ё время.
В роли основного преподавателя выступает Грюм, Сириус делится своими школьными наработками, благо их кружок Мародёров всегда занимался дополнительно, помимо основной программы. Ну и Тонкс, разумеется, она конечно не так опытна, как двое старших, но зато недавно была ученицей, и самое главное — метаморф. Уроки по изменению себя идут полным ходом, но особого прогресса пока не видно. По мелочи — все прекрасно меняется, как что-то крупное, так как будто барьер внутри. Не выходит, и все тут.
Также попутно выяснилось, что на метаморфизм можно не рассчитывать. Врождённая магия, если так можно выразиться, и мне её никогда не освоить. Что ж, можно вычеркнуть этот пункт, и дождаться совершеннолетия, чтобы начать фильтровать вопрос о смене пола операцией. В общем, пара лет ещё есть, чтобы как следует подготовиться. Что ж, взамен можно плотнее сосредоточиться на трансфигурации и анимагии, пока остальные крепят дружбу Школ.
Дружба Школ — это про Гарри. С квиддичем он завязал, но на метле летает, в порядке тренировки, и даже товарищ Крам, местный непререкаемый авторитет, вроде как одобрительно отзывался. Вообще, новая маска Гарри, то есть Арктур Блэк, легко сходился с учениками Дурмштранга, заводил новых приятелей, вникал в уроки и так далее. Возможность просто дружить и общаться, без отягощения славой и врагами, очень даже нравилась Гарри, и по вечерам он постоянно рассказывал о школе и новых приятелях.
Не обошлось, конечно же, и без женского вопроса. Местным «гарным дивчинам» Арктур очень даже глянулся, и они часто хихикали ему вслед и краснели. Сам товарищ Поттер, возможно, и смотрел бы на них, благо там было на что посмотреть, можете мне поверить. Очень даже красивые экземпляры попадались, но Гарри попал под очарование чемпионки Шармбатона, мисс Делакур. Супротив остальной сотни поклонников Флёр, у Гарри было важное преимущество, даже два. Во-первых, наши делегации занимали одно здание, и, следовательно, Гарри сталкивался с девушками Шармбатона очень даже часто, а во-вторых, у него были Сириус и Тонкс.
«Папа Блэк», как его в шутку именовал Аластор, привлекал внимание шармбатонок или шармбатиц, как правильнее? В общем, учениц Шармбатона, и даже их огромной директрисы. Поэтому Арктуру доставалась энная часть внимания, направленного на Сириуса. Сам старший Блэк от этого девичьего потока внимания уклонялся, как-то в сердцах бросив, о чём, мол, с ними можно разговаривать? Тонкс тут же возмутилась, мол, она же находит темы и постоянно общается? На что Сириус возразил, что будь он молодой и красивой девушкой, в общем, слово за слово, подискутировали на повышенных тонах.
Сам Гарри только разводил руками, но обожания Флёр не бросил.
Стою в библиотеке, и жду, пока Грюм договорится о посещении местного аналога Запретной Секции. Хрен его знает, зачем ему это понадобилось. Вроде и так литературу на руки выдают без задержек, и вообще режим максимального благоприятствования, подозреваю, что без Дамблдора и договорённостей на самом верху, тут не обошлось. Ученики скрипят перьями, шкафы с книгами, ещё бы надписей на английском и был бы чистый Хог! Тихие разговоры, косятся в мою сторону, что-то шепчут друг другу. Знакомая, привычная атмосфера, включая взгляды, мол, совсем Грейнджер на всю башку больная. Невольно усмехаюсь.
Даже то, что Кубок Огня выплюнул моё имя, их не останавливает.
Местный мастер по палочкам, вроде нашего Олливандера, тоже смотрел на меня, как на больного. То есть как на больную. Зато я, наконец, узнал, что внутри моей волшебной палочки находится жила дракона в качестве сердцевины. Это процедура такая, перед Турниром проверяют палочки Чемпионов. Так и не понял нахрена, но желание дать ему вторую палочку, с осколком клыка василиска, подавил с трудом. Мастер поколдовал нашими палочками, заявил, что они в порядке, и Турнир продолжился, нам объявили о первом испытании, и так далее.
Возвращается Грюм и машет рукой, подзывая.
Спуск в хранилище через десять лестничных пролётов, явно там не журнал «Мурзилка» хранится! В стенки что-то билось, шуршало, раздавались стоны и шорохи, в общем, полный антураж фильма ужасов.
— Ни бращайте внимания, — машет рукой библиотекарь. — Цо непасно.
— А что опасно? — вырывается вопрос.
— То ниже.
И библиотекарь, пожилой, но ещё крепкий, показывает сухой рукой куда-то себе под ноги. Почему-то в голове крутится картинка, как оттуда из подвалов лезут книги — зомби, тянут корешки к библиотекарю, а тот, не растерявшись, бьёт их руками и ногами и загоняет обратно. После чего, взяв веничек для обмахивания, приковывает книги к стенам и начинает обход.
Вот она — сила антуража!
Четыре года фильмов про зомбей не смотрел, а тут вылезло, да ещё и в смеси с местными реалиями. Что делать, если на вас напали книги — зомби? Конечно же, надо кастовать струю огня! Или вон факел со стены схватить… а, кстати, где факела? Странно, в таком средневековом антураже должны быть факела! И чтобы полумрак, и тени из углов, а со свечами на стенах — не тот эффект.
Нарушая общую стройность антуража, книгохранилище, куда нас привели, оказывается сухим, прохладным и в чём-то даже уютным. Никаких тебе канализационных стоков, подземных болот, испарений и прочих ужасов из фильмов. Комната, пять на шесть, три десятка книг отдельно плюс два шкафа по углам, и стол для работы.
— Места не хватат, а книги все возат, — как будто извиняясь, поясняет библиотекарь. — Уплотнаемся.
Спрашивать, чего ж они себе новое подземелье не наколдуют, не стал. Может расширять расширенное пространство тяжело, а может мало расширить — надо ещё и зачаровать, ведь для чего-то на столе зажимы и цепи поставлены? Что ж тут за книги такие, раз приходится устраивать избу читальню-пытальню?
— Нужные вам книги в этом шкафу, — показывает библиотекарь, — верхняя полка. Дорогу обратно найдёте?
— Конечно, — машет рукой Грюм. — Ничего сложного!
— Ну, тогда работайте, — и библиотекарь уходит.
Аластор тут же наколдовывает себе кресло, и с удобством располагается в нём. Потом смотрит на меня.
— Вперёд, не стесняйся, — показывает рукой на шкаф.
— Не стесняться в чём? Как-то не уловила замысла, сэр?
— Стоило бы устроить тебе урок Легилименции, — тут же заявляет Аластор, почёсывая подбородок, — да лень мне. Пришли мы сюда за книгами по летающим артефактам, всяким там мётлам и коврам — самолётам. Методики полевого зачарования мне известны, так что тебе нужно будет всего лишь выучить теорию полётных артефактов, а потом потренировать быстрое зачарование.
— Сэр?
— Придёшь на Турнир, зачаруешь что-нибудь и на нём перелетишь полосу препятствий сверху. Дёшево, сердито и весьма впечатляюще для наблюдателей, — с вздохом сожаления о моей тупости пояснил Аластор. — Хочет Дамблдор шоу — будет ему шоу, только тебе придётся поработать!
Внимательно смотрю. Какая интересная идея, и в будущем пригодится! Приходит ещё мысль.
— А можно совместить громкоговоритель и омут Памяти, чтобы извлечь из воспоминаний песню, и все смогли её послушать?
— Мммм, можно, наверное, — неуверенно отвечает Аластор. — Зачем тебе?
— Для шоу, конечно же, сэр!
— Хммм, давай прикинем, — и Грюм азартно потирает руки.
Приступаем к работе.
Глава 17
Как уже говорил, официальных языков преподавания тут два в Дурмштранге. Немецкий и русский. Как всегда, и смех, и грех, что называется. После основания школы и съезда первых учеников, дело чуть не дошло до драки, на каком языке преподавать? В результате пришли к компромиссу, установив двуязычие, с апелляцией к двум сильным соседям-государствам. Потом и Священная Римская Империя германской нации, и Киевская Русь вошли в период раздробленности, ослабли, потом снова усилились, но двуязычие преподавания так и осталось.
От учеников, соответственно, требуется владение одним из официальных языков, для вступительного экзамена. Видите, какая халява у нас в Хоге? Преподаватели, соответственно, должны владеть обоими языками, и желательно ещё каким-нибудь, вроде словацкого или болгарского, или норвежского. Директор Дурмштранга, по слухам, говорит на всех языках, какие только звучат в школе.
Не знаю, насколько правда, но английский был очень даже хорош в его приветственной речи.
Сам Гарри, понятно, в полном восторге, тут тебе и красивые девушки, и Сириус, и тренировки от Грюма. При всей своей ворчливости и параноидальности, Аластор, когда дело доходит до практики, мастер. Умеет красиво подать материал, так что хочется и самому кастануть не хуже! Опять же, никто не тычет пальцами в шрам, не шепчет, что это Гарри Поттер, наоборот, отношение как к обычному школьнику. Дополнительная тема для восторга, так сказать. Вопрос с уроками урегулирован, в общем, живи и радуйся.
Так собственно к чему это я.
Почему у магов нет специальных полиглотных заклинаний, равно как и единого языка? Да, конечно, у них есть отличные мозговые стимуляторы. Выпил, и зубри словарь наизусть, но как-то не того. Неправильный подход, хоть товарищ Аластор и не возражает против употребления стимуляторов. Так что надо, надо изобрести языковое заклинание, уже даже название придумал. Кричишь «Гугель Транслейт!» и делаешь жест, как будто пальцем в клавишу Enter тычешь.
Опять же, амулеты — переводчики, ведь это же золотое дно!
Правда, не знаю, как их делать, только смутное ощущение, что все это должно зиждиться на образах из головы, как в Легилименции. То есть амулет воспринимает не речь, но образ того, что вам хотят сказать, и переводит на понятный вам язык. Или доносит образ, типа «сделал перевод». Пока же приходится обходиться русским с британским акцентом, причём очень интересная вещь получается. На английском русском говорю нормально, но чтобы говорить на русском русском, приходится делать усилие, как будто выключатель в мозгу поворачивать.
Со стороны смотрится, то есть слышится, крайне смешно. Товарищ Войцех, который стал первым подопытным в языковых экспериментах, не удержал вежливой улыбки, после чего смутился и долго извинялся. Старается держать марку Старосты и гордого сына Польши, хех. Также старается не навязываться, и в роли гида — помощника выступает, только если его попросят. И это замечательно.