- Смотрите, что эта сволочь наделала!
- Не сходи с ума. Вовсе ни к чему оставлять на нем синяки.
- Так пристрели его, пристрели!
- Погоди минутку, - возразил Стоун. - Хотел бы я сначала узнать, как он нас отыскал.
Фостеру, конечно, такая мысль в голову прийти просто не могла. Лицо его омрачилось, рот скривился в злобной улыбке.
- Глория… - Он замолчал, крепко стиснув зубы, однако через минуту, уставившись на Стоуна, продолжил: - Скотта нам больше не использовать как наживку, я этой сволочи обо всем рассказал. Так что кончай его.
Стоун облизал пересохшие губы:
- Вик, это ты нас втянул во все это. Это была твоя идея! Так что будь добр, разделайся с ним сам.
Фостер подошел к Стоуну, вырвал у него из рук револьвер и прицелился в меня. Я уже ощутил себя покойником. Мышцы окаменели, мозг отказывался работать, и я выкрикнул:
- Подумай сначала, Фостер! В этот раз финт у тебя не выйдет, подставлять некого!
Он оскалился:
- Да и нужды нет. Не забудь, ведь это ты угробил Дэнни. Мы знали, что вы остались с ним с глазу на глаз, следовательно, убийца - ты. А теперь ты заявился сюда, чтобы расправиться со свидетелями.
Той секунды, может, еще парочки, пока он произносил свою речь, мне вполне хватило. Остановившийся было мозг теперь работал на полных оборотах. Мне и прежде не раз удавалось обвести Фостера вокруг пальца, а теперь ставка была воистину максимальной. Получится, не может не получиться, думал я.
- Ты пристрелишь меня, и вы втроем отправитесь в камеру в «Сан-Квентине». Полиции обо всем известно - кто кого и почему убил.
Сначала мне показалось, что Фостер в самом деле нажмет на спусковой крючок. Он мгновенно расслабил мышцы, его пальцы перестали судорожно сжимать рукоятку револьвера:
- Не сходи с ума, Скотт. Мои действия не превышают пределов необходимой самообороны. Кроме того, у нас здесь твой револьвер, тот самый, из которого ты пристрелил Дэнни.
- Ты полный идиот. Полиции известно, что Дэнни убил не я. Я разговаривал с ними.
Он было нахмурился, но потом расхохотался:
- Все понятно! Главное, не терять надежды, не так ли? Впрочем, тебе это все равно не поможет.
- Не веришь - проверь сам. Позвони хотя бы сержанту Биллингсу. Он службу вроде закончил, должен быть дома, но я бьюсь об заклад, что он все равно сейчас в участке. Он тебе повторит слово в слово мои слова. Я рассказал ему о карманном передатчике, который Стоун спрятал в исповедальне патера Шэнлона. - Это было как гром среди ясного неба, а я продолжал: - Мне врать ни к чему. Ты можешь проверить меня в пятнадцать секунд. Сделай это. А то ухлопаешь меня, и сам погоришь.
Озабоченный Фостер левой рукой ухватился за мочку уха и принялся разминать ее. Именно этого момента я и ожидал. Я громко расхохотался. Мой смех звучал правдоподобно, и все трое уставились на меня.
- Что, еще не доперли? - с издевкой спросил я. - Дэнни жив.
На секунду в комнате воцарилась тишина. Потом Фостер произнес:
- Врешь!
Я посмотрел на Стоуна и Джейсона:
- Когда все это случилось, я, как вам известно, был без сознания. Но и вы вдвоем отсутствовали. Ты, Стоун, расположился напротив, в гостинице «Дормэн», и следил, когда я очухаюсь, чтобы вызвать полицию. В этом слабая сторона вашего финта: если бы они обнаружили меня в бессознательном состоянии, то никто бы на него не купился. Так вот, когда я пришел в себя, Дэнни еще дышал.
- Ты врешь! - выдавил из себя Фостер. - Я убил его!
Я перевел взгляд на него:
- Не пори чушь. Ты стрелял в него из моего тридцать второго. Припомни, ты сам называл его пукалкой. Кое-кому удалось выжить даже после двух-трех пуль из тридцать пятого калибра! Что же касается моих дробинок, так они просто прострелили Дэнни насквозь, но не убили.
Они почти поверили, даже Фостер. Но вечность моя ложь не могла продержаться, я это прекрасно знал. Когда вы блефуете в покере, достаточно секунды, чтобы свалить противника. Но этот мой финт должен был быть несколько продолжительнее во времени. Я молча молил Бога о том, чтобы Фостер позвонил Биллингсу. Впрочем, если мозги у Биллингса хоть немного шурупят, все равно пройдет не меньше десяти минут, прежде чем он доберется сюда, и то при условии, что полиция сразу установит, с какого номера звонят.
- Мы звонили в полицию. Мне сказали, что Дэнни мертв, - заявил Фостер.
- Сомневаюсь. По-моему, с полицией разговаривал ты. И что же ты от них ожидал? Они ведь не знали, кто стрелял в Дэнни. Впрочем, я уже сказал об этом Биллингсу.
Фостер дернул себя за ухо, после чего направился к телефону, даже на ходу продолжая целиться в меня из револьвера. Я все поглядывал на Стоуна и Джейсона.
- Вам двоим следовало бы смыться отсюда поскорее. Может, вам и удастся сбежать, если поторопитесь.
Фостер набирал номер. Я затаил дыхание. Через пару секунд он заговорил:
- Кто это? Мистер Грант? Говорит Виктор Фостео. Я по поводу Дэнни Гастингса… Нет, вряд ли у него есть здесь родственники.
Речь идет о том, чтобы организовать достойные похороны… Да. - Фостер оскалился и посмотрел на меня. У него были причины улыбаться. Мой финт сработал - он все-таки позвонил! Но не Биллингсу и не в полицию - он позвонил в морг. А в морге лежало холодное тело Дэнни.
Он поговорил еще минуту-другую, улыбаясь во весь рот, потом повесил трубку. Больше он не станет слушать меня. Теперь он просто расправиться со мной. Я чуть склонился вперед и напряг мышцы.
И тут мы услышали это. Все мы услышали глухой, но достаточно отчетливый звук сирены. Фостер, однако, не спускал глаз с мушки револьвера. Судья Джейсон подошел к окну и выглянул в него, чуть отодвинув портьеру.
- Едут сюда, - произнес он. - Несколько машин. Красные мигалки, это полиция. Я… - Он внезапно умолк.
Я услышал, как Стоун направился к окну, когда звук полицейских сирен усилился, но старался не спускать глаз с Фостера. Я даже предположить не мог, откуда и почему здесь оказалась полиция, но был уверен, что она появилась здесь только из-за меня. И теперь я ждал, когда Фостер хоть на секунду отведет глаза в сторону. Я дождался. Он глянул на Джейсона и Стоуна, окаменевших у окна, и невольно отвел в сторону ствол револьвера.
Я бросился на него. Пуля обожгла мне ухо и оцарапала кожу на шее, но я уже въехал ему коленом в пах и отбросил к стене с такой силой, что домик затрясся. Еще один удар в причинное место, и крик застрял у него в горле. Растопыренными пальцами он пытался ухватить меня за шею или, по крайней мере, расцарапать лицо, но я свалил его правой. Револьвер выпал на пол, и Фостер немного ожил.
Он встал на четвереньки. Джейсон и Стоун наперегонки бросились к черному ходу. Сирена выла так, что закладывало уши. Перед самым домом завизжали тормоза. Фостеру удалось подняться на ноги как раз в то мгновение, когда я, нащупав в темноте револьвер, поднял его:
- Стой! Еще шаг, и я стреляю!
Фостер почти добрался до дверей. Он с яростью оглянулся и тут же допустил ошибку. Он прыгнул к дверям, и я выстрелил. Я целился в ноги, и пуля солидного калибра зацепила его.
Удар был настолько силен, что Фостер всем телом ударился о косяк, съехал по нему на пол и остался неподвижно лежать. Пальцы его судорожно сжимались и разжимались, как будто он пытался ухватить ими краешек ковра.
И тут комнаты заполнили фараоны. Не припомню, чтобы мне доводилось видеть столько фараонов сразу. Продолжалось это всего пару минут, однако Фостер был все еще в сознании и поговорил с Биллингсом так же страстно, как со мной. Правда, все равно мне пришлось дополнять то, о чем он забыл или намеренно умолчал. Когда все чуть успокоилось, Биллингс отвел меня в сторонку.
- Вот так все сразу и разрешилось. Но мы приехали не за ними. - Он показал на Фостера, Джейсона и Стоуна, которых поймали аккурат в дверях. - Мы приехали за вами.
- Как вы меня нашли? Установили, кто звонил?
- А кто должен был звонить? - Он помолчал немного, потом продолжил: - Вы подписали себе приговор, украв у меня машину.
- Мне нужно было как-то добраться сюда, я и так слишком много израсходовал сегодня на такси.
- Вы не должны были угонять полицейскую машину. Эта развалюха принадлежит городу. Пойдемте, я вам кое-что покажу.
Когда мы вышли, Биллингс продолжил:
- Я езжу на ней только домой. Эта машина выглядит вроде как всякая другая, но мы называем ее детективным мотором. Микрофон в дверце, антенна под кузовом - ничто не вызывает подозрений.
Мы подошли к машине. Биллингс открыл правую дверцу и посветил мне фонариком:
- Полюбуйтесь!
В узкой щели между сиденьем и его спинкой что-то застряло.
- Микрофон передатчика, - сказал он. - Вы думали, что я уронил зажигалку. Когда вы ухватили меня за ворот, я успел засунуть сюда микрофон. - Он вынул его. - Пришлось его засунуть сюда, чтобы не сработал случайно выключатель. Так что он начал передавать в участок еще до того, как мы с вами закончили приятный разговор. А когда вы уехали, он продолжал работать. Я выругался, но с радостью и облегчением. Биллингс продолжил:
- Мы слышали только гул мотора, потому что вы не имеете привычки разговаривать с собой. На какое-то время мы вас потеряли, потом удалось опять засечь передатчик. Все патрульные машины отправились в погоню. Но вместо вас мы вытащили из колоды еще трех тузов.
- Еще немного, и вы поимели бы свежего покойника, - сказал я. - Надеюсь, вы переговорили с патером Шэнлоном?
- Еще нет, но намереваюсь немедленно отправиться к нему. Просто не хватило времени, ведь я гонялся за вами. Кстати, я ведь не поверил ни единому вашему слову!
Фостера вынесли на носилках. Он, не дожидаясь, пока носилки разместят в машине, принялся осыпать меня проклятьями. Я склонился над ним и сказал:
- Фостер, мне кажется, тебе не следовало подслушивать в исповедальне. Впрочем, я не религиозен, однако считаю, что ты нарушил не только законы нашего штата, но и те, высшие законы!