«А.Г. Дояренко заявлял неоднократно о своем горячем желании работать, о стремлении поделиться своими знаниями и помочь поднятию нашего сельского хозяйства, принести на пользу Союза последние годы своей жизни. А жить ему осталось недолго.
Я присоединяюсь к его просьбе и прошу:
1. О немедленном досрочном освобождении (осталось ему 1 год и 2 месяца из 5 лет).
2. О предоставлении ему после освобождения таких условий, в которых он мог бы принести максимальную пользу Союзу, приняв во внимание болезненное состояние и возраст.
3. Разрешить издательствам выпустить в свет его труды, написанные во время изоляции, список которых прилагаю»[452].
Так как никакой реакции не последовало, 30 мая 1934 г. Е.А. Дояренко обращается с аналогичной просьбой к А.С. Енукидзе. Она пишет, что глубоко убеждена в том, что с ее отцом произошло недоразумение. Скоро кончается срок его изоляции, и ее пугает состояние его здоровья, которое значительно ухудшилось в последнее время. Ее отец является одним из наиболее крупных ученых в области агрономии. В нем сочетались таланты теоретика и практика. В Европе он считается основоположником агрономической физики.
«Даже во время заключения мой отец продолжал неотступно следить за литературой и живо интересоваться всем происходящим в агрономическом мире. Его очень волнуют те многочисленные ошибки в области агротехники, которые имели место в прошлые годы (недооценка севооборотов, паров и т. д.).
До последнего времени Алексей Григорьевич все время усиленно работал, он написал за время изоляции огромный труд «Курс общего земледелия», размером в 69–80 печатных листов, где он изложил все свои теоретические обоснования агрономии на основе практического их приложения. Курс является ценнейшим руководством как для научных деятелей, практиков, так и для студентов ВУЗов. Но он лежит под спудом. Во-первых, издательство боится его печатать, во-вторых, там есть пропущенные места, которые А.Г. не смог проработать вне связи с жизнью. Затем им наполовину написан совершенно новый курс «Агрономическая физика». Продолжение этой работы остановилось из-за невозможности общения с физиками и за отсутствием возможности достаточно полно использовать иностранную литературу. Кроме этого он, предупреждая зародившееся движение об организации в колхозах научной работы (что рельефно выражено в передовице Известий за 24/V – 34 г.), написал небольшое руководство 8—12 печатных листов – «Самопомощь в колхозах», в которой приведены все способы пропаганды агрознаний в колхозе, изложены все простейшие методы полевых исследований применительно к колхозам. Введение к этой работе написано моим отцом осенью 33 г. и поразительно совпадает с содержанием вышеупомянутой передовицы.
Наряду с этим им изобретены ряд новых приборов, разработаны совершенно новые идеи и проблемы о путях поднятия урожайности.
Очень интересна еще последняя работа «Занимательная агрономия» для юношества.
Не буду перечислять всего написанного – наберется около 10-ти названий.
Но последнее время, в виду такого длительного отсутствия связи с внешним миром и нездоровья, мой отец почти перестал работать. Это меня больше всего и пугает. Он все время твердит, что он хочет живой настоящей работы, что одно писание, да еще которое не видит света, его не удовлетворяет, что зачем же писать впустую. В этом, конечно, начинает сказываться уже отчаяние. И вот я обращаюсь к Вам с просьбой – нельзя ли пересмотреть дело, повторяю, что это было, по-моему, сплошное недоразумение и ошибка. В крайнем же случае просто дать возможность работы и общения с близкими людьми. Кроме того, обращаюсь с просьбой посодействовать напечатанию написанных книг, чтобы работа А.Г. Дояренко могла принести пользу, а не лежать мертвым капиталом.
Очень боюсь, что до своего срока, хотя осталось всего 8 месяцев, мой отец или впадет в полное отчаяние или просто не выдержит»[453].
По-разному сложилась судьба членов т. н. Центрального комитета «Трудовой Крестьянской партии». Только 16 июля 1987 г. это дело было пересмотрено, а лица, проходящие по нему, реабилитированы.
«ВЕРХОВНЫЙ СУД СОЮЗА ССР
ОПРЕДЕЛЕНИЕ № 6н—0372/87
ВОЕННАЯ КОЛЛЕГИЯ ВЕРХОВНОГО СУДА СССР
В составе: Председательствующего – генерал-майора юстиции Марова М.А.
и членов:
генерал-майора юстиции Суркова И.Г.
генерал-майора юстиции Таланова П.М.
рассмотрела в заседании от 16 июля 1987 г.
протест Генерального прокурора СССР по делу Кондратьева Н.Д. и др.
Согласно постановлению Коллегии ОГПУ при Совнаркоме СССР от 26 января 1932 года на основании ст. ст. 58—4, 58—7, 58–11 УК РСФСР заключены в концлагерь:
КОНДРАТЬЕВ Николай Дмитриевич, 1892 года рождения, уроженец деревни Галуевская Кинешемского района Ивановской области, до 1930 года профессор Тимирязевской сельскохозяйственной академии, директор Конъюнктурного института,
МАКАРОВ Николай Павлович, 1886 года рождения, уроженец г. Харькова, до 1930 года профессор Тимирязевской сельскохозяйственной академии, член Президиума Земплана Наркомзема РСФСР,
ЮРОВСКИЙ Леонид Наумович, 1884 года рождения, уроженец г. Одессы, до 1930 года профессор Московского планово-экономического института, начальник валютного управления, член Коллегии Наркомфина СССР.
сроком на 8 лет;
ЧАЯНОВ Александр Васильевич, 1888 года рождения, уроженец г. Москвы, до 1930 года профессор Тимирязевской сельскохозяйственной академии, член Коллегии Института крупного хозяйства и консультант правления Зернотреста,
ДОЯРЕНКО Алексей Григорьевич, 1874 года рождения, уроженец Херсонской области, до 1930 года профессор Тимирязевской сельскохозяйственной академии и редактор журнала «Вестник сельского хозяйства»,
РЫБНИКОВ Александр Александрович, 1877 года рождения, уроженец г. Москвы, до 1930 года профессор Тимирязевской сельскохозяйственной академий и Московского государственного университета,
сроком на 5 лет
ЛИТОШЕНКО Лев Николаевич, 1896 года рождения, уроженец г. Купянска Харьковской области, до 1930 года профессор Тимирязевской сельскохозяйственной академии, научный сотрудник Госплана СССР,
ЧАЯНОВ Сократ Константинович, 1882 года рождения, уроженец пос. Дубовка Сталинградского округа Нижне-Волжского края, до 1930 года профессор Тимирязевской сельскохозяйственной академии, заведующий опытным отделом Наркомзема РСФСР,
КАФЕНГАУЗ Лев Борисович, 1885 года рождения, уроженец г. Проскурово Подольской области, до 1930 года профессор Московского государственного университета и Института промышленности и труда,
сроком на 3 года с заменой этого наказания высылкой на тот же срок;
ТЕЙТЕЛЬ Александр Владимирович, 1874 года рождения, уроженец г. Москвы, до 1930 года старший экономист Наркомзема РСФСР,
ЛЕОНТЬЕВ Иван Николаевич, 1895 года рождения, уроженец г. Горького, до 1930 года доцент Московского планового института и консультант Наркомфина СССР
сроком на 3 года с заменой этого наказания ограничением в месте жительства на тот же срок;
ФАБРИКАНТ Александр Осипович, 1881 года рождения, уроженец г. Могилева, до 1930 года профессор Тимирязевской сельскохозяйственной академии и редактор журнала «Агроном».
сроком на 3 года с последующим освобождением от наказания.
Постановлениями Особого совещания при НКВД СССР от 9 и 28 июня 1935 года соответственно Макаров после отбытия наказания лишен права проживания в режимных пунктах сроком на 3 года, а Чаянову А.В. на 3 года продлен срок ссылки.
В 1937–1938 гг. Кондратьев, Чаянов А.В., Тейтель, Юровский, Литошенко вновь были привлечены к уголовной ответственности по тому же обвинению и приговорены к расстрелу.
В 1956–1963 гг. Военной коллегией Верховного Суда СССР приговоры 1937–1938 гг. в отношении вышеназванных лиц отменены и дела прекращены за отсутствием состава преступления.
Заслушав доклад генерал-майора юстиции Марова М.А. и выступление военного прокурора отдела Главной военной прокуратуры полковника юстиции Пышкина Э.Д., обосновавшего протест, Военная коллегия Верховного Суда СССР
установила:
Согласно обвинительному заключению Кондратьев, Макаров, Юровский, Чаянов А.В., Дояренко, Рыбников, Литошенко, Чаянов С.К., Кафенгауз, Тейтель, Леонтьев и Фабрикант признаны виновными в том,
что входили в состав нелегальной «Трудовой Крестьянской партии», ставившей своей целью свержение советской власти и создание буржуазно-демократической республики. Им также вменялось в вину проведение вредительства в различных отраслях сельского хозяйства, связь с руководителями контрреволюционных организаций, вербовка в контрреволюционную организацию специалистов сельского хозяйства, а также преступная связь с иностранными гражданами.
В протесте ставится вопрос об отмене постановления Коллегии ОГПУ при Совнаркоме СССР от 26 января 1932 года и прекращении дела в отношении Кондратьева и других за отсутствием в их действиях состава преступления.
Кроме того, в протесте предлагается отменить постановления Особого совещания при НКВД СССР от 9 и 28 июня 1935 года в отношении Макарова Н.П. и Чаянова А.В.
Рассмотрев материалы дела и обсудив приведенные в протесте Генерального прокурора СССР доводы, Военная коллегия Верховного Суда СССР находит, что Кондратьев Н.Д., Макаров Н.П., Юровский Л.Н., Чаянов А.В. и другие указанные в настоящем определении лица привлечены к уголовной ответственности, признаны виновными во внесудебном порядке и осуждены за особо опасные государственные преступления необоснованно. Участниками антисоветской организации они не были и вредительской деятельностью не занимались.
Вывод о виновности Кондратьева Н.Д., Чаянова А.В., Макарова Н.П. и других основан лишь на их показаниях на предварительном следствии. Между тем эти показания в силу их противоречивости и несоответствия иным фактическим обстоятельствам дела не могут быть положены в основу вывода о виновности осужденных в антисоветской вредительской деятельности. В протесте Генерального прокурора СССР приведены убедительные данные, свидетельствующие о том, что призвание осужденными своей вины получено в результате незаконных методов ведения следствия.