Это обстоятельство, по мнению Чаянова, даст в будущем прочную исходную точку для возможности широкой борьбы за принципы социалистического земледелия в странах Европы и Америки[444].
21 октября 1932 г. Ольга Эммануиловна Чаянова обратилась к М.И. Калинину с просьбой об освобождении мужа.
«Уже два с половиной года, Александр Васильевич Чаянов находится в тюрьме, несмотря на то что он почти все это время был болен, он находил в себе силы работать. Он написал большую работу, намечая много новых путей в области математической статистики (Методы анализа массовых совокупностей), он написал труд в области организации крупного социалистического хозяйства (Ценная связь оргэлементов крупного социалистического земледелия, в связи с проблемой предварительного контроля выполнения плановых заданий); он сделал исследование в области математики (в среднем квадратическом отклонении), кроме того он продолжал работать в области истории Москвы, сделал исследование в области истории народов СССР IX–X вв.
Все эти работы, выполненные им в условиях полной изоляции от внешнего мира, при полном отсутствии живого фактического материала, отняли у него неимоверно много сил и мозговой энергии.
А.В. Чаянов полон желания работать на пользу бурно развертывающемуся соц. строительству. Дальнейшее его пребывание в тюрьме грозит сделать его полным инвалидом и отнять у него эту возможность навсегда.
Поэтому прошу выпустить его из тюрьмы и дать ему возможность работать, чтоб доказать на деле всю свою готовность и жажду работать над руководством Партии и советской власти на новые победы социализма»[445].
19 февраля 1934 г. Александр Васильевич Чаянов написал письмо председателю ЦИК СССР М.И. Калинину. В письме сообщал, что семь месяцев тому назад им было подано в ЦИК СССР ходатайство о помиловании. В заявлении ЦИКу от 9 июля 1933 г. он детально описал свой последовательный отход от старых неонароднических позиций, перечислил ряд работ в области социалистического земледелия, выполненных им в последние годы.
«Добавлю также, что за истекшую зиму у меня значительно ухудшилось состояние сердца и я очень боюсь, что дальнейшее пребывание в тюрьме может на многие годы подорвать мое здоровье и работоспособность.
Исходя из всего вышеизложенного, я решаюсь просить Вас о поддержке моего ходатайства и тем прошу Вас предоставить мне возможность на деле, в конкретной работе, совершаемой под руководством коммунистической партии, подтвердить мой решительный и бесповоротный переход на путь социалистического строительства бесклассового общества»[446].
Калинин направил это письмо Сталину, который предложил поставить этот вопрос на рассмотрение на заседание Политбюро, однако позже свои намерения по каким-то причинам изменил, написав на документе резолюцию: «в архив»[447].
20 мая 1934 г. мать Александра Васильевича – Елена Константиновна Чаянова обратилась во ВЦИК с просьбой об освобождении из заключения сына. Она писала: «Сын мой А.В. Чаянов, арестованный 2 июня 1931 г. и осужденный коллегией ОГПУ на 5 лет заключения без лишения прав, подал Вам заявление с просьбой о сокращении срока заключения. 9 июля 1933 г. повторное его заявление до сих пор Вами не рассматривалось, т. к. ответа на него он не получал. Через месяц исполнится 4 г., т. е. ⅘ всего, назначенного ему срока.
Прошу ускорить рассмотрение его заявления в виду того, что состояние его здоровья становится все хуже и хуже»[448].
В 1961 г., через много лет после смерти мужа, сама дважды необоснованно репрессированная О.Э. Чаянова направила в Комиссию по рассмотрению жалоб, посланных в адрес ХХII съезда КПСС, просьбу о реабилитации А.В. Чаянова. Так как ее обращение еще не рассматривалось, она просила приобщить к нему следующие соображения: «В книге «Каталог личной библиотеки В.И. Ленина», изданной Всесоюзной книжной палатой, можно видеть, что среди других книг, находившихся в кабинете Владимира Ильича, стоят три книги А.В. Чаянова: «Основные идеи и методы работы общественной агрономии», «Опыты изучения изолированного государства и номографические элементы экономической географии», «Русское льноводство, льняной рынок и льняная кооперация». Все книги изданы у нас в, советское время. Вряд ли В.И. Ленин разрешил бы издавать вражеские книги и, тем более, держать их в своей личной библиотеке. При жизни Владимира Ильича А.В. Чаянов был членом коллегии НКЗ и преподавал в СХТА и в Коммунистическом институте им. Свердлова.
И не странно ли, что всего лишь через 5 лет после смерти т. Ленина Сталин в своей речи на конференции аграрников-марксистов сказал: «Непонятно только почему антинаучные теории» советских экономистов типа Чаяновых должны иметь свободное хождение в нашей печати»? Этой фразы было вполне достаточно, чтобы смести с лица земли не только Чаянова, но и бросить меня в лагерь, как «изменника Родине». Что стоило состряпать на базе этого высказывания Сталина невероятное «дело» о принадлежности Чаянова к партии, о которой он не имел никакого понятия. Думаю, что не стоит говорить о методе добывания соответствующих показаний.
Недавно Никита Сергеевич говорил о проф. А.Г. Дояренко, что его большая заслуга перед сельским хозяйством нашей Родины состоит в том, что он боролся за пропашную систему против травокольной. А ведь Дояренко привлекался по тому же делу, что и Чаянов; был также осужден, как и он. Но Дояренко попал в Киров, а потом в Саратов, где ему дали возможность работать, и умер он своей смертью, не будучи реабилитированным. Я это пишу к тому, что если кто-либо из комиссии потрудится посмотреть хотя бы некоторые из печатных работ Чаянова, то убедится в том, что и Чаянов также ратовал за интенсификацию нашего С.Х. и боролся против экстенсивной системы, считая ее крайне нерентабельной»[449].
24 октября 1932 г. Евгения Алексеевна Дояренко обратилась с заявлением к М.И. Калинину с просьбой о помиловании отца, который после двухлетнего пребывания во внутренней и Бутырской тюрьме был осужден на 5 лет изоляции и сослан в политизолятор города Суздаль. Она сообщает, что, находясь в заключении, А.Г. Дояренко продолжает работать. Им написан «Курс общего земледелия», где освещены все наиболее актуальные вопросы агротехники, методы поднятия урожайности. В работах «Рационализация работы трактора», «Использование соломы в энергетических целях» излагаются перспективы механизации сельского хозяйства и др. Сообщает, что в настоящее время отец разрабатывает курс «Агрофизика» и пишет научно-популярные очерки «Жизнь поля», где в общедоступной форме излагает новейшие достижения в области агротехники.
Учитывая то, что А.Г. Дояренко страдает болезнью сердца и функциональным расстройством кишечника, а в заключении его здоровье еще ухудшилось, она просила о досрочном его освобождении и предоставлении возможности работать[450].
17 августа 1933 г. Алексей Григорьевич Дояренко сам обратился к М.И. Калинину с просьбой об освобождении из заключения и предоставления возможность работать в области научно-агрономических исследований.
«Время моего заключения – в течение 3 ½ лет, я старался использовать для литературной работы и написал 4 больших книги («Основы полеводства», «Начала Агрофизики», «Жизнь поля» и «Агрономическая самопомощь») общим объемом около 150 печ. листов. Кроме того, мною разработан ряд тем (около 17) очередного научно-агрономического исследования, частью переданных в НКЗ, через ОГПУ. Наконец в разное время за этот срок и в разной форме мною разработан ряд конструкций, аппаратов и предположений, в разных областях научной и практической агрономии, числом около 28 (список прилагаю ниже), которые в той или иной форме переданы для разработки и частью, в копиях переданы через Вавилова в ВАСХНИЛ.
Однако в последнее время эта работа сходит на нет вследствие оторванности от живой экспериментальной деятельности в поле и лаборатории и естественного отставания от успехов научной агрономии.
Между тем мне кажется, что я еще был бы в силах продолжать научно-агрономические исследования соответственно своей 30-летней квалификации.
Особенно ценным было бы закончить две главные работы, которые я вел в течение 15–20 лет: 1) Утрата и восстановление плодородия поля и 2) Аэрация почвы в связи ее с структурой – которые близились к концу и, будучи прерванными, насколько мне известно, никем не ведутся, не смотря на громадное значение их результатов для повышения урожаев. (Предварительные данные их были доложены мною на одной из конференций НКЗ, под пред. А.И. Муралова и вызвали постановление о возможном расширении этих работ.)
Моя третья основная работа – об использовании солнечной энергии и полеводства – разрабатывается моими бывшими сотрудниками.
Уверенный в результативности и пользе этих работ, как и вообще в срочной очередности научно-агрономических исследований и чувствуя в себе достаточно еще силы работать в этой области, – обращаюсь к Вам с просьбой – дать мне возможность употребить свои немногие оставшиеся годы в жизни на дорогое для меня и, надеюсь, нужное дело – научно-агрономического исследования (не говоря уже о не менее дорогой для меня педагогической работе)»[451]. К своему письму он приложил список вопросов и предложений, разработанных им в течение 1930–1933 гг.
1 декабря 1933 г. Е.А. Дояренко вновь обратилась к М.И. Калинину с просьбой о досрочном освобождении отца. Она пишет, что ему 61 год, он серьезно болен, что если его не освободить, она может скоро потерять отца, а страна – большого ученого.