Та самая допросная, которую он видел на записи с Ромой Егоровым, на деле оказалась гораздо шире и светлей. Максим занял место в самом дальнем углу, чтобы не мозолить глаза и не мешать участникам процедуры, в этот самый момент конвоир ввел задержанного Артура Фролова. Зрелище оказалось так себе.
Если сравнить вчерашнего фитнес-тренера и блогера с человеком, который прямо сейчас сидел напротив, то никто бы не смог догадаться, что это одно и то же лицо. Самодовольство, напыщенность, улыбка, полная сверкающих белых зубов, куда-то исчезли. Глаза Романа Егорова на записи казались безумными, а вот глаза Артура Фролова выражали испуг и глубочайшую степень стыда. Однако раскаяния в них не было заметно. Общая отечность выдавала недавнюю истерику, руки нервно потирали запястья, сам Артур Фролов то ли от холода, то ли от стресса скрипел зубами. Максиму вдруг показалось, что даже худой и бледный Рома Егоров держался перед камерой более уверенно, мужественно, что ли. Подумать только, как позорное разоблачение изменило внешность законченного эгоиста. Или это все-таки была вина?
Уточнив ФИО, дату рождения и адрес, следователь приступил к непосредственному допросу Фролова:
— Артур Игоревич, расскажите, пожалуйста, в подробностях о событиях вечера двадцать третьего июля. Нас интересуют события после шестнадцати часов дня.
— Да, я все вам скажу. Около четырех я приехал к Матильде. Она…
— Артур Игоревич, уточните, с какой целью вы приехали к гражданке Егоровой.
— Да, сейчас-сейчас. С Матильдой мы расстались восемь месяцев назад, — голос Фролова дрожал, становился то высоким, то низким, — но моей вины в этом не было. Матильда сама виновата! Мы крупно поссорились тогда, у всех на глазах она начала бросаться в меня тем, что под руку попадалось. Чуть не пришибла, еще и опозорила. Должен же я был ее как-то проучить! Вот и познакомился в клубе с Кристиной. Ничего серьезного, конечно, не планировал, думал, просто свожу пару раз в ресторан, чтобы Матильда понервничала, и на этом все. Не понимаю, как вышло так, что в итоге мы переспали. Да еще и Кристина узнала, что у меня девушка есть. Я словно между двух огней оказался. Кристина грозилась все выложить Матильде. А Матильда, узнай о Кристине, на мне живого места бы не оставила. И что было делать? Меня буквально вынудили солгать! Я признался Матильде в измене, сказал, что не люблю ее больше и ухожу к Кристине. Поймите, в тот момент у меня просто не было другого выбора.
— Артур Игоревич, как это относится к событиям вечера двадцать третьего июля?
— Я все вам сейчас объясню, пожалуйста, выслушайте меня. Это правда важно. После измены я начал встречаться с Кристиной, чтобы выставить все так, будто у меня действительно появились к ней чувства и это была не просто разовая близость. Матильда рвала и метала. Она не терпела конкуренции, не могла поверить, что второсортная модель увела ее парня. Она устроила на нас откровенную травлю в социальных сетях: поливала грязью, оскорбляла, обрывала мой телефон, пыталась через своих подписчиков сносить наши с Кристиной страницы. Это была самая настоящая война. Я и представить не мог, что Матильда опустится до такого.
— Артур Игоревич, если бывшая девушка угрожает вам, ее не обязательно убивать. Вы ведь могли обратиться в милицию и…
— Нет! — взревел Фролов. — Вы не понимаете, вы все не так понимаете! Послушайте, пожалуйста! Выслушайте меня! Да я хотел, чтобы Матильда меня ревновала, чтобы была вне себя! Я любил ее. Я знал, что она не простит мне измену и, если я заявлюсь к ней и попрошу начать все сначала, выставит меня вон. Поэтому и приходилось изображать невероятную любовь с Кристиной, выкладывать сопливые посты, рассказывать общим знакомым, как безумно я счастлив. Понимаете, я надеялся, что Матильда испугается, что окончательно потеряла меня, и тогда сама попытается возобновить наши отношения. Только так можно было вернуть ее. Но все снова пошло не по плану. Где-то через месяц, уже после выхода из клиники, Матильда прекратила угрожать и плакаться в сторис. Я подумал вначале, что это хороший знак и наконец ее злость прошла. Я ждал дальше. Еще через пару месяцев до меня дошел слух, что якобы у нее кто-то есть. Только это было совершенно не похоже на правду (по крайней мере, в социальных сетях Матильды ни о каком мужике я не нашел ни единого упоминания). Матильда все еще продолжала хранить молчание, и мне не оставалось ничего другого, как играть свою роль. И вот совсем недавно кореш из фитнес-клуба, где я работаю, скинул мне фотки, на которых она целуется с каким-то типом. Еще пару друзей видели их вместе в кафе. Мне и раньше говорили, что Матильда больше не появляется на тусовках, бросила пить, вернулась к занятиям спортом. Получается, у нее все-таки новые отношения и там все серьезно, раз уж она начала выходить с другим в свет. Не представляю, как я мог так облажаться. В общем, я жутко запаниковал и решил применить последний и, как мне тогда казалось, самый эффективный способ: я сделал Кристине предложение. Я надеялся, что смогу этим что-то изменить. За три года я так и не позвал Матильду замуж, а тут уже через пару месяцев прошу Кристину стать моей женой — такая новость должна была ее просто убить. Нет, не в этом смысле! Я не то хотел сказать. Я имею в виду, что помолвка разозлила бы Матильду настолько, что она просто не смогла бы и дальше строить из себя недотрогу, обязательно позвонила бы или приехала, чтобы высказать все, что думает обо мне, прямо в лицо. Она всегда так поступала после наших ссор, и я рассчитывал, что и сейчас исключения не последует: она приедет, мы поговорим, помиримся и снова будем вместе. Но так и не дождался ни сторис, ни звонка, ни СМС. А на прошлой неделе узнал, что Матильда с Мариной устраивают девичник в субботу и собираются пойти в «АкваБезАлко», ну, тот дорогой модный клуб. Я специально устроил там празднование своей помолвки. Тогда мы и встретились впервые после расставания, но Матильда только улыбнулась и сказала, что рада, что все случилось именно так, поздравила нас с Кристиной и уехала. Я вообще не понял, что произошло.
— Артур Игоревич, давайте ближе к делу. Вы же не думаете, что и мы вашего признания будем тоже восемь месяцев ждать?
— Но я почти закончил! Пожалуйста, выслушайте меня. В воскресенье я решил поехать к Матильде и поговорить начистоту. Я думал, что, когда скажу ей все, как есть, она наконец простит меня. Я правда надеялся, что мы сможем помириться. Но стоило мне только рот открыть, как Матильда начала кричать, что я на всю голову больной, раз посчитал, что верну ее таким способом. Буквально на ровном месте взбесилась. Твердила, что я мерзко поступаю с Кристиной, что не заслуживаю никакой жалости и прощения. Разговор был на повышенных тонах, она отказывалась меня понимать. Назвала больным уродом, вопила: как можно столько месяцев дурить другой девушке голову из-за ничем не обоснованной уверенности в том, что наши отношения еще можно спасти? Я правда пытался объяснить ей все свои действия, но это было просто невозможно. В конце она сказала, что никогда не любила меня, что у нее есть мужчина, настоящий мужик, и теперь она счастлива. Вот тут разозлился уже я. Мы были вместе больше трех лет. Как она могла перечеркнуть все эти годы ради пары жалких месяцев с нищим и никому не известным неудачником? Но она не унималась. Разоралась, что встречаться со мной было самой большой ее ошибкой, а то, как я поступаю с женщинами, тому подтверждение. А что я сделал? Что? Пытался ее вернуть? Любил ее? Да разве это плохо? Но Матильда встала в позу и потребовала, чтобы я убирался из ее квартиры. Этим она вконец вывела меня из себя.
— Хорошо, Артур Игоревич. Значит, ссора на почве ревности и стала причиной убийства, все верно?
— Нет, нет! — умолял Фролов. — Пожалуйста, я хочу рассказать. Дайте мне все вам рассказать.
— Хорошо, мы слушаем.
— Как раз в этот момент в дверь позвонили. Пришел ее брат. Я понял, что его-то Матильда совсем не ждала. Она попросила меня посидеть в комнате, сказала, что не хочет, чтобы Рома застал нас вдвоем. Я слышал почти весь их разговор. Он, как обычно, давил на жалость, просил денег, и Матильда, чтобы поскорее от него отвязаться, дала Роме пару тысяч с условием, что он купит себе еды. Ага, конечно! Тут и дураку ясно, что он собирался их пропить. Они еще немного поговорили. О чем — не знаю. У меня тогда была проблема посерьезней: у меня девушку увели! Не мог я отпустить Матильду, понимаете, не мог! Я по-настоящему любил ее, я был с ней счастлив, я очень хотел ее вернуть. Но как только Рома ушел, мне позвонили из фитнес-клуба, предупредили о записи на пять и о том, что я должен быть на месте через пятнадцать минут. Проверьте входящие в моем мобильном, я вам не вру. Тогда я сделал вид, что раскаиваюсь и намерен наконец признаться Кристине во всем. Матильда немного смягчилась, сказала, что так будет правильно. Мы попрощались, и я ушел. На чувства Кристины, естественно, мне глубоко наплевать, но до того момента, пока Матильда ко мне не вернется, открываться перед Кристиной я не планировал. Просто хотел выиграть время, чтобы придумать, как избавиться от ее хлюпика: он запудрил Матильде мозги, и спускать это на тормозах я не собирался. Но клянусь, когда я уходил, Матильда была цела и невредима.
— Артур Игоревич, поясните, что вы имели в виду под фразой: «Избавиться от ее хлюпика». Вы намеревались убить и парня Матильды Егоровой, Илью Смирнова?
— Нет, что вы! Я просто так выразился. Я не хотел причинять ему какой-либо вред. Я лишь хотел убрать его с дороги, ведь он мешал моему счастью. Поймите, я знал, что увлечение Матильды этим институтским тараканом — временная вещь. Мы провели вместе больше трех лет, и наши отношения были настоящей, искренней и взаимной любовью. Ну сходил я налево разок. И что с того? Вы же меня понимаете, с каждым бывает. Зачем только было раздувать из пустяка такую трагедию? Между прочим, в этой измене виновата исключительно она. Да я и так уверен, что со временем мы с Матильдой все равно бы сошлись, то