яблочко. А еще тот факт, что собака бросилась на сумку Фролова. Я уверен, что она учуяла кровь на ноже. Получается, какие-то улики, например ту же кровь, можно обнаружить и в его сумке или на личных вещах. Все. На следующий день я уже был у тебя.
— Ну, допустим, мне только послышалось, что ты залез в квартиру Егорова. И прошу в следующий раз согласовывать любые подобные решения со мной, — тут следователь Фролов снова довольно оскалился. — А так сработано чисто, еще раз мои поздравления. Кстати, свидетельницу с собакой зовут Маргарита Рудольфовна Хомич, заслуженный учитель на пенсии. Она все подтвердила, но даже без ее показаний Фролов по уши влип.
Однако Максим все еще не мог успокоиться и сразу задал следующий вопрос:
— Так, а его допрашивали уже? Что он сам-то говорит?
— Только предварительно. Ну а что этот придурок сказать может? Сначала в отказ шел: ничего не видел, нигде не был. А как только дактилоскопия пришла, отпираться стало бессмысленно. Мы ему под нос результаты сунули, он и размяк. Говорит, что в тот вечер заявился к Матильде в четыре. Во время их разговора где-то в половине пятого к ней неожиданно нагрянул Егоров. Фролов спрятался в комнате, Матильда открыла дверь, сунула брату наличные и попросила уйти. Почти сразу после ухода Егорова Фролову позвонили с работы и сообщили, что его уже ждет клиент. Утверждает, что, когда уходил без десяти пять, Матильда была еще жива. Тренировал клиента с пяти до шести, после снова поехал к ней. Постучал в дверь — никто не открыл. Тогда Фролов воспользовался собственным ключом от ее квартиры, который не вернул Егоровой после их расставания. Вошел, обнаружил тело, но никуда не сообщил, потому что испугался, и сбежал. Настаивает, что его сознание помутилось, когда обдумывал план с подставой. Жадный подлец был в курсе условий завещания, но не хотел нянькаться с братом, а просто решил прибрать все денежки себе. Вернулся в квартиру, вытащил из трупа нож, пальчики свои стер, захлопнул дверь и ушел. Однако по несчастливой случайности во дворе напоролся на твою собачницу. Той же ночью залез к Егорову в квартиру и подбросил улику. Клянется, что это чистая правда, а Матильду убил Фанат666. Вот такие дела. Убил некий таинственный маньяк, и он здесь ни при чем. Сплошная головная боль от этих козлов. Ну, ничего. Посмотрим, как Фролов запоет, когда мы обыск у него устроим. Чувствую, много чего интересного там обнаружится.
— Хм, — Максим был заинтригован. — Фанат666, говоришь? Слушай, а могу я поприсутствовать на допросе Фролова?
Следователь Скворцов расхохотался.
— Ну у тебя, Макс, и аппетиты! Ок, попробую что-нибудь устроить. Все равно же вы, журналисты, нас в покое не оставите. А у тебя теперь особое положение, приоритетное, так сказать. Ну ладно, без шуток. Мне ж еще сегодня нужно с Егоровым разобраться да поскорее передать того прямо в руки Колесниченко, а то надоела эта дамочка нам всем тут конкретно. Уже на одну проблему станет меньше, чему я несказанно рад.
Максим совсем забыл о Марине, которой обещал сообщить сразу, если появятся хоть какие-нибудь новости.
— А ты уже связался с адвокатом Егорова? — с явной виной в голосе спросил у следователя он.
— Конечно, такие порядки. Адвокат тут где-то внизу сидит, и она с ним, ждут освобождения. Да недолго осталось, пару часов, и отпустим мы его, я уже все оформил. Тут только пару моментов, одна подпись — и Егоров может идти хоть на все четыре стороны.
Вот сейчас у Максима точно отлегло. По крайней мере, Марину ввели в курс дела, а значит, он в любом случае будет прощен. Теперь Максим чувствовал себя абсолютно удовлетворенным. Все получилось так, как и планировалось, и с чистой совестью из отдела он сразу поехал домой.
— Ну что? — голова Алины высунулась из-за двери ее комнаты. — Как все прошло?
— Как по маслу, даже пальчики удалось найти. Я оказался прав! — рассказывал Максим, одной рукой стягивая кроссовок с ноги, а второй опираясь о стену прихожей.
Алина тут же выскочила в коридор, нацепив на голову праздничный колпак, дунула в цветной бумажный свисток и весело и громко пропела:
— С успешным окончанием журналистского расследования тебя, с успешным окончанием журналистского расследования тебя, с успешным окончанием журналистского расследования, дорогой Макс, поздравляю тебя! Лови подарок.
Она кинула в него большой сверток в красной бумаге с зеленым бантом. Максим ловко поймал его и сорвал обертку. Внутри оказалась табличка с гравировкой: «Шерлок Холмс — Ивановский, квартира 63, комната 2».
— Нравится? Повесим тебе на дверь, чтобы все знали, с кем имеют дело! — произнося это, Алина, казалось, была просто счастлива.
Максим смеялся.
Глава 11. Допрос
Новость об аресте Артура Фролова распространилась быстро, но зачем и почему — на эти вопросы ответов ни у кого не нашлось. Подробности дела пока не разглашались, и общественность покорно ждала. Кажется, только редакция портала «Ежедневный протокол» знала, кто на самом деле приложил руку к поимке преступника, планировавшего владеть миллионами убитой блогерши в одиночку. В то утро в офисе однозначно было что обсудить.
Повышенное внимание к своей персоне нисколько не напрягало Максима, а вот отсутствие звонка от следователя Скворцова, напротив, заставляло ежеминутно проверять телефон. Максим нисколько не сомневался, что его просьба будет удовлетворена (там наверняка уже и Главный подключился), ведь поимка Фролова, можно сказать, на его счету, и присутствовать на допросе он имеет полное право. Однако Скворцов до сих пор молчал. Отвлечься от навязчивых мыслей помогала работа и нескончаемые расспросы коллег, которые под конец все-таки немного достали. Так в привычной суете с перерывами на кофе и треп незаметно пролетела первая половина дня. И вот наконец телефон отозвался обнадеживающей вибрацией. Максим мгновенно поднял трубку, забыв при этом даже взглянуть на экран.
— Привет, — сказала Марина.
— Привет, — несмотря на то что Максим ожидал совершенно другого звонка, он все равно был рад ее слышать.
— Макс, я хотела поблагодарить тебя за то, что ты нам так помог. Не знаю, сколько бы еще длился этот ад, если бы не ты. Блин, просто спасибо, я никогда этого не забуду…
Дальше послышались всхлипы, поэтому Максим взял инициативу на себя:
— Так, ну только не слезы. Все же ведь уже закончилось. Как там Рома?
— Нормально, — ее голос выдавал тяжелую грусть, — если можно говорить так после всего, через что он прошел. Предложила ему первое время пожить у меня — он согласился, сейчас только и делает, что ест и отсыпается. Я хотела, — слегка замялась она, — хотела спросить у тебя, знаешь ли ты, созналась ли эта сволочь в убийстве.
— Насколько мне известно, нет. Сегодня должен состояться официальный допрос, возможно, его показания изменятся. Если же этого не случится, причастность Фролова к убийству будет доказывать уже следствие. Не волнуйся. Учитывая ситуацию да и в целом обстоятельства этого дела, я уверен, что у него нет ни единого шанса выйти сухим из воды.
— Как бы я хотела, чтобы он сдох! — гневом было пропитано каждое слово Марины. — За то, что он сделал с ней, с Ромой, со всеми нами. Я хочу, чтобы он страдал, мучился, хочу причинить ему боль, просто ненавижу, ненавижу, ненавижу… — гнев снова сменился слезами, но Марина продолжила. — Мы ведь были там во вторник, в ее квартире, впервые с момента убийства, — рыдала она. — Я попросила Матема пойти со мной: одна бы я ни за что не справилась, просто не смогла бы пробыть там ни минуты. Клянусь, я чувствовала, будто Матильда все еще здесь, совсем рядом. Даже казалось, что она вот-вот выбежит нам навстречу, бросится Матему на шею, обнимет меня. Макс, с этим невозможно смириться! Я не знаю, сколько должно пройти времени, чтобы я говорила обо всем спокойно, без этой горечи и невыносимой тоски…
— Ты ничего не можешь исправить, в случившемся нет твоей вины, — поддержал ее Максим.
— Спасибо, Макс, спасибо! Я знаю, ты абсолютно прав: ничего уже не изменишь. Главное, что Ромка теперь в безопасности. И все благодаря тебе. Ты наш спаситель! А Рома… В общем, он-то и попросил меня позвонить. Ему не терпится познакомиться с тобой лично, поблагодарить, ну, ты понимаешь, за все. Вот я и подумала, что мы все могли бы встретиться сегодня вечером, я уже и столик забронировала в «Парусах» на восемь. Надеюсь, ты не откажешь. И Матем тоже присоединится к нам. Пожалуйста, Макс, соглашайся, для нас это очень-очень важно.
— Конечно, о чем разговор. Я с радостью приду.
— Здорово, — Марина слегка повеселела. — Расчет за твои услуги… Короче, деньги я привезу с собой.
Тут Максим понял, что ему пытается дозвониться кто-то еще.
— Договорились, Марин. У меня вторая линия, скорее всего, по работе, поэтому отключаюсь. Буду в восемь в «Парусах».
— Конечно, целую. Пока.
Этим вторым человеком оказался следователь Скворцов, который сообщил, что получил согласие сверху, и Максим без опозданий должен быть у него в половине третьего. Ну неужели! Впереди самое интересное — рассказ убийцы.
Однако сначала требовалось уладить еще кое-что, а именно поставить в известность Главного. Тот провожал Максима в отдел так же, как девушка провожает своего парня или мужа служить: со слезами на глазах, гордостью в голосе и неизмеримым желанием, чтобы он поскорее вернулся. «Ежедневный протокол» станет первым информационным изданием, которое получит в руки показания убийцы Матильды Егоровой. Это абсолютная победа! Думая о рейтингах и статистике посещения сайта после публикации признаний Фролова, у Главного от приступа эйфории начинала кружиться голова. А Максиму, к счастью, уже пора было делать отсюда ноги.
Минута в минуту он открыл дверь кабинета следователя, в котором кроме Скворцова находилось еще несколько человек. Поздоровавшись с ним и его подчиненными, имена и должности которых можно опустить, Максим заполнил соответствующую форму, поставил свою подпись и прослушал краткий инструктаж на тему того, как требуется вести себя представителю средств массовой информации во время допроса подозреваемого. Когда же все формальности были улажены, в сопровождении людей в форме Максим направился в комнату этажом выше, где все уже и так было готово, чтобы начинать.