Кирилл иногда включал ей диски из домашней коллекции и получал или одобрение, или полное отрицание со словами: «Ну кто такое слушает?»
Он помнит, как притащил сюда найденную на чердаке раздолбанную гитару и заявил, что её обязательно надо повесить на стенке для коллекции старых отзвучавших инструментов. Сам он играть не научился, так хоть для декора послужит. А потом Даня торжественно повесил привезённую откуда-то флейту. Потом кто-то ещё принёс ненужную скрипку…
Дальше на стене висят пои. «Ты всегда можешь приходить сюда, если нужно потренироваться. В конце концов, я маг воды, никаких пожаров!»
Отвернувшись от декоративных красот стены, Кирилл возвращается к дивану и садится напротив Николая, скрестив ноги на диване.
– От меня ты что хочешь? Одобрения? Или участия в допросе?
– Всего, что будет нужно, – жёстко бросает Николай, медленно расстёгивая плотную жилетку поверх форменной рубашки. – Возможно, в нападениях замешан кто-то из Службы.
Он быстро делится рассказом Яны про двойника у печатей сегодня днём и мыслями о том, что не все районы затронуты.
Кирилл всегда был уверен в стражах. Каждый проходил крещение огнём и кровью. И ни один не возвращался с первых сражений или погружений в загадки мира теней невредимым. От воспоминаний сразу ноет слева в рёбрах, под самым сердцем. Не от тени, а от старого глубокого пореза. Сейчас от него остался едва заметный след вместе с неприятными воспоминаниями.
То, что было сегодня, по рассказам походило то ли на бойню, то ли на отвлечение внимания от чего-то более существенного.
Но сейчас его больше всего беспокоит состояние Николая. Испарина на лбу, покрасневшие глаза, побледневшая кожа. Скорей бы уже провести встречу.
– Коля, завтра никакой Службы.
– М-м-м? С чего вдруг?
– Советую иногда смотреть в зеркало, – Кирилл едва ли не тычет сигаретой в его живот, но так, чтобы всё-таки не задеть, – на своё лицо.
– У тебя крыша едет, что ли?
– Мне не надо сказок про то, как у тебя всё отлично. А то смотри, посоветую Лизе приковать тебя к батарее.
– Советы из собственного опыта? Ладно-ладно, я понял. Завтра у нас выходной, но надо будет собраться вместе и ещё раз обсудить последние новости. Заодно расскажешь, что было с Сашей и заброшенной лабораторией.
Оба оборачиваются на едва слышный шорох. Звук морских волн ранним тихим утром по гальке. И тут же налетает порывистый ветер, который продувает даже сквозь толстый свитер и куртку. Море и ветер, вместе готовые стать ураганом и штормом.
Не скрывая удивления, Кирилл смотрит на явно довольную своим появлением Соню под руку с Димой Мойовой. Со стороны они выглядят как идеальная пара милинов не только с изящным переплетением магии, но в целом подходящие друг другу.
Миниатюрная Соня в струящемся тёмно-синем платье, которое перетекает от каждого движения, свежая, лёгкая. Красивая ящерка в блестящей чешуе, холодная даже на солнце.
Дима выглядит гордым и немного самодовольным, в затемнённых очках, светлой рубашке и джинсах, в носу едва заметный пирсинг.
– Не ждали? Николай, Кирилл. – С улыбкой и лёгким смешком Соня протягивает обоим ладошку. – Как ваш день прошёл? По крайней мере, вы оба живы и здоровы, правда же?
Николай лишь молча наблюдает, только кулаки сжаты до натянутой кожи полуперчаток на стакане с соком. Нарочито медленно Кирилл вежливо уточняет, не сводя взгляда с Сони:
– Никто не против, если я закурю?
Щелчок пальцами – не его, Николая рядом, – и тонкая струйка тянется вверх к чёрном потолку с мелкими лампочками, похожими на звёздочки.
– Рак лёгких заработаешь, – бросает Дима. За очками не видно выражения его глаз.
– Или тени убьют меня раньше. Ну что, ещё пару слов о дрянной погоде за окном, и можно наконец поговорить по сути?
– Нынче штормит, – подаётся вперёд Николай, подхватывая идею. – Правда, сплошь тенями и смертями. Не знаете, что происходит?
– Как мило, что ты заговорил об этом, – мурлычет Соня, ни на секунду не ослабляя своего давления.
Монотонный прибой. Вшшш. Вшшшш. Назойливо и – что хуже – отвлекает внимание.
– Давайте всё-таки к делу. Николай, ты хотел со мной поговорить? Вот я здесь.
Если Соня явно получает удовольствие от этой игры, то Дима куда прямолинейнее. Он известен в Бюро не только как личный секретарь и помощник Аманды, но и как хороший боевой маг. И тогда в Службе Кирилл не был уверен, кто из них победит, сцепись они в поединке.
– Почему я должен доверять вам обоим? Почему здесь и сейчас?
– Считай это обменом информацией. Мы тоже не с пустыми руками.
Тонкая рука Сони с витиеватым браслетом до локтя в крепкой руке Димы, собранного, спокойного, даже немного меланхоличного. О нём известно не так много: средняя школа, Академия, факультет боевой магии, несколько лет работал в отделе по борьбе с незаконным применением магии, а потом – под личным руководством Аманды.
Кирилл знает о нём из немногочисленных разговоров с отцом – Дима сейчас в том числе координирует взаимодействие с иностранными отделениями. Пару лет назад тот обронил, что Дима – весьма одарённый маг с большим будущим и хорошими перспективами.
Но что от него ждать сейчас в союзе с Соней – пока неясно.
Пауза немного затягивается, пусть и продолжает звучать музыка, заполняющая её, не столько громкая, сколько пульсирующая, будто чуть дерзкая.
– Хорошо. – Николай стягивает полуперчатки и, кинув их рядом с жилеткой на диван, по очереди закатывает рукава. – Магия крови – что ты знаешь о ней? И как с ней связан?
Только сейчас до Кирилла доходит, что вместо земли огонь. И пока ему непривычно зябко и холодно, пока внутри песок, у Николая по жилам – жар пламени, горячий, бурлящий в крови. Внутри ворчание плохого предчувствия.
– Кто вам сказал, что я с ней как-то связан? Да, Аманда сегодня передала мне ваш разговор, но у вас явно непроверенные источники.
– Допустим. Но что-то тебе известно?
– А вот это уже другое дело. Но здесь, скорее, расскажет Соня.
Вшшшш. Вшшшш. Кирилл напрягает всю свою волю, не сводя взгляда с обоих. Отвлекаться на детали и не поддаваться. Тянет в густую дрёму от пустоты внутри и неуютного холода.
Он никогда не любил мёрзнуть.
Кирилл вздрагивает от неожиданного ощущения пламени в ладонях. Едва приметного со стороны и совершенно точно чужого. Такого он никогда не ощущал. Медленная тягучая лава, ворочающаяся в недрах земли.
– У Управления когда-то много лет назад был проект по изучению магии крови. Очень много лет назад – даже до Якова. Думаю, рано или поздно кому-то приходит в голову мыслишка: а что, если смешать магию…
– Тогда уже смешивали? – уточняет Николай.
– Да. А что, есть иные примеры?
– Нет. Продолжай, пожалуйста.
– Так вот, находились добровольцы для таких экспериментов, с согласием, всё по закону. Но результаты были жуткими. Магия начала вести себя неконтролируемо, её оказывалось слишком много. После двух случаев смертей эксперимент закрыли.
– А к чему всё это сейчас? – Кирилл, как часто бывает, не сдерживает своё нетерпение.
– А! Отличный вопрос, правда? Дело такое, что теперь то же самое делает некто – с магией теней. Тени внутри студентов. Вы понимаете, как это опасно?
– Вполне.
– Несколько дней назад было принято решение со стороны Управления о… как сказать… об оказании помощи пострадавшим студентам. Но нападение теней и всё, что с ними связано, – это дело Службы.
Николай догадывается быстрее.
– Вам нужна Кристина.
– Да. – Соня торжествующе улыбается. – Эта девочка сейчас угроза для самой себя. Магия крови – безумная вещь, с ней опасны любые игры.
– Вы ничего не знаете о магии теней. Зачем вам одна из многих студенток Академии?
Впервые за весь разговор улыбается не Соня, а Дима. Так, словно он победитель. Лёгким жестом стряхнув с себя невидимые пылинки, роняет:
– Иначе, как представитель отдела по незаконному обращению с магией и в соответствии с указом Управления я вынужден арестовать вас обоих. И да, у нас есть методы справляться со стражами и тенями.
– На каком основании на этот раз?
– Нападение на руководителя Управления, а также подозрение в намеренном прорыве теней, наведении беспорядка и причинении ущерба.
Заготовленные острые фразы, формальные и жёсткие. По крайней мере, у Николая есть аргумент против последнего заявления. Хотя чем дальше, тем на более опасную тропку сворачивает разговор.
– Я был в Управлении всё это время.
– А откуда мне знать, – вкрадчиво замечает Соня, – что не ты – двойник? С кем я сейчас говорю? Может, весь план с двойником – ваш? Чьи мысли я сегодня видела? Увы, я не знаю.
Улыбнувшись, она тянется за чашечкой с зелёным чаем с распустившимся красным бутоном цветка. Кирилл ощущает бессильную злость, такую, от которой вместе с дымом пробуждается его личная тень.
Она ввинчивается в эмоции, вынимая из глубины дурные желания. Нашёптывает где-то в подсознании о том, что ей так легко сокрушить каждого из здесь сидящих. Она – тоже его часть, она – его сила, лишь открой печать…
Тяжело дыша, Кирилл поднимается с дивана, не различая ничего перед собой, только мушки и яркие пятна. Пальцы сжимают холодный металл перил. Один раз он поддался, но только не сейчас.
Когда-то он заключил сделку с тенью, потому что знал: его избыточная сила справится с управлением такого мощного духа, хитрого, со своими желаниями.
Сейчас всё тяжелее и тяжелее.
Хочется схватить кинжал и вырезать из себя эту мразь.
– Кирилл, – тихий и полный спокойствия голос Николая возвращает в здесь и сейчас. – Сядь, пожалуйста. Мы не закончили.
– Почему же? – Соня поднимается, держась за руку Димы. – Итак. Нам нужно ваше согласие, как ведущих расследование, о передаче нам Кристины. С её родителями мы всё обговорим и, думаю, сможем убедить…
– А её саму вы не хотите спросить? – зло швыряет Кирилл. Во рту вкус дыма и пепла.