С космопортом сразу связаться не удалось. Где-то с полчаса Корневу и Хайди пришлось любоваться экранной заставкой и слушать дикую мешанину звуковых помех. Когда ожидание уже порядком надоело, наконец прорезался голос диспетчера, похоже, что нервного и задерганного, и «Чеглок» получил свою очередь на посадку. Ну вот, снова ожидание, на этот раз все-таки осмысленное. Впрочем, не таким оно оказалось долгим – почти через пятнадцать минут корабль оказался в нежных объятиях антиграва, неторопливо ведущего «Чеглок» на посадку. Все-таки космопорт на Скраггенхольде хоть и был всего один, зато очень хорошо, по-скандинавски основательно оборудованный.
Корнев еще успел задаться вопросом, как именно будет устанавливаться очередность доступа к базе данных, как снова заговорил космопорт, на этот раз уже не голосом диспетчера:
– Внимание! Вас приветствует космопорт Скраггенхольд. На планете произошло восстание. Мы, Фронт справедливости, преисполнены решимости положить конец господству олигархической диктатуры шахтовладельцев и произволу их пособников – так называемых акционеров! Мы не позволим олигархам и их пособникам вырвать Скраггенхольд из цивилизованного демократического сообщества и продать нашу свободу Райху! Мы верны принципам свободы, демократии и прав человека и поэтому убеждены: судьбу Скраггенхольда должно определять все население планеты, а не олигархическая верхушка! Просим всех сохранять спокойствие и выполнять все распоряжения временной администрации и повстанческого командования. В интересах вашей безопасности не покидайте ваши корабли до особого распоряжения. Ваши законные права и интересы будут неукоснительно соблюдаться. Наш отличительный знак – желто-голубой флаг и желто-голубые повязки. Помните: там, где желто-голубые флаги – там свобода, порядок и безопасность!
Вот оно что, мать его… Желто-голубые флаги, значит. Укры. Предки их, украинцы, когда-то давно вообще были русскими, потом по прихоти истории жили то в России, то в Польше, то еще черт его помнит в каких государствах, потом снова в России. Даже свое собственное государство пытались изобразить, впрочем, получилось неудачно и ненадолго. Потому что начисто забыли свои корни и решили, что они – какой-то совершенно отдельный от русских народ. Потом, правда, за ум взялись, но далеко не все. И стоило им это дорого, кровью умылись основательно. Ну а те, кто так и остались держаться за свою особенную нерусскость, утратили даже имя украинцев и стали называть себя украми. В честь, понимаете ли, какого-то мифического древнего племени, которое они сами себе выдумали в качестве предков, чтобы подчеркнуть, что они не русские.
Ну и правильно. Нечего им украинцами называться. Украинцев Корнев знал многих, да что далеко ходить – вот в полку, в своей только эскадрилье были и Юра Павлюк, и Петя Яловенко. В канцелярии полковой была такая симпатичная барышня Ира Василько. Ну и вообще, много их в России. А эти… Укры – они и есть укры. Даже само название какое-то чужое и неприятное, брр… Украли что-то и укрылись где-то.
Что этих укров так много на Скраггенхольде, Корнев как-то не думал. Нет, видел их тут, конечно, но дела имел исключительно с местными – шведами, норвежцами, датчанами, исландцами, честно говоря, у Корнева не получалось различать их между собой. Про укров знал, что местные нанимали их работать на шахтах, потому что те соглашались на относительно небольшие зарплаты, а много здесь платить не могли, иначе шахты оказывались неконкурентоспособными. А теперь, значит, восстание. Получалось, что укров тут было немало…
Так, первое дело, раз никакой прямой угрозы пока не просматривается, разобраться в обстановке. Корнев запустил поиск новостных каналов, но, против ожидания, не загрузился ни один. Попытка повторить поиск осталась столь же безрезультатной. Похоже, украм достался не только космопорт, но и коммуникационный центр. Коротко поясняя свои действия для внимательно наблюдавшей за его манипуляциями Хайди, Корнев начал сканирование частот в надежде, что хоть старое доброе радио чем-то поможет.
Помогло. Сквозь хрип и шипение помех пробился голос, вещавший от имени Объединенного совета акционеров. Смысл передаваемого сообщения заключался в том, что упомянутый совет не допустит, чтобы судьбу Скраггенхольда определяли те, кто даже не завозит на планету свои семьи, для кого Скраггенхольд – лишь временное пристанище, что всем патриотам необходимо встать на защиту своих домов от коварных мятежников, остальное Роман не расслышал из-за помех. Для Корнева, впрочем, главным в этой передаче стало то, что теперь он точно знал: главный город планеты – Хеймарсдален – удерживается местными. Вот туда бы ему и надо попасть, потому что там русское консульство, а значит, и независимая от местных, а главное – от укров, связь. Корнев уже начал соображать, как бы ему переместиться из пункта А в пункт Б, в смысле из космопорта в Хеймарсдален, для чего и просматривал выведенную на экран карту. И тут на помощь Роману неожиданно пришли укры, сами того не подозревая, резко ускорившие течение его мыслей.
– Внимание, внимание! Передаем распоряжение коменданта космопорта Скраггенхольд! – вновь вышел на связь космопорт. – Всем гражданам Российской Империи и Германского Райха предписывается незамедлительно покинуть корабли! Это относится и к пассажирам, и к членам экипажей вновь прибывших кораблей! Вам необходимо пройти процедуру удостоверения личности, после чего вы сможете вернуться на ваши корабли! Повторяем: всем гражданам…
– Рома, что значит это? – от волнения Хайди опять начала строить фразы по-немецки, что в последнее время происходило с ней все реже и реже.
– Это значит, что вытащить хотят именно нас с тобой, – Корнев решил, что Хайди пора знать правду. – Масс-бомбу, из-за которой мы попали сюда, доставил корабль тех самых пиратов, которые похитили тебя на Альфии.
Хайди побелела. Беззвучно пошевелив губами, она решительно тряхнула головой:
– Я никуда не пойду. Не пойду, – твердо сказала она.
– Мы никуда не пойдем, – уточнил Корнев, и, недобро усмехнувшись, добавил: – Пристегнись.
Контролируя, как его невеста пристегивается, Корнев поразился. Минуту назад Хайди выглядела как обычная испуганная девчонка, через полминуты он видел решительно настроенную молодую женщину, а сейчас его невеста деловито пристегивалась к креслу, сияя довольной и в то же время какой-то хищной улыбкой. К месту вспомнились слова матери, назвавшей Хайди авантюристкой. Ну и авантюристка, ну и что? Самое то, что надо!
Корнев запустил антиграв. «Чеглок» приподнялся над плитами маневровой дорожки и пару раз мягко качнулся. Корнев посмотрел на обзорный экран – спешившие к кораблю разномастно одетые и вооруженные люди с желто-голубыми повязками на руках резко останавливались с недоуменными выражениями на лицах. Чему удивляются? Как работает антиграв, что ли, не видали?
Вооружены укры были кто во что горазд, но в основном легкими лучевыми карабинами, которые «Чеглоку» и окраску бы не сразу попортили. Однако ж, кто его знает, что у них там еще имеется… На всякий случай Корнев активировал щиты и сразу же испортил отношения с мятежниками – одного из них, ближе всех подбежавшего к кораблю, почти мгновенно спроецировавшимся щитом ударило так, что он пролетел несколько метров, оставляя за собой кровавые брызги, и упал, вывернув руки и ноги под углами, совершенно не предусмотренными строением человеческого тела.
Развернув «Чеглок» на месте, Корнев направил корабль к выезду из космопорта, сначала медленно, а по мере приближения к портовой конторе постепенно увеличивая скорость. Где-то справа на обзорном экране медленно тронулся с места тягач. Что, дорогу хотите мне перекрыть? А успеете? Правильно, нет… Корнев прибавил ходу и под злорадное хихиканье невесты оказался на Хеймарсдаленской дороге раньше, чем тягач мог бы преградить ему путь. Никто не пустился в погоню, но щиты Корнев все-таки убирать не стал. С ними как-то спокойнее.
Роман подумал, что было бы интересно увидеть сейчас «Чеглок» со стороны. Космический корабль, пусть и небольшой, на обычной дороге, пусть и широкой – это все-таки то еще зрелище! И пускай двигался он, строго говоря, не по самой дороге, а метрах в полутора над ней, смотреться это должно было диковато. Дорога была пуста, но если бы и нет – это были бы не его, Корнева, проблемы. Едва ли на этой дороге попался бы транспорт, который по размерам (разумеется, и по массе тоже) мог сравниться с «Чеглоком».
Где-то минут через пять со стороны Хеймарсдалена показался гравилет, или, как говорили на Фронтире, флайер. Снизившись и проскочив мимо «Чеглока», он вновь набрал высоту и зашел сзади, еще издали угостив корабль длинной очередью из лучевого пулемета, а затем, уже с близкого расстояния, еще двумя короткими очередями. Щиты свели результаты обстрела к нулю, но сам факт Корнева не порадовал – укры явно не хотели оставить его в покое. Но какая невероятная наглость – обстрелять русский корабль! Видели же русский флаг на борту, специально мимо пролетели – и все же обстреляли. Корнев глянул на служебный экран компьютера – все происходящее тот записывал. Ну что ж, ребята, запись уйдет, куда надо, и просто так вы теперь не отделаетесь. Жаль, сам он ничего этим уродам сделать не может, остается утешаться тем, что и они ему тоже.
Однако же теперь его местоположение и направление движения известны противнику. Да, именно противнику – по-другому Корнев мятежных укров уже не воспринимал. Что у них там за конфликт с местными, он еще разберется, сейчас не так это важно, но раз уж они пытались забрать их с Хайди, раз уж именно к ним его загнали сообщники пиратов – то только так. Враг и противник. Вот и будем думать, а по возможности и поступать соответственно.
Возможность поступить именно так представиться не замедлила. Впереди мигнули две несильные вспышки, и через пару секунд на лобовом щите «Чеглока» расцвели два взрыва. Гранатометы, черт! Корабль несильно тряхнуло, Хайди вскрикнула, Корнев резко прибавил скорость.