"Он не жулик, – подумал Мокрист. – Он сам себя вытащил из болота и пробил себе путь наверх в жестоком мире, где обрезок свинцовой трубы – стандартный инструмент деловых переговоров. В этом мире никто не верит бумажкам. В этом мире главное – репутация".
- Сто тысяч – огромные деньги, – сказал он вслух.
- Но ты мне их дашь, – заявил Король с улыбкой. – Я знаю, что дашь, потому что ты риск0вый парень, такой же, как и я сам. Я это чую. Я чую, ты в свое время тоже разные делишки обтяпывал, а?
- Всем надо на что-то жить, мистер Король.
- К'нечно, к'нечно. А теперь мы сидим тут, как пара судей, все такие, типа, столбы общества, а? Так что давай просто пожмем руки друг другу, как джентльмены, которыми мы не являемся. Вот он – продолжил Король, положив свою лапищу на плечо молодого человека – Уоллес, мой клерк, который заполняет для меня всякие бумажки. Новенький, можно сказать. С тех пор, как я поймал предыдущего на жульничестве. Представь себе, как весело было!
Уоллес не улыбался.
- Представляю, – сказал Мокрист.
Гарри Король использовал для охраны своей собственности тварей, которые звались собаками лишь потому, что настолько безумных волков не бывает в природе. И тварей этих никогда не кормили. Ходили разные слухи, которые Гарри охотно поддерживал. В таком деле реклама только на пользу. Никому еще не удавалось безнаказанно обжулить Гарри Короля. Но это работает в обе стороны.
- Уоллес обсудит детали с вашей обезьянкой, – сказал Гарри, поднимаясь на ноги. – Вы, конечно, постараетесь выжать процент побольше. Бизнес есть бизнес, я понимаю. Что скажете?
- Я скажу: договорились, мистер Король! – ответил Мокрист. Он плюнул себе на ладонь и протянул руку.
Выражение на лице Короля ст0ило видеть.
- Я и не знал, что банкиры так делают, – проговорил он.
- Потому что им не доводилось пожимать руку Гарри Королю, – живо ответил Мокрист. Возможно, он несколько переигрывал, но Король подмигнул, плюнул на ладонь и стиснул руку Мокриста в своей лапе. Мокрист был готов, но всё равно костедробительное рукопожатие чуть не сломало ему пальцы.
- У вас внутри больше всякого намешано, чем у целого стада напуганных коров на свежем пастбище, мистер Губвиг.
- Спасибо, сэр. Я принимаю это как комплимент.
- А чтобы ваша обезьянка меньше бесилась, я в обеспечение кредита предоставлю банку акции бумажной фабрики, сортировочной фабрики, и еще парочки своих предприятий, – добавил Гарри. – Давай их сюда, Уоллес.
- Лучше бы вы сразу об этом предупредили, мистер Король, – сказал Мокрист, принимая у клерка впечатляющие бумажные свитки.
- Ага, но я решил иначе. Хотел вас проверить. Когда мне выдадут деньги?
- Скоро. Как только напечатаем.
Гарри Король сморщил нос.
- А, эти бумажки. Лично я предпочитаю деньги, которые звенят. Но Уоллес твердит мне, что за бумажками будущее, – он подмигнул. – И вообще, мне-то грех жаловаться. Старичок Шпульки все равно покупает мою бумагу. Не могу же я воротить нос от собственной продукции, верно? Всего доброго, сэр!
Мистер Гнут вернулся в кабинет двадцать минут спустя, с лицом суровым, словно налоговая претензия. Он застал Мокриста за странным занятием: тот задумчиво созерцал лист бумаги, лежавший на его обитом потертой зеленой кожей столе.
- Сэр, я протестую…
- Вам удалось выбить из него хороший процент?
- С гордостью могу сказать, что да. Однако ваш способ вести дела…
- Мы хорошо заработаем на Гарри Короле, мистер Гнут, а он хорошо заработает на нас.
- Но вы превратили мой банк в какой-то…
- Не считая нашего друга Гарри, мы получили сегодня свыше четырехсот долларов. В основном от тех, кого вы считаете бедняками, однако бедняков гораздо больше, чем богачей. Теперь мы можем пустить эти деньги в рост. Прохвостам мы их не отдадим, не волнуйтесь. Я сам прохвост, и поэтому чую таких за милю. Пожалуйста, передайте благодарность от меня всем сотрудникам у стойки, кто сдерживал сегодня натиск толпы. А теперь, мистер Гнут, нам с мистером Хлопотуном пора сходить повидать кое-кого. Он поможет нам делать деньги.
"Литейщик и Шпульки" процветали, а всё благодаря огромным заказам от Почтамта на печать марок. Фирма и раньше славилась добросовестностью, но теперь у них было достаточно людей и ресурсов, чтобы успешно бороться за любой крупный заказ в городе. Кроме того, им можно было доверять. Мокрист всегда чувствовал себя немного неуютно в их офисе, потому что "Литейщик и Шпульки" на самом деле воплощали всё то, что он лишь ловко изображал.
Все здание было освещено яркими огнями. Мистер Шпульки сидел в своём кабинете и что-то записывал в гроссбух. Завидев Мокриста, он расплылся в широкой улыбке, какую приберегают для самых лучших клиентов.
- Мистер Губвиг! Чем могу служить? Присаживайтесь! Давненько вы к нам не заглядывали!
Мокрист присел и немного поболтал с мистером Шпульки, потому что тому нравилось болтать.
Времена были непростые. Как и всегда, впрочем. В городе с каждым днем появлялось все больше печатных прессов. "Л и Ш" оставались на голову выше конкурентов, потому что думали головой.
- К сожалению, - с непроницаемым выражением лица заметил мистер Шпульки, – наши "друзья" из конкурирующего "Издательства Невидимого Университета" сели в лужу со своими говорящими книгами…
- Говорящими книгами? Звучит неплохо. Интересная идея, – Заметил Мокрист.
- Идея толковая, может быть. Но вот что касается звучания… никто не ожидал, что книги будут жаловаться на плохое качество клея и неловкие пальцы наборщика. Университет теперь не знает, куда эти книги девать. Не отправлять же на переработку.
- Почему нет?
- Представьте только, какой поднимется крик! Нет, с гордостью должен отметить, что мы по-прежнему остаемся лидерами в отрасли. Кстати… чему обязан удовольствием видеть вас? Особый заказ?
- Можете сделать такое? – спросил Мокрист, выкладывая на стол одну из своих новых долларовых банкнот.
Шпульки взял бумажку и внимательно её рассмотрел. Потом сказал тихим голосом:
- Я об этом слыхал. Ветинари в курсе вашей затеи?
- Мистер Шпульки, я уверен, Ветинари в курсе, какой у меня размер башмаков и что я ел сегодня на завтрак.
Печатник осторожно, словно бомбу, положил банкноту на стол.
- Понимаю, к чему идет дело. Такая маленькая вещь, и такая опасная.
- Вы сможете их напечатать? – повторил вопрос Мокрист. – О нет, не эту. Это пробный экземпляр, просто хотел проверить идею. Я имею в виду другие, высококачественные банкноты, нарисованные настоящим художником, которого мне еще предстоит найти.
- О, да. "Качество" – наше второе имя. Мы как раз сооружаем еще один печатный пресс, чтобы удовлетворить возросший спрос. Но как быть с безопасностью?
- Где? Здесь? Раньше преступники на вас не покушались, вроде бы?
- Нет. Но раньше у нас и деньги не лежали по всей мастерской, если вы понимаете, о чем я.
Шпульки поднял банкноту и разжал пальцы. Она медленно спланировала на стол.
- И очень легкая, к тому же. Запросто можно унести с собой несколько тысяч долларов.
- Зато и переплавить их не получится. Послушайте, а почему бы вам не установить новый печатный станок прямо на Монетном дворе? Там полно свободного места. И всё, нет проблемы, – предложил Мокрист.
- Ну, да. Возможно, это выход. Однако пресс тяжелый, знаете ли. Потребуется несколько дней на переезд. Вы сильно спешите? Наверное, да, как обычно.
- Наймите големов. Четыре голема могут поднять все что угодно. Напечатайте для меня доллары к послезавтрашнему дню, и первую тысячу можете взять в качестве бонуса.
- Почему вы всегда так торопитесь, мистер Губвиг?
- Потому что люди не любят перемен. Однако заставьте перемены происходить побыстрее, и все просто переключатся с одной реальности на другую.
- Ладно, големов мы наймём без труда, – согласился печатник. – Но я опасаюсь, нас ждут впереди более сложные проблемы. Вы понимаете, что, начав печатать бумажные деньги, обязательно столкнетесь с подделками? Может, двадцатипенсовые марки и не стоили хлопот, но если вы начнете печатать, скажем, десятидолларовые банкноты… - он приподнял брови.
- Скажем, начнем. И что? Какие проблемы?
- Большие, мой друг. О, мы и здесь можем помочь. Хорошая плотная бумага с рельефом, водяные знаки, высококачественные спиртовые чернила, будем почаще менять матрицы, чтобы рисунок оставался четким, плюс несколько маленьких трюков с дизайном… о да, его придется сделать очень сложным. Это важно. Да, мы можем сделать для вас все это. Хотя обойдется недешево. Я очень рекомендую вам найти художника-гравировщика, который был бы не хуже, чем этот… - мистер Шпульки отпер один из ящиков своего стола и положил перед Мокристом лист 50-центовых зеленых марок "Башня Искусств". Потом вручил ему увеличительное стекло.
- Самая лучшая бумага, разумеется, – пояснил печатник, пока почтмейстер осматривал марки.
- А вы и правда молодцы. Я могу здесь разглядеть буквально каждую деталь, – выдохнул, наконец, Мокрист.
- Нет, – с некоторым удовлетворением в голосе возразил Шпульки, – на самом деле, не можете. Могли бы, но только при помощи вот этого. – Он отпер шкаф и передал Мокристу тяжелый бронзовый микроскоп.
- Художник изобразил даже больше деталей, чем нам удалось напечатать, – пояснил мастер, пока Мокрист фокусировал прибор. – Потому что его искусство уже за пределами возможностей металла и бумаги. Это, позвольте заметить, работа настоящего гения. Он мог бы стать вашим спасением.
- Потрясающе! – согласился Мокрист. – Ну что же, придется его нанять! На кого он сейчас работает?
- Ни на кого, мистер Губвиг. Он в тюрьме, ожидает петли.
- Совик Дженкинс?!
- Вы ведь сами свидетельствовали против него, – мягко напомнил Шпульки.
- Э, да… Но я же просто подтвердил, что это наши марки… И примерно оценил размер потерь. Я не ожидал, что его приговорят к виселице!