Так писали о сделке по 140 миллиардам на Западе.
Согласно представленным следствию выводам специалистов Госбанка СССР, Госбанка РСФСР, Внешэкономбанка, Минюста и МВС СССР, беспрецедентная по масштабам сделка была заключена в обход действующего законодательства, доверена мелким, никому не известным и профессионально не подготовленным посредническим фирмам.
Из выводов комиссии, созданной решением Верховного Совета РСФСР по делу о 140 миллиардах: «С учетом изложенного комиссия ВС РСФСР полагает, что контракт, о котором упоминалось выше, не имеет юридической силы, т. к. фирма ЭХО не имела статуса юридического лица, а открытый в банке г. Челябинска расчетный счет был закрыт. Следовательно, данная сделка со стороны ее советских участников является мошенничеством. В связи с этим комиссия приняла решение направить собранные ею материалы в Прокуратуру СССР».
ИЗ ЗАКЛЮЧЕНИЯ ЭКСПЕРТОВ ГОСБАНКА РСФСР
«Данная сделка представляет собой покупку рублей иностранным клиентом. Учитывая значительные перекосы в ценах между СССР и зарубежными странами, особенно на сырье, репатриирование рублей привело бы к массовой скупке товаров, предприятий и других элементов национального богатства. Мы присоединяемся к оценкам специалистов Барклайз-банка документов по данной сделке как безграмотных. Указанная сделка не могла быть осуществлена. Документы отчасти безграмотны, отчасти бессмысленны.
Расставить все точки над «i» в деле о 140 миллиардах не удалось. Августовский путч положил начало развалу СССР, ликвидации союзных органов, в том числе и Прокуратуры СССР. Сделка была прервана на стадии ее проработки и никаких последствий не повлекла. Моральная сторона – дело другое. У нас в кулуарах, а на Западе в открытую связывали скандал с противостоянием между Горбачевым и Ельциным. Не без этого! Михаил Сергеевич проявил большой интерес к расследованию дела о 140 миллиардах.
«Президенту СССР господину Горбачеву М. С.
Глубокоуважаемый Михаил Сергеевич!
К Вам обращаются участники Великой Отечественной войны – супруги Трухачевы… Для нас, как и многих наших соотечественников, в последнее время стало очевидным, что Ельцин Б. Н. вполне определенно и открыто встал на преступный путь и своими действиями принес нашему народу еще более огромные беды и страдания. Мы полностью согласны с телевизионным выступлением Андрея Федоровича Завидия, квалифицировавшим преступные деяния Ельцина по признакам ст. 71 и 72 УК РСФСР[58].
Больше всего нас волнует, почему до сих пор не осуществлена проверка октябрьского прошлого года сообщения английской газеты «Гардиан» о финансировании ЦРУ межрегиональной депутатской группы, сопредседателем которой является Ельцин. Газетные статьи, осуждающие деятельность Ельцина, как видно, у него вызывают лишь еще большую ярость и непредсказуемость в его поведении…
20 марта 1991 г.
Ровно через месяц, 22 апреля 1991 года, это письмо попало на стол президенту СССР. Его резолюция была краткой: «Лично! Трубину Н. С.[59] Прошу ознакомиться. Горбачев М. С.».
Ответ на письмо Трухачевых поручили готовить мне и начальнику управления по надзору за КГБ Виктору Илюхину – ныне депутату Госдумы.
Вот этот ответ:
«Президенту СССР
т. Горбачеву М. С.
28 мая 1991 года
Уважаемый Михаил Сергеевич!
Письмо супругов Трухачевых рассмотрено. Расследование дела о 140 миллиардах продолжается. Корыстной заинтересованности республиканского руководства в осуществлении этой сделки не установлено.
Выступление народного депутата СССР, Председателя Верховного Совета РСФСР т. Ельцина Б. Н. действительно насыщено резкими словами. На наш взгляд, достаточных оснований для постановки вопроса о возбуждении уголовного дела, о чем пишут супруги Трухачевы, не имеется.
По смыслу выступления Б. Н. Ельцина речь идет об усилении и активизации политической борьбы с использованием таких крайних методов, как забастовки, гражданское неповиновение и т. п. Однако призывов к насильственному свержению конституционного строя, пропаганды войны в смысле указанных статей УК РСФСР не усматривается.
В течение всего хода расследования дела демократическая пресса обвиняла следствие в политической конъюнктурщине с целью дискредитации российского руководства. Налево и направо раздавал интервью Фильшин, называя себя чуть ли не отцом-спасителем отечества, пытавшимся сделкой по обмену рублей на доллары осуществить на территории России «план Маршалла».
Довольно скоро Фильшину дали понять, что он, мягко говоря, не прав.
«По информации пресс-секретаря Совета министров РСФСР В. Сергеева, 12 февраля подал заявление об отставке заместитель председателя Совета министров РСФСР Г. Фильшин.
Заявление было рассмотрено на заседании Президиума Совета министров РСФСР, после чего отставка была принята.
Заявление об отставке Г. Фильшин рассматривает как протест против «антидемократической провокационной кампании» и хочет им «привлечь внимание общественности к тревожным событиям, происходящим в стране» (газета «Вечерняя Москва», 12.02.91 г.).
1991 год. Ярославль. Встреча Ельцина Б. Н. с народными депутатами Ярославской области. Ельцин Б. Н. отвечает на вопросы из зала.
«Вопрос. Комментируя на днях по телевидению дело о 140 миллиардах, вы назвали это крючкотворством Крючкова и попутно признали вину Фильшина. Не лучше ли с вашей стороны привлечь виновных к ответственности, чем занимать туманную позицию…
Ответ. Моя позиция не туманная, а совершенно четкая. Сделка эта не состоялась, ее прервали. Но то, что Фильшин в этом виновен, – это факт. Он подписал первый документ – гарантию правительства, разрешение на заключение такой сделки с несуществующей фирмой. А потому никто с Фильшина вины не снимает. Он сам это почувствовал и подал в отставку» («Известия», 22.02.91 г.).
Фильшина отправили торговым представителем в Австрию, и он постарался отойти в тень.
Остальные главные действующие лица «сделки века», такие как Свиридов и Моисеев, продолжали заниматься бизнесом. Их имена всплывали в прессе безотносительно сегодня к забытому скандальному делу!
25 августа 1995 года в Москве убили одного из руководящих работников фирмы «Жесави» Вадима Твердовского. Ему всадили две пули в грудь и добили контрольным выстрелом в голову. Еще с лета 1993 года за руководителями компании гонялись милиционеры, кредиторы и бандиты, ибо, собрав с клиентов 6,5 миллиарда рублей под поставки сахара, фирма не смогла выполнить своих обязательств.
Эту астрономическую сумму, равную 20 миллионам долларов США, руководители фирмы перечислили на счета компании «Уралинвест», которая должна была купить нефтепродукты, а затем, осуществив поставки нефти в Болгарию и Индию, получить сахар. Сделка сорвалась. В один из летних дней офис «Уралинвеста», в особняке на улице Дмитрия Ульянова, был оцеплен двумя кольцами боевиков одной из преступных группировок, вооруженных автоматами. Они обеспечивали переговоры по возврату долга между руководством «Уралинвеста» и коммерческим директором фирмы «Жесави» Александром Лебедевым. Расписки о возврате денежных средств Лебедев дал, но вскоре бесследно исчез. Денег «Уралинвест», естественно, не вернул. Президентом этой корпорации был все тот же Андрей Александрович Свиридов.
Гиббинсу дали возможность выехать в ЮАР, и, видимо, он был счастлив таким поворотом событий. Пирсон, грубо говоря, не искушая судьбу, смылся намного раньше.
Весной 1994 года австрийский экономический еженедельник «Виртшафтсвохен» опубликовал статью, в которой был сделан вывод о том, что члены кабинета Ивана Силаева заключали соглашения с представителями западных мафиозных синдикатов, заинтересованных в том, чтобы по дешевке скупать рубли за доллары. Десятки миллиардов рублей были проданы на Запад за половину их тогдашней стоимости. В придачу покупателям было предоставлено право на закупку и вывоз за границу России стратегического сырья. Связь между мафиозными дельцами и российскими чиновниками, по мнению газеты, осуществлял агент КГБ в Хельсинки Михаэль Прайсфройд, который помогал переводить на Запад миллиарды рублей через общество «Трансатлантик фаундэйшн» в Лихтенштейне и все ту же финансовую группу «Нью репаблик ГМ ВХ» («Новая республика»), возглавляемую Лео Ванто и гангстерами из нью-йоркского клана «Гамбино».
По данным итальянского адвоката Романо Дольче, Ванто покупал не только рубли, но также русское оружие и ядерные материалы, выполнял заказы неаполитанской мафии. Романо Дольче вывел австрийскую контрразведку на полковника КГБ Александра Кузина, работавшего под крышей коммерческого бюро в Вене и управлявшего целой империей, в которую входили фиктивные фирмы в Праге, Будапеште и итальянском городке Удине. Одним из партнеров Кузина был Лео Эмилио Ванто.
В конце 1992 года Кузин спешно покинул Вену. Позднее его арестовали в Швейцарии и осудили на 10 месяцев тюрьмы. В середине 1993 года Кузин вернулся в Россию, а затем выехал в Белград с сербским паспортом. След Ванто австрийские спецслужбы потеряли. Он словно в воду канул.
По мнению шведского советолога Ослунда, высказанному в интервью швейцарской газете «Вельтвохен», организованная преступность в России тесно связана с государственным аппаратом, который во все большей мере становился участником политических интриг. Государственный аппарат, на который вынужден опираться Черномырдин, в свою очередь, содействовал тому, что экономическая мафия в России проникала в политику.