За окном уже давно сгустилась темнота, но спать никто не хотел: после выматывающей ночи пленники уснули сразу, как добрались до гауптвахты, и отдыхали часов восемь.
— Если гости заявятся — пусть стучат, — хитро улыбнулась Свитари и легонько толкнула Блайза на кровать.
Тот, успевший усвоить, что в некоторых поединках выгодней поддаться и проиграть, послушно упал навзничь.
— Или не стучат… — пробормотала Ри, усевшись на поверженного репликанта. — Мне побоку.
— Как думаешь? — взгляд Эйнджелы переместился с Чимбика на камеру и обратно. — Наши тюремщики заслуживают хорошее видео на память?
Её пальцы скользнули по щеке сержанта, а губы ухватили мочку уха и продолжили путешествие по шее.
— Плевать на них, — отозвался Чимбик, прищурившись от удовольствия.
За ним всегда наблюдали, сколько он себя помнил. Учёные из группы контроля, инструкторы, командиры, братья. Репликанты практически не оставались в одиночестве, им не были знакомы человеческие приличия и чувство стыда. Если для Эйнджелы наблюдатели не имели значения, то для него тем более.
«Завтра» могло и не настать, а потому он не желал упускать возможность ещё немного пожить по-настоящему.
— А представьте, — весело предложила Свитари, стаскивая с Блайза одежду, — что мы попадём в какой-нибудь обучающий курс по вербовке репликантов. И появится у Союза совершенно особенный род войск…
Блайз расхохотался и показал грубый жест в сторону камеры.
— Я не против, — сообщил Чимбик, живо представив себе подобную методичку. — Да и братья, думаю, не станут возражать против таких методов…
Глава 13
Планета Идиллия. Город Зелар, комендатура
Когда-то Нэйв слышал китежскую песенку про то, как утро красит нежным светом чьи-то там стены. В его случае утро если что и красило, то явно не в нежные цвета.
Поднявшись из-за стола, Грэм помассировал веки. Но перед глазами всё равно стояли строчки рапортов и протоколов, сухим канцелярским языком описывающие «художества» штрафников. В какой-то момент эмоции Грэма просто отключились, спасая рассудок и превращая контрразведчика в механизм, действующий по заложенной программе. Открыть файл. Прочитать. Вынести решение. Открыть следующий файл.
Но всему наступает конец. За ночь Нэйв и его помощники разобрали дела двух тысяч корпоратов, из которых большинство заслужили смертную казнь. От двух штрафных батальонов остались неполные полторы сотни бойцов — те, кто законопослушно ужрался (или обдолбался) в хлам, либо предпринял попытку утрахаться вусмерть. И то из этих «счастливцев» едва не половина схлопотали плетей за самовольное оставление службы.
Подойдя к окну, Нэйв распахнул створку и тут же захлопнул, морщась от вони.
— Перед тем как вывезти эту погань, — сказал он входящей в кабинет Ракше, — надо заставить их отмыть площадь. О, спасибо…
Грэм взял протянутую ему забавную круглую чашку без ручки, зато с металлической трубочкой. Матэ — бодрящий тиаматский отвар из листьев местного дерева — нравился Грэму гораздо больше кофе. Строго говоря, к земному парагвайскому падубу растение с Тиамат отношения не имело, но тоскующие по родине колонисты подарили тонизирующему напитку традиционное название.
— Вылизать площадь, — внесла коррективы в наказание Дёмина.
Как только Ракша прекратила поездки по городу, полному горевавших эмпатов, к ней начало возвращаться чувство юмора. Пусть и своеобразное, но Нэйва радовало и оно.
— Не получится, — с нотками сожаления в голосе сказал Костас. — В процессе наблюют больше, чем отчистят.
Невольно представив эту картину, Грэм поморщился, но чашку не отставил. Чтобы перебить аппетит гефестианцу требовалось нечто совершенно экстраординарное.
— Когда их вывозить будут? — задал он куда более насущный вопрос.
— Лагерь до конца оборудуют и к полудню управятся, — ответил Рам. — Там прям у завода, чтобы далеко на переработку не возить.
— Из пидоргов — в киборги, — Грэм приложился к трубочке. — Прям эволюционный прорыв.
— Мне глубоко плевать на их личностный рост, — заявила Ракша. — Меня радует, что мы сменим тупых и неуправляемых корпоратов на тупых и управляемых киборгов.
Она бросила вопросительный взгляд на приёмного отца:
— Сразу отправим их на фронт, или нам разрешат оставить их у себя для поддержания порядка в городе?
— На фронт заберут, — Костас взял из коробки сигару. — Местные бушевать не станут. Не до того им…
Он замолчал, не договорив. Ясно было и так: горожане ещё не скоро оправятся от пережитого.
Перед мысленным взором Нэйва вновь встали строчки протоколов. Грэм взглянул на забитый штрафниками загон и подумал, что превращение в киборгов — слишком мягкое для них наказание. Будь у него такая возможность — капитан с удовольствием казнил бы эту мразь тиаматским способом: опустив в гнездо огненных муравьёв. Нэйв читал, что некоторые из приговорённых ухитрялись прожить до двух суток, чувствуя, как их пожирают заживо.
— Как госпожа Зара? — поставив чашку на стол, спросил Грэм.
— По словам медиков, почти в норме. Физически. Вот, разгребём дела — хочу съездить, — Костас вздохнул, отвернувшись.
Нэйв понял, что невольно затронул болезненную для полковника тему. Настроение, и без того мерзкое, испортилось вконец.
Почувствовав это не хуже эмпатов, Ракша с преувеличенным интересом спросила:
— А что насчёт твоих пленников? Они там спят, едят и трахаются в покое и комфорте. Даже обидно, что военнопленные проводят время лучше нас.
— Да? — Нэйв с некоторой досадой понял, что за всеми ночными делами как-то позабыл про Лорэй и репликантов. — А ты откуда знаешь?
Судя по лицу Дёминой, она собиралась или пересказать слова дежурного, или зачитать рапорт о наблюдении за пленными, но Костас успел раньше.
— О, кстати! — не дав раскрыть дочери рта, воскликнул Рам. — Совсем из головы вылетело. Они просили двух Спутниц.
— Дайте угадаю кто, — хмыкнул Грэм, даже не удивлённый такой наглостью. — Репликант без татуировки и его подружка.
— Именно, — подтвердил его догадку Рам.
— И вся комендатура кончит и закурит? — Нэйв вернулся за стол. — Нахрен. Пусть валят в квартал удовольствий и там хоть двух, хоть трёх, хоть взвод окучивают.
— А они не сбегут оттуда? — скептически подняла бровь Ракша.
Вид у неё был недовольный. То ли она не одобряла подобные вольности для пленников в целом, то ли для одной конкретной язвы в частности.
— Зачем? — Нэйв откинулся на спинку кресла и закинул на стол ноги.
Прикрыв глаза, он продолжил:
— Пока у нас вторая пара, эти никуда не денутся. Что у Лорэй, что у этих репликантов слишком сильная привязанность друг к другу. Они надеются перебраться на Китеж, причём всем своим штампованным табором. Что-то передать своим коллегам они тоже не смогут, сидя на гауптвахте, ничего нового они не узнали. Ну, разве только отчёт о проведённом досуге. Так что пусть валят.
— Ты уверен? — с сомнением взглянул на него Рам.
— Да, — не открывая глаз, ответил Нэйв.
Костас и Дана озадаченно переглянулись, но спорить не стали.
— Почему ты не сказал, что Китеж примет репликантов и не отпустил их к своим? — спросила Ракша. — Есть ненулевой шанс, что все штамповки переметнутся к нам и повернут оружие против своих. А там сдохнет или ишак, или падишах. Обман ведь практически табельное оружие сфинксов.
— Во-первых, глупо лгать эмпату, — Нэйв соизволил открыть глаза. — Во-вторых, я не собираюсь их обманывать. Не тот случай: мы ведём игру по большей части честно. Одно дело — мелкая пакость и совершенно другое — откровенное кидалово.
— Потеря пары потенциальных агентов против переманивания на свою сторону шести сотен машин для убийства в текущих непростых условиях… — Костас внимательно посмотрел в глаза Грэму. — Уверен в своём решении?
— Да, — твёрдо ответил тот, не отводя взгляда. — Если вы считаете это отличной идеей — можете сами пойти к ним и пообещать тёплый приём от Китежа.
Костас лишь хмыкнул.
— Есть грань между военной хитростью и подлостью, роняющей честь воина, — сказал он. — Рад, что ты это осознаёшь. Не знаю, примут ли на Китеже репликантов, это будет решать Совет, но то, что там будут рады тебе, я гарантирую. Это в моих силах.
Ракша кивнула, подтверждая слова отца:
— Если у тебя не сложится с начальством с Плимута и расследованием — мы за тебя поручимся. Получишь новую личность и дом.
Сон с Грэма как рукой сняло. Он внимательно посмотрел на обоих китежцев и, поняв, что они не шутят, искренне сказал:
— Спасибо.
Планета Идиллия. Город Зелар. Городская больница
То, что мэра привезли в городскую больницу, а не в какую-то дорогую частную клинику, Костаса даже не удивило. На Идиллии всё было «не как у людей». В хорошем смысле. Чиновники действительно были слугами народа, и тот отвечал им уважением и даже любовью. На многих ли планетах после объявления о публичной казни главы города собралась бы толпа с требованиями освобождения?
В ушах вновь, в который уже раз, зазвучали крики расстреливаемой толпы. Лучше бы не любили и сидели по домам. Лучше бы Арора не видела сваленные в груду тела тех, кто пришёл её спасать.
Но иметь дело приходится с тем, что есть, а не с тем, что было бы лучше, и Костас шагал по больничному саду, совершенно не представляя, что скажет Заре. Да что там, он не представлял даже, как посмотрит ей в глаза. Наверное, именно поэтому он до последнего откладывал этот визит, ссылаясь на срочные дела. Нет, порядок в городе требовалось навести, но, если быть до конца откровенным, урвать полчаса, чтобы проведать Арору, он мог.
Мог, но смалодушничал.
Из появления коменданта события не сделали: медики, добрую половину которых составляли уроженцы других планет, были по уши заняты многочисленными пострадавшими после «гулянки» корпоратов. Легкораненых разобрали частные клиники, специализирующиеся на индустрии красоты, но всё равно нагрузка на медиков легла колоссальная.