Секретарша располагалась в дальнем конце приемной. За спиной у нее по всей стене шла надпись буквами из бронзы: «Уайт энд Блазевич». Колени у Дарби подгибались, но ей удалось скрыть свое замешательство от секретарши, встретившей ее с заученной улыбкой. До пяти часов оставалось десять минут.
– Могу я вам помочь? – спросила она. Ее имя, как указывалось на табличке, было Пегги Янг.
– Да, – выдавила Дарби, прочищая горло. – В пять часов у меня встреча с Кертисом Морганом. Мое имя Дороти Блайз.
На секретаршу напал столбняк. Рот у нее открылся, а глаза вылезли из орбит. Говорить она не могла.
Сердце у Дарби замерло.
– Что-нибудь не так?
– Нет-нет, извините. Минутку. – Пегги Янг вскочила и поспешно исчезла.
«Беги! – Ее сердце стучало как барабан. – Беги! – Она пыталась овладеть своим дыханием, но безуспешно. Ноги у нее были как будто ватные. – Беги!»
Она посмотрела вокруг, стараясь сохранить невозмутимый вид и показаться обычной клиенткой, ожидающей встречи с адвокатом. Не будут же они стрелять прямо здесь, в приемной адвокатской конторы.
Он появился первым, за ним шла секретарша. Ему было около пятидесяти, волосы на его голове росли клочьями и имели серый оттенок, а с лица не сходил ужасный оскал.
– Привет, – сказал он, но только потому, что был обязан поздороваться. – Я Джеральд Шваб, компаньон фирмы. Вы говорите, что у вас назначена встреча с Кертисом Морганом?
«Мужайся», – сказала она себе.
– Да. На пять часов. А в чем дело?
– И вас зовут Дороти Блайз?
«Можно просто Дот», – сказала она про себя.
– Да. Я уже говорила. Так в чем же проблема? – В ее голосе звучало подлинное раздражение.
Он приблизился к ней.
– Когда вы договаривались о встрече?
– Я не помню. Недели две назад. Я встретила Кертиса на вечеринке в Джорджтауне. Он рассказал мне, что работает адвокатом в нефтегазовой области, а мне как раз был нужен такой специалист. Я позвонила вам сюда и назначила встречу. А теперь не будете ли вы так добры сказать, что происходит? – Она сама удивлялась тому, насколько естественно эти слова срывались с ее пересохших губ.
– Зачем вам нужен адвокат из области нефтегазового бизнеса?
– Я не думаю, что должна с вами объясняться, – сказала она с натуральной сварливостью в голосе.
Двери лифта открылись, и к ним присоединился вышедший из него человек в дешевом костюме. Дарби покосилась на него. Ее ноги были готовы сорваться в любую секунду.
Шваб продолжал на нее наседать:
– У нас нет никаких записей о назначении такой встречи.
– В таком случае увольте секретаря. Вы всегда так встречаете новых клиентов? – негодовала Дарби, но Шваб не унимался:
– Вы не можете встретиться с Кертисом Морганом.
– А почему нет? – потребовала она ответа.
– Он мертв.
Колени чуть не подогнулись. В желудке вновь резанула боль. Но она быстро сообразила, что в этой ситуации следует иметь шокированный вид. В конце концов, он должен был стать ее новым адвокатом.
– Мне жаль. Почему никто не известил меня?
Шваб продолжал ее подозревать.
– Как я сказал, у нас не зарегистрирована Дороти Блайз.
– Что с ним случилось?
– На него напали неделю назад. Застрелен тремя панками, мы полагаем.
Обладатель дешевого костюма сделал к ней шаг.
– У вас есть какое-нибудь удостоверение личности?
– Кто вы такой, черт побери? – громко бросила она ему.
– Он из охраны, – сказал Шваб.
– Из охраны чего? – Она говорила еще громче. – Это адвокатская фирма или тюрьма?
Компаньон посмотрел на охранника, и стало ясно, что никто из них не знает, как им поступить в данный момент. Она была очень привлекательной, и они расстроили ее, тогда как ее рассказ вполне мог быть правдой. Они несколько расслабились.
– Почему бы вам не задержаться, мисс Блайз? – сказал Шваб.
– Я не могу ждать!
Охранник бросился к ней.
– Сюда, – сказал он, протянув к ней руку.
Она шлепнула его по руке.
– Только дотроньтесь до меня, и первое, что я сделаю завтра утром, – это подам на вас в суд. Отойдите!
Это их смутило. Она была в бешенстве и кусалась. Возможно, они немного переусердствовали.
– Я провожу вас вниз, – сказал охранник.
– Я знаю, где выход. Мне только непонятно, как у таких клоунов могут быть какие-то клиенты. – Она отступила назад. Ее лицо пылало, но не от гнева. Это был страх. – Я имею адвокатов в четырех штатах, но никогда еще не встречала такого отношения, – кричала она на них, находясь уже в центре приемной. – В прошлом году я уплатила за услуги адвокатов полмиллиона, в следующем плачу миллион, но вам, идиотам, из этого не перепадет ничего. – Чем ближе был лифт, тем громче она кричала. Она была безумной женщиной. Они смотрели на нее расширенными глазами, пока не открылись двери лифта и она не скрылась за ними.
Грэй ходил у кровати с телефоном в руках и ждал ответа Смита Кина. Дарби с закрытыми глазами вытянулась на кровати.
Грэй остановился.
– Алло, Смит. Мне нужно, чтобы ты быстро проверил кое-что.
– Откуда ты звонишь? – спросил Кин.
– Из отеля. Посмотри дней на шесть-семь назад. Мне нужен некролог на Кертиса Д. Моргана.
– Кто он такой?
– Гарсиа.
– Гарсиа! Что случилось с Гарсиа?
– Он умер, очевидно, убит налетчиками.
– Припоминаю. Мы печатали статью на прошлой неделе о молодом адвокате, который был ограблен и застрелен.
– Это, вероятно, он. Можешь проверить это для меня? Мне нужно знать имя его жены и адрес, если он у нас есть.
– Как вы вышли на него?
– Долго рассказывать. Мы попытаемся поговорить с его вдовой сегодня вечером.
– Гарсиа мертв. Это злой рок, малыш.
– Это хуже, чем злой рок. Парнишка знал что-то, и они его пришибли.
– Вам ничто не грозит, как ты думаешь?
– Кто знает.
– Где девушка?
– Она со мной.
– Что, если они следят за его домом?
Грэй не задумывался над этим.
– Мы должны использовать этот шанс. Я перезвоню тебе минут через пятнадцать.
Он поставил телефон на пол и сел в старинное кресло-качалку. Пиво на столе было теплым, но он сделал большой глоток и стал смотреть на Дарби. Ее глаза были закрыты рукой. Она лежала в джинсах и свитере. Платье валялось в углу. Туфли брошены посреди комнаты.
– С вами все в порядке? – спросил он тихо.
– Чудесно.
Она была настоящей чертовкой, и это нравилось ему в женщинах. Конечно, она была без пяти минут адвокат, и их, должно быть, этому учили. Он потягивал пиво и любовался джинсами. В этот короткий момент он без помех мог смотреть на нее и не бояться быть пойманным. Это доставляло ему удовольствие.
– Вы глазеете на меня? – спросила она.
– Да.
– Секс – это самое последнее, что приходит мне в голову.
– Тогда почему вы заговорили о нем?
– Потому что я чувствую ваше вожделение по моим накрашенным ногтям на ногах.
– Верно.
– У меня болит голова. По-настоящему болит.
– После такой работы это неудивительно. Дать вам что-нибудь?
– Да. Билет в один конец до Ямайки.
– Вы можете уехать сегодня же вечером. Я прямо сейчас отвезу вас в аэропорт.
Она убрала руку с глаз и слегка помассировала виски.
– Извините, я плакала.
Одним залпом он допил остатки пива.
– Вы заслужили право на это.
Она была в слезах, когда выходила из лифта. Он ждал ее в вестибюле, как заботливый отец, с той лишь разницей, что в кармане у него лежал пистолет тридцать восьмого калибра, о котором она, впрочем, ничего не знала.
– Итак, какого вы мнения о профессии репортера после сегодняшнего дня?
– Я бы лучше пошла колоть свиней.
– По правде говоря, не каждый день бывает таким насыщенным событиями. Иногда я просто сижу целыми днями за столом и названиваю бюрократам, которые отвечают «без комментариев».
– Звучит великолепно. Давайте завтра этим займемся.
Он сбросил свои ботинки и положил ноги на кровать. Она закрыла глаза и глубоко вздохнула. Несколько минут они не произносили ни слова.
– Вы знаете, что Луизиану называют еще штатом пеликанов? – спросила она, не открывая глаз.
– Нет. Я не знал этого.
– Это настоящий позор, поскольку пеликанов там извели еще в начале 60-х.
– Что с ними случилось?
– Пестициды. Они питаются только рыбой, а рыба водится в речной воде, перенасыщенной соединениями хлора с углеводородом, образующимися в результате применения пестицидов. Дожди смывают пестициды с полей в ручейки, впадающие в речки, большинство из которых течет в Миссисипи. Когда рыба доходит до пеликанов, она оказывается нашпигованной ДДТ и другими химикатами, которые накапливаются в жировых прослойках птицы. Немедленная смерть случается редко, однако во время голода или в плохую погоду пеликаны, орлы, бакланы оказываются вынужденными использовать свои внутренние резервы и начинают в буквальном смысле травиться своими собственными жирами. Если они не умирают, то теряют способность к воспроизводству. Их яйца становятся настолько хрупкими, что трескаются во время высиживания. Вы знали об этом?
– Почему я должен был об этом знать?
– В конце 60-х в Луизиану начали завозить коричневых пеликанов из южной Флориды, и с годами их поголовье стало постепенно увеличиваться. Однако эти птицы все еще в опасности. Сорок лет назад их насчитывались тысячи. Кипарисовое болото, которое Маттис собирается уничтожить, является местом обитания всего нескольких десятков пеликанов.
Грэй обдумывал услышанное. Она ненадолго замолчала.
– Какой сегодня день? – спросила она наконец, не открывая глаз.
– Понедельник.
– Сегодня неделя, как я уехала из Нового Орлеана. Ровно две недели назад Томас и Вереек обедали вместе в Вашингтоне. Это был, безусловно, роковой момент, когда дело о пеликанах перешло из рук в руки.
– Вчера было три недели, как от рук убийц погибли Розенберг и Джейнсен.
– Я была невинной студенткой-юристкой, занимавшейся своими собственными делами и имевшей чудесный роман со своим профессором. Думаю, что те дни уже не вернуть.