Она подходит к ним, и Кириллу кажется, что эта девушка ему знакома.
– Привет, – её голос звучит удивительно певуче, – вы ведь стражи?
– Да. – Николай отвечает первым, но смотрит настороженно. – Могу чем-то помочь? Вас не задело тенями?
– А, нет, я же только что прикатила. В Академию сейчас можно? Или не пускают? Мне так, спросить…
Она чуть выставляет ногу вперёд, чтобы прислонить шлем к бедру, шарит в кармане куртки и достаёт из кармана жвачку. Разворачивает пластинку и кидает ярко-розовый прямоугольник в рот. Кирилл всматривается, не понимая, почему она так знакома, они точно не встречались раньше.
– Можно. – Николай кивает и добавляет: – Но в лес лучше не ходить.
– Чего мне там бояться? Лес я этот знаю, секс люблю… что? Анекдот такой. Но раз вы так говорите, поверю. Тем более мне действительно надо в Академию. Кстати, классная штука. – Она вдруг кивает Кириллу, и тот не сразу понимает, что та имеет в виду кулон.
С этими словами она направляется в сторону главного здания, на ходу доставая телефон, а Саша задумчиво протягивает:
– Что ж, теперь я знаю, кого мне нарисовать для своего комикса.
Глава 9
Пальцы скребли по полу, по стенам. Кирилл сжал кулаки, ногти впились в ладони. Он хотел расцарапать кожу до крови, чтобы дотянуться до пламени, которое с детства пылает внутри. Или до тверди земли, пусть этой стихией он пользуется реже, но теперь вместо них обеих – пронизывающий до костей холод.
Когда-то он клял себя за то, что рождён с неистовым пламенем. А теперь почти сходит с ума без него.
Спину холодил шероховатый камень стен. Грудь судорожно вздымалась, тело потряхивало от озноба, поднимавшегося изнутри. Кирилл кое-как натянул свитер на колени, а рукава – до самых кончиков пальцев, но это мало спасло. Не зажечь даже крохотного огонька! Сама тьма Кирилла не пугала, как и тени, которые могли бы прятаться в ней. Появись они, и Кирилл будет сражаться не на жизнь, а на смерть, пусть без магии и кинжала, без масел и зелий. Что утомляло, так это бесконечная тишина и пустота комнаты, в которой разве что закуток с ванной и жёсткая койка с тонким одеялом, но сон не шёл.
Слишком холодно и пусто.
Кирилл закрыл глаза, пытаясь воскресить в памяти ощущения неистового пламени, которое обычно вьётся в крови. Вспомнить запах листвы и зелень первых ростков по весне, но не выходит: мрак давил и забирал каждый образ, растирал в бесцветный прах, и Кирилл со злости ударил кулаком в стену. На костяшках вспыхнула боль – и ни одной искры.
– Так я здесь не один, – глухо раздалось где-то рядом.
Кирилл вздрогнул и вскочил. До этого он был уверен, что больше никого нет, но голос звучал так близко… или это уже фантазии, порождённые мраком и холодом?
Голос донёсся снова, увереннее и громче:
– Тяжко, да?
Кирилл побрёл по комнате, ведя рукой по каменной стене, а потом опустился на колени рядом с койкой. Ладно, пусть даже это всё ему только кажется, пусть голос возник из ниоткуда и просочился через стены, но звучал как человеческий. Почему бы и не ответить?
– Подмёрз слегка. – Кирилл попытался устроиться поудобнее, да какое там.
– А, знакомо. Ничего, потом привыкаешь.
Кирилл сглотнул. Ногти до боли впились в ладони. Он не думал, что когда-нибудь привыкнет к мраку бездны, в которой нет тепла или огня. Он будто попал во времена, когда Прометей ещё не спустился с небес. А голос продолжил:
– Как ты здесь оказался?
– Возразил наставнику.
– Дай угадаю. Шорохов?
– Да.
Голос умолк. И Кириллу показалось, что бездна внутри разрослась и холодила ещё сильнее, что он весь с ног до головы покрылся морозной корочкой, а по углам шевелились тени. Пальцы невольно сжали воздух – будто хотели обнять рукоятку кинжала. Кирилл напряжённо вглядывался, готовый вскочить и сражаться. Но тут же понял – нет, он здесь один – тяжело выдохнул и прислонился затылком к стене.
– Ты ещё тут? Или ты на самом деле тень?
– Хм, интересная теория. Я так же думал о тебе. Но, кажется, мы всё-таки тут и правда вдвоём, по разные стороны стены. Чёрт, курить хочется.
Кирилл усмехнулся. Это звучало так по-человечески… и да, очень хотелось курить! Вот что он сделает первым делом, когда Шорохов соблаговолит выпустить. Невольно пробудилось любопытство:
– А почему ты здесь? Раз уж у нас тут ночь откровений.
– Нарушил его приказ и ушёл в тени без разрешения. Я хотел понять… впрочем, неважно.
– Вот же сволочь, а?
– Шорохов? Хм. Нет. Он показывает нам то, с чем мы можем столкнуться. Ты никогда не чувствовал, что в тенях магии меньше? Она иная. Не такая податливая.
– Нет, не замечал.
Кирилл не уточнил, что здесь у него как раз слишком много огня, что тот рвётся с пальцев, обжигает. В мире теней спокойнее.
– Шорохов берётся за сильнейших. Ученики других наставников разбредутся потом по отделам Службы: печатники, следопыты, ещё кто-нибудь. А нам сражаться с тенями. Тебя как зовут?
– Кирилл.
– Николай. Как выйдем, пойдём в бар? Знаю одно место на Чистых прудах…
Кирилл усмехнулся. Вытянул ноги и прикрыл глаза. И слушал голос во мраке.
Кристина хочет улизнуть к себе в комнату, но стоило Кириллу с Сашей уйти, как вокруг неё столпились друзья, знакомые и просто любопытные, засыпая вопросами: а что случилось? что это за тень? что она чувствовала?
От этого гула и гомона болит голова, и кажется, что на самом деле её никто не слушает. Важнее промелькнуть рядом, дотронуться до плеча, будто причаститься к пережитому другим человеком ужасу и поблагодарить матерь стихий, что это произошло не с ними. Кристина хочет спрятаться: хотя бы схватить карандаш и лист бумаги и занять слабые пальцы, или загородиться громоздкими наушниками, да хоть учебник открыть! Неужели не видно, что ей и так тошно? И дело даже не в нападении теней или медузе.
Извинившись и забрав у Сташека стаканчик с каркаде, Кристина забивается в дальний угол, прячась за стеллажом с книгами, жаль, что нельзя укрыться от чувств с такой же лёгкостью.
Ей чертовски горько. Да, пусть Саша проявил внимание и выслушал, пусть с ним получилось поделиться тем, что она почувствовала от этой странной медузы, но как же ей хотелось, чтобы её выслушал Кирилл! И в то же время её грызёт совесть: ведь он же примчался в Академию, видимо, узнав о нападении, а потом ещё и бросился к прорыву. А она тут со своими глупостями, как самая настоящая нерадивая студентка. Стыдно-то как! Чай горчит на вкус, а голоса сливаются в единый.
Кристина закрывает глаза и откидывается на спинку стула.
Нет-нет, они правы. Останься она сейчас одна, и чёрт знает что ещё надумает. И сама бы как она себя вела – неужели бы не хотела узнать, что случилось?
Мысли возвращаются к Кириллу.
Каждый момент встречи с ним она нанизывает на тонкую нить мечтаний и желаний. Мысли о нём почти так же болезненны, как и те царапины на его спине. Они кровоточат несбыточностью.
Сегодня она видела, как он танцует с тенями. Как расточает огонь: дикий, жаркий, испепеляющий. Как встаёт на дыбы его сила. Кристина не понимает, как кто-то может не терпеть стражей и считать их злом. Но между ними пролегает пропасть, через которую нет мостов, а сегодня Кристина разочаровала его!
– Милая, ты в порядке? – Звонкий голос раздаётся рядом, и от удивления Кристина открывает глаза. Перед ней стоит Аврора, хрупкая, невысокого роста. От неё пахнет чем-то цветочным и солоноватым, и даже в такой пасмурный осенний день Аврора одета в белое воздушное платье, тёмные волосы прихвачены жемчужным обручем, а на пальцах россыпь колец. Кристине она напоминает морскую пену.
Аврора выпустилась из Академии год назад, но, как и Кристина, обожает изучать магию, поэтому даже поступила в аспирантуру и продолжила исследования. Иногда она ведёт у них лекции по общей теории стихий, но до этого близко они не общались. Вроде бы Аврора тоже ходит на курс по миру теней, но точно не на каждую лекцию: скорее всего, времени не хватает.
Аврора присаживается на стул напротив и смотрит с искренним сочувствием, без назойливого любопытства.
– Более-менее да, – признаётся Кристина. – Знаешь, о чём я думаю… я столкнулась с тенями вчера ночью и сегодня утром, и уже устала как чёрт. А ведь стражи сражаются с ними каждый день.
Аврора накрывает её ладонь своей и аккуратно спрашивает:
– Может, покажешься лекарям? Ты такая бледная.
– Кирилл что-то говорил о том, что отведёт в Службу стражей, мол, их лекари помогут. А ещё их начальник хочет поговорить со мной.
Аврора смотрит растерянно, а потом шепчет:
– Начальник Службы стражей? Кристина, тебе нужна какая-то помощь? Только не думай, что я их боюсь! Но ведь не просто так он тебя позвал? Разве ты можешь чем-то им помочь?
– Возможно, он хочет узнать больше про нападение.
Кристину тревожит взволнованный тон Авроры. Кафе постепенно пустеет, студенты расходятся по делам и возвращаются в Академию, пусть занятие сегодня и отменили: об этом почти сразу прислали рассылку. А жаль, занятия помогли бы отвлечься от тревожных мыслей и сосредоточиться. Ещё какое-то время Аврора остаётся рядом, с ней Кристина успокаивается и даже немножко делится теми ощущениями, которые в ней вызвала медуза. Аврора не пугается и не упрекает.
– Каждый раз, когда слушала лекции Кирилла Романовича, думала, как же наверняка красив мир теней.
– Да! – горячо отвечает Кристина. – Но он предупредил, что это обман. И там слишком опасно.
Она выдерживает взгляд Авроры, которая, если и хочет узнать подробности таких разговоров, ничего не спрашивает, только нервно крутит кольцо на большом пальце. Они ещё какое-то время сидят рядом и делятся впечатлениями от курса по миру теней, а потом Аврора спохватывается, что договорилась встретиться с друзьями.