В зале раздался смех, заулыбались даже присяжные. Болдуин Маршалл потерял свою маску довольного безразличия.
— Ваша Честь, вношу протест, — закричал он, — на том основании, что ответ требует выводов свидетеля!
— А разве он не сделал вывод, предположив, что какой-то «форд» вишневого цвета, принадлежал обвиняемому? — улыбнулся Мейсон.
— Вы вполне могли внести протест, господин адвокат, — попытался возразить Болдуин Маршалл. — А теперь своими вопросами пытаетесь выбить почву из-под ног честного свидетеля и запутать господ присяжных. Но этот номер у вас не получится!
Мейсон со вздохом пояснил Болдуину Маршаллу:
— Вы формулировали вопросы так, что в ваших устах ничего подобного не звучало и не поправили свидетеля, когда он заявил, что это автомобиль обвиняемого. Вот я и хотел бы выяснить, на основании каких фактов, он сделал подобный вывод. И не пытайтесь меня запугивать, господин окружной прокурор, я четко знаю свои права и права обвиняемого и никому не позволю…
— Хватит! — не выдержал судья Чивородис. — Я уже предупреждал обе стороны, чтобы обращались только к Суду и не переходили на личности. Предупреждаю в последний раз, что если подобное повторится, то и господин обвинитель и господин защитник будут оштрафованы за неуважение к Суду. Я поддерживаю возражение обвинителя. Сформулируйте свой вопрос свидетелю иначе, господин адвокат.
— Хорошо, Ваша Честь, — поклонился судье Мейсон и снова повернулся к свидетелю: — Скажите, мистер Сандерс, какие конкретно факты заставили вас под присягой заявить, что мистер Деннен ожидал кого-то именно в машине обвиняемого?
— Мне сказали об этом в окружной прокуратуре! — зло закричал свидетель. — У меня нет оснований сомневаться в их словах.
— То есть вы дали показания с чужих слов, выдавая их за свои. Другими словами, вы сами не знаете, правду вы говорите под присягой или нет, полностью полагаясь на чужие слова?
Свидетель растерялся и молчал.
— Я спрашиваю, — жестко сказал Мейсон, — вы знаете сами, что это была машина обвиняемого?
— Нет, — с трудом выдавил из себя свидетель, бросив беспомощный взгляд на прокурора, который отвернулся, словно происходящее его не касалось. — Нет, я сам не знаю этого.
— И обвиняемого вы никогда не видели?
— Нет, никогда. Во всяком случае, не фиксировал на нем внимание.
— А мистера Деннена вы хорошо знали?
— В общем, да. Мы часто вместе делали ставки на ипподроме и обсуждали шансы той или иной лошади. Я и в тот-то раз хотел подойти к нему, чтобы спросить его мнение о шансах «Тринидада» на скачках в ближайшие выходные, но он махнул мне рукой и посмотрел на часы. Я решил, что он кого-то поджидает для важного разговора и пошел дальше по своим делам.
— А почему вы решили, что он кого-то поджидал?
— Очень просто, — улыбнулся свидетель, — по крайней мере, он поджидал водителя. Сам Барри никогда не садился за руль, я хорошо это знаю. И своей машины у него не было. Возможно, он вообще не умел управлять автомобилем.
— А почему вы решили, что он поджидал кого-то для важного разговора?
— Да просто. Он никогда не упускал возможности поговорить со мной о скачках — это был его любимый конек. И раз он не захотел со мной разговаривать, значит у него было какое-то важное дело.
— Хорошо, — вздохнул Мейсон. — Вы уверены, что было двенадцать десять дня, когда вы увидели мистера Деннена?
— Да, господин адвокат, — ответил свидетель, с осторожностью подбирая слова, чтобы не обжечься еще раз. — Я немного задержался с выходом на обед и перед уходом из конторы посмотрел на часы — было десять минут первого. Возможно, когда я видел мистера Деннена в машине, уже было двенадцать пятнадцать. Но не больше, здесь я совершенно уверен.
— Скажите, а мистера Пола Райвена вы знаете?
— Конечно, знаю. Я познакомился с ним в конторе Барри и много раз встречал его там.
— А в тот момент, когда вы увидели мистера Деннена в автомобиле, вы случайно не заметили, чтобы к ней подходил или направлялся Пол Райвен?
— Нет, — удивленно пожал плечами свидетель. — Я могу ручаться, что не видел, чтобы кто-либо вообще подходил к Барри. Но будучи откровенным, скажу, что не задерживался возле него, а сразу направился в кафе, где обычно обедаю.
— Спасибо, мистер Сандерс — сказал Мейсон, заметив входящего в зал Пола Дрейка, — больше вопросов нет.
— Моим следующим свидетелем, — провозгласил Болдуин Маршалл, — вызывается миссис Ирэн Майден.
Пока пожилая дама, одетая в молодежный брючный костюм белого цвета продвигалась к месту дачи свидетельских показаний, Пол Дрейк сел на стул рядом с Мейсоном и быстро зашептал ему на ухо:
— Перри, можешь радоваться, мы кое-что раскопали! В окружной прокуратуре не удосужились даже проверить!
— Не тяни осла за хвост, нет времени.
— Шеф транспортной полиции Эль-Сентро с гордостью сообщил, что в течение интересующего нас срока вообще ни одного нераскрытого дорожного происшествия нет. Последний случай, когда был сбит пешеход и водитель скрылся, а его так и не смогли разыскать, произошел здесь целых девять лет назад.
— Ты проверил, где в этот момент находился Краудер?
— Нет, Перри, ведь тебя же интересовали лишь события трехгодичной давности…
— Обстоятельства изменились, — быстро произнес Мейсон, — и этот случай необходимо тщательно проверить. Но это не самое срочное. Слушай внимательно, Пол. Перед началом заседания ко мне подошел бывшей клиент, может помнишь — четыре года назад, дело об ушлой консьержке, мистер Веббер, его обвиняли в убийстве?..
— Нет, не припоминаю… Перри, это важно?
— Важно, что я ему доверяю, я спас его от смертной казни и он благодарен мне. Так вот он сообщил, что его друга, некоего мистера Тима Райса, шантажировала целая шайка и, по всей видимости, мозгом был некий адвокат этого города. Друга Райса, имени которого я пока не знаю, тоже шантажировала та же шайка. Деннен, погибший, был одним из трех. К сожалению, Пол, свидетелями моего разговора с Веббером случайно оказались четверо местных адвокатов. Я очень серьезно подозреваю, что они сообщили об этом разговоре, Райсе и шантажистах прокурору. Но все, что возможно, необходимо предпринять. Значит так, первое: узнать все о личности покойного, его связях. Второе, а вернее, более срочное, сейчас же разыщи этого Райса, хотя, боюсь, с ним уже беседуют в прокуратуре. Если же нам повезет, то бери его под локоток, веди в лучший ресторан и забавляй, как можешь, до моего прихода. И еще, Пол, обеспечь человека, который был бы у меня сейчас на связи — я должен иметь возможность в любой момент дать тебе новые задания. Такого человека организовать можно?
— Без проблем, будет здесь через четверть часа.
— Прекрасно. Отправляйся. Мне надо работать.
Пол Дрейк отошел от стола защиты. Свидетельница уже принесла присягу и Болдуин Маршалл приготовился задать ей первый вопрос.
— Миссис Майден, вы проживаете в многоквартирном доме «Сомферинг»?
— Конечно, — ответила свидетельница, явно наслаждающаяся тем, что на нее смотрят и ее слушают множество людей. — Я живу там уже семнадцать лет и, сами понимаете, знакома практически со всеми жильцами. Я всегда старалась быть с соседями в хороших отношениях, поскольку, ведь живем рядом и мало ли что может понадобиться, а то ведь и…
— Прошу прощения, — вежливо перебил пожилую женщину Болдуин Маршалл, — я сам вам буду задавать вопросы. Вам следует отвечать по существу.
— Хорошо, как скажете, сэр. Я слушаю, — пожав плечами, согласилась миссис Майден.
— Вы были знакомы с покойным, мистером Барри Денненом?
— Да, сэр, — с хитрой улыбкой ответила свидетельница, всем своим видом показывая, что теперь информацию из нее придется вытягивать клещами и добровольно она не скажет ни единого слова. Но не сдержалась и добавила: — Он жил в квартире напротив, в четыреста восьмой, а я — в четыреста девятой, наши квартиры последние в коридоре. Он был вполне приличным человеком и всегда здоровался со мной.
— Он вас когда-либо просил о чем-нибудь?
— Денег он у меня в долг никогда не просил, если вы об этом спрашиваете, — с сарказмом ответила миссис Майден. — Как-то просил позвонить ему по телефону, у него аппарат барахлил, он хотел проверить…
— Он просил вас присматривать за его квартирой? — уточнил вопрос окружной прокурор.
— Ах, вы об этом спрашиваете? — воскликнула свидетельница. — Собственно, я и так бы это делала, но он несколько раз говорил, что, мол, Ирэн, ты поглядывай… Он иногда уезжал в командировки в Лос-Анджелес и в Неваду по делам, отсутствовал неделю или дней десять и оставлял мне ключ от квартиры, чтобы я поливала цветы. Он мне доверял! У него там четыре великолепные гортензии, он ими крайне гордился. Я их и поливала по утрам в его отсутствие, ведь прибирался-то он сам, на прислугу денег то ли жалел, то ли не имел, я, сами понимаете, в чужие дела не лезу. И днем, вечером, когда он отсутствовал, за его дверью приглядывала, ведь в нашем доме швейцара нет, мало ли кто по коридорам ходит…
— Вам известны какие ключи были у мистера Деннена?
— Да, у него была связка из четырех ключей с брелком в виде пляшущего дьяволенка. Он оставлял мне лишь ключ от квартиры, от чего остальные три, сами понимаете, я не спрашивала.
— Я предъявляю вам связку ключей, миссис Майден. Посмотрите внимательно, эти ли ключи принадлежали покойному?
Миссис Майден не спеша достала из сумочки футляр с очками, надела их, рассмотрела ключи и, сняв очки, аккуратно убрала их в сумочку.
— Да, сэр, это те самые ключи. Вот этот — точно от квартиры Барри Деннена.
— Вы уверены, что это связка ключей мистера Деннена? — на всякий случай уточнил Болдуин Маршалл. — Есть ли какая-нибудь особая черта, которая позволяет утверждать вам это со всей ответственностью? Не забывайте, что вы находитесь под присягой.
— А зачем мне врать-то? — удивилась свидетельница. — Конечно это та самая связка. У дьяволенка отломан кончик хвоста, может там кисточка была, а может, сами понимаете, и вдвое длиннее хвостик был. Но это точно брелок Барри, ручаюсь. И не обязательно было напоминать, что я под присягой, я сама помню.