– Хочешь пива? – спросила я, заметив вопросительный взгляд Белинды.
– Нет, конечно, – ответил Джордан содрогнувшись. – Никогда не пью на следующий день после попойки. Я уверен, мне что-то подсыпали в стакан. Я пил только один…
– Ты сам говорил мне, что выпил 10 бокалов вина до того, как приехал ко мне, – напомнила я.
– Да, – сказал Джордан, с видом «Ну и что такого?». – Я почти каждый день столько пью. Но никогда не бываю таким пьяным, как прошлой ночью.
– Зачем кому-то понадобилось тебя спаивать? К тому же ты сам охотно занялся сексом с незнакомым человеком.
– Это неправда. Не знаю, зачем кому-то понадобилось это сделать. Может, это была просто какая-нибудь страхолюдина, на которую трезвым я и внимания бы не обратил?
– На вечеринке не было страхолюдин. – Вдруг меня осенило! – Может, это был юноша? Всем известно, что в братствах полно латентных гомосексуалистов.
Джордан скорчил гримасу.
– Пожалуйста, Хизер… Давай оставим эту тему, ладно? Достаточно того, что я больше в жизни не буду напиваться!
– Тогда завтрашние тосты с бокалом шампанского отменяются, – заметила я.
Джордан чертил пальцами на столе какие-то фигуры.
– Знаешь, Хизер, – сказал он, – по поводу завтрашнего вечера…
– Я понятия не имею, куда подевались твои лыжи, Джордан, – перебила я. – Я звонила в Вейверли-холл, и охранник сказал, что не видел никаких лыж. Их наверняка кто-то спер. Мне очень жаль, но…
Он поежился. По-моему, я говорила слишком громко.
– Мне плевать на эти дурацкие лыжи, – сказал он. – Я говорю о нас с тобой.
Я уставилась на него во все глаза. Потом вспомнила, что это Купер отвозил его сегодня утром домой.
– Джордан, – поспешила я его перебить, – я больше тебя не люблю. Мне плевать, что тебе наплел Купер, ясно? Когда-то любила. Но это было давно. Все уже прошло…
Теперь он посмотрел на меня.
– Купер? О чем ты?
– Разве не он отвозил тебя сегодня утром?
– Он. Но мы о тебе не говорили. Мы говорили о папе и маме. Это было здорово. Я уже давно так с Купером не общался. Мне кажется, мы многое прояснили. В наших разногласиях. Мы оба согласились с тем, что абсолютно разные, но в этом ничего страшного нет. Что касается его отношений с родителями… это ни в коей мере не касается нас с ним.
Его слова так удивили меня. Купер терпеть не мог Джордана. Даже отказывался поднимать трубку, когда тот звонил, и открывать ему дверь своего дома.
– Вот это да! – воскликнула я – Это… это прогресс. Везет вам.
– Да, – сказал Джордан, продолжая чертить на столе фигуры. – Я пригласил его завтра на свадьбу. Он, конечно, не согласился быть шафером, как мне хотелось, но обещал прийти.
Я была потрясена. Купер терпеть не мог свою семью и вот теперь собирается присутствовать на звездной свадьбе в соборе Святого Патрика, а потом на банкете в «Плаза»? Это так на него не похоже…
– Отлично, Джордан. – Я просто не знала, что еще сказать. – Правда. Я так рада за тебя.
– Это так много для меня значит, – ответил Джордан. – Единственное, что ты еще можешь сделать для меня… это… если ты собиралась прийти завтра…
Я сделала глоток пива.
– Джордан, – проговорила я, – это так мило с твоей стороны, но…
– Мне так сложно это сказать, – Джордан как будто не слышал меня. – Вот что, Хизер. – Он накрыл рукой мою ладонь, которая не была занята пивом, и, честно глядя мне в глаза, сказал: – Мне больно об этом говорить, но я не могу допустить, чтобы ты пришла завтра ко мне на свадьбу.
Я моргнула.
– Джордан, я…
– Пожалуйста, дай мне закончить, – сказал он, сжимая мою руку. – Не потому что мне не хочется, чтобы ты туда приходила, Хизер. Я хотел бы тебя там видеть больше кого-либо на свете. Ты – единственная, с кем я был близок так долго. Если мне и хотелось бы кого-то видеть рядом в самый важный момент моей жизни, так это только тебя.
– Хм… Джордан, – сказала я, – ты мне льстишь. Но разве человек, которого тебе бы хотелось видеть рядом, не…
– Да, это – Таня, – перебил меня Джордан.
– Правильно, – сказала я. – Именно это я и имела в виду. Разве не Таня должна стать таким человеком? Учитывая, что ты ее…
– Нет, я хотел сказать, что именно Таня и не хочет, чтобы ты завтра приходила. После вчерашней ночи. Видишь ли, ей очень не понравилось, что я был с тобой…
– Господи, Джордан! – вскипела я, вырвала руку и оглянулась, чтобы убедиться, что Сара и Белинда не подслушивают. – Ты не проводил со мной ночь! Ты пропел ее на дива не в гостиной у собственного брата!
– Знаю, – сказал Джордан, с достоинством краснея. – Но Таня этому не верит. Видишь ли, она решила, что ты все еще в меня влюблена и…
– Господи! – снова закричала я. – Да почему все думают, что я тебя еще люблю? Совсем нет! Я покончила с этим сразу, как только увидела тебя и Таню в…
– Хватит, – прервал меня Джордан.
Оба математика с интересом вслушивались в нашу беседу.
– Совсем необязательно вспоминать это.
– Серьезно, Джордан, – продолжила я. – Я перестала тебя любить еще тогда, в Японии, когда ты принялся осматривать все храмы, которые на поверку сказались совсем не храмами.
Джордан еще больше покраснел.
– А я и не предполагал, что ты знаешь. Ты мне никогда об этом не говорила.
Я пожала плечами.
– А что тут говорить? Я думала, это случайность, но ты не остановился.
– Вот уж не думал, что женщины могут делать такое с шариком от пинг-понга, – мечтательно произнес Джордан.
– Да, – ответила я резко. – Впрочем, к счастью для тебя, Таня – женщина, обладающая многими талантами.
Имя невесты мгновенно вывело его из мечтательного состояния, как я и предполагала.
– Так ты не обижаешься? – обеспокоенно спросил он. – Ты не придешь на свадьбу?
– Джордан, я вообще никогда не рассматривала такую возможность. Я же тебе говорила. Раз пять, не меньше.
Он наклонился и схватил мою руку.
– Хизер, не могу выразить, как много это для меня значит. Это доказывает, что вопреки всем твоим словам, я все-таки тебе еще небезразличен. Надеюсь, ты поверишь, если я скажу, что жалею о том, как все сложилось. Но для меня наступило время начать новую жизнь с новым партнером. И хотя это тебе и не совсем приятно, я надеюсь, что и ты когда-нибудь встретишь кого-то, с кем захочешь соединить свою жизнь.
– Джордан, – сказала я и похлопала его по руке, – я уже нашла его. Ее зовут Люси.
Джордан закатил глаза и убрал руку.
– Я имел в виду мужчину, Хизер, а не собаку. Почему ты всегда и все обращаешь в шутку?
– Не знаю, – вздохнула я. – Просто я такая. Тебе повезло, что ты сбежал от меня.
Джордан посмотрел на меня с грустью и покачал головой.
– Ты уже никогда не будешь такой, как была, когда мы впервые встретились. Ты была очень милой. И не циничной.
– Это потому, что моего бывшего парня тогда совсем не волновало, могу ли я исполнять разные вагинальные фокусы с мячиком от пинг-понга, – ответила я.
– Точно. – Джордан встал и надел куртку. – Я пойду. Увидимся… позже.
– После того как ты вернешься из свадебного путешествия. Кстати, а куда вы поедете?
Джордан отвел взгляд.
– В Японию. У Тани там гастроли.
– Прекрасно, – ответила я. – Йа мата.
Джордан с перекошенным лицом вылетел из бара.
Как только он скрылся, Сара отвлеклась от игры, которую транслировали по коммерческому каналу.
– Боже! Что ты такого ему сказала?
Я пожала плечами.
– Прощай.
26
Моя душа – разорванная книга,
Разбито сердце, я едва живу.
Но ты пришел, все поменялось мигом
И сны мои все сбылись наяву.
После всего, что произошло сегодня, я очень надеялась провести вечер в одиночестве. Планировала взять гитару и поиграть что-нибудь грустное, а потом зажечь камин и, свернувшись калачиком на диване, просмотреть все программы, которые я записала на видеомагнитофон в течение недели. Я вспомнила, что в холодильнике осталась кое-какая еда из индийского ресторана. Буду жевать самосу и нан под повтор «Американских топ-моделей». Разве можно придумать что-то лучшее для пятничного вечера? Особенно, если этот вечер наступил после целой недели забот, связанных с обезглавленными телами и парнями из братства.
Но, открыв входную дверь дома, я поняла, что в своих планах забыла учесть один немаловажный фактор.
В настоящее время я проживала с отцом.
Я вошла в прихожую и сразу же почувствовала запах. Ошибиться было невозможно. Кто-то жарил стейки, которые я как-то по дороге с работы купила в магазине «Джефферсон маркет». Они предназначались для нас с Купером, просто у меня не было возможности пожарить их для совместного ужина в связи… в общем, в связи с тем, что случилось.
Сдернув с себя пальто, я отправилась в кухню.
Папа в фартуке стоял перед плитой, готовя мои стейки в чугунной сковородке. Кухонный стол был накрыт скатертью, там стояли два прибора и зажженные свечи. Люси, свернувшись клубочком на одной из своих многочисленных собачьих кроватей (это Купер постоянно их покупал – не я. Он почему-то считал, что они симпатично выглядят) лишь приподняла голову и махнула хвостом. Ясно, что гулять она уже ходила.
– Прекрасно, – сказала я.
Мне пришлось повысить голос, чтобы перекричать включенную на полную громкость индийскую музыку, которая доносилась из стереосистемы Купера.
– Ждешь гостей?
Папа подпрыгнул и оглянулся. Он пил мою диетическую колу и повернулся так резко, что несколько капель выплеснулось из банки.
– Хизер! – воскликнул он. – Ты пришла. А я не слышал.
Я посмотрела на стейки. Это просто невыносимо. Они лежали в моей комнате наверху, в моем холодильнике. Я, разумеется, не держу его на замке, но это не означает, что там может рыться кто-то чужой.
Ведь папа именно чужой. Для меня. В какой-то степени.
– Надеюсь, ты не против? – проговорил папа, проследив за моим взглядом. – Я посчитал, что их лучше приготовить, иначе они испортятся. Я заходил к тебе, чтобы поискать мамин номер телефона.