Когда в дверь кабинета стучат и заходят, он даже не поднимает взгляда.
– Да, Варя?
– Николай Андреевич, вам звонят из Управления. – Она застывает перед его столом и едва уловимой магией воды вокруг.
Николай отрывается от своего эликсира. Варя – воплощение строгого изящества: уложенные волнами волосы, винтажная блузка и юбка с высокой талией. Но что Николай ценит по-настоящему – её исполнительность, организованность и неутолимый трудоголизм, сравнимый с его собственным.
Как не вовремя, но после всех событий – совсем не удивительно. В дела Службы обычно не лезут. Пусть многие маги недолюбливали стражей, но в мире милинов и сухри хватало и тех, кто отлично понимал: стражи необходимы. Или, по крайней мере, так было до последнего времени.
– Соединяй.
Николай тянется к телефону на столе и делает глубокую затяжку. Варя деликатно исчезает из кабинета, и почти сразу в трубке щёлкает и слышится голос Якова:
– Николай, добрый день. Расскажешь, почему средь бела дня в Москве тени?
– К сожалению, у меня нет расписания их визитов, – сухо отвечает Николай, вглядываясь в лопающиеся пузыри и вдыхая густые пары. Всё-таки сока теневой жимолости слишком много. – Полагаю, теням всё равно – день или ночь. Было бы куда вырваться. И замечу, что этот прорыв мы закрыли тут же. Все последствия устранены.
– Это выглядит очень подозрительно. Сначала пропадают студенты. Потом их находят убитыми. В Москве участились прорывы. Сколько ещё людей или магов должно погибнуть, чтобы стражи действительно начали действовать? Или стоит начать верить слухам, что всё это ваши происки?
Николай чувствует, что начинает злиться. Он тут же обращается к внутреннему спокойствию земли, гасит лишние эмоции. Вид лопающихся пузырьков в колбе в свете лампы умиротворяет – или это действие паров?
– У нас подняты все оперативники. – Николай докуривает сигарету до конца и наклоняется ближе к колбе, почти соприкасаясь стеклом круглых очков с её выпуклыми стенками. Пузырьков становится меньше. – Высланы патрули по печатям и к прорывам, где мир людей соприкасается с тенями. В Академии новые дежурные стражи, не считая Кирилла Арда.
– Я жду результата. – Легко представить, как Яков сейчас стискивает челюсти.
– Я думал, – твёрдо перебивает Николай, приглушая огонь горелки и с ним собственную досаду, – вам важно, чтобы больше не было похищений или смертей. Тени – смиритесь с этим – будут всегда. Как и стражи.
Яков не отвечает. Николая не волнует, что тот скажет: это всего лишь формальный звонок от имени руководства. Эликсир в колбе густеет, застывая тёмно-фиолетовой патокой. В кабинете – смесь клубов дыма и сладковатого запаха жжёного сахара.
– Не забывай: Управление владеет долей в Службе, и я могу урезать финансирование, – голос Якова звучит спокойно, но за этим скрывается явный упрёк и напоминание о том, как Управление мечтает сунуть нос в дела стражей.
– Какой неожиданный довод. – Прижимая телефон к уху, одну за другой Николай закрывает вакуумные ёмкости для хранения трав и составляющих для зелий. На сегодня исследование окончено.
– Очень надеюсь, Николай, что мы друг друга поняли.
Яков отключается первым. Николай спокойно кладёт трубку и откидывается на спинку кресла. Часы на столе показывают половину восьмого – даже удивительно, что кто-то в Управлении в такое время ещё работает. Впрочем, да, Дима действительно амбициозен, и Николай не удивился бы, узнав, что этот звонок – его инициатива.
На экране смартфона высвечивается оповещение календаря о встрече в клубе Сары.
Варя заглядывает в кабинет. Её магия лёгкая и невесомая, как чистый воздух предгорий.
– Я еду в клуб Сары. Если Кирилл и Саша ещё на месте, они поедут со мной. Сбор в холле через десять минут.
Его пальцы привычными движениями застёгивают рубашку под горло, до того распахнутую из-за жара от горелки. Так спокойнее.
– Да, Кирилл ещё не сбежал в Академию, а Александр целыми днями занят в Архиве.
– В Архиве? Спасибо, я уточню, что он ищет. Пусть оба ждут в холле, я сейчас спущусь.
– Вы ужинали? – в голосе Вари лёгкий укор.
Её палец летает по экрану смартфона, набирая сообщения в рабочий чат. Во второй руке она держит бумажный пакет. Николай едва не закатывает глаза от заботы своего секретаря и хранителя Архива.
– Я обедал. Варя, у тебя другой работы нет?
– Моя работа – чтобы ничто не мешало вам исполнять служебные обязанности, – она улыбается, чуть прищуривается. – Нам и так проблем хватает. Вот. – Она протягивает ему пакет. С обратной стороны – эмблема кафе напротив.
– Что это?
– Булочки с повидлом. Поешьте по дороге в клуб.
Бросив на Николая короткий взгляд в духе «я слежу за вами», Варя покидает кабинет.
Николай едва не фыркает, провожая её взглядом, а потом склоняется к загустевшему эликсиру. Возможно, тот даже получился. Глаза устали от очков, и Николай оставляет их на столе. Тягучая субстанция светится фиолетовым, когда он переливает в колбу. Убрав её в очешник и забрав со стола пакет с булочками, Николай быстро покидает кабинет, на ходу читая сообщение от Кирилла.
На улице идёт ливень. Николай, подняв воротник шерстяного пальто, быстро ныряет в тепло машины Кирилла, пронизанное ароматом цитрусового бергамота. На заднем сиденье устроился Саша, наверняка уткнувшийся в планшет и читающий новости. Прошла неделя после нападения теней на Волгоградке, но интранет стражей ещё полон обсуждений и подробностей с места происшествия.
Кирилл, который отчего-то выглядит мрачно, резко выруливает на набережную и тут же встаёт в пробку. Николай замечает его усталость. Бросает взгляд в зеркало заднего вида на Сашу: на том непромокаемая куртка с капюшоном поверх тёмно-синей формы печатника. Кирилл, как всегда, одет в кожаную куртку и форменную рубашку. Сам Николай предпочитает добавлять к форме жилетку и тёплое пальто.
– У тебя ремень безопасности заедает. – Николай не сразу выдёргивает застрявшую гладкую ленту. Его такие мелочи раздражают, а Кириллу вполне привычны. Немного хаоса в повседневности.
– Я в курсе, – ворчит тот. – В клуб к Саре? Ты не заболел ли? Время – почти восемь вечера. – Кирилл уже поджигает огоньком с пальцев сигарету, приоткрыв окно для облачков дыма. – А до завтра не мог подождать? Скажут ещё, что мы вместо работы развлекаемся.
– Ещё бы! – Саша подаётся вперёд между сидений. – У Кирилла Академия со студентами, у Николая сплошь клубы. А что, может, свою газету начать издавать? Я буду вести рубрику «Слухи и интриги Службы».
– Сейчас в моде онлайн-журналы. Хочешь – издавай. – Кирилл резко выжимает газ, но ненадолго.
– Инициатива наказуема. Но вообще мы работаем, – замечает Николай, шурша пакетом и доставая ещё тёплые булочки. – Вечер памяти – он для всех стражей.
– Коля, чем так аппетитно пахнет? – Кирилл усиленно сигналит водителю впереди.
– Варя принесла и наказала всё съесть. Хотите?
Оба кивают, и пакет отправляется сначала к Саше, а потом к Кириллу, который одной рукой шуршит в нём, другой придерживая руль. В пакете ровно три булочки.
Жуя сдобное тесто с абрикосовой начинкой, Николай наблюдает за метаниями «дворников» по лобовому стеклу. Навигатор показывает, что до клуба полчаса. Как же приятно откинуться на мягкий подголовник. Даже пробки не так мерзко ощущаются. С другой стороны, не он за рулём.
Николай пытается понять, кого так тянет подставить стражей? В Академии пока тишина, а в делах пропавших магов ничего интересного. Если даже эту игру затеяло Управление по делам магов, неужели так нужно было похищать студентов? В задумчивости крутит рычажки магнитолы, перебирая волны радио, прыгая с прогноза погоды на политику, а потом – на аудиосказку. Кирилл протягивает флешку и в очередной раз выжимает газ и тут же тормозит, матерясь на безумца, который проносится рядом по двойной сплошной.
Щёлкают кнопки, и русский рок наполняет салон.
Николай прикрывает глаза, вслушиваясь в слова о бриллиантовых дорогах и жалея, что сейчас слишком дождливая погода, чтобы подниматься на крыши и смотреть на звёзды, да и не с кем, кроме Кирилла.
– Ты что-то знаешь про магию крови? – вдруг спрашивает Кирилл.
Сонливость как рукой снимает. Николай внимательно смотрит на Кирилла, но тот предельно серьёзен, ведя машину в потоке пробок.
– Она доступна милинам, – подаёт голос Саша, – но это настолько мрачная и сложная магия, что некоторые считают её хуже, чем магия теней. Я лично больше ничего не знаю.
– Куда уж хуже, – ворчит Кирилл.
Николай чувствует мир теней внутри себя, пропитанный им до самых костей. Порой он смотрит вокруг, не видя ни оттенков, ни ярких цветов. Только пустоши и уродство.
Николай хочет узнать больше, но машина подъезжает к клубу, чуть не утыкаясь носом в бордюр. Кирилл, заглушив мотор, быстро выскакивает под дождь, громко хлопая дверью. Николай с Сашей выходят следом.
Они заходят в клуб через чёрный ход. Их пропускает явно знакомый Кириллу охранник; сам Николай здесь ни разу не был.
Кирилл ведёт их вперёд; с его плеч опадают искорки. Скользит неслышной тенью, сливаясь с полумраком плохо освещённого коридора. Николай кожей ощущает присутствие хаоса внутри него: текучего, меняющегося, шебуршащего. Он всегда настороже рядом с Кириллом, но не от страха перед тенью, как тот порой считает, а от страха за того, кого однажды чуть не потерял. Быть рядом, успеть обуздать тень. Не убить лучшего друга, который однажды заменил ему семью.
Клуб ещё закрыт, погружённый в тишину. Огромные аквариумы, встроенные в одну из стен, сейчас наполнены лишь голубоватой водой, мелкими камушками на дне и декоративными ракушками по стенам. Вряд ли они для рыб. Николай отлично представляет, как в них танцуют полуобнажённые девушки с распущенными волосами. За барной стойкой тоже никого, так что они пока будто незваные гости на ещё не начавшейся вечеринке.
Они занимают низкий столик с кожаными креслами в глубине зала.