— Какая разница!
— Э, так не пойдет! — с нажимом сказал Иван. — Хотите, чтобы мы нашли вора — отвечайте, как есть. Что было в сейфе?
Мастер Тайран хотел был снова начать истерику, но сдержался, и сквозь зубы произнес:
— Мои бумаги. Приходные книги, расходные. Деловые записи. Долговые записи. Отметки, кто сколько работал. Гномские векселя. И шкатулка с деньгами. Теперь ее нет.
— А вот про векселя поподробнее, — заинтересовался Иван. — Их кто-то другой, не вы, может обменять на деньги?
Рыбник замялся, но ответил:
— Да… наверное…
— И на сколько векселя?
— На три тысячи золотых.
— Ого! — присвистнул мастер Оронтус. — А что тут, а не в банке под охраной их прятали?
— Я хотел… да какая разница!
— Хорошо, — сказал Иван, давно понявший, что грешков на этом рыбнике — как на собаке блох, но сильно давить сейчас не стоит. — И что, векселя тоже украли?
— Нет… я это… отсюда домой зашел… у меня же тут рядом усадьба… дома оставил…
— Угу, — кивнул сыщик. — Значит, взяли только шкатулку с деньгами. И сколько там было?
— Надо по книгам проверить. Что-то около пятидесяти золотых, но все больше серебром и мелочью. Выручка за три дня. Я серебро держал, чтобы бабам заплатить…
Мастер Оронтус принялся осматривать каждый сантиметр металла искореженной дверцы сейфа, а Иван окинул взглядом комнату и достал чистый лист бумаги. Делать схемы места преступления давно вошло у него в привычку, после легче разобраться в тех мелочах, которые сразу могли остаться незаметными.
— А что за той дверью? — спросил он, показывая на тяжелые створки, запертые на толстый засов.
— Лавка, — пожал плечами рыбник. — Открыть?
— Пожалуйста.
Хозяин «конторки» повозился с засовом — для того, чтобы его отодвинуть, требовались изрядные усилия. За распахнутой дверью действительно оказалась лавка. Причем выглядела она намного приличнее двора коптильни: широкие окна, стены обшиты светлым деревом, на прилавке — подносы с пирамидками из рыбных закусок. И пахло тут намного лучше, чем во дворе — аппетитно пахло, так что Иван невольно начал думать о пиве…
Что самое поразительное, лавка работала. Стоявшая спиной к двери в «конторку» продавщица обернулась на звук открывавшегося засова и удивленно ойкнула, увидев не хозяина, а Ивана. Вторая девица, разговаривавшая с покупательницей — пожилой гномсой в кружевном чепце, сделала вид, что ничего не происходит.
Сыщик поманил девушку:
— Мастрис, подойдите сюда!
Девушка переглянулась с товаркой и робко зашла в конторку. Мастер Тайран масляно улыбнулся:
— Не бойся, Лисси! Это — сыщики с Горы. Ты же знаешь, что нас сегодня ограбили? Расскажи им все, что знаешь!
Продавщица захлопала глазами и прошептала:
— Так я ничего не знаю! Мы с Пани к восьмой склянке лавку открыли, вас уже не было… Рик прибежал, рассказал про воров…
Иван невольно улыбнулся. Несмотря на одежду по местной моде, девица представляла из себя стандартную продавщицу из любого мира: миловидная блондинка с пухлыми щечками, которая никогда ничего не знает и не видела. И вообще, пусть хозяин сам во всем разбирается, ее дело — стоять за прилавком и улыбаться покупателям. Ну, и ассортимент знать на зубок…
— Девушки и впрямь ничего не знают, — рыбник обернулся к сыщику. — Я им доверяю, они сами лавку открывают. Мне утром некогда. Утром приходят кухарки, берут понемногу — запас в лавке есть. Потом, к обеду, девушки докладывают, что наторговали и сколько чего нужно со склада в лавку отнести. Ну и бывает, что кто-то приходит сразу много берет, тогда они стучат мне…
— Да понял я! — отмахнулся Иван.
И обратился к Лисси:
— Я пройду через лавку на улицу?
Та лишь пожала плечами и вопросительно посмотрела на хозяина. Сыщик не стал ждать разрешения, скользнул в дверь и обошел прилавок. Со стороны покупателей рыбная лавка выглядела куда как лучше, чем все, что Иван видел в коптильне: художественно развешанные на стене огромные рыбины разных сортов, пирамидки мелочи и нарезки на блестящих подносах на прилавке, короба с кусками чего-то аппетитного в витрине…
Сыщик вышел через входную дверь и осмотрелся. Ему было просто любопытно, откуда клиенты в такой дыре. Однако со стороны фасада коптильня выглядела вовсе не дырой.
Парадный вход был с широкой прекрасно мощеной улицы — не сравнить с тем «аппендиксом», по которому заезжали во двор. С одного конца улицы открывался великолепный вид на залив, с другого — на ряд чистеньких трехэтажных домов. А вот на противоположной стороне улицы капитальных зданий не было — только какие-то павильоны, палатки, прилавки, не густая, но все же толпа бродящих вдоль рядов покупателей… в общем, нормальный пейзаж нормального рынка.
«А дядька, похоже, действительно неплохо устроился, — подумал Иван. — Он тут, на рыбном рынке, наверное, одна из самых важных жаб на болоте».
Вернувшись в конторку, сыщик дорисовал план места преступления и подал его вопрошающему:
— Глянь, мастер, не соврал ли я где?
Оронтус поставил на плане несколько галочек:
— Тут — магические сторожки и «ледяные» артефакты.
— Ясно, — кивнул Иван.
Он строго посмотрел на хозяина коптильни и приказал:
— Вход в лавку перекрываем. Мастер Оронтус еще поработает с сейфом. Если нам повезло, и злоумышленник оцарапался, пока его курочил, то он будет в тюрьме через склянку. Я схожу в цех. А вы сейчас находите деньги на расчет ночной смене… где хотите — там и находите. Хоть у соседей займите. Потом прикажете всем, кто работал ночью и кто пришел утром, заходить по одному в конторку. Заодно рассчитаете людей. Понятно?
Рыбник сделал кислое лицо, но покорно кивнул.
Глава 9
Когда рыбник отправился раздавать указания своим рабочим, Иван несколько раз закрыл и открыл засов, подергал дверь и хмыкнул:
— Нет, не получается.
— Что? — оглянулся мастер Оронтус.
— Запереть эту дверь из лавки нереально. Вход тоже никто не взламывал. И не запирал замок не тем ключом, который у нашего терпилы в кармане. Так?
— Да, — кивнул вопрошающий.
— Значит, в тот момент, когда рыбник зашел сюда утром, злоумышленник был тут. Ну, или никакого вора не было, рыбник зачем-то сам устроил этот переполох. Вопрос: зачем?
— Думаю, Тайран не врет.
— Я тоже ему верю. Значит — магия.
— Нет, — покачал головой вопрошающий. — Наш потерпевший не так уж прост. Для купца распознавать мороки — первое дело. У него с собой несколько артефактов, наверняка среди них — что-то, что убивает магию отвода глаз.
— Ну, и где же тогда был этот суслик? Тут толком нигде не спрячешься — ни платяного шкафа, ни сундука…
— Почему суслик?
— Потому что он есть, но его никто не видит. Так у нас говорят… на юге. Впрочем, это не важно.
Иван снова осмотрел комнату, подошел к сейфу, присел и заглянул под стол:
— Тайран, проверяя, что украли, наверняка стоял тут. Но отсюда видно, что под столом… слушай, мастер Оронтус, а вот теоретически… конечно, наш рыбник — еще тот хитрец. Но, похоже, весьма жаден. Значит, все свои эти штучки… ну, артефакты разрушения мороков и все такое… вряд он ли заказывал их у самых знаменитых магов… хотя у вас в столице, наверное, много что можно достать…
Вопрошающий покачал головой:
— Чисто теоретически, конечно, бывают артефакты невидимости, которые наводят такой морок, что простыми оберегами его не развеять. Но они и стоят немало. Сколько украли?
— Пять десятков золотых.
— А такая штука стоит раз в десять дороже. Ты можешь представить дурачка, который покупает артефакт за пять сотен и ворует горсть серебра?
— Значит, рыбник все равно врет. В сейфе было что-то, что дороже и векселей, и этого твоего артефакта. Но про то, что оно там было, молчит… найдем вора — поспрашиваем о том, чем он поживился. Любопытно. Может, на какую-нибудь более серьезную аферу выйдем. Ладно, поговорю-ка я еще разок с торговками…
Иван распахнул дверь в лавку и поманил девушку:
— Лисси, иди сюда!
Обойдя стол, он уселся в хозяйское кресло и указал продавщице на стул, который рыбник обычно предлагал клиентам. Девушка примостилась на краешке и скромно потупилась.
— Не волнуйся! — как можно мягче произнес Иван. — Мне нужно точно знать, что происходило на рынке и около лавки перед тем, как вы с Пани ее открыли. Кстати, кто открывал лавку?
— Я, — выдавила из себя Лисси.
— А Пани уже стояла у дверей лавки, когда ты пришла, или пришла потом?
Этот вопрос показался девушки не опасным, поэтому она открыто взглянула на сыщика:
— Мы вместе пришли. Пани снимает у нас угол. Она сама из Карповки, ей домой каждый день никак. Да и что ей в той дыре делать? Она первой устроилась в лавку. А мамка как раз жиличку искала, чтобы аккуратная и не гулящая. А потом Пани меня сюда устроила. Прошлым летом. Вдвоем ходить веселее.
— Далеко живете?
— Да за рыбными рядами, у мелочного пирса. Нам надо через весь рынок пройти, а вечером, бывает, рыбаки подзагуляют…
— Понятно, — кивнул Иван. — То есть вы с Пани подошли к коптильне со стороны рынка. Была восьмая склянка. Рынок уже работал?
— А то нет! Конечно, сегодня шторм, народу немного, но кухарки обычно с раннего утра приходят, чтобы рыбу прямо с лодок купить.
— Кого-то из знакомых, из тех, кто на коптильне работает, видели?
— Как не видеть? Тетка Страта пирожки покупала. Мы с Пани тоже купили и вместе пошли. Оливу видели, но она вперед побежала, опаздывала.
— А что ж тетка Страта не спешила?
— Так она же — засольщица, а Олива на разделке, — веско ответила девушка.
— Ну, а потом? Вот открыли вы лавку…
Лисси снова опустила глаза:
— Ну, открыли… стали торговать…
— И много наторговали?
— Как всегда. У Пани запись. Как всегда, кухарки приходили, потом этот, лорд из Верхнего города приехал… ругался, что тюлька вроде как попахивала прошлый раз… а мы что, виноваты? В коптильню рыбу со льда берут, а сколько она там лежала — не наше дело.