– Заходи.
– Я в чём-то провинился?
– Ну, если и так, не по моей части. С успеваемостью и показателями для первых месяцев у тебя всё в порядке. С тобой Шорохов хочет поговорить.
– Чёрт, только этого не хватало!
В большом кабинете с серыми коврами и прямоугольниками окон сидели двое.
Шорохов в форме стража устроился в мягком и широком кресле у окна, молчаливый и застывший, в ногах дремал чёрный пёс. Напротив, на двухместном кожаном диване, сидел парень, явно один из учеников Школы, немного бледный, но при параде. Белоснежная рубашка, заправленная в брюки, аккуратно причёсанные тёмные волосы, спокойный взгляд. Поверх рубашки на горле был повязан коричневый свитер. В одной руке термокружка, из которой тот мелкими глотками что-то попивал.
Никакой магии, в отличие от витающих вокруг Кирилла искорок. Он сам плюхнулся рядом, с подозрением глядя то на Шорохова, то на незнакомца. Присмотревшись, Кирилл подумал, что тот устал куда больше, чем показалось по первому впечатлению.
– Кирилл Ард, хм. – Шорохов впился в него колючим взглядом на несколько мгновений, потом поднёс к лицу табель успеваемости. – Неплохие показатели, должен сказать. И магия сильная.
– Я сейчас должен от счастья плясать?
– Нет, это просто факты. Но ты совсем не умеешь работать с магией. И ведёшь себя куда наглее, чем стоило бы.
– Как хочу, так и веду.
Кирилл поёжился, жалея, что не захватил свитер или куртку из комнаты. Зябкость после стольких часов без огня под кончиками пальцев никак не проходила.
Он не любил мёрзнуть.
Парень, явно заметив это, протянул термокружку с резиновым зелёным ободком. Кирилл с удивлением взял и принюхался. Всего лишь крепкий ароматный кофе.
– Дисциплина для стража важна так же, как и его навыки. Однажды, может быть, ты тоже это поймёшь, если не будешь усердствовать в нарушении правил. Итак… я позвал вас обоих, чтобы предложить поработать в паре. Нескольким ученикам, которые мне интересны по тем или иным причинам, я уделяю чуть больше внимания.
Кириллу показалось, что парень рядом едва заметно усмехнулся.
Об индивидуальной программе Шорохова Кирилл слышал достаточно, и ему сразу стало интересно. Взять от неё всё. Научиться. Найти способы не просыпаться среди пепла вместо одеяла и подушек.
Вот только парень совсем не внушал… доверия. Замкнутый тип, да ещё слишком аккуратный. Такой точно правила не нарушает.
– Кирилл, это Николай, на год старше тебя. Он поможет догнать то, что тебе стоит знать уже сейчас.
– Теория или практика? – подал наконец голос Николай, и Кирилл мысленно проглотил стон. Его ночной сосед по «холодильнику». Ну, какой бар в его случае? Примерный мальчик-отличник, да ещё ученик Шорохова.
Зато кофе хороший.
– Начни с теории. А после основных занятий жду обоих в тренировочном зале. Свободны.
Обрадовавшись, Кирилл пихнул обратно термокружку, кофе больше в горло не лез, и выскочил из кабинета, громко хлопнув дверью. Вместо столовой отправился в тихий дворик, к закутку для курильщиков за высокими колючими кустами. Облетевшая листва красным и оранжевым шуршала под ногами, с реки неподалёку тянуло прохладой. Сейчас тут пусто, и Кирилл забрался прямо на перила беседки, облокотившись на шершавый деревянный столб.
Николай догнал быстро. Молча кивнул и расположился со своей термокружкой на скамеечке, уставившись в купол беседки, на стропила и тёмное дерево. Помолчал некоторое время.
– Меняю кофе на сигареты.
– Своих нет?
– Не успел в комнату зайти, Шорохов ждал около «холодильника». Знаешь, он обрадовался, что у него появился ещё один ученик.
– Я пока согласия не давал.
– Привыкай, что с твоим мнением он особо считаться не будет. Так что, сигарету дашь?
– Держи. Только вот кофе, боюсь, меня не спасёт. Усну на ходу.
Николай хитро подмигнул, протягивая термокружку.
– А кто тебе сказал, что кофе – это просто кофе?
Николай чувствует себя отдохнувшим и выспавшимся впервые за долгое время.
При громких возмущениях Сюзанны, вернувшейся после ночи в больнице, он выглядывает из гостиной, вежливо интересуясь, чем помочь.
Шелест многослойной ткани, лёгкий перезвон колокольчиков на кончиках тёмных косичек. Она лишь взмахивает рукой. Крохотные, светящиеся изнутри капельки зависают дугой в воздухе.
– Спи. Саша в порядке, но так много Лейфов слишком даже для меня. Все братья собрались! И родители. Так что я сбежала на время. Он торопится домой, но вряд ли врачи его отпустят.
Заглянув обратно в гостиную, где среди подушек с кисточками дремлет Лиза, Николай решает в пользу привычной тренировки. Тем более его любимый зал неподалёку – между Службой и домом Саши. Хотя Николай не из тех, кто без повода сбивает режим тренировок, выработанный годами Школы и Службы, но последние дни выдались слишком хаотичными, и он ощущает, как тело требует дать ему нагрузку, восстановиться через пот, усталость и механическую работу.
Правда, пока он натягивает джинсы и тёплую шерстяную водолазку, искушение разбудить Лизу едва не пересиливает всё остальное. Тонкое одеяло сползло до ягодиц, обнажив гладкую спину с чёрно-белым мотыльком между лопаток. Вихрь фиолетовых волос, так и не снятые после ночи кольца на пальцах, тонкая цепочка с сиреневым кварцем – наверняка какой-нибудь оберег.
На прощание он проводит кончиками пальцев вдоль её позвоночника до самого копчика, видит, как она вздрагивает во сне. В конце концов, он уже выспался, теперь её очередь.
Поздняя осень наполнена запахом ночного дождя, брызгами из-под колёс, мазками луж на влажном асфальте и редкой тёмной, как сливы, листвой. Свежо и ветрено, город спешит. По дороге в зал по улочкам Москвы Николай успевает просмотреть рабочую почту, ни на миг не забывая, что выходной – всего лишь вынужденная передышка.
От Яны в ночи короткое сообщение.
«Я выяснила то, что ты просил. Давай встретимся не в Службе».
«Через три часа устроит? Как раз обед».
Она отвечает почти сразу, вряд ли даже ложилась спать.
«Хорошо. В кафе напротив».
После тренировки, захватив на обратном пути в одном из кафе горячий картонный стакан с овсянкой и орехами, Николай возвращается к Сюзанне, в тёплый запах блинчиков и какой-то неуловимой свежести. Кажется, потухшая до этого квартира ожила.
Лиза в футболке и джинсах с явным удовольствием болтает за чашкой кофе с Сюзанной. Та всегда рада новым гостям и знакомствам, расточать уют и тепло дома, окутывать им с ног до головы.
Она редко об этом говорит, но Николай отлично знает, что за постоянным гостеприимством скрывается боль.
Перед Лизой на столе груда красных и зеленоватых яблок, в некоторых уже вырезаны глубокие чаши, а сочные брызги мелким узором осели вокруг на светлом дереве между мисочек с вареньем и сухофруктами. Лиза пододвигает Николаю вторую кружку с кофе.
– Ты куда исчез?
– На тренировку. К сожалению, скоро у меня встреча, но я хотел с Кириллом быстро переговорить.
– Ну, он пока не просыпался. А я всё равно скоро в семейную лавку.
– Что ты там говорила о встрече в баре сегодня вечером?
– А! «Пещера». Его ещё поди найди!
– Знаю такой. Но сколько раз там был, ни разу не замечал ничего странного или связанного с Орденом.
Лиза пожимает плечами, кварц на цепочке мерно покачивается в вырезе футболки. Облизывает пальцы от сока и вставляет в вырезанные яблоки чайные свечи с ароматом корицы, кофе и шоколада.
– Возможно, ты не туда смотрел. Если хочешь, присоединяйся.
– Тогда заеду за тобой в лавку.
По окнам постукивает мелкий осенний дождик, и в капельках на стекле отражаются дёрнувшиеся огоньки свечей, разом вспыхнувшие под воздействием Николая. Лиза фыркает и хитро подмигивает:
– Учти, я на байке.
– И чего мне стоит опасаться? Скользких улиц или резких поворотов?
– Проклятия, – она наклоняется к нему через весь стол, едва касается его губ своими, и те горчат кофе, – место второго седока я однажды прокляла. У нас это в крови. Ведьмовство.
– У тебя много попутного ветра. – Сюзанна ставит перед ними тарелку с румяными блинчиками. – Тебе легко находить пути. А проклятие…
– Я справлюсь с ним.
Николай демонстративно отпивает кофе, а Лиза возвращается к свечам и яблокам, и невесомое кружево прохладной магии обволакивает всё вокруг.
Сейчас в мышцах приятная усталость и общая бодрость. А следы теней на теле постепенно заживают. Возможно, даже без шрамов, их и так достаточно.
Иначе как Явление – именно так, с большой буквы – Николай не мог назвать вторжение Кирилла на кухню. Застыв с занесённой ложкой густой и ароматной овсянки, он в некотором шоке наблюдает, как Кирилл врывается, от всей души изображая рок-музыканта с невидимой гитарой. Тёмные волосы в полном беспорядке, в одних чёрных джинсах и под завывание строчек бессмертной музыки:
Born to be kings, princes of the universe
Fighting and free
Got your world in my hand
I’m here for your love and I’ll make my stand
We were born to be princes of the universe [9].
Сюзанна лишь удостаивает его коротким взглядом, пожимает плечами и возвращается к блинчикам. Кружевным, румяным и тонким, как хрупкий пергамент.
Кирилл падает на колени и от всей души пропевает:
– …here we are, born to be kings, we’re the princes of the universe! – Он вскакивает с пола и, пританцовывая, направляется к чайнику и пакетикам с заветным кофе. – Просто люблю утра, которые начинаются без будильников и начальников.
– Я весь перед тобой.
– А всё, больше нет. Шорохов явился, принял пост и наверняка теперь начнёт распоряжаться Службой от и до.