– Кроме того, Тиму, с его подготовкой, должны быть привычны перегрузки сверх нормы. Принимается?
– Предположим.
– Да, – Маша тоже кивнула. – А Инге?
– Тета-феррит и ускоренное прохождение импульса – эта твоя версия.
– А перегрузки?
– Эх, вы… млекопитающие, – Эл постарался придать голосу максимум снисходительности. Млекопитающими он называл всех, кто не мог понять, что такое цифры и почему их всего две.
– Хорош обзываться. Лучше объясни нам, ущербным, – Кот сжал и раздал кулак, внимательно рассматривая в очередной раз сбитые костяшки.
– А ты не угрожай. Ладно… Сколько Инге весит?
– Ну… Килограмм пятьдесят-шестьдесят.
– Фальк, а ты сколько?
– Соточку. Погоди…
– Понял, да?
– Так, умники! – Матвеев поставил на столик опустевший стакан и сел демонстративно прямо. – Или вы сейчас всё объясните, или я вам устрою такой сакральный акт гаитянских жрецов, что вы у меня…
– Эл, давай ты, я боюсь.
– Короче. Она в два раза легче Фалька. Пилотский амортизатор настроен на его вес. То есть вес в два раза меньше он будет принимать с двойным запасом
– А не наоборот?
– Нет. Просто для Фалька перегрузка будет расти равномерно, а для человека полегче медленнее. Поначалу. Правда, потом легковеса постигнет облом, на него обрушатся все неучтённые «же». Им повезло, что они до этого не дошли, иначе мы Инге от кресла бы отскребали, чтобы в регенератор положить. Поэтому так важно не только подогнать кресло, но и настроить его. Собственно, её спасло то, что программа откорректировала последний манёвр.
– Так что это за гаитянские вуду-обряды? – Маша уже поняла, что парни нашли просто решение и успокоились. А в их ситуации это было недопустимо.
– Погоди, Маш! Я правильно понял? – Гусь довольно гоготнул. – Фальк, эти двое тебя сделали?
– Нет! Да замолчи ты! Я перелопатила все материалы по вуду! Что это за сакральные акты, и… – Маша осеклась. Сергей сидел с каменным лицом, но видно было, что он сдерживается из последних сил. Гусь же под Машиным взглядом не выдержал и расхохотался. – Вы! Да, вы! – она прищурилась, внезапно сообразив, и повернулась к Фальку: – То есть они хотят сказать, что тебя не просто сделали, а…? – Маша осеклась. В неформальной обстановке парни опускались до некоторых пошлостей, и это её не смущало, но сама сказать что-то подобное она не могла. Особенно в присутствии шефа.
– Не меня, а программу. На «экстре».
– Но ты бы это не повторил.
– Я этого не говорил, – Фальк флегматично налил себе газировки и сел, задумчиво рассматривая бокал на просвет, словно там было дорогое вино, а не витаминный «шиповник», – мы с «Дрейком» и не такое вытворяли… – Фальк слишком поздно осознал, что сказал что-то не то.
– С Дрейком?!
– Не понял?..
– Постой, а Сирена-то в курсе?
– Макар! Я о тебе чего-то не знаю?
– Нет, я, конечно, всё понимаю, Фальк, но в анкете ты ни про какого Дрейка не писал, а там в плане текущей ориентации вопрос стоял весьма чётко, – Сергей говорил с непроницаемым лицом строгого начальника, но вот теперь Маша не сомневалась: прикалывается.
– Шеф, я…, да вы неправильно всё поняли, на… Это не то…
– Кто такой Дрейк и чем вы там с ним занимались?! – Маша попыталась придать голосу максимум суровости.
– Да нормальный я! – завопил Фальк. – Дрейк…
– Вот так служишь с человеком, спину ему доверяешь, а, оказывается, вон оно как… – Кот пробубнил вроде себе под нос, тихо, но услышали все.
– «Дрейк» – это мой корабль! Он в трюме стоит! И вы, уроды, прекрасно об этом знаете, на! Я когда с флота уходил, взял его вместо выходного пособия. Случись что, с ним вас прикрывать и буду.
– А почему ты так о нём говоришь? – Маша ткнула пальцем в погасший экран. – Если это, по-твоему, как вы там сказали?.. сакральный обряд жрецов вуду, то чем вы в космосе занимаетесь с противником? Что за фантазии такие?
– У-у, пошёл работать психолог. Вешайся, Макарушка.
– Вот ещё. Нормально у меня всё… с сакральными обрядами. Два плюс одна, или два плюс несколько, – Макар, похоже, определился с тактикой и сделал морду кирпичом. – Так что не надо тут на мне свои штучки испытывать. Нормальные мы с «Дрейком».
– Корабль противника – это «он»!
– Корабль противника – это «сука» или «падла», тебе включить запись переговоров пилотов? А «Дрейк» – это нормальное имя для корабля. У каждого корабля должно быть имя. Кто-то женскими именами называет, кто-то мужскими. Я летаю один, без канонира, канонир обычно мужчина. А баб мне и дома хватает.
– Я вот Сирене скажу, как ты её и девочек назвал… – Маша нахмурилась, но не выдержала и заулыбалась.
– Не надо, – громко шепнул Гусь. – Когда некая особа сообщила ей, что Макарушка на Теллуре замутил с одной колонисточкой, особе челюсть сломали и в регенератор на сутки отправили.
– Из-за челюсти? На сутки? – не поняла Маша.
– Ну, и из-за челюсти тоже…
Мужчины продолжали шутить, а Машу внезапно кольнула тревога. Как-то очень легко и небрежно обсуждение серьёзного вопроса переросло в дружеские подколки. Как-то слишком хорошо и спокойно им было. Они сидели в тепле и свете, но ей стало холодно. Захотелось оказаться как можно ближе к Сергею, чтобы он обнял её, как тогда, на Тиране, когда она запаниковала, сказал, что всё будет хорошо, что они никого не потеряют. Словно затишье перед бурей… И чем спокойнее сейчас, тем хуже будет потом…
Она встряхнулась, усилием воли – всё-таки долгие тренировки чему-то её научили – отодвинула дурные предчувствия на край сознания. Заставила себя включиться в общий лёгкий трёп. Но её хватило ненадолго.
Разговор распался, и Маша заметила, что Сергей опять о чём-то расспрашивает Фалька. Она прислушалась:
– Ты сказал, что, крутани она корабль как хотела, то вам дорога в регенератор. Всем, кроме Найки. Что это значит?
– Мы летали на учебном корабле. Найка была в кресле наблюдателя. Тут ведь как: условия боя могут быть какими угодно, но наблюдатель всегда должен быть в сознании. Поэтому у его кресла нестандартный амортизатор, и там ещё индивидуальная силовая защита предусмотрена. А насчёт остального… Если бы не автоматика, они бы «экстру» завалили без дополнительных потерь. Правда сами или отрубились бы, на, или погибли от перегрузок.
Да что же она такое?! Она что, издевается? Только Маша решила, что разобралась со странностями Инге, как та немедленно выдала новый сюрприз. Ведь, если Маша правильно поняла, что получается? Инге не рассчитала перегрузки и попыталась проделать манёвр, который обычного человека довёл бы до обморока, если не хуже. Но опять-таки, если верить Макару, она настолько хороший пилот, что вряд ли могла так ошибиться. Так что же, она подсознательно была уверена, что сможет выдержать такое?.. На горизонте снова замаячил образ Чёрного Дракона, монстра из элиты элит марсианского спецназа. Нет. Чушь. Бред. Не может быть. Должно быть простое объяснение… Ну конечно! У неё же это первый бой не на имитаторе, она запросто могла ошибиться… Скорее всего, так оно и есть. И, кстати, интересная гипотеза: а если Драконы инициируются каким-то марсианским аналогом тета-феррита? Мысль показалась Маше интересной. Её надо обдумать – но, пожалуй, не сейчас.
Вот честное слово, с той же Найкой всё проще!
Тим Тим Найдёнов
Странно, но после того разговора в айки мы больше никаких планов не строили. Словно всё уже обговорили и решили. Нет, вру, было коротенькое даже не освещание, а так, обсуждение. Как раз поступил сигнал о начале ускорения, и мы сидели в каюте, пристегнувшись, и ждали, когда нас начнёт плющить разгоном. Вроде тогда Инге в очередной раз спросила Найку, чем ещё, кроме общего прикрытия, она может помочь. Я-то как раз послал запрос посмотреть, что можно из оружия подобрать, но краем уха прислушивался, что там девчонки шебуршат.
– Инге, ты с Тимом в командном пункте, – говорила Найка. Она опять стала очень серьёзной и сосредоточенной, словно лет на десять повзрослела. – Вначале тебе надо будет не столько защищать людей от Ока, столько его отвлекать. Чтобы эта тварь меня не почуяла.
– Уверена, что мне с тобой не надо?
– Даже не вздумай к нему соваться. Оно там сильное очень. Главное, присматривай, чтобы оно в панике кого не зашибло. А если пойдёшь за мной… Боюсь, тогда ты навсегда изменишь своё мнение обо мне. И останешься ли прежней – не знаю.
– В смысле?
– В прямом, – Найка стала ещё серьёзнее, хотя казалось, что дальше некуда. – Я не собираюсь разбираться, что там да как. Я пойду убивать. Всех, кто окажется на пути… Ты точно справишься?
Молодец Найка, отпускать Инге в логово Ока мне не хотелось. Моя ненаглядная только кивнула:
– На девяносто девять и девять десятых, – я достаточно хорошо знал свою малышку, чтобы услышать сомнение в её голосе. Но я не сомневался: её куда больше смутили слова «не сможешь остаться прежней», чем риск быть убитой.
Я глянул на комм: пришёл ответ от службы обеспечения. Судя по всему, начтехвору дали распоряжение от МУКБОП, и он выдал мне полный карт-бланш на снаряжение группы. Но до чего там девчонки договорились?
– … общая идея ясна, но если что, я готова пойти с тобой. Эту мразь надо… надо, что бы её больше не было.
– Решай сама. Если интересно – иди.
– Интересно, но… – Инге посмотрела на меня. Интересно ей! Наручниками пристегну. К чему, не знаю, но точно пристегну. Или лучше в скаф засуну и обесточу. Во, точно, так и сделаю.
А потом нам стало не до планов и разговоров, потому что взвыла сирена – сигнал о начале ускорения. По кораблю прошла дрожь – это пока без тяги заработали двигатели, хотя правильнее их называть преобразователями. По-моему, это специально устраивают, чтобы даже для особо несознательных дошло, что пора в амортизаторы и пристегнуться.
– Внимание по кораблю. Мы идём в Тёмные Миры. С момента выхода из гиперпространства объявляется военное положение.
– И что это значит? – Инге было интересно так же, как Найке, если не сильнее. До недавнего времени они такие корабли видели только по гало. Я девчонок прекрасно понимаю. Когда сам впервые оказался на борту десантного корабля, несколько дней ходил разинув рот. «Стерегущий», конечно, не такой большой, как «Торнадо», на котором я летал, но и народу тут было намного меньше. Вы не были на десантном корабле? Ну, не знаю, как по мне – стоит побывать. «Торнадо», конечно, не «Заря», которая сфокусированным залпом главного калибра с любой планеты атмосферу сдувает, но тоже не слабо.