«Вопрос: Скажите, когда Меркулов выехал из Москвы в Куйбышев?
Ответ: Точно не знаю, но, по-моему, в последних числах октября месяца, т. к. впервые из Куйбышева он мне звонил 7.XI.1941 г. и сообщил, что приступил к работе и в этот день участвовал вместе с А. А. Андреевым в проведении ноябрьской демонстрации».
Вы подтверждаете эти показания?
ОТВЕТ: Нет, не могу подтвердить. По-моему, я выехал значительно раньше, чем конец октября. Звонил ли я Кобулову 7 ноября — не помню. Еще раз прошу проверить документально по материалам НКВД дату моего выезда в Куйбышев.
ВОПРОС: Вы ознакомились о заключениями о расстреле Кедрова М. С. и Белахова, подписанными Влодзимирским и утвержденными Кобуловым. Аналогичные заключения были составлены и в отношении других 23 человек, перечисленных в предписании, подписанном Берией.
Что вам известно о составлении этих заключений?
ОТВЕТ: Мне ничего неизвестно.
ВОПРОС: В марте 1942 года вы были в Москве?
ОТВЕТ: Да, я был в Москве.
ВОПРОС: Разве вам неизвестно, что эти заключения о расстреле 25 человек составлялись в марте 1942 года и оформлялись задним числом?
ОТВЕТ: Нет, неизвестно.
ВОПРОС: Вам оглашается выписка из показаний Влодзимирского от 29.VII.1953 года:
«Составленные заключения, в которых было написано, что этих лиц полагал бы целесообразным расстрелять, подписал я. Даты, когда я подписывал заключения, я не указал потому, что форма, данная Кобуловым, даты не содержала. Кобулов утверждал лично эти заключения, но ставил ли он сам дату, я не помню. Во всяком случае, если на заключениях ставились даты — октябрь 1941 г., то это делалось задним числом.
Помимо Кобулова обстоятельства составления заключений о расстреле должны быть известны прокурору, начальнику первого спецотдела Герцовскому и Меркулову».
Тот же Влодзимирский 12 августа 1953 года показал:
«Я был введен в заблуждение Кобуловым и Меркуловым, когда подписывал заключения, в которых была сделана ссылка на специальное указание директивных органов. Теперь я вижу, что такого специального указания относительно этой группы арестованных не было, а имелось только письмо Берии. Я не имел в то время оснований не доверять Кобулову и Меркулову, которые являлись заместителями наркома внутренних дел».
Как видите, Влодзимирский прямо указывает на вас, как и на Кобулова, как на лиц, указание которых он выполнял, составляя заключения о расстреле 25 человек.
Теперь вы признаете, что приняли участие в составлении заключений о расстреле, оформленных задним числом.
ОТВЕТ: Нет, я не признаю. Моя память не сохранила никаких даже намеков на обстоятельства, при которых происходило составление этих заключений.
ВОПРОС: После расстрела 25 человек и после составления на них фальсифицированных заключений был ли у вас с кем-либо разговор по поводу конфискации имущества расстрелянных?
ОТВЕТ: Нет, не было.
ВОПРОС: Вам предъявляется фотокопия предписания Берии № 2756/6 от 18 октября 1941 г., адресованного Семенихину, с предложением выехать в гор. Куйбышев и расстрелять 25 арестованных. На этом предписании Герцовский собственноручно написал 12 апреля 1942 года справку следующего содержания: «Заместитель] наркома Меркулов приказал произвести конфискацию имущества у всех перечисленных осужденных», указав дату и учинив свою подпись.
Вы подтверждаете это?
ОТВЕТ: Подтверждаю, что на предъявленной мне фотокопии предписания Берии от 18 октября 1941 года действительно имеется справка указанного в вопросе содержания. Но я ничего не могу припомнить о моем разговоре с Герцовским по этому поводу в апреле 1942 года.
ВОПРОС: Допрошенный 3.X.1953 года Герцовский показал:
«…Я докладывал Меркулову предписание Берии о расстреле 25 арестованных по вопросу о том, что делать с имуществом, изъятым у арестованных, и получил его приказание о конфискации имущества у всех перечисленных в предписании лиц».
Таким образом, Герцовский, будучи допрошен, подтвердил, что справка на предписании Берии от 18.Х.1941 г. учинена им и что он докладывал вам это предписание и говорил по поводу имущества, изъятого у расстрелянных, получив ваше указание о конфискации имущества.
Теперь вы признаете, что были причастны к документу, подписанному Берией, о расстреле 25 человек и дали указание Герцовскому о конфискации их имущества?
ОТВЕТ: Очевидно, если Герцовский так говорит, то так и было, но я ничего не могу вспомнить об этом сейчас.
Показания записаны с моих слов правильно, мною лично протокол прочитан.
Меркулов
Допрос окончен в 19 ч. 15 м.
Допросил: Полковник юстиции Успенский
Верно: [п.п.] Майор административной] службы Юрьева
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 171. Д. 469. Л. 107–113. Копия. Машинопись.
№ 41
Протокол допроса С. А. Гоглидзе от 10 октября 1953 г.
Совершенно секретно
Товарищу Маленкову Г. М.
Представляю копию протокола допроса обвиняемого Гоглидзе Сергея Арсеньевича от 10 октября 1953 года. Приложение: на 6 листах.
[п.п.] Р. Руденко
12 октября 1953 г.
№ 478/ссов
Протокол допроса обвиняемого
Гоглидзе Сергея Арсеньевича от 10 октября 1953 года
(сведения в деле имеются)
Допрос начат в 12 ч. 55 м.
ВОПРОС: На прошлых допросах вы показали, что в 1936–1938 гг. аресты многих лиц были вами проведены по прямому указанию Берии. Эти ваши утверждения являются правильными?
ОТВЕТ: Абсолютно правильные. Я уже показывал, что в 1936–1938 гг. Берия повседневно вызывал меня с докладами, а в мое отсутствие — Кобулова, Рапаву или Степанова и давал указания по делам и на аресты новых лиц. Кроме того, Берия неоднократно давал указания на аресты руководящих работников партийно-советских органов, на которых в НКВД Грузии вообще не было никаких компрометирующих материалов.
В тех случаях, когда по инициативе НКВД ставился вопрос об аресте лиц, на которых имелись материалы, мы докладывали Берии протоколы допросов и составляли подробные справки. На этих документах Берия писал, кого нужно арестовать, и только после этого проводились аресты.
ВОПРОС: В тех случаях, когда Берия давал вам указания на аресты по своей инициативе, при отсутствии в НКВД Грузии компрометирующих материалов, он это делал в устной или письменной форме?
ОТВЕТ: Нужно иметь в виду, что Берия до перехода на работу секретарем ЦК КП Грузии работал наркомом внутренних дел Грузии, он знал людей, дела и считал себя хозяином в Грузии. Он в те годы вообще ни с кем не считался и не терпел никаких возражений и даже мнений. Когда он давал устные указания или письменные арестовать любого работника, эти его указания выполнялись аппаратом НКВД Грузии немедленно и безоговорочно.
ВОПРОС: Берия на допросе показал, что если он и давал вам указания на арест того или иного работника, то он делал это по вашему докладу и вашему настоянию. Вы это подтверждаете?
ОТВЕТ: Нет, этого я подтвердить не могу. Берия нагло врет, заявляя, что давал указания на аресты людей только по моему докладу и моему настоянию. Стоит обратиться к архивным делам по Грузии за те годы, и легко можно убедиться, что почти на всех протоколах допросов, которые докладывались Берии, имеются его резолюции «арестовать», «арестовать и крепко допросить», что с учетом проведенного им в 1937 году в ЦК КП Грузии совещания означало крепко побить. Такого рода указания от Берии мы получали ежедневно.
В тех случаях, когда Берия давал указания на аресты людей по своей инициативе при отсутствии на них каких бы
то ни было компрометирующих материалов в НКВД Грузии, он добавлял «арестовать как врагов народа», «арестовать как заговорщиков» или арестовать как троцкистов, уклонистов, правых или с ними связанных. Имея такие указания от Берии, я их передавал обычно Кобулову, а тот следователям, которые и вели в этом направлении следствие.
Больше всего такие поручения выполняли подчиненные Кобулову работники — Савицкий, Хазан, Кримян, Урушадзе и некоторые другие, работавшие тогда в СПО НКВД Грузии.
Если иметь в виду те методы на следствии, которые широко применялись в 1937–1938 годах особенно, то от многих арестованных путем избиений и других незаконных способов удавалось получать показания, в которых они признавали себя виновными и уличали других лиц в государственных преступлениях.
Трудно сейчас мне сказать, какие показания арестованных в те годы лиц отвечают действительности и какие даны в результате избиений и фальсификации протоколов. В то время многие дела, подлежащие рассмотрению в судебных органах, и в частности в Военной коллегии Верховного суда СССР, были рассмотрены тройкой НКВД Грузии, куда обвиняемые не вызывались и не были проверены их показания непосредственно. Такое положение создалось в результате того, что нами было получено указание из НКВД СССР рассмотреть все дела на тройке НКВД Грузии ввиду большой перегрузки работой Военной коллегии, которая не могла регулярно приезжать в Тбилиси и рассматривать там дела.
ВОПРОС: Вам предъявляется письмо Берии на бланке Центрального комитета Коммунистической партии Грузии от 3.XI. 1937 года на ваше имя, в котором говорится — арестовать 33 человека. На этом документе имеется ваша резолюция от того же числа: «Кобулову — арестовать. Гоглидзе».
На основании каких материалов Берия дал вам, а вы Кобулову указания арестовать 33 человека?
ОТВЕТ: Ознакомившись с указаниями Берии от 3 ноября 1937 года об аресте 33 человек, я еще раз подтверждаю свои показании о том, что Берия считал себя хозяином в Грузии и давал мне указания по своей инициативе арестовывать людей целыми группами. Не исключено, что на некоторых из перечисленных в письме Берии лиц имелись материалы в НКВД Грузии, но многие из них могли быть арестованными без всяких материалов, а только потому, что Берия их знал и считал нужным арестовать.