— Не знаю. Мы должны будем гулять с ним и как-нибудь развлекать его. Если захотим, можем взять его к себе домой. Она не хочет, чтобы он все время оставался взаперти в их квартире, и, по-моему, это естественно.
— За такую работу схватятся все, — предположил я.
— Да, я знаю и боюсь, что могут возникнуть проблемы.
— Где она живет? — спросил я. — Может, здесь и кроется подвох?
— Ее зовут миссис Андерсон, — сказала Лиз, — и живет она в доме, который находится за "Лавкой чудес Сида". Там один дом пустует, а в другом сдаются квартиры. Знаешь?
— Андерсон? — переспросил я. — А как зовут пацана?
— Тарквин.
Вот где собака-то зарыта!
— Погоди-ка, — сказал я. — Тарквин Андерсон? Ты сказала, Тарквин Андерсон?
— Да. Он настоящий маленький…
— Правильно, он настоящий маленький… Нет, Лиз, ни в коем случае. Это не ребенок, а чудовище.
— Не может он быть таким уж ужасным…
— Может. Он именно такой, Лиз. Это невыносимый ребенок. Чтобы уследить за ним, нам придется дежурить вчетвером и при этом держать его за руки и за ноги. Если хочешь, можешь возиться с ним, но я не желаю иметь с этим делом ничего общего.
— Его мать сказала мне, что он застенчив. Она сказала, что он застенчив и чувствителен.
— Застенчив? Чувствителен? Мальчишка живет в Рейвен-Хилле всего полгода, но уже успел достать половину города своими проделками
— Том, ему всего лишь семь лет! А ты говоришь о нем, как будто это банда "Ангелов ада" или что похуже. Мать говорит, что он очень творческая натура и она хотела бы, чтобы у него была возможность проявить свои способности.
— Лиз, он учится в одном классе с Джонатаном. Умудряется стянуть все, что не прибито намертво. Он драчун и обманщик. Он точно наделен творческими способностями, но совсем не в той области, о которой думает его мать. Джонатан, подойди-ка сюда и расскажи Лиз о Тарквине Андерсоне.
Джонатан выскочил из-за стола и подбежал к телефону.
— Эй! Куда это вы направились, молодой человек? — окликнул его Брайан.
— Это очень важно, — пояснил я. — Он на секундочку.
Господи, как я хочу, чтобы этот человек расслабился хоть на секунду! Он что, подумал, что его сын умрет от голода?
— Алло? Да, — сказал Джонатан, когда я передал ему трубку. — Тарквин показывал зад… Да, свой зад… автомобилям… да, много чего… нет. Я не знаю.
— Расскажи ей обо всех штучках, которые он выкидывал в школе, — шепнул я.
Но это было бесполезно. Джонатан молча слушал. Обычно он любит поболтать, но с телефонной трубкой в руках почему-то умолкает.
— Давай я поговорю с ней сам, Джонно. — Я взял трубку и отправил его обратно за стол. — Я все расскажу тебе позже, Лиз, — тихо сказал я. — Дело в том, что за этим ребенком невозможно уследить. Мы должны отказаться от этой работы.
— Это всего на две недели, — возразила Лиз. — Что может случиться?
— Что может случиться после того, как он спалит наши дома? — поинтересовался я.
— Думаю, ему удастся нас укокошить.
— Что с тобой стряслось? — спросила Лиз. — Ты всегда был таким веселым, Том, любил пошутить…
— Извини, по-моему, я весь исшутился, — ответил я. — Но заниматься этой работой не хочу.
— Я могу выделить только два дня. На мне и так мисс Пламмер, доставка "Пера" и уборка в "Лавке чудес". Но остальным, должно быть, захочется заработать побольше денег, — сказала Лиз.
— Окей, давай встретимся в Лесистой Долине завтра в десять часов утра. Тогда все и решим, ладно?
— Хорошо.
— Позвони Санни и Элмо, а я звякну остальным.
Насчет того, что последнее время я стал сам не свой, Лиз была права.
Я это знал. Мама тоже знала. Вечером она пришла ко мне в комнату, чтобы поговорить, и спросила, не хочу ли я на выходные съездить к отцу. Она не понимала, что причина моей нервозности заключалась отнюдь не в Брайане и не в учебе — меня беспокоил Вытрясатель. После погони и встречи с полицейскими он никак не шел у меня из головы.
Возможно, я уже знал, что в конце концов произойдет…
Глава VIIIПЛАН
Так что там насчет голых задниц — поинтересовался Ник. — Твоя очередная шуточка? Все уже собрались в Лесистой Долине, когда пришел я.
— Мой младший братец рассказывал, что этот мальчишка, Тарквин, снял штаны прямо перед школой, демонстрируя свой зад проезжавшим автомобилям, — пояснил я.
— Так ты считаешь, что если он нас не убьет, то засмущает до смерти?
— Поступайте, как хотите, — сказал я. — Я лично буду держаться от него подальше.
— Окей, — согласилась Лиз. — Кто из вас хочет сколотить состояние, посидев с ребенком?
— Я! — сказал Ник.
— И я, — вызвалась Ришель.
— И я, — присоединился к ним Элмо.
— И Санни сказала, что согласна. — Лиз поглядела на Санни, которая доставала из сумки бумагу и ручку. — Лично я тоже не возражаю против этой работы, если Том не против в одиночку поработать в магазине Сида.
— На это я согласен, — сказал я. — Отработаю все пять дней.
Помимо того, что мне просто нравилось работать в магазине фокусника, меня привлекало и то, что я буду меньше видеться с Брайаном, пусть хоть одну неделю.
— Вообще-то каждый из нас должен работать не больше трех дней в неделю, — неуверенно протянула Лиз. — Разве что один раз… Ты уверен, что твоя мама не будет возражать?
— Уверен. — Я скрестил пальцы.
— Не забывай, тебе надо по четвергам перед школой разносить "Перо". У тебя останется мало времени для занятий дома. Ты не получал каких-нибудь особенно больших заданий?
— Нет.
— Том, делающий домашнее задание! — влез Элмо. — Да уж, об этом нигде не прочитаешь…
— Прочитаешь, — заверил его я, — когда научишься читать.
— Ладно, — сказала Лиз. — Все, кроме Тома, согласны сидеть с ребенком. По двое каждый день. Элмо занят по вторникам и средам, я — по пятницам. У Ришель — танцкласс. У Санни — гимнастика и таэквондо. Каждый день мы должны выгуливать собаку… мм… — Она постаралась сосредоточиться.
— Вы с Элмо посидите с Тарквином Андерсоном в понедельник, — вмешалась Санни, которая тихо записывала все, о чем говорила Лиз. — Ришель в это время выгуливает собаку. Ришель и Ник во вторник занимаются Тарквином, а я гуляю с собакой.
Санни все уже распределила и спокойно объясняла нам план действий. Она подумала обо всем. Лиз вздохнула с облегчением. Я тоже. Моей работе в "Лавке чудес" ничто не угрожало.
— Все согласны? — спросила Лиз, когда Санни закончила. — У каждого из вас три рабочих дня, за исключением Тома. Он работает пять дней. Я четыре. С этим все в порядке. Это исключительный случай. Учтите, никаких изменений без крайней нужды, а то мы запутаемся окончательно. Все ясно?
— Так точно, сэр! — отсалютовал Ник.
Санни всю дорогу до Лесистой Долины бежала. Было прохладно, поэтому она надела зимний спортивный костюм. Когда все разошлись, я спросил, не будет ли она возражать, если я ее нарисую.
— Конечно, нет, — ответила она. — Но давай побыстрее, мне еще надо навестить прабабушку.
— Я самый быстрый рисовальщик в этом городе, — заявил я, доставая карандаш и свой блокнот для рисования. — Садись на траву лицом ко мне. Я нарисую только лицо, ладно?
Санни хороший товарищ. Мне всегда хорошо с ней, несмотря на то, что ее мать — наш семейный врач.
Ее отец — Рой Чан, известный американский теннисист. Они с матерью Санни разошлись несколько лет назад, и он уехал обратно в Америку работать тренером.
Наверное, из-за этого развода мы с Санни чувствуем, что в чем-то очень близки друг другу, тогда как остальные нас не поймут.
Отец Санни женился вторично, а мама — нет. Иногда Санни кажется, что мама чувствует себя одинокой — как будто это возможно, когда днем тебя то и дело теребят пациенты, а пять дочерей не дают спать по ночам!
— Ей нужно снова выйти замуж, — сказала однажды Санни, — но она считает, что здесь нет приличных мужчин.
— Она может забрать себе Брайана, — предложил я.
— Спасибо, не надо, — ответила она. Санни не проведешь.
— Как продвигается рисунок? — через некоторое время спросила Санни. — Мне пора идти.
— Хорошо, — ответил я, — но было бы еще лучше, если бы ты отрастила бороду.
Почему я всегда говорю глупости?
— Неужели я такая уродина? — поинтересовалась Санни.
Конечно же, нет, Санни очень симпатичная. Я хотел сказать ей об этом, но не смог.
— Нет, — ответил я, — просто гораздо легче рисовать лица с родинками, морщинами, бородами.
Я показал ей рисунок, и, судя по всему, он ей понравился, так что я ей его отдал.
Потом я рассказал Санни о том, как прошлым вечером за мной гналась полиция.
Разумеется, я не сказал, как я испугался, а описал это происшествие как забавное приключение.
Мы заговорили о Вытрясателе. Санни не особенно беспокоилась — она считала, что всегда сможет убежать.
— А ты слышала о женщине, которую он пытался ограбить вчера вечером? — спросил я.
— Еще одна!
— Ага. Она выносила мусор. На улице было очень темно, фонари не горели. Она уже разделась, чтобы лечь спать, но потом вспомнила про мусор и решила, что ее никто не увидит, поэтому вышла на дорожку в одном белье.
— Что?
— Ага. В одном белье. Вытрясатель подошел и схватил ее сзади, но ей удалось спастись.
— Каким образом?
— Убежала.
— Как?
— Оставив Вытрясателю трусики. Санни рассмеялась.
Вот еще одна причина, по которой мне нравится Санни, — она смеется над моими шутками.
Глава IXФОКУСЫ… ФОКУСЫ… ФОКУСЫ…
Как правило, я не люблю утро понедельника. Если хорошенько подумать, я не особенно люблю утро вторника, а также среды, четверга и пятницы. Но в этот понедельник я проснулся прежде, чем прозвенел будильник, и в мгновение ока вскочил и оделся.
День пролетел, и после школы я отправился в "Лавку чудес". Лиз и Элмо пошли со мной. Они должны были забрать Тарквина из школы и побыть с ним в доме Лиз, пока не вернется с работы мать Тарквина. Элмо рассказал нам о последнем нападении Вытрясателя. На этот раз пострадавшим оказался старик доктор, шедший по вызову. Вытрясатель напал на врача, как только тот вышел из машины. Он забрал у доктора бумажник и чемоданчик с лекарствами и инструментами.