Будто прочитав его мысли азиатская девушка сказала:
— Мы ничего плохого тебе не сделаем. Пару дней побудешь с нами, потом купим тебе билет на самолет и будешь дома.
— Как же, так я вам и поверил, — буркнул Мартин, — посмотрим.
Внезапно он осознал, что сбежать отсюда он не сможет. Если он и нужен этим людям, то исключительно как заложник, а потом ему тихо перережут горло и отправят за борт в Норвежское море. Если бы можно было что-то придумать. Ведь его уже, наверняка, ищут. И чем вообще занимается полиция?
Когда завтрак подошел к концу, Маркус надел куртку и вышел на бак. Мартин тоже вышел, предварительно застегнув пуховик до самого горла. Дул небольшой западный ветер, было не так уж холодно. Он разглядывал старое судно и сравнивал его со своей яхтой. Да, конечно, места побольше, двигатель мощнее. Правда, нет в этой отделке вкуса и аутентичности — достоинств настоящей яхты. Приспособления для выгрузки рыболовных сетей были демонтированы, только на баке осталась мощная лебедка. Что ж, вещь, конечно, нужная, особенно, если ты посадил посудину на мель. По всему было видно, что плавсредство лет десять назад подверглось перестройке в заводских условиях.
Катер шел полным ходом. За штурвалом стоял Седой и свирепо посматривал на Мартина. Теперь на нем вместо черного плаща красовалась оранжевая штормовая форма. Горло прикрывал ворот грязно-серой водолазки. Что же задумали эти ребята, которые “вовсе не желают ему зла”? Ищут клад его деда? Скорее всего, они его и убили, а теперь прикидываются добренькими. Он не сможет им объяснить, что Оскар Хальворсен был совсем не тем, за кого они его принимали. Мартин верил в деда, но не верил в его клад.
В кают-компании девушки затеяли игру в карты.
— Подключайся, играешь в бридж? — спросил Маркус.
— Извини за прямоту, — ответил Мартин, — тебе говорили, что ты похож на Мефистофеля? С Мефистофелем трудно играть в карты. А если я выиграю, отпустите меня? Только честно.
— Мы тебя и так отпустим, — усмехнулся бородач.
— Всему свое время, наберись терпения, мы же не на деньги играем — Ивета перетасовала колоду и начала сдавать.
Ладно, подумал Мартин, пусть думают, что у меня стокгольмский синдром. Только бы не оказаться снова в карцере.
Они сыграли пару партий, и оба раза Мартин проиграл.
— А обед будет? — поинтересовался Маркус.
— Вы что, хотите, чтобы мы тут от плиты не отходили? Откроем консервы, и вся недолга, — возмутилась Марика, — вам мужчинам только жрать подавай с утра до вечера. Мы и так утром надрывались, чтобы всех накормить. Она хотела еще что-то сказать, но в каюту спустился седой.
— Ты тут со всеми познакомился, освоился, я смотрю? Ну и как тебе наша компания? — обратился он к пленнику.
— Могло бы быть и хуже, — признался Мартин. Кстати, мне тебя не представили.
— Обойдешься, можешь называть меня капитан.
— А ты не больно разговорчивый, капитан.
— Зато ты болтун. Вы тут приглядывайте, чтобы этот друг не выкинул чего. Может, запереть его?
Ивета, постой за штурвалом часок.
Значит, они идут на заправку, прикидывал в голове Мартин, скорее всего постараются меня изолировать, вдруг я начну кричать, звать на помощь, или попробую удрать? Надо раздобыть что-нибудь типа монтировки или большой отвертки, чтобы открыть дверь, если меня снова запрут.
— А где тут у тебя гальюн, капитан?
— По левому борту ближе к корме. Смотри, за борт не свались раньше времени.
Мартин вышел на узкую палубу и стал пробираться в сторону кормы, держась за трос ограждения.
Была небольшая бортовая качка. На стене рубки никаких инструментов. Пожарный инвентарь отсутствовал, никаких лишних железок нигде, все прибрано. Он вошел в гальюн и осмотрел стены.
Ничего. Впрочем, есть алюминиевая окантовка двери, привинченная шурупами. Мартин запер дверь и достал из кармана куртки самую большую из часовых отверток. Шуруп плохо поддавался, но все же был вывернут. Он оказался достаточно длинным, Мартин сунул его в карман, а потом увидел проволоку, которой была обмотана ручка мусорного ведра. Он смотал ее часть и отломил. Проволока была толстая и твердая, виниловую изоляцию с нее он снял и выбросил в отверстие толчка. Теперь, если его запрут на ночь, можно поковырять замок. Времени будет предостаточно.
Он вернулся в кают-компанию. Здесь диспозиция изменилась. Маркус с капитаном пили неразбавленный виски из коротких граненых стаканов, а Марика читала книжку. На Мартина даже никто не взглянул, будто его не существовало. Он протянул руку и достал стоящий на полке длинный кассетный магнитофон с двумя динамиками. Кассеты в нем не было и Мартин нажал кнопку FM приемника. Раздалось шипение, он покрутил ручку настройки и поймал радиостанцию с музыкой. Играли “Карс”. Марика начала раскачиваться в такт.
— Ну вот, нам только танцев тут не хватало, — заворчал капитан и налил в стакан добрую порцию виски. В литровой бутылке еще оставалось больше половины. Музыка закончилась и станция начала передавать сигналы точного времени. В Осло 16 часов. Последние новости. Стортинг рассмотрел в первом чтении… Капитан подошел, выключил приемник и подвинул его на свою сторону стола.
— Ну вот так всегда, на самом интересном месте! — возмутился Мартин.
— Включи музыку, — попросила Марика.
— Обойдетесь без музыки, пойди лучше приготовь чего-нибудь. Есть ужасно хочется.
— Всю жизнь мечтала быть кухаркой!
— Ну, вот этого с собой прихвати. Поможет, если хочет есть.
— Хотите, я за штурвалом постою? — предложил молодой человек. Я с детства на яхте ходил.
— Ступай на камбуз картошку чистить, как нибудь без сопливых обойдемся.
Он с неохотой поплелся за Марикой. За перегородкой располагалась маленькая кухня. Здесь и одному было маловато места. Мартин уселся на пол, поставив между ног ведро для очистков.
Марика достала из ящика кастрюлю с картофелем и передала мальчику. Мартин начал чистить клубни и по очереди закидывал их в мойку. Когда в кастрюле оставалось пять картофелин, он увидел блестящий предмет на дне. Поняв, что это ключ, он поднял взгляд на девушку. Стоя в проходе спиной к кают-компании, Марика прижала палец к губам.
Молодой человек спрятал ключ в одном из карманов пиджака и продолжил чистку.
Раздел 43Якобсен и остальные
Чтобы попасть на ту сторону залива, нужно было преодолеть как минимум два с половиной километра по пересеченной оврагами местности. Было принято решение взять с собой только самое необходимое — фонарики, оружие, боеприпасы и радиостанцию. Воду и продукты оставили в доме. Торгвальд как скандинавский бог шел по тропе впереди процессии с палкой, проверяя, нет ли на дороге глубоких покрытых коркой льда, ям с водой. За полчаса им удалось пройти только треть всего пути. Огибая большие камни у берега, тропа уходила в еловый лес, покрывавший склон оврага. Здесь группа была незаметна для катера, который к тому времени, вероятно, уже бросил якорь у другой стороны залива. Далее они пригибаясь, двигались за камнями по ровной поверхности. Потом тропа кончилась, проваливаясь по колено в снег, Торгвальд поднимался вверх, ведя за собой отряд, Якобсен, пыхтя шел по его следам, замыкала цепь Хильде со снайперской винтовкой.
На краю невысокого обрыва под которым стоял сейчас катер росли березы и редкие ели.
Укрыться негде. Пришлось углубиться в ельник. Здесь расчистили площадку, разместили радиостанцию и стали ждать. Наступил полдень.
На судне хлопнула дверь и послышалась ругань. Слова еле долетали. но были различимы.
— Мы тут чуть лодку не порвали. Из воды острые камни торчат. Ты можешь катер немного развернуть.
— Твою мать, я же сказал, разверни на сорок пять градусов. Заработал двигатель, загремела цепь якоря.
Потом опять наступила тишина. Якобсен не выдержал и пополз к краю. Теперь ему был виден весь катер, и нос красной надувной лодки, спущенной на воду. Скоро она отошла от судна, на этот раз мотор был выключен, а девушка на корме ловко работала веслом. В лодке находилось еще двое, оба были в гидрокостюмах, Якобсен по фигуре сразу определил, что один из аквалангистов — женщина. Так же как и в прошлый раз первым по воду ушел первый аквалангист. Женщина поправила маску и вслед за ним кувырком, спиной вперед ушла под воду. Через несколько секунд ее темный силуэт уже невозможно было разглядеть в черной воде залива. Их не было минут пять, после чего она поднялась на поверхность первой. Сняв маску, она подплыла к борту катера и помахала рукой. На баке показался высокий седой мужчина с бухтой троса. Он спустил трос вниз и девушка подхватила его.
— Глубоко? спросил он.
— Не очень, но понадобится лебедка. Груз на твердом грунте. Маркус сказал, что ты должен отплыть метров на десять, под таким градусом нам его не вытянуть.
— Понял.
Мужик ушел с бака и завел мотор. Снова послышался грохот якорной цепи и судно медленно стало отходить.
Якобсен как зачарованный наблюдал, как кольца троса растянулись в линию. Теперь он постепенно натягивался, уходя в глубину.
— Я вызвал вертолет, — услышал он за спиной шёпот Торгвальда и начал отходить назад.
— Они собираются полторы тонны поднять на борт?
Якобсен пожал плечами.
— А сколько нужно вертолету, чтобы добраться сюда из Намсуса.
— Быстро будут. Береговая охрана закроет залив двумя катерами.
Аквалангисты еще пять минут находились под водой, затем всплыл мужчина и стал подавать сигналы человеку в катере. После этого он снова ушел под воду.
Раздалось жужжание. Якобсен сначала подумал, что это вертолет, но в воздухе на стороне Намсуса ничего не было видно.
Он приподнял голову и увидел как медленно натягивается трос. На носу катера работала лебедка, выбирая его, вскоре он стал прямой линией, а потом нос катера немного опустился.
В этот момент раздался глухой звук где-то в глубине, а затем вода с оглушительным ревом встала столбом в том месте где только что был натянутый трос. В воздух полетели куски металла, дерева, черные клочки неопрена с окровавленными кусками тел. Катер развернуло волной, надувную лодку, в которой находилась Виолетта, порвало в клочья, а сама девушка по горло оказалась в ледяной воде. В окрашенной кровью воде заблестели тушки мертвой и оглушенной взрывом рыбы.