Это до него дошло.
– О, – сказал он, тяжело опускаясь на стул, – как трудно работать с непрофессионалами. Вы же все-таки не понимаете службы широкой связи с общественностью.
– Понимаю, и очень хорошо, – возразил я. – Ее основы – три «Д» – ДОВЕРИТЕЛЬНОСТЬ, ДОСТОВЕРНОСТЬ, ДВОЙСТВЕННОСТЬ. Ваша Достоверность обошлась мне сегодня в восемнадцать тысяч девятьсот тридцать два доллара и двадцать семь центов. Так что у меня возникнет к вам ужасно Двойственное отношение, если вы не уберете из этого дела фирму «Киннул Лизинг» и если вы будете думать, что «Спрут» нуждается в вашей службе связей с широкой общественностью. Вы измените свои действия или подорвете мою Доверительность!
– Первая страница! – захныкал он. – Я день за днем занимал первую страницу! Деятельность службы связей с широкой общественностью подобна искусству стрельбы! Вы можете попасть в первую страницу только считанное число раз! А Мэдисон изрешетил ее!
– Ее и кое-что еще! – оборвал его я. – А теперь успокойся. Принимайся за дело и делай то, чего от тебя ждут! Компенсируй ущерб, нанесенный фирме «Киннул Лизинг», а также «Спруту»! И больше никакой стрельбы наугад, от которой гибнут ни в чем не повинные зрители! Отделайся от этих судебных исков! Они слишком близки к правде.
– Но служба связей с широкой общественностью должна внести в это дело хоть чуточку правды, – возразил Мэдисон. – Правда – она как бы придает ему остроту, что ли.
– Я непреклонен в своем решении, – сказал я.
Вдруг он улыбнулся:
– Чудесно! Великолепно! Я понял. Теперь я вижу, как действовать! Для первой страницы иски хороши только на один день. Затем они обычно отступают на вторую и так далее, пока от них не останется ни слуху ни духу. Это не меняет моей общей программы.
Он походил по офису, немного пританцовывая. Я наблюдал за ним с подозрением. Слишком уж он счастлив для человека, которому только что дали взбучку в стиле Аппарата!
Мэдисон остановился. Его честное, серьезное лицо стало искренним. Он взял мою руку, пожал ее и сказал:
– Спасибо за великолепную идею, господин Смит. Может, вы и не профессионал, но уверяю вас: новый взгляд на вещи подобен свежему воздуху для перетруженных мозгов.
Он выбежал из офиса, крича: «Всем сотрудникам собраться вместе. У меня только что родилась великолепная идея!»
Я ушел. Побыть немного в обществе Мэдисона – это ужасно много.
Глава 4
У меня были собственные проблемы. Во-первых, я разорился, а во-вторых, ко мне самому пришла замечательная идея и мне не терпелось заняться ее осуществлением.
Я взглянул на наручные часы. Времени у меня было предостаточно, но не мешало поторопиться. На углу Месс-стрит я огляделся. Фургон для перевозки мебели исчез!
Какой-то (…) украл мое средство передвижения!
Теперь уж поневоле приходилось спешить. До пяти часов оставалось совсем немного.
Я в беспокойстве посмотрел по сторонам. Рядом оказался светофор. Идея! Я побежал через улицу, уворачиваясь от машин. Рядом находился ведущий в северном направлении переулок.
Зажегся красный свет, и машины остановились. Я побежал вдоль ряда стоящих автомобилей.
За рулем старого «форда» я увидел старушку. Я рванул за ручку дверцы, она открылась, и я вскочил в машину.
Выхватил из рукава мой небольшой крупнокалиберный пистолет, «дерринджер», и сунул ей в бок.
Она разинула рот от изумления.
– Это захват! – проскрежетал я. – Поезжай не медленно к площади Роксентера или будешь изнасилована!
Она взвизгнула.
– Поезжай! – прикрикнул я.
Зажегся зеленый. Оставляя за собой визгливый крик, мы помчались на север.
Я взглянул на свои часы. Еще оставалось время. Но эта баба колесила по всей дороге.
– Езжай прямо! – скомандовал я.
– Я не вижу без очков! – провизжала она. – Достаньте мои очки из бардачка!
– Езжай! – приказал я, ткнув ей в бок пистолетом.
Виляя в обе стороны, но следуя моим инструкциям, она выехала на авеню Америка и поехала по ней в северном направлении. Мы находились в четырех кварталах от площади Роксентера, но все улицы были так изрыты, что езда напоминала вдевание нитки в иголку.
Мы резко свернули в сторону и чуть не въехали в строительный котлован.
Старуха резко нажала на тормоза, и я чуть не вылетел в ветровое стекло.
– Я не вижу без очков! – визжала она. – Они в бардачке!
Ну ладно! О Боги! Все что угодно, лишь бы не угодить в аварию. Я открыл бардачок.
Пш-ш-ш!
Газовый балончик «Мейс» прыснул мне прямо в лицо.
Я заорал благим матом! Я совершенно ослеп!
Проклятая старушенция, должно быть, открыла дверцу с моей стороны: в бок мне врезались острые каблуки ее туфель, и я вывалился на мостовую. Прямо в канаву!
По реву мотора я понял, что «форд» удаляется, и пошарил вокруг себя, надеясь найти пистолет и пальнуть разок вслед старушке. И тут сообразил, что эта (…){…) не только вышвырнула меня из машины, но и украла мое оружие!
Я вытащил какую-то тряпку и попытался протереть глаза.
О Боги, их жгло, как огнем!
Теперь я видел свет, но все сливалось в серое пятно без определенных очертаний.
Я побрел, спотыкаясь, вперед. Я опасался, что опоздаю. Определить время по своим часам я не мог.
Наконец окружающие предметы начали приобретать более отчетливые очертания. Магазин игрушек! Я, шатаясь, ввалился в дверь.
– Есть ли у вас водяные пистолеты?
Смутно я увидел, что передо мной на стойку кладут четыре или пять штук.
– Откуда вы знаете, что они исправны?
Продавец, или кто бы это ни был, принес стакан воды и наполнил пистолеты. Я схватил один и пустил себе воду в глаза. Схватил другой и сделал то же самое. Третий я разрядил себе в нос. Последний – в рот.
Я видел!
– Они неисправны, – сказал я и поспешил на улицу.
Когда я выходил, о дверной косяк вдребезги разбился стакан.
Я побежал, стараясь вовремя добраться до своей цели.
Влетел в нужный мне холл и поднялся наверх, еле дыша и без сил.
Боги мои, как же трудно передвигаться по Нью-Йорку. За каждым поворотом вас поджидают сюрпризы!
Но, благодарение богам, я успел вовремя!
Глава 5
Точно по расписанию, плотно упакованный в толпе спешащих покинуть работу служащих, двигался субъект моей цели – мисс Щипли.
На ней было объемистое пальто мужского покроя. С руки ее, болтаясь, свисал объект моей цели – сумочка!
Потоку возвращающихся с работы людей преградило путь движение машин на Седьмой авеню.
Надвинув шляпу на глаза, подняв воротник пальто, я держал объект моей цели под пристальным наблюдением. Опытный в такого рода делах, тщательнейшим образом подготовленный Аппаратом, я не предвидел никаких трудностей в овладении им. Ловко вырвать его, быстро исчезнуть, рассовать содержимое объекта по карманам, выбросить сам объект в ближайший мусорный контейнер – и победа будет мне обеспечена!
Трепетное предчувствие погони вызвало у меня легкую дрожь.
Не каждый-то день охотнику светит такая прекрасная добыча – восемьдесят тысяч долларов.
Я видел эту сумочку, черную, свисающую с руки мисс Щипли на ремешке: она была такой набитой, она так и просилась в руки опытному охотнику. А после этого, увенчанному победой, мне уж не пришлось бы похищать мебельные фургоны или подставлять лицо под ослепляющие струи из «Мейса» только для того, чтобы выполнять свои обязанности.
Мисс Щипли выделялась среди толпы своею мужской походкой. Трудно было упустить из виду ее тяжелое светло-серое пальто. Серая шляпа с широкими загнутыми полями казалась маяком, зовущим к себе измученного штормом матроса, плывущего по бурным безжалостным волнам Нью-Йорка. Она, очевидно, направлялась к станции метро. Это меня вдруг сильно встревожило. Мне не хватало денег на покупку жетона в метро.
Но судьба мне улыбнулась. Мисс Щипли задержалась перед газетным киоском. Толкаемый со всех сторон спешащим человечеством, я крадучись подошел к ней сзади. Она пыталась сделать выбор между журналами «Как наращивать мышцы. Для мужчин. С фотографиями полностью обнаженных» и «Пент-хауз. С обнаженными фигурами на обложке». Похоже, ей нелегко было принять решение. Она взяла один, потом другой, затем снова вернулась к первому.
Я не стал мешкать, ведь на карту было поставлено восемьдесят тысяч долларов.
Опытной рукой я ловко сдернул сумочку с ее плеча и юркнул в толпу.
Она была у меня! «Все-таки, – подумал я, – победа останется за мной!»
Какая это морока, сокрушался я, работать с необученным персоналом! Вот и приходится прибегать к таким необычным уловкам!
Я побежал.
Слух мой слабо улавливал свистки полицейского.
За мной, должно быть, гнались.
Ради собственной пользы требовалось проявить максимум хитрости, и первое, что мне пришло в голову, – это изъять из сумки содержимое и отделаться от улики.
Слившись с толпой, я сунул в сумку правую руку.
Щелк!
Е-о-о мое-о-о-о!
Что-то скрытое в сумке больно вцепилось мне в кисть!
Я попытался вытащить руку.
Эта невидимая штука была прикреплена к внутренней стороне сумки.
Страдая от боли, я попытался стряхнуть сумку с руки. Она не стряхивалась!
Левой рукой я ухватил сумку за дно и попытался стащить ее с правой.
Жуткая боль!
В отчаянии я остановился и попытался левой рукой освободить правую. Я сунул левую руку в сумочку.
Щелк!
Е-о-о мое-о-о-о!
Что-то защелкнулось и на этой руке.
В сумке теперь оказались обе мои руки! Вытащить их я не мог!
Жиденький звук полицейского свистка не прекращался.
Свисток находился внутри сумки!
Твердый надменный голос у моего уха проговорил: «Я так и думала, что вы попытаетесь это сделать». Мисс Щипли!
Она прикоснулась к сумочке сбоку пальцем, и жиденький звук полицейского свистка прекратился.
Но это было еще не все. Она ткнула мне в правую почку чем-то твердым и круглым. Пистолет!