– А… – Инге вытаращилась, а потом прыснула: – Найка, да ну тебя! Ты забыла, что я почти мамбо?
– Тут забудешь, в пустоте, – Найка кивнула на стенку каюты, где, по её мнению, был космос.
– Там нет пустоты, наши каюты находятся в центре корабля, потому что…
– Ну вот, а ты говоришь, мамбо, – на этот раз они захихикали вместе, но Инге очень быстро снова стала серьёзной.
– Ты меня пытаешься запутать. Объясняй, как можешь. Так что оно такое?
– Если совсем утилитарно, то не парься. Считай, что это Лоа. Да это Лоа и есть, если твоим языком говорить. Только очень могущественный. Обращайся к Ней, как к своим Лоа. И имей в виду, ты теперь… – Найка заколебалась, не зная, говорить или нет. – В общем, если тебя убьют, ты встанешь. Как Майк. Ну, скорее всего.
– Чё?!!! – Инге аж побледнела, вернее, посерела, да так, что Найка забеспокоилась. – Ничего себе «не парься»! Нет уж, объясняй подробно.
– Ладно. Но объяснять буду, как сама понимаю. Не факт, что это всё так и есть в точности, – и добавила, не удержавшись: – И учти, это слегка подвинет твой внутренний мир.
– Знаешь, мой внутренний мир и так уже… двинутый. Так что… – Инге залпом выпила сок и налила ещё. Лучше бы она этого не делала: руки у неё откровенно тряслись. Найка не совсем понимала, что так дико напугало подругу, но решила продолжить объяснения.
– Хорошо. Тогда слушай, – они много раз обсуждали это с Хелен, так что она без труда подбирала нужные слова. – Есть религия. Она обращается к богам, которых так или иначе создали разумные существа. Не важно, живые они, как Око, или вымышленные, как большинство на Тиране. Все они плод разума разумных существ, извини за тавтологию. Чем сильнее эти существа в плане веры, или, как в случае с Оком, пси-возможностей, тем сильнее боги. Но, в любом случае, эти боги, не важно, материальные или информационные, зависят от своих адептов.
– Пока всё понятно, хотя я не со всем согласна. И мой мир с места не сдвинулся. Вроде бы, – Инге нервно хихикнула.
– Хорошо. Эти боги… Они просто реалии, как ты, я, Тим или ИИ этого корабля. А есть некие силы, явления, абсолюты. Жизнь, Смерть, Боль, Любовь и так далее. Чем… абсолютнее эти силы, тем сложнее до них достучаться, и тем это опаснее.
– Чем?
– Чем? – Найка задумалась. – Ну, смотри, есть Любовь. Ты к ней обращаешься, получаешь силу, любовь близкого человека, ещё какой-то профит. А с другой стороны, ты оказываешься в зависимости. Тебе нужно, чтобы тебя любили, тебе будет больно, если любимый тебя бросит… Каждое использование абсолюта оставляет в тебе след и укрепляет связь между вами. Именно через этот след ты получишь силу, чтобы встать после смерти. И ты можешь вызывать его, оперировать это самой силой… Ну, то есть делать то, что ты сделала… там. Но если след ослабевает, его надо подпитывать. – Найка думала, что успокаивает Инге, но получалось только хуже. Она уже без усилий ощущала нарастающий панический страх подруги. Он был очень притягательный, и с любым другим Найка поиграла бы, но не с Ин. – Это не значит, что ты обязательно должна убивать. Ты можешь лечить людей, защищать их во время боя или катастрофы. Главное, его использовать, обращаться к нему. Если след нормально насыщен, то убивать и вовсе не придётся. Главное, не дать ему истончиться, иначе будет плохо.
– Получается, что это не след. Скорее, связь. Коннект. А чем плохо-то? Может быть, он просто… усохнет и сойдёт на нет?
Обламывать надежду Инге не хотелось, но уж раз она решила говорить правду, то придётся.
– Нет, сам по себе он не усохнет. А что будет… Могу показать на примере. Конечно, если пообещаешь не обижаться.
– Не обижусь. Постараюсь, по крайней мере.
– Встань.
Найка тоже поднялась, зашла Инге за спину, приобняла нежно и ласково, а потом прижала к себе, закрывая рот и нос ладошкой. Найка не хотела пугать подругу, и постаралась все делать мягко, но держала её при этом твёрдой хваткой. Инге ждала, потом заволновалась, дёрнулась, но отпустила её Найка лишь когда поняла, что в следующую секунду в её руку вопьются чужие ногти. Инге судорожно втянула воздух, закашлялась. Найка замерла, ошарашенная тем, что, кажется, Инге удерживалась реально до последней возможности. Она ведь сильнее Найки, лучше тренирована и легко могла вырваться… Это до какой же степени подруга ей доверяет?
– Вот так и будет, если след или связь истончится. Как сейчас ты хотела сделать глоток воздуха, также захочешь убить кого-нибудь. И чем тоньше связь, тем сильнее будет это желание.
– И мне…
– Да. Будет всё равно кого, в определённый момент. Так что надо следить, чтобы след всегда был достаточно чётким, а связь крепкой. Тогда такого не случится.
– Это как Голод у вампиров, да? Но… Постой. Значит, даже если это Смерть, то убивать не обязательно? Ты же сказала – лечить! А как?
– Ну как? Видишь, что человек не обречён, берёшь аптечку и лечишь. Ну, или спасаешь, вытаскивая из завала, – Найка положила ладошку на руку Инге и улыбнулась, попытавшись послать подруге тепло и благодарность. И, кажется, у неё получилось.
– А-а, а я думала, можно лечить как-то с помощью этой силы, – Инге явно была разочарована.
– Можно. Хелен умеет, я пока нет. Но ручками всё равно надо учиться. Только… Если увидишь Метку Смерти, не вздумай трогать её. Зови Хелен, если очень надо. И учти, Метку не снять просто так, её можно только перекинуть на другого.
– А что такое эта Метка Смерти? – Инге перестала паниковать и пугаться, а стала с интересом расспрашивать. Похоже, перспектива того, что можно научиться лечить, всерьёз её взбодрила.
– Это знак, что человек обречён. Что бы с ним ни делали, он умрёт. Она может сама появляться, но её и поставить могут. Сознательно – всего три-четыре человека во всем мире, – ну, по крайней мере, так сказала Хелен. – А несознательно… Ты же с проклятиями знакома? Вот если человек, лучше псионик, всеми фибрами души проклянёт кого-нибудь на смерть, тогда Метка может появиться. Но на тебя её поставить уже нельзя.
– Жуть какая! И как она выглядит? Или увижу – сама пойму?
– Да. Поверь, поймёшь, это ни с чем не спутать.
– Это конечно хорошо, но…
– Что?
– На меня нельзя, а на тех, кто мне дорог, значит можно… Тебе, я так понимаю, это тоже не страшно, но есть же и другие!
– Тут ничего не поделать. Разве что звать Хелен… нас, и перекидывать на другого, – Найка пожала плечами, отпивая сок.
– Перекидывать на другого – тоже, знаешь, вариант… И… Прости…
«Ну вот, опять слова подбирает и волнуется. Как же с ней хорошо…» Найка немедленно одёрнула себя. А с другой стороны, чего такого? Она же не специально накручивает подругу! Так может, в этом нет ничего плохого?
Тем временем Инге решилась и задала свой вопрос:
– А как получилось, что ты стала служить Смерти? Нет, не хочешь – не отвечай, просто… Я не понимаю. Ну, то есть я вообще понимаю, что уже ничего не понимаю. Ну, то есть… Все сложнее, чем я думала раньше. Намного. И это… Пугает.
– Так вышло. Я приглянулась Хелен, когда та пришла к нам в клуб.
– И что? Она тебя … позвала? Или как правильно? Посвятила? Я-то не хотела ничего подобного, это всё… совершенно не моё. Получается, эта Сила меня сама выбрала? Но почему?
– Просто я увидела Хелен, как она ко мне относится, и захотела стать такой, как она. Да и вариантов у меня особо не было. Не забывай, я была дочкой хозяина клуба, который катился под откос, и с каждым днём всё становилось только хуже. Это Хелен вытащила нас из того болота. Что бы без неё с нами стало? Отец спился бы, а мне оставалась прямая дорога сначала на сцену, а потом… Хорошо, если ещё в нашем клубе… Знаешь, мы-то и столкнулись с ней, когда я шла в зал попробовать поучиться танцевать. А на счёт того, что ты не хотела этого… Хотела или нет, ты Её позвала, и Она откликнулась.
– Вот уж не помню, когда я Смерть звала… Хотя… – Инге неожиданно улыбнулась, похоже, что-то вспомнив. – Н-да. Типа, за что боролись, на то и напоролись?
– Типа того.
Зажегся индикатор на двери, и Найка сказала «войдите». Ну да, Тим Тим, собственной персоной, и тоже вовремя, а то сейчас бы дошло до взаимного рыдания в жилетку. Найка этого совсем не любила. Нет, будь на месте Инге Живьен из клуба или, ещё лучше, Сана, жившая по соседству, Найка с огромным удовольствием раскрутила бы что одну, что другую на душевные терзания и страдания, довела бы до желания покончить с собой, а потом успокоила и…
– Ты губу прикусываешь, как Хелен, – заметила Инге с улыбкой. Или она что-то для себя поняла и уяснила, или на неё так появление Тима подействовало, но Найка чувствовала, что подруга совсем успокоилась. – Это от удовольствия? Эмоции вкусные?
– Не… – Найка потянулась и хихикнула, заметив, как отвёл взгляд мистер Тим. – Скорее, предвкушаю пир на Тиране.
Инге собралась что-то ответить, но её перебил мистер Тим:
– Девчонки, нас зовут в конференц-зал. Типа, краткое подведение итогов, в натуре.
Мистер Флин и мистер Вездесущий
Мистер Харт смотрел на город, а мистер Флин – в затылок босса. Кажется, наступил тот самый момент, когда остаётся преданно пялиться на начальство и надеяться, что всё обойдётся. Как-нибудь.
Флин только недавно осознал, в какую же крысиную нору они нечаянно ткнули палкой. Правда, так и не понял, как им удалось добиться таких потрясающих результатов. Похоже, он не всё знал. Нехорошо. У мистера Харта точно появились вопросы. Масса вопросов. И то, что он всё ещё не озвучил ни один, здорово пугало, потому что непонятно было, чего ожидать.
– Мистер Флин, мы с вами допустили одну большую ошибку. Я говорю мы, но в первую очередь, вы, – Мистер Харт развернулся и указал на Флина пальцем, Внутри всё похолодело. «Спокойно. Подвал далеко, если что…» Мистер Харт словно прочёл его мысли: – Мне нравится ваша решимость мистер Флин. Но вам всё-таки придётся искупить свою вину и исправить ошибку. Надеюсь, вы согласны со мной?