плывёт.
Она спокойно переждала бурю полуэльфийского негодования. Безмолвно проигнорировала «мудрые советы» не ворошить лихо, пока спит тихо. И дождалась, что оппонент выдохся и утёр со лба бисеринки пота. В этот момент в дверь постучали, и в кабинет широко шагнули вампир и ведьмак в серой униформе.
– Фирма по установке и обслуживанию магических охранных систем, – представились они. – У вас всё нормально?
В ожидании ответа вампир сканировал Стоуна на предмет воздействия ментальной магией, а ведьмак искал скрытые заклинания и проклятья.
– Да, вышло глупое недоразумение, но всё разрешилось. Простите, у меня важный разговор, – отрывисто бросил Стоун. Представители фирмы ретировались, пообещав немедленно восстановить разрушенные защитные плетения. – Мисс Мэнс, если б я знал, что замыслила Брин, никогда бы не снял в банке эти чёртовы деньги!
– Верю, – кивнула Вэл. – Если б вы тогда заподозрили, что крупная сумма нужна ей на некое «темное дело», то при вашей сфере деятельности вам было бы нетрудно втихаря обналичить какой-нибудь актив. Даже в наше время некоторые люди хранят сбережения в наличных, и к вам в руки наверняка попадают большие объёмы долларовых купюр. Открытое снятие в банке четверти миллиона говорит о том, что вы не предполагали объясняться с полицией о цели такого поступка.
«Или наоборот хотели навести их на след», – договорила она про себя, внимательно всматриваясь в резкое лицо. Пол Стоун устало опустился на стул, махнул рукой и глухо заговорил:
– Если вы общались с моими одноклановцами, то вряд ли услышали обо мне что-то хорошее. Когда я узнал об ожидаемом рождении сестры, я был счастлив, как после первой удачной сделки, даже больше. Моя мать давно отказалась от планов завести ещё детей – она сочла, что младенцы вносят слишком много ограничений в её бурную творческую жизнь, так что ей одного хватило. Я же всегда считал, что большая семья – это здорово, но у меня самого с личной жизнью как-то не складывалось, а тут сестра – очаровательный попискивающий карапуз, доверчиво хватающий меня за палец и сопящий в попытках его укусить. Та ссора с отцом была не из-за денег, хоть он воспринял всё именно так. Меня возмутило его недоверие, его сомнения во мне! После десятилетий моих финансовых успехов, он заявил, что простой банковский вклад надёжней моих «рискованных афёр»! Да если бы деньгами Брин занимался я, на её счету сейчас лежала бы сумма на порядок больше нынешней! Я был обижен, а отец обвинил меня в алчности и карьеризме. Потом был суд... впрочем, уверен, вы в курсе. Вопросы денег разрушают семейные отношения чаще всего остального.
– Да, но и «всего остального» тоже немало. Разрушить проще, чем создать. Вы тайно общались с сестрой?
– Да. Пока она была малышкой, я следил за её взрослением через соцсети клана, на каждый праздник посылал ей подарки с открытками. Боюсь представить, как тщательно их проверяли, но до ручек Брин они всё же доходили. Тринадцать лет – первый важный рубеж в жизни юных вампиров: с этого возраста их начинают выпускать с территории клана. Они учатся находить себе пропитание сами, первые три-четыре года – под присмотром взрослых, разумеется. Явившись незваным на день рождения Брин, я передал ей подарок и незаметно сунул в карман открытку, в которой были указаны все мои координаты для связи. Мы стали переписываться в тайне от отца, а по мере взросления Брин – встречаться. Когда погибла в авиакатастрофе её мать, сестра именно ко мне прибежала за утешением, пока отец улаживал формальности опознания тела и прочие дела.
– А все остальные тем временем были убеждены, что вы не виделись с её тринадцатилетия. Что произошло за три дня до убийства Харриса?
– Она пришла с просьбой ссудить ей четверть миллиона долларов наличными деньгами. Обещала всё объяснить позже, на выходных, планировала заглянуть ко мне в воскресенье. Клялась, что на эти деньги сможет купить себе самую необходимую вещь, которая сделает её невероятно счастливой. Честно говоря, я тогда заподозрил, что в действительности она хочет сделать дорогостоящий подарок инкубу... я бы с удовольствием подарил ему бочонок ядовитого зелья!
– Примерно так оно и вышло, – пробормотала Вэл, незаметно для хозяина кабинета прикрепляя к обратной стороне столешницы маленькую магическую сигналку. Если здесь появится некто, сильно фонящий магией, как обыскивавшая её дом ведьма, то она узнает об этом. Многолетнее тайное общение полуэльфа с сестрой вынуждало подозревать, что он и сейчас темнит.
– Теперь вы понимаете, что нельзя выносить эту информацию в зал суда?! Она вобьёт последний гвоздь в крышку гроба Брин! Я пытался выяснить, зачем ей такая сумма, да ещё наличными деньгами, но сестра замкнулась, насупилась и заявила, что если я не хочу ей помочь, то она снимет деньги с собственного счёта. Испугавшись, что за такой поступок отец и с ней рассорится, я отправился за деньгами. Я тогда помыслить не мог, что она отдаст их за убийственный артефакт!
– А сейчас почему так думаете? Брин всё-таки призналась вам, на что потратила деньги?
– Нет, не призналась, но я не вчера родился. Такая вещица на подпольном рынке магии должна стоить очень недёшево, так что я, услышав жуткие известия, сразу догадался, на что пошли деньги.
– Вы отдали их здесь, в конторе?
– В этом самом кабинете, – подтвердил он.
– Такую сумму по карманам не распихаешь – в чём лежали деньги?
– В моей красной спортивной сумке.
– Мне нужно чёткое фото этой сумки или хоть подробное её описание! И ещё вопрос: у Брин имелся магический ключ от вашего дома?
– Да, конечно. С другой стороны есть отдельный укромный, незаметный с улицы вход, которым она обычно и пользовалась.
– Окажите любезность, покажите мне ваш ключ. – Пол Стоун, пожав плечами, вынул из кармана фиолетовый квадратный амулет, размером со спичечный коробок, и Вэл впилась в него взглядом, запоминания расположение всех линий и форму завитков. – Спасибо за беседу, хоть что-то мне подсказывает: вы рассказали далеко не всё.
– Не могу понять, с чего у вас сложилось такое превратное впечатление.
– М-да, многие так отвечают в начале знакомства со мной. Всего доброго, мистер Стоун, думается, мы с вами ещё свидимся.
– Буду рад новой встрече, – галантно ответили ей.
.
Выйдя на улицу, Вэл набрала номер Шепарда. Эльф ответил сразу, и она озадачила его новым поручением:
– Выясни всю подноготную Пола Стоуна. Ты упоминал, что он ни разу прямо не нарушил закон, но есть множество способов подставить и обмануть, формально держась в рамках статей Кодекса. Насколько он честен в бизнесе и личных отношениях? Как он ведёт себя...
– Короче, красотка, ты по душам поболтала с парнем и хочешь знать, насколько он привычен к делу навешивания лапши на уши, – оборвал её насмешливо фыркнувший Шепард.
– В такие моменты я понимаю, за что плачу тебе огромные деньги, – улыбнулась Вэл.
– Тебе показалось, парень водит тебя за нос?
– Очень надеюсь, что нет. Потому что если его слова – ложь от первого до последнего слова, то будет крайне трудно противостоять такому хитрому, изворотливому, двуличному противнику, умеющему сыграть роль преданного брата так, что я готова аплодировать стоя. А если его рассказ – чистая правда, то моя подзащитная очень талантливая актриса: она годами скрывала свою дружбу с ним от родных и подруг.
– Ты никогда не пыталась браться за более простые дела?
– Пыталась, но они, как оборотни, постоянно превращаются в сложные и запутанные!
– За это тебя и ненавидит прокурор Соммерс. Говорят, он страстно надеется, что ты приживёшься на западе. Если вернёшься – старика, чего доброго, удар хватит.
Глава 6, о барбекю в вампирском клане
Первую половину пятницы Вэл провела, собирая пакет для доктора Хэлла, и успела занести его в кризисный центр до конца рабочего дня. Все материалы и пояснения к ним она оставила на стойке администрации – её заверили, что они сегодня же попадут в руки адресата. Вторую половину пятницы Вэл просидела на полу гостиничного номера, обложившись материалами, присланными Шепардом, и собственными заметками по делу. Она думала, прикидывала всё так и этак, искала незамеченные совпадения, противоречия, отклонения от выстраиваемых ею версий, пыталась отыскать скрытый смысл в показаниях опрошенных свидетелей. Вечером позвонила личному помощнику:
– Тони, напомни мне, как главный технический специалист нашей конторы: когда задним числом выясняют местонахождение телефона человека в некий момент времени, то совершенно невозможно точно определить его координаты? У Шепарда указаны «зоны покрытия», к которым прилагается карта города.
– Всё верно. Базовые станции сотовой связи хранят данные о том, какие абоненты находились в области действия их антенн, поэтому задним числом можно определить не точку нахождения телефона в конкретный момент, а радиус его возможного местоположения. – Голос личного помощника был рассеянным и несколько запыхавшимся, словно попутно с разговором с ней он занимался чем-то ещё.
– То есть, если я вижу в отчёте Орчард-авеню, то Брин не обязательно должна была находиться там именно в конторе брата?
– Радиус зон покрытия в крупном городе порядка двухсот метров. Брин могла просто проезжать мимо на машине или постоять на соседнем перекрёстке.
– Для «проезжать» и «постоять» слишком большой промежуток времени...
– Что-то не стыкуется?
– Да вот думаю о манере вампиров стильно одеваться...
– Прости, не уловил логической взаимосвязи, – растерялся Тони. В телефоне раздался приглушённый стук падения на пол какого-то объёмного мягкого предмета.
– Подруги Брин явились ко мне в кафе в классическом вампирском наряде: облегающее модное платье, туфли на шпильках, золотых украшений на миллион, сумочки от ведущих модельеров.
– Так вампирши же, что с них взять, – хмыкнул Тони. – Я бы поразился, выйди они из дома в джинсах и футболках.
– К такому образу мало подходит мужская, спортивная, потрёпанная сумка, не находишь? Она бы бросалась в глаза всем встречным, а в клане вызвала бы расспросы и недоумение.