28 августа А.В. Тейтель признался, что он принадлежал к ячейке «Трудовой Крестьянской партии», которая существовала и действовала в Земплане Наркомзема РСФСР. Кроме него в состав ячейки входили: Н.Д. Кондратьев, Н.П. Макаров, И.Н. Жиркович и близко к ним стоял Хауке. Сообщил, что в 1928 г. на квартире у Кондратьева в присутствии Букшпана они обсуждали вопрос о сельскохозяйственной конъюнктуре. В том же году на квартире у Макарова в присутствии вышеуказанных лиц обсуждался вопрос о проводившейся коллективизации в СССР.
2 сентября Д.М. Шорыгин рассказал, что организационные пути по созданию «ТКП» сводились к следующему: консолидация антисоветской интеллигенции в контрреволюционные группы для борьбы с советской властью, рост зажиточных и кулацких хозяйств, чаяния и надежды антисоветской интеллигенции, связанные с этим ростом, и усиление состава контрреволюционных групп специалистов по отдельным учреждениям, разделявших основную платформу партии. «Все эти пути и привели к созданию и оформлению в 1926 г. ТКП, которая в дальнейшем все более и более пополнялась и усиливалась»[132].
«ТКП», по его версии, возникла внутри контрреволюционной организации «Союз Возрождения России» и была связана с ней общностью интересов по борьбе с советской властью. «Союз Возрождения России» возник сначала в виде отдельных групп по различным учреждениям, инициатором группы при МОСХ был агроном Угримов, по другим учреждениям – Дояренко, Кондратьев, Садырин, Черкасов и др. Вначале подбиралось руководящее ядро организации по отдельному учреждению из авторитетных и наиболее преданных идее осуществления буржуазно-демократической республике специалистов. Затем каждый член этого ядра привлекал в состав организации новых членов и образовывал так называемую пятерку[133].
Шорыгин считал, что «ТКП» пыталась осуществить выполнение своих конечных задач следующими путями: консолидацией враждебных советской системе элементов интеллигенции, кулачества и зажиточных крестьян и охватом своим влиянием отдельных участков народного хозяйства с тем, чтобы направлять развитие их в интересах «ТКП».
Эта работа проводилась путем конспиративного использования нелегальных возможностей по линии Наркомзема, Наркомфина, Сельскохозяйственной кооперации и кредита и научно-исследовательских институтов. Социальной базой партии являлось кулачество[134].
С.К. Чаянов сообщил, что «одной из основных задач, поставленных «ТКП» в своей практической работе, было обволакивание видных членов ВКП(б) в разрезе правого уклона и проведение через советское оформление ставки на усиление зажиточных слоев деревни. Это производилось с помощью тех специалистов, которые или были членами ТКП или по существу идеологически были близки к политическим установкам ТКП. Трудно перечислить членов ВКП(б), которые в Наркомземе РСФСР играли видную роль и были втянуты в указанное обволакивание, но видимо Теодорович И.А., Савченко К.Д., Месяцев П.А., Юньев В.С., Кудрявцев А.И. принадлежали к той группе членов ВКП(б), которые этому обволакиванию подвергались, за что некоторые из них подверглись жесткому взысканию в заседании коллегии НКЗ РСФСР со стороны б. Наркома земледелия А.П. Смирнова»[135].
2 сентября 1930 г. и А.В. Тейтель тоже стал рассуждать об обволакивании. «По вопросу об идеологическом влиянии ТКП и обволакивании отдельных коммунистов в практической работе в советских учреждениях, я не имею представления и могу показать только то, что мне известно по Наркомзему РСФСР, где была сосредоточена моя служебная деятельность. В этом отношении я считаю, что такое влияние и обволакивание имело место по отношению к И.А. Теодоровичу и А.П. Смирнову.
Профессор Кондратьев являлся фактическим заместителем председателя Земплана И.А. Теодоровича и пользовался у него настолько большим доверием, что обычно при обращении к тов. Теодоровичу по какому-либо вопросу он переадресовывал обращавшегося к проф. Кондратьеву, рекомендуя переговорить и советоваться с ним и поступить так, как он скажет, предупреждая, что между ними существует полная договоренность по делам Земплана»[136].
Тейтель отметил, что за время, которое он состоял в составе президиума Земплана в качестве его члена, он не помнил расхождений во взглядах И.А. Теодоровича и Кондратьева по вопросам экономической политики. Также авторитетен в глазах И.А. Теодоровича был и другой консультант – экономист Земплана Макаров. Кондратьев и Макаров при обсуждении проблем экономической политики заседали в коллегии или лично с А.П. Смирновым представительствовали от Земплана, он с ними консультировался по разным вопросам устно, либо в виде их заключений[137].
В это время следствию понадобились показания членов ЦК «ТКП» о их контактах с руководителями государства. Так, Л.Н. Юровский рассказал следствию, что неофициальные разговоры на темы текущей и прошлой экономической политики у него были несколько раз с Г.Я. Сокольниковым, при этом отметил, что о чисто партийных делах беседы не велись.
По словам Юровского, он часто встречался с замнаркомфина СССР С.М. Кузнецовым, который до этого находился под сильным влиянием Сокольникова. В Москве тот оказался под влиянием тех идей, которые исходили главным образом из Коньюнктурного Института и которые шире всего развивались Кондратьевым, а в области преимущественно финансовой поддерживались и развивались с ним. Оценка хозяйственного положения в стране у Кузнецова была довольно пессимистической, хотя в самой работе Кузнецов никогда не был вял, а наоборот, был очень деятелен и бодр. В особенно пессимистическом настроении Юровский застал Кузнецова во второй половине лета 1928 г., тот расценивал очень мрачно не только хозяйственное положение, но и положение ВКП(б). «Он говорил, что партия чрезвычайно дискредитировала себя в деревне (это было после периода чрезвычайных мероприятий по хлебозаготовкам), что крестьяне не понимают экономической политики правительства, что партийцы в низовых советских органах в деревне сплошь и рядом роняют авторитет партии и власти и т. п. Говорилось это, насколько я помню, главным образом, на основании впечатлений от встреч с крестьянами Нижегородской губернии»[138].
Н.Д. Кондратьев показал, что из всех партийных работников-коммунистов он ближе всего был связан с И.А. Теодоровичем, С.М. Кузнецовым и Г.Я. Сокольниковым. Однако «при всей (хотя и различной) близости к указанным партийным работникам ни с одним из них, не исключая и Теодоровича, я никогда не говорил о ТКП, о целесообразности или необходимости какой-либо организационной связи с ними, о наличии в стране тех или иных антисоветских группировок, о целесообразности тех или иных политических изменений в нашей стране и т. п.»[139].
Вопросу о программе «Трудовой Крестьянской партии» уделялось особое внимание, т. к. без программы нет партии. Органам ОГПУ удалось выяснить, что еще в начале 1927 г. по личному поручению председателя ЦИК М.И. Калинина и бывшего наркомзема А.П. Смирнова, Н.Д. Кондратьев подготовил докладную записку для доклада Калинина на IV объединенном съезде Советов. Однако взгляды, изложенные в ней как ошибочные, были отвергнуты.
ОГПУ при проведении обысков не смогло обнаружить каких-либо вещественных доказательств существования организации; естественно не обнаружило оно и программы вымышленной ими партии. Первоначально в качестве программы «ТКП» Агранов считал возможным рассматривать записку Кондратьева, написанную им по личному распоряжению председателя ЦИК М.И. Калинина. Однако следствие не смогло достать и эту докладную записку.
Агранов неоднократно просил Кондратьева помочь ему это сделать, но тот не мог ее достать, так как она предоставлялась только для ЦИК и в свое время все экземпляры ее были взяты в личное распоряжение А.П. Смирнова. Позднее Агранов настоял, чтобы Кондратьев сам сформулировал программу «Трудовой Крестьянской партии». Тот вынужден был подчиниться. В основу несуществующей партии им были положены те представления, которые в то время в качестве рабочей схемы были у следователя.
1 августа 1930 г. Кондратьев Н.Д. на допросе рассказал, как готовился доклад для М.И. Калинина. В конце 1926 или в начале 1927 г. его вызвал к себе заместитель наркома земледелия А.И. Свидерский. В разговоре он объяснил, что на ближайшем съезде Советов Калинин будет делать доклад о сельском хозяйстве. В связи с этим он запросил от различных ведомств, в том числе и от НКЗ, необходимые ему для доклада материалы. М.И. Калинин просил наркома земледелия Смирнова о том, чтобы кто-либо из беспартийных специалистов написал ему личную, неофициальную докладную записку по теме его доклада. Записка должна носить совершенно независимый характер. Она должна содержать свободную и полную критику экономической политики советской власти. Она должна сделать положительные предложения о дальнейшем направлении экономической и особенно сельскохозяйственной политики. Записка нужна была Калинину для того, чтобы иметь возможность сопоставить различные точки зрения. Поэтому, чем определеннее будет записка, тем лучше. Записка должна была иметь совершенно секретный характер, и ее автору гарантировалось, что его имя не пострадает вне зависимости от содержания записки. Свидерский сказал, что после переговоров Смирнов и Калинин решили поручить написать такую записку Кондратьеву.
Кондратьев сначала отказался написать записку и просил поручить написать ее кому-либо другому. Однако после уговора Свидерского просил дать ему два дня на размышление.
В этот же день Кондратьев, передал свой разговор со Свидерским зам. наркома земледелия Теодоровичу, которому был непосредственно подчинен. Тот в категорической форме высказался за написание такой записки, мотивируя это тем, что данная работа имеет больше государственное значении и что вообще странно отказывать в просьбе председателю ЦИК.