что её Тана зовут, её муж – комиссар, в смысле – скоро будет. «Дел, – говорит, – в городе много, как-никак, в Центре пальбу устроили». А потом протягивает мне флэшку:
– Тут код производителя к комму человека, которого вы проследить хотели. Если надо, Кира вам поможет, она у нас в этих железках немного понимает.
Я кинула:
– Спасибо, – говорю. А она улыбается:
– Да вы не стесняйтесь, спрашивайте, если что.
Когда она руку протянула, у неё на запястье татуха видна стала: какой-то птеродактиль с мечом в лапах. Тим увидел – аж крякнул:
– И как только вас похитить умудрились?
– Станнером накрыли. Вот и взяли.
Тут эта самая Кира влетела – ну, которая нам кофе приносила. Мне она тогда совсем взрослой показалась, а теперь смотрю: моя ровесница, может, чуть старше. Мне-то? Я обычно говорю, что двадцать, и в документах так указано, а сколько на самом деле – неизвестно. У меня в записях о рождении ошибка какая-то, по записям онфора получается, что мне девятнадцать, а по общей базе планеты – двадцать один. Вот я серединку и выбрала, когда карту-идентификатор получала. Не, понятия не имею, как так вышло, сбой какой-то в системе учёта, или оператор криворукий данные вводил. Да и какая разница?
Да, Кира. Ну, зашла, подскочила к матери, в щеку чмокнула, тоже за стол уселась. И тут я поняла, что зря по поводу манер своих переживала, потому что она колбаску просто пальцами – цоп! – и в рот. Госпожа Тана посмотрела на дочку укоризненно, а той – хоть бы хны.
А я, надо сказать, очень не люблю, когда говорят «спрашивайте». Вернее, не то, чтобы не люблю, а просто сразу включается режим «язык проглотила», и даже не знаю, что и сказать. Но Кира эта, она простая такая, так что я вроде смелости набралась:
– А что вчера случилось… Вообще?
Кира мне и ответила:
– Влад как вышел на крышу, вызвал подмогу. Ребята гнали, как могли, и вроде успели. Полдома в развалинах, из жителей семеро погибших, около тридцати раненых. Хорошо хоть, дом старый был. Новый так вообще в хлам сложили бы.
– Ой… А нападавшие?
– Нападавшие… Живыми взяли двоих, но они, как те стрелки – овощи безмозглые. Высшая нервная деятельность на нуле. Причём их недавно почистили полностью в регенераторе: ни тату, ни шрамов, никаких особых примет. Из базы удалены полгода назад как погибшие. Ещё было семеро каких-то странных, пятерых убил неизвестный снайпер, двоих Влад.
– То есть снайпер все-таки был? – я, честно говоря, до конца сомневалась: вдруг это всё мне приглючилось?
– Был, – кивнула Кира. – Но кто, неизвестно. Его никто, кроме Влада, не видел. Стрелял из снайперского гаусса. Хорошая штука.
– А странных – в каком смысле?
– Лысые, почти нет подкожного жира. Огромные радужки, черные. Сейчас их вскрывают. Ногтей нет. Были, но отвалились. Кожа желтоватая. Мутанты, в общем.
– Фу, Кира, не за едой же!
– Да ладно, ма, тут такие дела, что не до приличий. Влад сейчас придёт, расскажет.
– Мутанты… Существа Ока. Видимо, так они и выглядят, когда процесс к концу подходит… Ой, простите.
Госпожа Тана только вздохнула: мол, что с вас взять…
Ну а после завтрака мы в комнату вернулись, Тим меня сгрёб в охапку, на кровать уронил – просто так, поваляться рядышком. Я у него под рукой устроилась, тепло так, хорошо. Ну и про татушку у госпожи Таны спросила. Он ведь явно знал, что это такое.
– Тату? – Тим хмыкнул. – Да если бы я их похищал, сам бы застрелился. Она сангуска. Я тебе про свинобыка рассказывал. На их планете сила тяжести чуть меньше полутора «же». Средний рост что у мужиков, что у ба… женщин – под два метра. Ну и свинобык – милейшее создание по сравнению с другой живностью, что там обитает.
– Круто!
– Покажу потом ещё ролики, увидишь…А татушка – это знак капитана эйнхериев – спецназа, который со зверьём в первых рядах воюет.
– Ни фига се…
Мне даже страшно представить, насколько госпожа Тана крутой должна быть. Вообще всё странно было. Как будто я… Ну, не знаю. Просто я как думала: вот убегу от Гримо, осмотрюсь не торопясь, работу найду, потихоньку перевозками займусь… разными. Спрячусь, в общем. А вместо этого сходу ввязалась во что-то такое… Такое непонятное, жуткое, большое. Как будто ветер подхватил – и закрутил, понёс куда-то. Страшно – но и здорово. Мир-то, оказывается, такой огромный. Одно дело, когда это просто знаешь, и совсем другое – когда до тебя доходит. И Тим…
Да, простите. К делу.
В общем, минут двадцать, наверное, прошло – в дверь постучали, Кира нос в комнату сунула:
– Идём в сад или вы тут остаться хотите?
Ну, мы переглянулись – и встали. Не знаю, как Тиму, а мне хотелось на солнышко. Да и интересно было – сад!
Нет, я же говорю: я деревья видела. У нас дома был здоровенный оранжерейный комплекс, и не один. Но это же не за стеклом, не издали смотреть, это – вокруг, рядом совсем! И деревья – толстые такие, огромные, а на них – яблоки. Настоящие. Ну, то есть я знала, конечно, что они на деревьях растут, но вот так вот увидеть – первый раз. Я одно дерево потрогала. Кора шершавая, тёплая, и… как бы объяснить… Живое оно. Вот это самое интересное: не камень, не металл, а… Мне и на траву-то наступать страшно было, если честно. А потом оказалось, что это прикольно очень. Мягко и по ногам шуршит. Я бы там вообще так и бродила, по траве по этой. Кстати, а правда, что по ней босиком ходить приятно? Надо будет попробовать… как-нибудь.
И там под деревьями столик стоял, вокруг кресла плетёные. Я не поняла, из чего, но не пластик точно. Мы с Тимом сели, а Кира яблоки с дерева сорвала, одно Тиму кинула, второе мне дала:
– Попробуй.
Я его держу, а оно прохладное, гладкое, но немножко шершавое, и пахнет странно. Слабый-слабый запах такой, непонятно, он вообще есть или его нет. И надо кусать, а страшно. Не, я за последнее время к натуральной еде привыкла, но это как-то слишком натурально. Вот прямо с дерева – и никакой обработки. Но и любопытно было. К тому же и Тим, и Кира уже своими яблоками захрустели, аппетитно так… Я и откусила кусочек. Маленький. А потом ещё один. Оно такое… сладкое и кислое одновременно, и сочное такое, и… Вкусно, в общем. Очень.
Тут Влад появился, и я поняла, что одно точно про вампиров неправда: могут они днём, при свете, ходить. Он притащил поднос с графином и стаканами, Кира вскочила ему помогать, а меня как кольнуло: а у них… отношения. И серьёзные, судя по всему. Вот интересно, Кирины предки в курсе? И как им такой приятель у дочки? Впрочем, мне в таком раскладе только благословение Эрзули на них призвать остаётся и больше не лезть никуда. Не моё это дело.
А Влад говорит:
– В общем, так. Те мутанты – псионики. Сами по себе – так себе, но они вместе работают, как одно целое.
– У них ещё нечто вроде координационного центра есть. И вроде как подпитка оттуда идёт, но я до конца не уверена.
– А мне кажется, что нет, – он головой покачал.
– Ну, не успела я до конца разобраться. Может быть, в следующий раз получится… Хотя мне его очень не хочется, этого самого следующего раза.
Влад задумался, потом кивнул:
– Вернее так, у них есть подпитка от остальных членов их секты. Это да. Но никаких информационных потоков я не увидел. Мерзость жуткая, если честно, – его аж передёрнуло, и он рожу какую-то непонятную скорчил на секунду, словно губу верхнюю оттопырил. Я аж испугалась: вдруг сейчас клыки отрастит и на нас кинется? Но ничего не случилось.
– Ага… Та ещё гадость.
– Шеф сказал, вам надо дилера отследить. Кир, поможешь?
– Помогу. Только я больше по защите, а не взлому.
– Ну, и шеф сказал, чтобы полицию не привлекали. Наших тоже могут пасти. Так что нужно оборудование.
– У меня нет. В смысле – оборудования. «Энигма» – штука хорошая, но тут просто мощностей не хватит. Для серьёзной работы нужен ещё один комм. А лучше два. Минимум – такие же. А лучше – покруче.
– Будет оборудование, – Тим наконец от лимонада оторвался. Вот уж не думала, что он так его любит! – Мистер Флин распорядился помочь. Ты только скажи, какое железо надо, всё подгонят.
– Угу, – говорю, – отлично. Слушай, Влад… Там вчера ведь не только полиция была? То есть полиция тоже появилась, под конец, но до них кто там был? И вы – не полиция, так ведь?
– Понимаешь, – Влад улыбнулся, нормально так, никаких клыков, ещё одна пугалка неправдой оказалась, – мистер Шотт, когда стал комиссаром, начал отбирать верных людей. Отовсюду. В основном, пришлых. Ну как я, например. Бывшие копы, с других планет, военные… У нас же коррупция в полный рост везде. Вот и выдёргивал ребят, на кого положиться можно. Мы, конечно, по силе армейцам уступаем, но зато быстрее их и умнее. Приписаны к полиции. Спецназ.
Ну я тогда открытым текстом спросила:
– А снайпер, который валил уродов, чей был?
Что я про него всё спрашивала? Ну, во-первых, он был странный. И странно было, что я его как-то увидела – на крыше, с этой его винтовкой – когда по всем правилам увидеть не должна была. А во-вторых… Почему-то каждый раз, когда я о нём думала, я и того лоа неизвестного вспоминала – Красивого-Тёмного-Холодного. Связаны они как-то были. Ну да, мне и хотелось понять – как именно?
– Уп-с, – Влад руками развёл. – Я его заметил только раз. Когда он уходил. И то, мелькнула чёрная фигура – и всё. Взгляд чувствовал, это да. Но я даже не понял, парень или девушка. Могу точно сказать, что он или поле невидимости использовал, или псионику. Только если он псионик, то… стрёмный, – и Влад опять рожу скорчил. Да что это с ним? Но пялиться невежливо, так что я просто спросила:
– Чем стрёмный?
– Наблюдал холодно, спокойно. Мазнёт взглядом – как на том свете побывал. На крыше только одного снял, когда на меня кинулись. Остальных не трогал, но следил. Такое ощущение, что давал мне с ними разобраться. А потом он вообще ниже стрелять начал, судя по попаданиям.
– Ну да, там эти… слуги… адепты Ока меня убивать кинулись, и он меня прикрыл.