Нельзя в такие походы в одиночку.
Сколько вылазок они совершили с Хантером? Двадцать пять? Тридцать? Дальние, короткие, сложные и не очень… Сколько раз ему приходилось прикрывать ее от неожиданной опасности, лечить раны, защищать, уберегать? Он трижды бил морды каким-то засранцам, потому что засранцы, желающие обидеть женщину, встречаются везде.
Она ни разу не пострадала. Но только потому, что рядом был Рэй.
Кто будет рядом у Меган? Никого?
Этого нельзя допустить.
Компания друзей, куда привел ее Хантер, действительно являлась компанией настоящих друзей. Не людей, встречающихся время от времени лишь для галочки, не тех, кто за столом щеголял собственным умом, высмеивая остальных, не таких, кто хвастался своими достижениями, возвышаясь за счет проблеска зависти в чужих глазах.
Эти люди – ребята из спецотряда и их девушки – любили и ценили друг друга. Уважали искренне, всегда были готовы посодействовать. И теперь Тами хмурила лоб, вспоминая…
Рэй рассказывал об Эльконто – тот командовал «Войной». А Войну прошла одна-единственная девчонка – Ани-Ра. Если прошла, значит, умеет драться…
Пока Тамарис искала в телефоне нужный номер, машина то мягко трогалась с места, то тормозила.
– Может, в объезд? – спросил водитель, глядя на пассажирку в зеркало.
– Сейчас скажу, дайте мне пять минут.
– Отчего ж не дать, – бубнил таксист, – все равно никуда не едем.
Потянулись длинные гудки. На четвертом Ани-Ра подняла трубку.
– Привет, это Тамарис.
Ее помнили. Она никогда до этого не звонила Ани – записала номера всех, потому что настоял Рэй – теперь пригодилось.
– Скажи, пожалуйста, ты хорошо дерешься? Я знаю, странный вопрос, но мне сейчас надо…
– В смысле, хорошо? Я до сих пор беру уроки самообороны и занимаюсь иногда с Дэйном, но с огнестрельным оружием управляюсь лучше.
«Огнестрельное…» – не совсем то, что нужно.
– А как насчет ножевого боя?
– В ножах я тоже середнячок. А ты хотела позаниматься?
Тамарис ухватилась за любой предлог – собственно, он был неважен.
– Да, подумала, что пригодится.
– Тогда тебе к Белинде.
– К кому?
– Белинде Бойд. Она – мастер. Училась у каких-то монахов с далеких холмов, потом тренировалась у Сиблинга…
«Мастер? То, что нужно».
– …в прошлом телохранитель, кажется.
Просто идеально.
– Скажи, у тебя есть ее адрес?
– Конечно, пришлю сообщением.
Тами кивнула водителю:
– Сейчас скажу, куда мы едем.
Бойды жили очень уединенно. Их дом – одноэтажный просторный особняк из темного стекла – расположился на вершине покатого холма, откуда открывался живописный вид на долину. Сейчас, засыпанная снегом, она походила на картинку из календаря – багряные и оранжевые переливы неба, далекий сизый горизонт, обнаженные спящие деревья.
«Лишь бы она оказалась дома», – Тами не стала заранее звонить, положилась на удачу.
И не прогадала.
Дверь ей открыла сухощавая, но очень жилистая молодая женщина. Они виделись лишь однажды – в ресторане, куда Начальник приглашал всех, чтобы отметить удачное завершение чего-то – Тами не помнила точно, «чего». С Лин они даже не говорили – их лишь представили, – но хозяйка дома гостью, кажется, узнала.[4]
– Белинда?
– Да.
Короткая стрижка темных волос; глаза настороженные, серьезные.
– Я – Тамарис.
Тами не ждала, что ее имя вспомнят, но Лин кивнула:
– Знаю. Ты по делу?
Одетая в одну майку и тонкие гетры, стоя с распахнутой дверью на пороге, она совершенно не мерзла. Говорила четко, прямо, не выказывала недружелюбия, но и не пыталась понравиться.
Тами не стала делать вид, что случайно заглянула на чай. Спросила без обиняков, как до этого спросили ее:
– Ты хорошо дерешься?
– Достаточно.
«Достаточно», – правильный ответ. Человек, желающий произвести впечатление, сказал бы «лучше всех», кивнул бы в придачу, задрал бы нос. Белинда же почти не шелохнулась. Лишь поинтересовалась:
– Надо убить кого-то?
И в тоне голоса ни тени шутки.
– Нет. Защитить.
Темноволосая голова коротко качнулась, указывая внутрь.
– Заходи, расскажешь.
Меган
Я записывала, записывала, записывала…
«Добудь Цэллэ, – инструктировали Информаторы, – оно пригодится тебе с собой, когда настанет время изготавливать противоядие, найди старинную книгу, отыщи ключ для путешествий между Мирами…»
И, если про первое и второе я знала наверняка, то последнее требование выбило меня из колеи.
«Ключ для путешествий между мирами?»
«Допуск»
Но куда за ним? Не к Дрейку же.
«Все проще. Подумай».
Проще. Об этом «проще» я думала вот уже сорок минут и, когда поняла, что бесполезно вскипаю мозгами, решила не тратить время понапрасну.
Мне нужно к человеку, который может забрать Цэллэ и книгу из Реактора. И такой человек, имеющий доступ к ячейкам хранилища, существует только один – Бернарда.
«Не смей втягивать ее в это!» – предупредили меня чуть раньше.
Видимо, не зря.
Дрейк, как чувствовал, что мне вскоре придется к ней обратиться.
(Kent Marcum – Photograoh of my heart)
Они с Клэр уже украсили гостиную еловыми веточками, сверкающими декоративными ангелами и стеклянными шариками. На столе имбирное печенье и цитрусовый чай – очень по-новогоднему. Нордейл всегда начинал праздновать издалека, потому что чудом не насладишься скоротечно, чудо следует растягивать.
Михайло забрался ко мне на колени так буднично, будто я заходила сюда ежедневно. Свернулся на коленях, прикрыл глаза, замурчал.
– А где смешарики?
– В подвале. С утра что-то мастерят.
Еще один чужой мир, откуда не ускользнуло счастье. Дина в белом свитере и домашних леггинсах; Клэр отсутствовала – ушла на рынок; в кресле открытая книга со свисающей вязаной закладкой.
Я помолчала – как объяснить то, чего объяснять нельзя?
– Дрейк запретил мне втягивать тебя во все то, что я собираюсь делать.
Она не спросила: а что ты собираешься делать? Поняла по моим глазам, что запрет был серьезным, и потому я все равно не скажу.
– Но ты здесь. Значит, я могу тебе помочь?
– Можешь.
– Говори, что нужно.
Бернарда всегда была Бернардой – схватывала на лету и никогда бы не оставила без помощи.
– Где-то в Реакторе есть вот это…
Я достала телефон, нашла фотографию Цэллэ, показала.
– Там же находится книга, которую я передала Дрейку, где описывается, как именно эта штука работает.
– А что это?
Спросила. И сама же умолкла.
– Не могу сказать. Но возьми с собой плотную тряпку, заверни ее и книгу, ни в коем случае «фонарика» не касайся, хорошо?
– Поняла, не буду, – Дина помолчала. Потом спросила, почему-то грустно. – Ты собралась далеко?
– Далеко.
На стене висела живая картина, в которой шумели осенние деревья. Расслабленно растопыривал розовые пяточки Михайло – выпускал и втягивал когти, наслаждался полусном.
– Ты потом спросишь обо всем Дрейка, если захочешь.
– Захочу.
Представляю, какую историю он расскажет. Или какую из версий этой самой истории. Но мое ли дело?
– Только не раньше чем через два-три дня, ладно?
«Нельзя, чтобы он помешал мне уйти».
– Это все?
– Да. Сможешь найти?
– Конечно. У меня доступ ко всему хранилищу.
Да, после «великой лысой Карны» мы все об этом помнили[5].
– Сейчас найду тряпку. Скинь мне пока фотографию.
Она ушла – просто испарилась, – я не заметила, когда. Лишь ощутила, что дом пуст. В нем есть кот, где-то внизу есть смешарики, но людей, кроме меня, нет – тишина, не вибрирует воздух. С картины, гонимый ветром, упал на ковер еще один желтый листок. С любопытством взирал на меня потухший камин – пламя оживет в нем под новый год, когда Клэр сядет перед накрытым столом смотреть новогоднюю передачу.
Интересно, вернусь ли я к тому времени в мир уровней?
«Я еще из него не ушла».
И не нашла ключ.
Ключ… Где же его искать?
Михайло – белый довольный кот – плевал на мои проблемы – он жил сейчас. Ощущал теплые колени, ласковые пальцы, он платил миру за удовольствие своей любовью. Хотелось так же.
«Когда вернусь… – я намеренно заставляла себя произносить «когда», а не «если», – тоже попрошу кота. Мы сходим за ним с Диной вместе в ее мир – выберем самого классного. Ласкового, веселого, похожего на Хвостика. Или совсем на него непохожего – какого-то родного и близкого, к душе».
Давно не ходили в ее мир – а ведь было весело. Совсем другие места, люди, множество языков. Помнится, к браслетам-переводчикам сначала привыкали парни, затем мы – вот смеху-то было.
В этот момент меня в совершенно тихой комнате громом поразило – даже рука над белой кошачьей шерстью застыла – браслеты-переводчики. ОНИ ЖЕ КЛЮЧИ к любой двери, ведущей из Дрейкова мира «во вне», он сам об этом говорил.
Балда, «все проще». Куда уж проще…
Как хорошо, что я сюда зашла, иначе никогда бы не вспомнила.
Дина вернулась из ниоткуда пятнадцать минут спустя. С темным свертком под мышкой, довольная, чуть запыхавшаяся.
– Дольше по коридорам до хранилища бегала. Так и боюсь внутри Реактора прыгать – никогда не знаешь, куда попадешь. Как-нибудь выберу время, потренируюсь.
Снизу хлопнула дверь – вернулась Клэр, зашуршала пакетами, принялась разуваться. Дом наполнялся людьми.
– Держи.
Мне протянули тряпку. Пришлось аккуратно переложить кота с коленей на диван – тот посмотрел на меня, как на предателя, – сложить завернутые фонарь и книгу в объемный рюкзак.
– Спасибо.
– Что-то еще? По глазам вижу.
Да, теперь от меня исходило нервное возбуждение.