Лорд Фалиус расхохотался:
— А вот тут мы вступаем на зыбкую почву предположений. Я был занят погоней и допросами, и мне лишь через седьмицу доложили о пропаже двух верховых ящеров из общественной конюшни и исчезновении сыновей старой гоблинки. Впрочем, последнему никто не удивился. Зеленокожие похоронили старуху по своему обряду и вполне могли решить вернуться в родные горы. Кто знает, что в голове у гоблинов? Пропажа ящеров вызвала у меня досаду, но я прикинул, что те деньги, которые причитались гоблинам за несколько седьмиц, покрывают стоимость зверей. Так что я не стал заводить никаких дел о краже, просто велел старосте конюшни списать ящеров. А если сейчас прочесать все трущобы вокруг Кнакка, то вполне можно найти десяток-другой зеленокожих стариков, которые помнят, как почти четыре дюжины лет назад два их соплеменника вернулись откуда-то с юга и сказали, что похоронили свою матушку в тех землях, где ищут воду для мертвой степи…
— Но матушка… — вновь перебила эльфа Астралия.
— Что «матушка»? — лорд Фалиус нахмурился. — Гоблинская магия — это та тайна, к которой мы, старшие народы, так и не нашли ключа. Магия лисвай — то же самое. Как ты думаешь, девочка: как убийцы нашли принцессу? В древних свитках мне попадались указания на то, что лисвай умеют чувствовать соплеменников, где бы те ни находились. Старая гоблинка, умирая, сказала, что «совсем скрыла» ребенка. Что это значит? Я не знаю. Но я уверен: никто из лисвай не подозревает о существовании твоей матушки. А вот тебя они будут воспринимать как соплеменницу. Да ты и сама наверняка чувствуешь, что твои таланты не ограничиваются выращиванием цветов. Если бы ты была эльфом или человечкой, то склянку назад ты бы была уже мертва. Никто из старших народов, если не обладает магическим даром, дающим силу противостоять Изначальному Ужасу, не способен взглянуть даже на отражение Вечной Тьмы. Ну-ка, скажи, что ты видела в зеркалах, когда перед ними стоял вот этот разгильдяй?
Хозяин дома раздраженно ткнул пальцем в направлении лорда Итиуса и повторил.
— Ну-ка, скажи!
Астралия растерялась, потому что не знала, как описать словами ту картину, которая распахнулась в отражениях:
— Я видела… ну… там была темнота. Кружилось что-то яркое. Как всполохи шутих, только по-другому. Это было красиво.
— Красиво? — лорд Фалиус всплеснул руками. — Она говорит: «Красиво!» Итиус, ты слышишь?
Лорд Асани, который во время рассказа старого эльфа усиленно подливал себе в кофе виноградную водку, истерически расхохотался:
— Красиво! Да, это было красиво!
Лорд Фалиус осуждающе покачал головой и обратился к Астралии:
— И что ты на это скажешь?
Девушка пожала плечами:
— Я не знаю. Тайные силы никогда не заменят знание, а у меня его нет. Так что… Лорд Фалиус, а можно обратиться к вам с просьбой?
Старик кивнул.
— Понимаете, — запинаясь, продолжила Астралия. — Понимаете, у меня есть дядя. Нет, не тот, который женился на королеве лисвай, я про брата моего батюшки, студента Академии Ликуса Бооти. Понимаете, у него научным руководителем был одна магичка… вы ее точно знали… леди Виолин Вателли… она была его наставницей. К сожалению, ее убили. А она обещала показать вам Лика… Ликуса… Она считала, что он — очень сильный маг воды, но в Академии нет достойных наставников… Вы не могли бы пригласить его к себе?
Девушка выдохнула, поражаясь собственной наглости.
— Что? Ученик Ви? — опешил лорд Фалиус. — Как я хотел бы знать, кто ее убил! Ее смерть для меня… Впрочем, не надо об этом. Ради ее памяти я приглашу этого твоего дядюшку… как его…
— Ликус Бооти, мой лорд! — подсказала Астралия.
Старый эльф кивнул, потом посмотрел на уже изрядно пьяного лорда Асани:
— Разгильдяй! За тебя, думаю, мне придется просить Вечного Императора. Да, и ты понимаешь, что никто не должен знать о том, о чем мы говорили?
Глава 29
Дежурный в участке, увидев Ивана, повел носом, сморщился и спросил:
— Южанин, ты трупы поднимал?
Это вместо «здрасти».
— Нет, у скорняков был, — с самым невинным видом ответил сыщик. — А что, так воняет?
— Еще бы! — дежурный состроил гримасу, которая должна была изображать, насколько воняет от дознавателя. — Кстати, Баязет из покойницкой про тебя спрашивал. Дескать, появится — пусть зайдет.
— Я как раз к ним.
— Что, Белая Милена понравилась? Ты смотри, она еще та дамочка, — хохотнул полицейский. — И к трупной вони привычная!
— Угу, — кивнул Иван, думая о своем.
В морге он первым делом достал стакан с карандашами и поставил перед отдыхавшими в «кофейном уголке» мастерами смерти:
— Леди Милена, можете понюхать?
— С ума сошел? — подскочила эльфийка. — Убери эту гадость!
Магичка схватила вещдок и утащила его в глубину покойницкой. Вернувшись, пробормотала какое-то заклинание. Вонять стало меньше.
— У тебя голова есть, человек? Ты вообще думаешь, что на стол ставишь? — закатив глаза, спросила леди Милена. Да ты только вошел, мне в нос ударило.
— Официальное заключение дадите? — Иван умоляюще взглянул на эльфийку.
— Завтра!
— А что еще из этого стакана можно вытянуть?
Поняв, что Иван не отстанет и будет вонять, пока не получит своего, трупорезы дружно подхватились и рванули в лабораторию. Иван увязался хвостиком, на ходу бормоча:
— Изъял из помещения, где покойный предположительно был отравлен, все подозрительные предметы. Я напишу официально запрос на расспрос вещей…
Эльфийка распахнула металлический шкаф:
— Ставь все сюда на полку. Завтра с утра будет готово официальное заключение. Но разве ты сам не чувствуешь, как от этой штуки разит сонными улитками?
— Леди, я пол утра провел в скорняжной мастерской, — виновато ответил Иван. — Я теперь вообще ничего не чувствую!
Видимо, ему хорошо удалось изобразить бедного и несчастного инвалида, потерявшего обоняние в процессе осмотра предполагаемого места преступления. Эльфийка страдальчески улыбнулась и пробормотала:
— Трудно с вами, короткоживущими! Да, кстати, Баязет вроде бы нашел твой труп со шрамами.
— Он не мой, он бывшего дворника. Мой пока при мне.
— Какая разница! — отмахнулась леди Милена. — Тот, который тебе нужен.
— Что радует, — Иван решил польстить мастерам смерти. — А как вам так быстро удалось?
Леди Милена решила, что небольшая лекция по местной географии не повредит приезжему сыщику, несмотря исходящую от него вонь:
— Ты везунчик, южанин. Тело парня действительно выкинуло штормом на берег. И еще чем тебе повезло — выкинуло на пляж Нижнего города. Если бы где-нибудь в пустынном месте или в доках, то, может, оно бы там и по сию пору лежало. А возле пляжа Нижнего города — самые дорогие особняки, благородные дамы по песочку утренние променады совершают. Конечно, когда шторма нет. А когда северный ветер, как был на той седьмице, то туда несет всякий хлам из порта. Так что там держат специальных уборщиков. Они и нашли труп. Мы прикинули, каким был ветер, и позвонили первым делом в Нижний город. Хотя Баязет считал, что скорее снесет к Усманке, в пригород…
— Действительно, повезло, — согласился Иван, чтобы остановить поток сведений, сыпавшийся из эльфийки. Пару дней назад сыщик купил подробную карту города и не одну склянку провел за ее изучением. — И где тело сейчас?
— У Абрасила, — вклинился в разговор младший эльф. — Это мастер смерти из участка в Нижнем. Я сказал ему, что труп имеет отношение к леди Вателли. Он пообещал не хоронить, хотя не востребованный и неопознанный, только место занимает, хотели уже сегодня на кладбище.
— Тамошний мастер смерти? — переспросил Иван.
— Ага! Отличный парень, хоть и лорд. Абрасил Вивелли. Кстати, тоже южанин, как и ты.
Сыщик обрадовался, услышав знакомую фамилию:
— Можете ему сказать, чтобы до завтра подождал? Я сам за телом съезжу. А сегодня… Леди Милена, вы не хотели бы вечером сходить в хорошую ресторацию? Я вызвал на допрос подмастерьев этого бедолаги Твордорога на после обеда, а потом можно будет куда-нибудь сходить…
Леди Милена лукаво улыбнулась:
— Не куда-нибудь, а в «Цветы жасмина» в Нижнем городе. Заодно можем к Абби заехать. Он — умница, сказал, что труп был весьма содержательным. Так что будешь заказывать ужин на троих.
— Вы — чудо!
Эльфийка продолжила веселиться:
— Нет, на тебя определенно действуют сонные улитки. Главное, не забудь помыться перед рестораном, а то всех там распугаешь!
ХХХ
Впрочем, Иван и сам ощущал, что от него несет, как из помойной ямы. В крохотном кабачке, куда он забежал перекусить, за соседним столиком сидели две девицы, определенно зарабатывающие чем-то, близким к проституции. Таких Иван научился вычислять с первого года работы в следственном комитете. Здесь, в Иномирье, «ночные бабочки» мало чем отличались от земных — те же ухватки, грубые и нервные смешки, те же оценивающие взгляды в сторону мужчин. Однако даже эти две дамочки, не выдержав соседства с вонючим полицейским, быстро допили свое пиво и выскочили на улицу.
«Похоже, я просыпал на себя немного этой самой дурацкой вытяжки, — сообразил сыщик. — За те полчаса, что просидел в мастерской, я вряд ли бы так провонял…»
Однако идти домой и переодеваться было некогда, и толпе гномов в гостиной Твордорогов несколько склянок подряд пришлось терпеть неаппетитные ароматы.
Сначала Иван попросил снова сводить его в мастерскую, наспех нарисовал ее план. Немного покрутился в «конторке» покойного, прикидывая и так, и эдак… В конце концов решил, что незаметно насыпать что-то в стакан с карандашами, стоявший у стены, если хозяин «конторки» сидит за столом, не получилось бы даже у длиннорукого человека. А при учете, что все действующие лица в этом деле ростом были ниже метра шестидесяти, то и говорить не о чем.
«Конечно, Твордорог мог уронить карандашницу, его посетитель как бы из услужливости залез под стол, там насыпал эту дурацкую вытяжку и поставил на стол уже «заряженный» стакан, — размышлял Иван. — Нет, все равно не получается. Во-первых, эта хрень — штука весьма устойчивая и увесистая, с широким толстым донышком, ее просто так со стола не смахнешь. Во-вторых, яшма — не особо прочный материал, если ее грохнуть на каменный пол, то и разбиться может. А на стакане не было ни одного скола. Значит, надо вычислить того, кто заходил в конторку, когда там не было хозяина».