Хеллер устало и сокрушенно сказал, обращаясь к коту:
– Да, брат, не того ты выбрал себе хозяина.
Победа!
Я победил!
ССО!
Вот оно – абсолютное и эффективное орудие убийства! И притом причиняет такую боль!
А еще лучше то, что никто – ни жертва, ни общественность – знать не знает, откуда летят эти пули!
И тут вдруг я понял принцип распоряжения властью на Земле. Вот, значит, как разрушались и строились даже империи. Посредством служб связи с общественностью. А потом службы писали даже исторические книги!
Одним смертельным ударом Мэдисон уничтожил могучего Хеллера. При помощи нескольких строчек, опираясь только на свое воображение, Мэдисон вершил судьбами не только Земли, но и Волтара! Неудивительно, что Гробе считал его таким опасным!
Службы ССО являлись истинными богами этой планеты! Богами гнева и унижения, но все же богами! Что за чудо-оружие было у них в руках! Как оно было разрушительно! Блеск!
Глава 9
Я был так восхищен этим славным орудием, ССО, что не отдавал себе отчета в том, что время проходит, время, каждое мгновение которого может означать для меня смертельную опасность. Я ведь прошлым вечером не появился у мисс Щипли. Кроме того, Гробе вовсе не будет доволен и даже, возможно, пришлет еще одну команду связистов. Я же был совершенно не в состоянии выдержать еще один налет бесцеремонных войск связи армии США, а фланговую атаку змей – и подавно.
Дело шло к полудню. Мучаясь, я выбрался из постели и заковылял к комнате, в которой должна была находиться Ютанк. Дверь оказалась открытой! Раньше такого что-то не случалось.
Почуяв своим искушенным нюхом какую-то новую беду, я осторожно заглянул в комнату.
В ней было пусто!
Ни одного чемодана. В стенном шкафу и в ящиках комода – пустота.
Она покинула меня!
Какой у нее самолет, я не знал!
Билета у меня не было!
У меня имелось всего лишь восемьдесят или девяносто долларов!
Этого было далеко недостаточно, чтобы так или иначе убраться подальше от Нью-Йорка.
Тут я сообразил, что она, вероятно, позвонит, когда получит билеты. Ну конечно же, в этом и крылась вся тайна ее исчезновения.
Руки мои стягивали бинты. Так же, как и большую часть моего тела. Любое движение отзывалось в нем болью. Но я понимал, что мне лучше упаковать вещи. Неловко орудуя больными руками, я приступил к работе, то и дело вскрикивая от боли.
Какая изнурительная работа! Еще не закончив укладывать вещи, я почувствовал, что без отдыха не могу, и опустился в кресло.
На полу тут и там валялись газеты. Мой наметанный глаз наткнулся в одной из них на материал последних новостей. Я еще удивился, что в газете может содержаться что-то, не относящееся к проделкам Вундеркинда. В новостях говорилось:
«ПОДОЗРЕВАЕМЫЙ НАЛОГОВОЙ
ИНСПЕКЦИЕЙ ПОМЕЩЕН В ПСИХИАТРИЧЕСКУЮ БОЛЬНИЦУ
Арджинал П. Нищета помещен сегодня в психиатрическую больницу «Ореховый домик» по предписанию инспектора Государственной налоговой службы.
Утверждается, что Нищета якобы не подал налоговой декларации о своих доходах.
В предписании ГНС настоятельно рекомендуется подвергнуть Нищету электрошоковой терапии, предлобной лоботомии, после чего мучить в этом учреждении на протяжении всей его оставшейся жизни.
«Он нуждается в помощи специалистов, – заявил представитель ГНС, – и оказать ее могут только наши специалисты».
Он утверждал, что те шестьдесят центов, о которых шла речь, он потратил на марки, чтобы послать по почте свою декларацию. Однако все декларации, не присланные заказным письмом или не привезенные на голубом «роллс-ройсе» с желтыми полосами, естественно, отправляются в мусорную корзину, так что нелепо искать защиты в суде.
Налоговые штрафы лишили вдову Нищеты и его сирот последних крох.
Начальник районного отделения ГНС Нью-Йорка Каменник Т. Кровьберри выступил с публичным заявлением: «ГНС fiber alles! И пусть это будет вам уроком, глупые простофили!»
По слухам, свыше трехсот миллионов американцев каждый год бывают замешаны в налоговых преступлениях».
Я знал, что это штучки ССО. Я знал, что этот материал просто подбросили прессе, чтобы с помощью страха вынудить людей платить налоги. Но, несмотря на все эти знания, я ощутил ужас!
Я ведь в тот день уже видел опустошение, к которому способна привести служба ССО, поэтому сейчас у меня просто волосы стали дыбом!
Только я закончил читать, как зазвонил телефон.
Слава небесам! Это, должно быть, Ютанк – хочет сообщить мне номер рейса. Я снял трубку.
Грубый хрипловатый голос:
– Инксвитч?
Я так встревожился, что отвечал:
– Да, Инксвитч.
– Хорошо. Это отдел налоговых преступлений ГНС Нью-Йорка. Обычная проверка – хотим удостовериться, что вы дома. – Трубку повесили.
Волосы у меня теперь не просто стояли дыбом, они потрескивали!
Эге, нужно сматываться! Три года в федеральной тюрьме, с гомиками, пострашнее, чем мисс Щипли! Тут уж и операции на мозге будешь рад – только бы не это!
Я запер свои чемоданы. И тут заметил, что забыл одеться. Сил уже не было все распаковывать. В мусорной корзине лежал костюм, который я надевал, когда в последний раз наведывался к мисс Щипли. С отчаянным усилием я натянул его на себя.
И вдруг как чихну!
От него так и разило красным перцем, соусом «Табаско» и горчицей!
Времени совсем не оставалось. Приходилось цепляться за ту ниточку, что была у меня в руках. Ютанк говорила о четырехчасовом самолете, нужно было мчаться в аэропорт.
Я позвонил вниз и попросил прислать мне коридорного и тележку, а также вызвать такси. Дело могло оказаться очень серьезным. Полиция всегда удостоверяется в вашем пребывании на месте, прежде чем крушить ваше жилье стенобитными таранами, а уж от налоговой службы приходилось ждать и кое-чего похуже!
Коридорный загрузил мои вещи в ручную тележку, подкатил ее к двери лифта и стал ожидать, когда поднимется кабина. Он не нажал кнопку вызова, но лифт шел наверх. Должно быть, кто-то поднимался.
Какое-то шестое чувство подсказало мне, что нужно поостеречься. Дверь на лестницу находилась рядом, и я проскользнул в нее, оставив только щелку, к которой и припал.
Прибыла кабина, и дверь лифта открылась. Двое крутейшего вида бугаев вышли в вестибюль пент-хауза. В черных шляпах и серых пальто, с черными усиками! Ну и субчики!
Они обрушили гром ударов на дверь моего номера!
О, спасибо богам за учебу в Аппарате! Я помчался вниз по лестнице, не обращая внимания на боль, причиняемую каждым движением. В бешеном темпе я пролетел все тридцать этажей отеля и ворвался в вестибюль.
Швейцар узнал меня и кивнул, указывая на улицу. Там ожидало такси.
Коридорный с багажом уже прибыл на место, и погрузка чемоданов началась. Медленно, ох, как медленно!
Я не спускал глаз с дверей лифта в вестибюле.
В отчаянии я помахал коридорному десятидолларовой бумажкой.
Он прекратил работу, чтобы убедиться в том, что она не фальшивая.
Появился управляющий. Я подумал, что он сейчас напомнит о неоплаченном счете. Но вместо этого он пожал мне руки и сказал:
– Поздравляю вас с отъездом, господин Инксвитч. Прошу по возвращении найти себе другой отель. –
Я почувствовал облегчение: значит, Ютанк уже оплатила счет.
Эта задержка едва не оказалась фатальной.
Два здоровых амбала вышли из лифта!
Я прыгнул в такси и закричал: «Международный аэропорт имени Джона Ф. Кеннеди!»
Водитель погнал, набирая скорость, а я все смотрел назад.
Я их обставил!
Вскоре мы пробились через скопление машин и нырнули в туннель Куинз Мидтаун. Выскочили наружу и влились в транспортный поток шоссе номер четыреста девяносто пять. Я посмотрел назад. На мгновение перед моим взором мелькнуло здание ООН. Все! Я был на пути к успеху! Какое облегчение!
Хотя… За нами много машин. Серая петляет, догоняя нас! Я плотнее прижался лицом к стеклу, не сводя с нее глаз.
Двое крепких парней!
К тому же они, кажется, узнали меня! Один неистово размахивал рукой, требуя, чтобы мы свернули к обочине и остановились.
Денег у меня было немного, но я подался вперед и крикнул шоферу:
– Оторвешься от той серой машины – получишь двадцать долларов сверх счетчика.
– Пятьдесят, – потребовал таксист.
– Пятьдесят так пятьдесят, – согласился я, и водитель резко прибавил скорость.
Такси сворачивало и, визжа шинами, обгоняло грузовики. Мы отчаянно подрезали сигналящие машины, чьи водители едва успевали нажимать на педали тормозов, чтобы не столкнуться с нами.
Каждый резкий поворот мучительно отдавался в моем истерзанном теле. Боги, рад ли я буду выбраться из Нью-Йорка, если мне это удастся?
Наконец такси вырвалось на Вудхэвен-бульвар, с ревом промчалось по зимнему Форест-парку и затем мимо Кью-Гарденс. Миновав скоростной акведук, визжа шинами и тормозами, такси въехало на территорию аэропорта им. Джона Ф. Кеннеди. Я с беспокойством оглянулся. Они еще могли подъехать. Заплатил таксисту. После этого у меня осталось только восемнадцать долларов!
– Какая авиалиния? – спросил негр-носильщик с тележкой.
– Не знаю, – ответил я.
Он принялся грузить мой багаж на небольшую тележку, разъясняя на страшно корявом языке:
– Ну тогда что ж, можете выбирать. Есть Пан-Америкэн. Есть ТВА – Транснациональные всемирные авиалинии. Но если нужно ТВА, то лучше снова взять такси, потому что здесь – Пан-Америкэн.
Я быстро пораскинул мозгами. Четыре часа. Наверное, каждый час отлетает только один самолет.
– Есть ли рейс на Рим или Лондон или еще куда-нибудь в четыре часа?
– В четыре, кажется, есть один на Рим. Но, если не возражаете, я бы вам посоветовал лететь в Тринидад, когда будет потеплее.
– Рим. Давай к стойке для регистрации.
До отлета самолета оставалось еще очень много времени.