Причём, я так поняла, официальная история про них – про ноа, в смысле – почти ничего не говорит. По ней разумные аборигены на Тиране были, но к моменту начала колонизации остались только… как же это написано было… остатки материальных свидетельств их существования, во. Но… если их и вправду колонисты перебили всех, то это такое преступление, которое по-любому скрыть надо. И, кстати, оказалось, что есть здесь, на Тиране, одна секта, которая верит, что так оно и было. Ну, что всех ноа люди убили. Но они скоро вернутся, и надо, типа, покаяться, и тех, кто покаялся, ноа простят и что-то хорошее сделают, а остальных порешат.
Ну вот я и подумала: а если ноа превратились в духов планеты? В местных таких лоа? А что, запросто! Но что тогда делать? Одно дело – знакомые лоа и бокор, а совсем другое… такое вот. Бокора можно убить, лоа – задобрить в подавляющем большинстве случаев. А чужие предки, да ещё не люди… Тут и не знаешь, как подступиться.
В общем, к тому моменту, как Тим приехал, я уже себя порядком запугать успела. Так что я к нему кинулась, обняла, запах его вдохнула – и меня опять унесло. Как в храме, если не сильнее. И Тим, конечно, это сразу почувствовал. Он в мрачном настроении был, когда вошёл, а тут заулыбался:
– Чего это ты такая… горячая? – спрашивает. – Случилось что, или просто заждалась?
Но ответила я ему уже потом, когда мы в койке валялись и вино пили. Не то чтобы я вся такая горела желанием ему правду говорить: вряд ли бы ему понравилось, что я до жриц Любви дошла, но и врать Тиму мне не хотелось. Достаточно было, что я про Грегори ему не рассказала. Так что, когда Тим меня опять спросил, я ему честно ответила.
– Что это на тебя нашло? Нет, я не против, только «за», но все равно интересно.
– День был тяжёлый, так я ж ещё до этих… которые храм Любви, дошла… Странное там что-то. Пять минут – и еле ноги унесла… Что у вас на планете творится?
– Э… Тогда понятно. Ты, это, к ним не ходи особо, – Тим, похоже, встревожился. – Вообще не ходи. Они хуже наркотика.
– Да я к ним больше ни ногой! Мне и без них хорошо. И даже очень, – я Тима поцеловала, он меня обнял – и больше ничего не надо. Даже просто рядом с ним быть – уже такой кайф! И дело не в том, что Тим – сильный и всё такое. Просто… Не знаю, как объяснить, но рядом с ним правильно. Хорошо, классно, здорово, надёжно – но ещё и так, как должно быть. Словно я… В общем, мне мама Бонита как-то сказала, что я могу сколько угодно фыркать по поводу мужиков, но если мне повезёт и я найду своего мужчину, то сразу это пойму. Я тогда, помнится, ей не поверила. А оно вот как оказалось.
Тим меня по голове потрепал и в макушку чмокнул:
– Это правильно… А на планете? Как всегда – бардак.
Вот совсем мне не хотелось серьёзный разговор затевать, но как-то оно само получилось. Да и надо было мне с Тимом соображениями поделиться, чтобы в одиночку всё это не переваривать.
– Просто, понимаешь… Чем больше я обо всё этом думаю, тем больше мне кажется, что тут что-то такое… глобальное происходит, но этого пока никто не замечает. То есть стрелки́ – это только часть чего-то… куда более серьёзного. И… Как ты думаешь, у меня крыша не поехала?
Вот что мне в Тиме страшно нравится, ну, помимо ещё кучи вещей… да мне в нём вообще всё нравится, наверное… Да, так вот, он на любой вопрос, даже самый дурацкий, готов ответить обстоятельно и серьёзно. Вот и сейчас: он подумал и головой покачал:
– Ну, ты не более сумасшедшая, чем все тут. Может, даже поменьше, – а потом говорит: – В общем, хакеры дали первый результат. Насчёт пересечений в Сети – пока роют. Но сейчас точно известно, что все стрелки́ – детки богатых родителей, и все они недавно приобрели вирт-комплекты последнего поколения. Так что твоя версия с Сетью вполне себе живая. И ещё двух из них спалили с какой-то новой нейродурью. Знаешь, что это такое?
Я кивнула только. Конечно, знаю. У меня у самой… Ой, mierda!.. Ладно, чего там… Есть у меня пара доз стима, слабеньких, сорока… Ну ладно, шестидесятипроцентных. Не, не для игр. Просто, если таким ширнуться, летать лучше. Реакция выше и всё такое… Да вы что, на бой я и не рассчитывала, какой бой на моём корыте! Видела я тут в порту пару боевых корабликов. Вот это я понимаю. А у меня… Эх!.. Это если от пиратов удирать придётся. Насколько я знаю, запрещены те, которые в виртуалке больше восьмидесяти процентов погружения дают. Ну вот, а эта самая новая дурь, про которую Тим рассказал, вроде как под девяносто раскачивает. Или даже больше.
Нет, сама я только на самых простых установках играла. Ну, и тренировалась. А там, какая бы классная картинка ни была, всё равно помнишь, что вокруг – имитация. А на девяноста пяти процентах, я читала, даже у людей с нормальной психикой эти… как оно называется, когда раны… ага, точно! В общем, даже у нормальных после такого погружения стигматы появляются.
– Так… Уже что-то. Понятно, что ребяток в Сети обрабатывали… Вот как бы ещё найти, где….
– А если через дилеров попробовать? Хакеры хакерами, найдут точки пересечения. Но не факт, что у всех.
– Через дилеров… – говорю. – Ну, не знаю. Разве что получим подтверждение, что и здесь связь есть. Надо нырять в Сеть, но надо знать, куда…
– А с другой стороны, – Тим говорит, – им по тринадцать-пятнадцать лет. Игры, где же ещё. Вопрос в том, они случайно попадаются в Сети или их вылавливают целенаправленно.
– Игры… Слу-ушай… А ты не знаешь про игры, в названии и рекламе которых есть слово «око»? Ну, или «окно»?
Я особо ни на что и не рассчитывала, а Тим спокойно так отвечает:
– Есть. Я штук в пять играл.
– Та-а-ак… Рассказывай.
– Ну… Первая – «Око Терры». Местная игра. О том, как Терра прилетает и наводит порядок. Шутер. Можно играть за Тирану, за Терру и за наёмника. Хорошая игруха, я за Терру играл обычно. Есть ещё «Адские окна» – про войнушку и приключения в Туманности. Пилотская игруха, физика хорошая, но мне как-то не зашла. Может, это в полноценном имитаторе играть надо, не знаю. Тебе, наверное, понравится. Кстати, там с Туманностью действительно всё так странно?
Ох, зря он это спросил! Про Туманность-то гнать я могу долго, как любой пилот, вот только про неё ведь никому толком неизвестно. Ну да, граница по рукаву Щита-Центавра, а что в неё, и уж тем более за ней!.. Вы-то далеко, а, например, те, кого вы Тёмными мирами называете, вроде моей колонии – близко. Ну, как близко? От нас до условной границы – почти четыре парсека, даже больше. Что я могу сказать… Она помехи на приборы даёт – вот с этим я сама сталкивалась. Но там вообще летать опасно: у нас-то почти не ощущается, а чем ближе к границе, тем сложнее пилотаж, а потом наступает момент, когда приборам вообще верить нельзя, только на слух лететь можно. А это, сами понимаете…
При чём здесь слух? А, я не про музыкальный, хотя он тоже помогает. А вы не знаете про это, что ли? Корабль… его же чувствуешь. Вибрацию корпуса, состав воздуха, тон работающих приборов, освещение… Это всё постоянно меняется, и это можно уловить. Вот это вот умение корабль почувствовать у нас слухом и называется. Говорят, был какой-то пилот, гениальный скрипач. Вот он вроде как по краю Туманности мог корабль в ручном режиме провести. Да, у меня слух хороший, отличный даже, но не настолько чтобы в Туманность лезть. Интересно, конечно, но жить пока хочется. А ещё, говорят, она может менять режимы работы движков. Но вот в это я, простите, совсем не верю. Помехи – ладно, а как она кнопки нажимает и тумблеры переключает? Ну и ещё всякие страшилки рассказывают. Что именно? Ну, что там киберсистемы оживают. Что можно войти в Туманность на пять часов, и вылететь через пятьдесят лет. И всё такое.
А главное – там так красиво!..
В общем, вывалила я всё это на Тима, а потом спрашиваю:
– А ещё какие игрушки с «оком» или «окнами» есть?
– Ещё есть «Окна Ноа». Играешь за ноа – знаешь, кто это? Цель – найти окно в прошлое и уйти туда, чтобы изменить мир. Так себе игруха, если честно. «Око смерти или рука Судьбы». Там какой-то клан Рыцарей Смерти, ты делаешь в нём карьеру. Получаешь задания и вершишь судьбы. Убивая, естественно. К ней ещё патч имеется, но он нелегальный. Хотя кого это остановит? У меня его нет, он ненормальный просто. Не могу я убивать стариков и детей… Да, и ещё – «Глаз Судьбы». Его иногда «Оком Судьбы» называют. Вот это классная игрушка: ищешь нестыковки в событиях и исправляешь их. И мозгодробилка, и пальба, мне очень понравилось.
Тим рассказал это всё и говорит:
– Если хочешь, могу тебе свою старую виртуху отдать. Она проапгрейженная, – а потом помрачнел и добавил: – Дома у меня новенькая стоит. Почти как у стрелков.
И тут я возьми и брякни:
– Значит, надо проверить эти игры. Понимаешь, тот «овощ», из палаты, когда стрелял, думал, что он – в игре. А перед смертью сказал что-то вроде «Я око» или «Я окно». Вот я и думаю: если взять хорошую вирт-установку – и с максимальным погружением…
Я прям почувствовала, как Тим напрягся: уж больно ему эта идея не понравилась. Но он только спросил:
– Что хочешь проверить?
– Для начала – «Око смерти». Слишком прямолинейно, чтобы оказаться тем, что надо, но вдруг?
– Ну, тогда поехали ко мне.
До Тима-то добираться недолго, он рядом совсем живёт. Главное было – не отвлечься, когда в квартиру вошли, а делом заняться. Ну, в итоге Тим игру запустил, я перчатки на руки, очки на глаза – и туда.
Ну что скажу? Игра красивая, этакая мрачно-торжественная, но уж больно стрёмная. Некий древний орден, который тайно управляет историей человечества, ты случайно про него узнаёшь, тебя пытаются убрать, как лишнего свидетеля, но потом, когда ты валишь киллеров, которые тебя мочить пришли, тебе предлагают вступить в орден Рыцарей Смерти. Ну и всё такое. Красиво, жутко – но… никак. Не цепляет, вот ни разу.
Сняла я очки:
– Не то. Вообще никакого погружения нет. Так что надо, наверное, пробовать в максимальном.