Глава 5
Гарри неуверенно оглядывается, и говорит таким извиняющимся тоном.
— Рон, Джинни, вы не могли бы оставить нас наедине, мне надо поговорить с Гермионой с глазу на глаз?
Рон немедленно кивает и с заметным облегчением отходит. Джинни колеблется, при этом глаза её слегка сужаются, а взгляд так и шарит по мне. Сразу видно, что рыжая думает нехорошие мысли, и заранее ревнует. Блин, вот вроде уже проехали эту тему, но нет, Джинни все никак не успокоится. Интересно, Луну она тоже ревнует к Гарри?
— Отойдём в сторонку? — неуверенно спрашивает Гарри.
— Отойдём, — пожимаю плечами.
Отходим, подальше от снующих между шатрами магов, от бегающих детей, от официантов. Даже оркестр как будто затихает. Джинни стоит на месте, видно, что она колеблется. Пойти за нами — обидеть Гарри, не пойти — ревность заест. Колеблясь, аки Буриданов осел, Джинни стоит на месте и страдает.
Затем она разворачивается и решительной походкой идёт вслед Рону.
Отойдя в сторону, обмениваемся бессмысленными фразами, обычно именуемыми диалогом вежливости. Ну, там, привет, привет, о, а погода классная, а ты изменился, скучаешь по школе и прочее бла-бла-бла. Затем Гарри оглядывается, и переходит к сути, так сказать.
— Дамблдор сделал тебе предложение? — спрашивает он тоном заговорщика с двадцатилетним стажем.
— Сделал, правда, не в общепринятом смысле, — усмехаюсь.
— Мм?
— Фраза «сделал предложение» обычно означает предложение девушке выйти замуж за предлагающего, — поясняю краснеющему Гарри, — но я тебя поняла. Да, директор Дамблдор предложил мне участвовать в Турнире Трёх Волшебников, и я приняла его предложение.
— То есть мы теперь будем жить вместе! — восклицает парень.
Смотрю на него. Нет, вроде не издевается. Крайне двусмысленные фразы, и если бы это не был Гарри, можно было бы заподозрить издёвку. Но нет, товарищ Поттер всего лишь имел в виду, что он и я будем проживать в особняке Блэков, на площади Гриммо, 12. Там же будет Сириус, учитель Грюм, и ещё несколько Орденцев. Будут нас учить, будем колдовать, и так далее, все по Хитрому Плану.
— Это же здорово! — радуется Гарри. — А то я боюсь, что не справлюсь, и вообще другая школа — мало ли что?
— Это да, но сильно нервничать не стоит, — пожимаю плечами, — вряд ли там сильно все отличается. Это у людей в разных странах все по-разному, у магов всё-таки все как-то единообразнее.
— А как тебя родители отпустили? — с сильнейшим любопытством продолжает интересоваться Гарри.
Смотрю на него. Нервничает из-за всех этих дел с Турниром что ли? Или и вправду пытается за счёт ответов представить, что это такое: родители, которые дают разрешение на опасное дело? Или ему и вправду любопытно, и спрашивает просто так, без второго дна? Так, стоп. Надо меньше общаться с дедушкой Альбусом, построение многослойных разговоров — это заразно. Ясно же, что Гарри как Портос, спросил потому, что спросил! Чего-то я немного того, опять крыша едет или что? Надо будет сесть и разобраться.
— Дамблдор дал им клятву, что со мной ничего на Турнире смертельного или непоправимого не случится.
— Ого, а чем он поклялся? — восклицает Гарри громче обычного.
— Здоровьем и бородой, — быстро отвечаю. — Слушай, Гарри, давай о таких вещах будем говорить в более… защищённых местах? Скажем, в особняке Блэков?
— Давай, — легко соглашается он. — Всё равно у нас все лето впереди!
— Ага, — соглашаюсь в ответ, обозревая окрестности.
Нет, вроде никто не подслушивал, хотя стоило бы вначале поставить щиты, а потом болтать о Турнире и прочих вещах. Вроде и не было рядом никого, и все условно свои на свадьбе, но всё равно. Ладно, думаю, после уроков товарища Грюма бдительности во мне будет — хоть отбавляй!
— Жалко, конечно, что придётся всех оставить, но зато они будут в безопасности, — продолжает парень, — и Рон в порядке, я вот на него посмотрел…
— Гарри, — мягко обрываю его. — Не здесь, хорошо?
— Хорошо, — он облизывает губы. — Тогда пойдём искать Рона?
— Без меня, — усмехаюсь.
— Почему?
— Ты же умный ма…г, попробуй разобраться сам.
— Ладно, — озадаченно соглашается Гарри и отправляется на поиски Рона.
Смотрю ему вслед. Задачка то нехитрая, но и заковыристая одновременно. Понятно, что Рон не просто так отводит глаза и отбегает в сторону, но понять, какой там коктейль бурлит в нём, и чего там больше, чувства вины или хитроумного расчёта, вот тут придётся поломать голову. Ага, пусть Гарри и ломает, а мне как-то неохота. И раньше не собирался в семейные психиатры к Уизли, а теперь и подавно. У меня, хех, и других подопечных хватает, включая самого себя.
Потом меня нашла Луна, и мы всё-таки поели сливового мороженого. Так себе вкус, но едал «химию» и похуже, так что обошлось без последствий. Танцы, как и предполагалось, всё-таки состояли из фигур и движений (в отличие от руко и ногодрыжества на дискотеках), так что с чувством глубокого облегчения отказался, сославшись, что не умею. Луна пообещала научить, пришлось соглашаться. Ну, время до отправки на Турнир будет, что-то да разучим.
Потом ещё приехали какие-то ведьмочки и ударили «роком по захолустью», в смысле спели вживую несколько энергичных песен. Молодёжь орала, прыгала и яростно одобряла, маги постарше ворчали, что молодёжь совсем распустилась. Ну, понятно, что никто голыми сиськами со сцены не тряс, но ногами надо сказать, взмахивали ведьмочки весьма и весьма высоко.
Из разговора в толпе узнал, что группа называется «Северные лютики» и подрабатывает, выступая на свадьбах. Вроде как даже начали набирать популярность, правда, рассказчик упорно относил это скорее на счёт выдающихся достоинств ведьмочек, нежели их вокальных данных. Но всё равно, гости развлеклись, потом прошла ещё парочка официальных мероприятий, включая фотографирование, и на этом свадьба закончилась.
Для меня, во всяком случае.
Может, они ещё там пели и плясали на следующие дни, не знаю. Не интересовался, и мне никто не рассказывал. Вообще от этой свадьбы осталось какое-то кислое послевкусие, весьма отвратное. Такое бывает, когда перепьёшь, проблюешься до желудочного сока, и уже все, выходить нечему, а организм все пытается ещё что-то извергнуть. Вроде и облегчение, но в то же время и во рту гадостно, и желудок ещё сжимается, и вообще нехорошо. Вот что-то в таком духе и осталось после свадьбы.
Не знаю почему. Наверное, по совокупности факторов, которые не хочется даже начинать анализировать.
В общем, хорошо, что это мероприятие осталось позади. Собрав вещи в виде одного полупустого чемодана, под горестно-горделивые вздохи родителей, отправляюсь в особняк Блэков. Гарри уже там, равно как и его крестный Сириус, изображавший в прошлом году школьного смотрителя. Через день подтягивается Аластор Грюм, с ещё одной ученицей, племянницей Сириуса, Нимфадорой Тонкс. Ещё она метаморф и может изменяться как угодно. То ли врождённая магия, то ли свойства организма, но, в общем, унылые тренировки по трансфигурации и анимагии ей не нужны.
И на следующий день, 13 июля, приезжает ещё один участник, бывший Аврор и друг Грюма, некий Чарли Бакстер. Тоже метаморф, которому предстоит играть в этом году роль Гарри в Хогвартсе. Что-то Дамблдор совсем вразнос пошёл с Хитрыми Планами, в смысле эти планы стали чересчур хитрыми. Вообще непонятно, кто кого и что зачем, но раз мне не рассказали, пока хожу и помалкиваю.
Ещё в особняке присутствует говорящий портрет какой-то родственницы Сириуса, помешанной на чистоте крови и постоянно оскорбляющей всех подряд, и старый домовик Кикимер, конкретно поехавший крышей ещё до моего рождения.
Коридор на первом этаже в особняке Блэков. Четверг, 14 июля 1994 года.
— Домовик опасен, — говорю Сириусу. — Он больше служит портрету, чем тебе.
— Не, — отмахивается тот. — Ему выдан прямой приказ не покидать особняка и нападать на всех, кто не в Ордене Феникса. Я — глава рода сейчас, и Кикимер не нарушит прямого приказа.
— Всё равно, это опасно.
— Правильно! — рядом появляется Грюм и грохочет посохом. — Послушай, Сириус, девчонка дело говорит!
— Аластор, ты уже достал своей бдительностью!! — орёт Блэк. — Куда я вам дену домовика?
Вместо ответа Грюм выразительно проводит вдоль горла. Сириус хмурится.
— Домовик не нужен! — настаивает Аластор. — Я сразу об этом Альбусу сказал, а он все в шутку обратил, мол, сила любви спасёт даже домовика! Его надо убрать отсюда, он слишком много знает!
— Чего вы кричите? — свешивается через перила Тонкс. Сегодня она с розовыми волосами под цвет пижамы.
— А ну цыц! — стукает посохом Грюм. — Иди, оденься сначала!
— У меня есть идея, — выглядывает из кухни Чарли.
Надо заметить, что безобидным пожилым дядькой, с носом-картошкой, залысиной и слегка дрожащими руками, Чарли Бакстер казался ровно первые пять минут после знакомства. Затем он начал говорить, и стало понятно, что учились они с Грюмом в одной школе. В смысле, эти присказки про бдительность, готовность убивать, стремление уничтожить врага и так далее. Хорошо ещё, что Гарри отсутствовал, вряд ли он смог бы рассказывать о своей жизни тому хладнокровному мракоборцу, коим показал себя Бакстер.
Или он играл для меня роль хладнокровного убивца? Но даже если так, то делал это мастерски.
Доказывая свои актёрские способности, с Поттером отставной Аврор вёл себя мягко, не выходя из образа пожилого, грубоватого, но доброго мага. Он смотрел, как Гарри ходит и двигается, повторял его движения, речь, словечки, разыгрывали сценки из школьной жизни, и постоянно привлекали меня. Особенно на «тест метаморфа», когда надо было отгадать, какой из двух Поттеров настоящий. С каждым разом у Чарли получалось все лучше и лучше, то ли природный талант, то ли следствие метаморфинга и развития соответствующих навыков. Но скажем постороннего мага, знавшего о Поттере из газет и журналов, он бы уже провёл, и тот не отличил бы ложного Гарри от настоящего.