Ни одно развлечение в мире не приносило Лозенко столько радости, сколько вид напряженно-потного лица бывшего сокурсника, когда-то с легкостью вытершего об него ноги, а теперь готового их целовать, лишь бы получить этот фантастический шанс.
Времена сильно изменились: и в прошлом-то люди тряслись за свои места, а теперь, при клановой карусели, новый назначенец мог потерять свой пост быстрее, чем добраться до рабочего стола. Посему возможность работать в солидной фирме, стабильный оклад и социальные гарантии представлялись истинной свободой. Требовалась лишь малость: попросить. Попросить, помня о своем предательстве. И многие просили: униженно или доверительно, как будто само собой разумеющееся или как великое одолжение. Просили кто как мог, кого как научили родители и жизненный опыт. Но результат был всегда одинаковым.
Лозенко внимательно, с оттенком сочувствия выслушивал просьбу, картинно размышлял, доводя собеседника до предела нервозности, и наконец с легкой улыбкой качал головой:
– Нет. Ты знаешь, не пойдет. Ты ведь меня предал тогда. Вы все с радостью записались в добровольцы. Ну, посуди сам, как я могу доверять человеку, который на меня стучал в органы?
После этого он посылал обворожительную улыбку спутнице побелевшего от ненависти и унижения однокашника и, поднимаясь из-за стола, небрежно бросал:
– Вы можете продолжать. Счет мне пришлют. А я пойду на свежий воздух. Был рад встретиться.
Кто скажет, что на свете нет справедливости?
Глава 241
Подполковник ФСБ Полетаев вышел на улицу и посмотрел на серое небо. Осень наступала. Свежий утренний ветерок к вечеру заметно усилился, стал сырым и неприятным, тучи нависли так низко, что, казалось, до них можно дотронуться рукой. Полетаев зябко поежился, поправил воротник бежевого карденовского плаща и не спеша зашагал вниз от Лубянки к Манежной площади.
Телефонный звонок таинственной незнакомки поначалу показался ему глупой шуткой. Он даже хотел выяснить, с какого номера звонят, но потом решил не рисковать – надменные, почти требовательные интонации звонившей заинтересовали его. Он безошибочно определил, что женщина на другом конце провода красива, и ее звонок никак не связан с его профессиональной деятельностью. Это наводило на размышления, но подойдя к фонтанам, подполковник едва не лишился дара речи.
Рядом с высокой блондинкой, на которую обращали внимание даже перелетные птицы, стояла бледная, в каких-то лихорадочных красных пятнах Даша.
– Ущипните меня! – развел руками Полетаев. – Я, наверное, сплю. Только не говори, что приехала специально за мной...
Элеонора сквозь легкий прищур голубых глаз внимательно наблюдала за реакцией эфэсбэшника.
– Вы действительно хотите, чтобы я вас ущипнула?
– Пожалуй, не стоит, – подполковник вовремя обратил внимание на ее длинные, хищные ногти. – Дашенька, откуда ты, прелестное дитя?
– От верблюда, – ответило прелестное дитя, заметно нервничая.
– Скажите, что влюблены в нее, буду считать свою миссию выполненной, – прокурорским голосом потребовала Элеонора.
– В кого? В это сумасбродное создание? – подполковник взял Дашину руку и поднес к губам. – О чем речь! Каюсь – влюблен. К тому же жизнь без нее пуста и лишена остроты. Почему не сказала, что прилетаешь? Я бы тебя встретил...
– Ты меня однажды уже встретил, – пробормотала Даша. – В результате ни мужа, ни дома, ни ребенка.
– Вот никогда не подумала бы, – жеманно протянула Элеонора. – А такой с виду порядочный мужчина...
– А уж какой я внутри порядочный! – Полетаев наконец решил заметить блондинку и внимательно осмотрел ее с ног до головы. – Кстати, а мы с вами случайно не встречались раньше? У вас удивительно знакомое лицо. Вы снимались где-то?
В голубых глазах Элеоноры промелькнула растерянность. Чтобы не отвечать и оттянуть время, она закурила. Эфэсбэшник обратился к Даше:
– Дарья Николаевна, вы не представите меня вашей очаровательной подруге?
Даша фыркнула и отрицательно помотала головой:
– Еще чего не хватало! В результате вашего знакомства я уйду отсюда одна и пешком. В следующий раз познакомитесь. – Решительно подхватив Полетаева под руку, она потащила его в сторону от блондинки. – Идем, Палыч, нечего тебе здесь делать.
Элеонора с облегчением расхохоталась. Голуби вздрогнули и улетели, мужчины, напротив, стали подбираться поближе, но коварная красотка лишь тряхнула буйной гривой белокурых волос и, плавно покачивая бедрами, направилась в сторону стоянки такси.
– Желаю повеселиться, – бросила она вслед удаляющейся парочке.
2
Даша и Полетаев некоторое время молчали. Наконец эфэсбэшник решил проявить инициативу:
– Только не говори, что тебе и вправду припекло меня увидеть. – Он взял ее руку в свою. – Сначала ты отказываешься выйти за меня замуж, а через три месяца вдруг прилетаешь навестить. И это при существенной скудости твоих средств.
Даша сердито выдернула ладошку.
– Чмухало* ты, Палыч, одно слово – чмухало! Все-то ты знаешь: и как я приехала, и сколько у меня денег осталось. О чем еще ты разнюхал?
Подполковник остановился и развернул сердитую собеседницу челом к себе.
– Я разнюхал! Нет, это просто смешно! Да твой образ жизни просто не позволяет тебе оставаться незамеченной.
– Что ты имеешь в виду?
– А то. Что сегодня утром меня вызвало начальство, и я в очередной раз пожалел, что на свет родился.
– Я-то здесь при чем?
Дождь накрапывал все сильнее. На веснушчатом носу, не расплываясь, дрожали мелкие капельки дождя. Полетаев снял с себя плащ и заботливо укрыл Дашу, а сам остался мокнуть под дождем в элегантном бежевом костюме, явно сшитом на заказ. Костюм, как всегда, сидел идеально. Чуть втянув голову в плечи, он лукаво глянул на свою собеседницу:
– Знаешь, какая фраза лишила меня аппетита на весь день, а то и последующую неделю?
– Ну?
– Цитирую. Кавычки открываются: «Сергей Павлович, будьте бдительны: на территории нашей страны появилась госпожа Быстрова, сея за собой смерть». Кавычки закрываются. Конец цитаты.
Даша вытаращила глаза. Подполковник попытался ее сдвинуть с места, но она вдруг уперлась в мостовую всеми четырьмя копытами.
– Подожди, подожди – о чем это ты говоришь?
– О чем? – Эфэсбэшник сделал брови домиком. – Ну, например, о том, что вчера в клубе «Нарцисс» после разговора с тобой его владелец был найден мертвым.
– А ты откуда знаешь? – помертвевшими губами пролепетала Даша. Потом помолчала, подумала и на всякий случай добавила: – Это не я.
Полетаев всплеснул руками, изображая неземную радость:
– Не ты? Ну, тогда это меняет дело! Я просто счастлив. У меня камень с души упал.
Но Даша не приняла иронии и в запале топнула ногой:
– Это не я!
Полетаев довольно резво отскочил, но было уже поздно – дорогие, до блеска начищенные ботики и весь низ брюк покрылись веселенькими пятнами первой осенней грязи. Подполковник с грустью смотрел вниз.
– Ты зачем на стриптиз-то пошла?
– А почему я не могу пойти на стриптиз? И вообще, это не твое дело.
Она скинула с себя плащ и устремилась вперед, словно пытаясь убежать от него. Полетаев на ходу подхватил свое имущество и бросился следом. Бодрой рысью он настиг ее и попытался ухватить за локоть, но Даша взбрыкнула и прибавила ходу.
– Ты хочешь убедить меня в том, – продолжил подполковник, стараясь держаться ноздря в ноздрю, – что человек, у которого осталось всего пара долларов на счету, вдруг ни с того ни с сего тратит триста из них на билет до Москвы с единственной целью: увидеть мужской стриптиз и смерть своего знакомого. Я уже не говорю о компании, в которой ты там появилась. Да стой же ты! – Он схватил Дашу за плечи. – Зачем ты сюда приехала?
Молодая женщина тяжело дышала, губы ее дрожали, в ореховых глазах блеснули слезы.
– Я не хочу с тобой разговаривать.
– А придется.
– Пожалуйста. – Даша с вызовом глянула эфэсбэшнику в лицо. – У меня кончились деньги, и я решила вернуться в Москву. Найти работу.
Полетаев отпустил ее и согласно кивнул, словно это объяснение его вполне устраивало:
– Разумеется. Где еще женщина-искусствовед может найти работу, как не в мужском стриптизе! Это же прямо рассадник культуры!
– Мое дело – где хочу, там и работаю, – немедленно окрысилась Даша. – А то, что там Витю застрелили – совпадение.
– Совпадение? – Полетаев нехорошо прищурился. – А убийство Макеева – тоже совпадение?
Даша молчала. Бесконечная вереница машин, словно колонна уставших муравьев, проползала по Большому Каменному мосту, медленно, словно нехотя, огибая Кремль. Неровный свет вспыхнувших фонарей причудливо растекался в тумане.
– Верить мне или нет, – глухо произнесла она, – твое личное дело. Хочешь, можешь арестовать меня, но вряд ли ты узнаешь больше, чем знал до этого.
Полетаев тяжело вздохнул.
– Ты прекрасно понимаешь, что арестовывать тебя я не буду. Да и за что? Никто даже намеком не обмолвился, что ты как-то причастна к этим убийствам. Ну а то, что вокруг тебя повышенная смертность... Так сходи, почисти ауру, может, поможет. Как насчет пообедать? – Он кивнул на светящийся купол Торгового центра.
_________________
*Человек, который вынюхивает (чешск.)
3
Спустившись под Манежную площадь, они зашли в первый попавшийся ресторан.
– Кстати, ты не подумывала сменить фамилию? – спросил Полетав, изучая меню.
Даша угрюмо растирала замерзшие уши.
– На какую? На твою?
– Можно на мою. Или в крайнем случае на девичью.
Даша помрачнела еще больше.
– Я не могу восстановить девичью фамилию. У меня на это денег нет.
Полетаев опустил карту меню и в немом изумлении уставился на собеседницу.
– Что значит «нет денег»? – недоверчиво переспросил он. – Ты ничего не путаешь?
– Чего я могу путать?
– Например, девичью фамилию с девичьей невинностью?