ты хоть представляешь его ценность?
Даша скрестила руки на груди.
— Я не понимаю, ты что, им торговать собрался?
— Торговать — нет, но торговаться...
— Больной, что ли? С кем?
— Так, стоп! — Полковник постарался втиснуться между спорящими. — Знаете, обычно нормальные люди начинают грызться после того, как находят сокровища. Смею напомнить, мы пока еще ничего не нашли. Кроме друг друга, разумеется. Может, сначала займемся делом?
Даша и Оганесян с ненавистью смотрели друг на друга и тяжело дышали.
— Нет, сначала мы должны расставить все точки над «i», — проскрипела Даша.
— Мы их уже расставили, — проскрипел в ответ Оганесян. — Или мы договариваемся, что все, что здесь находится, принадлежит нам, или...
— Или что? — Даша смотрела с нескрываемой иронией.
— Ага... — протянул полковник, и взгляд его стал хитрым. — Кажется, я все понял.
Рогнеда внимательно посмотрела на него:
— Что вы поняли?
— Они знают, где спрятан клад.
— Где?! — вскричали разом Стас, Лия и Рона. Приняв независимый вид, Даша отвернулась.
— Лично я ничего не скажу, если вы не пообещаете, что этот Иуда от истории не получит и медной полушки.
— Он не получит ни полушка, ни полтора, давай рассказывай.
Оганесян презрительно хмыкнул.
— Тут и думать особенного нечего. Вы спорили, какой формы тоннель, по которому вы бегали. Так вот, он не круглый и не квадратный. Он вот такой. — Даша подняла оберег. — Теперь понятно?
Все, кроме Оганесяна, отрицательно покачали головами. Даша вздохнула.
— Ну это же очевидно. Вот... — Она начала водить пальцем по подвеске, — обратите внимание, грива конька соединена с хвостом перемычкой. Образуется крайне неправильной формы дырка. Это первое. Дальше. Здесь еще шесть отверстий: в зобу конька, в его хвосте и в четырех копытах. Теперь понятно?
— Ну не считая того, что у коней зоба не бывает... — Полковник посмотрел в одну сторону тоннеля, затем в другую и снова на оберег: — Ты хочешь сказать, что точно такой конек вырыт здесь, под землей?
Даша кивнула:
— Я почти уверена, что все тоннели нашего лабиринта повторяют тело конька, а дырки, соответственно, — это то, вокруг чего мы бегаем.
— Значит, мы как бы находимся внутри земляного оберега? — восхитилась литовка.
— Как бы так.
Стас хмурил брови:
— Ну допустим. А что нам это дает? Как мы узнаем, где находится клад?
— Тут все ясно. Такие обереги носили у левого плеча. Следовательно, искать надо в районе плеч. Плечей.
— Плечов. — Полковник крутил подвеску и так и эдак. — У лошади нет плечей. В человеческом смысле слова.
Даша отмахнулась:
— Тебя послушать, так у лошади ничего нет.
— Почему. Грива есть. И хвост.
— Ну и ищи тогда под хвостом.
— Да ладно, верю, верю я... Ну что, ребята, раз у нас теперь есть карта лабиринта, поползли искать лошадиный зоб? Ведь правильно я понял: раз зоб находится приблизительно в районе плечей, то и искать следует в этом круге? А, Иван Робертович?
Оганесян смотрел на Дашу с нескрываемой ненавистью.
— Чего ты на меня так пялишься? — снова разозлилась она. — Если бы не я, ты бы даже не узнал, что такое бывает.
— Уж лучше бы и не знал, — прорычал тот, — только сердце себе рвать.
— Чего же вы, армяне, на чужое добро падкие! — Даша ползла чуть позади Оганесяна и с трудом удерживалась от желания дать тому хорошего пинка или хотя бы укусить.
— А вы, русские, уж такие добрые, такие добрые, что полмира себе захапали, да и пропили от широты душевной... Ты лучше представь, сколько открытий можно сделать, докторскую защитить...
— Шевели копытами, — Даша довольно грубо ткнула кулаком его в зад. — Мародер проклятый...
— Значит, так, — полковник сверился с оберегом, — если Дарья Николаевна права, то у нас получается шесть малых кругов — четыре в копытах, один в зобу, один в хвосте и один, большой круг в виде полумесяца, над спиной. Соответственно, тоннели должны расходиться следующим образом: в районе соединения шеи и спины — острый угол и два тоннеля, один — первая передняя нога, другой — шея. Следующий район: соединение шеи, головы и подвески. Три тоннеля. И последнее место: где округлая дужка подвески соединяется с хвостом. — Полковник провел пальцем по оберегу. — Похоже на соприкосновение двух кругов и, следовательно, четыре тоннеля. Правильно? Правильно. А что мы имеем здесь? — Спрятав оберег, он стал водить фонариком по стенам тоннеля. — Здесь, совершенно очевидно, мы имеем острый угол — одна дорога направо, другая налево. Получается, что это соединение спины и шеи. — Полетаев обернулся. — А ну-ка, Стас, проверь, назад, чуть левее, должно быть еще одно ответвление, во вторую переднюю ногу.
Рона слушала его рассуждения, вытянув голову и сморщившись, как от клюквы. У Лии лицо было такое, словно все вокруг разговаривали на марсианском. Позади, в темноте, слышалось отдаленное пыхтение и возня.
— Есть! — наконец раздался радостный голос Стаса. — Есть прямой тоннель.
— Тогда пробегись по нему до конца и посмотри, есть ли на конце круглая площадка или круглый тоннель.
— Понял...
Несколько минут все сидели в полной тишине, время от времени бросая друг на друга обеспокоенные взгляды. И только Даша с Оганесяном теперь были совершенно спокойны. Даша, правда, немного насмешливо улыбалась, рассматривая спортивный костюм полковника.
— Чего ты все кривишься? — недовольно пробурчал тот.
— Первый раз вижу тебя таким грязным, — радостно сообщила рыжеволосая. — Приятно, однако.
— Угу. — Полковник посмотрел на часы. — В следующий раз, когда соскучишься по грязи, просто посмотрись в зеркало. — И быстрее, пока Даша не нашлась что ответить, крикнул в темноту: