встанут какие-либо серьезные затруднения и появится необходимость помочь ему,то думаю, что вы сможете это сделать и находясь на фронте. А в основном сейчасне вы должны помогать Генштабу, а Генштаб вам.
Но я все же получил тогда согласие Сталина о назначении в Генштаб А. И.Антонова, хотя Сталин лично его не знал.
В условиях столь сложной войны с сильным, первоклассно вооруженным и стольопытным врагом, при крайне быстро меняющейся на фронте стратегическойобстановке, начальник Генерального штаба при помощи аппарата Генштаба преждевсего был обязан:
непрерывно держать Верховное Главнокомандование не только полностью в курсевсех основных фронтовых событий, но и, располагая данными всех видов разведки,своевременно предупреждать Ставку о возможных замыслах коварного врага и темсамым оберегать фронт от всяких неприятных и неожиданных осложнений;
всячески обеспечивать Ставке принятие своевременных и правильных стратегическихрешений, наиболее отвечавших на данном этапе военно-политическим целям войны,сложившейся фронтовой обстановке и вполне осуществимым по силам и средствам;организовать прочное, непрерывное управление войсками со стороны Ставки ивсемерно помогать ей успешно и своевременно влиять на ход и развитиестратегической обстановки на фронтах и резко менять ее в свою пользу путемнеожиданного для врага ввода в действие крупных стратегических резервов илиподключением к операции соседних фронтов, а порою и организации новых мощныхфронтовых ударов на других стратегических направлениях, приводивших в конечномрезультате к достижению единой военно-политической цели.
Полагаю, что широко применявшаяся Ставкой в период войны практика посылкиначальника Генерального штаба на главные фронтовые направления, где решалисьосновные оперативно-стратегические задачи войны, не только не мешала выполнениюим этих основных обязанностей, но, как показал опыт и как я убедился в этомлично, при соответствующей организации его работы на фронте помогала ему вэтом, способствовала его более конкретному руководству Генштабом.
Некоторые авторы, критически относящиеся к подобной практике, ссылаются приэтом на такой крупнейший авторитет в штабной службе, как Б. М. Шапошников. Да,Борис Михайлович, образно называя Генеральный штаб «мозгом армии»,вполне резонно и научно обоснованно говорил, что начальник Генерального штабадолжен постоянно быть в центре военных событий, во главе его работы, егопроблем, чувствовать пульс борьбы с врагом на всех фронтах и оказывать на неевлияние.
Но вряд ли справедливо усматривать в этих ценнейших советах Б. М. Шапошниковакак бы его рекомендации, что наиболее выгодным, целесообразным и постояннымместом для работы начальника Генерального штаба для успешного выполнения им иГенштабом в целом возлагаемых на них ответственнейших задач в период войнымогут быть лишь стены Генштаба и Ставки.
Я считаю, в этом вопросе Борис Михайлович полностью разделял линию Ставки.Работая под его непосредственным руководством в течение последних месяцев1941-го и первой половины 1942 года и имея с ним в дальнейшем до 1945 годапостоянную телефонную связь, которая позволяла мне нередко вести разговоры сним и получать от него необходимые советы, я не мог не убедиться в этом.
По-видимому, существо вопроса, поставленного любителями такой статистики,целесообразно рассматривать не с точки зрения того, мог ли начальникГенерального штаба, находясь на фронтах, выполняя ответственные обязанностипредставителя Ставки на подготовке и проведению той или иной крупнойстратегической операции, одновременно выполнять свои основные обязанности —по руководству Генеральным штабом. Исчерпывающий, утвердительный ответ на этотвопрос дает ход военных событий, при которых Ставка ВерховногоГлавнокомандования вынуждена была прибегать к этой практике.
Наиболее правильно, на мой взгляд, рассматривать этот вопрос так: каким образомначальник Генерального штаба, выполняя задания Ставки на фронте, находясьзачастую вдали от Генштаба, не оставлял его без своего руководства, без своейпомощи.
Вот на этом вопросе я и позволю себе остановиться поподробнее и прежде всегонапомню о том, что значительная и притом наиболее ответственная частьпоручений, которые приходилось выполнять начальнику Генерального штаба в ролипредставителя Ставки, в то же время являлась и его прямыми обязанностями,независимо от того, где бы он ни находился. К тому же надо сказать, что во всехслучаях такие важнейшие вопросы, связанные с предстоящей крупной операцией,как-то: выработка и подготовка стратегического решения, окончательноерассмотрение и утверждение его Ставкой, а затем и разработка основного планапроведения этой операции, вплоть до оформления соответствующих директив по нейфронтам, проводилась всегда при обязательном и непосредственном участииначальника Генерального штаба.
Хотелось бы в то же время подчеркнуть, что выезд начальника Генштаба на фронтхотя и являлся временным территориальным отрывом его от Генштаба, но такойотрыв благодаря ряду мероприятий, проводимых при этом, не лишал его возможностиповседневно и, по оценке Ставки, довольно неплохо руководить деятельностьюГенштаба, и особенно при отработке им наиболее важных вопросов. Приведунекоторые факты.
Всякий раз, когда по решению Ставки начальник Генерального штаба отправлялся нафронт для участия в подготовке, а в дальнейшем и в проведении операции, длянего на одном из фронтов, действия которых он обязан был координировать,организовывался командный пункт. Пункт всегда имел мощный узел связи,обеспечивающий устойчивую постоянную линейную и радиосвязь с Москвой — Ставкой,Генштабом, органами Наркомата обороны, с правительством и другими наркоматами,а через узел связи Генштаба и со всеми другими фронтами и армиями и со штабамивоенных округов на территории страны. Этот узел связи в период Сталинградскойбитвы, в сражениях на Верхнем Дону, на Курской дуге, при освобождении Донбасса,во время действия советских войск по освобождению Левобережной и ПравобережнойУкраины, Крыма, Белоруссии и Прибалтики да и в других операциях, как правило,обслуживался хорошо подготовленными и богато оснащенными частями связи.
Наряду с вполне достаточными для выполнения указанных задач средствамипроводной связи хорошо были представлены в этих частях и средства радиосвязи, ккоторым в нужных случаях не пренебрегали прибегать Генштаб и Ставка ВерховногоГлавнокомандования.
Сошлюсь хотя бы на уже упоминавшийся факт. В ночь на 24 августа 1942 года яимел разговор с Верховным Главнокомандующим по радио и доложил ему о крайнесерьезном положении, создавшемся у стен Сталинграда, о мерах, которыепредпринимались нами и фронтом на месте для спасения города, и о том, чтонеобходимо было срочно получить для этого от Ставки. И это было в тот периодвойны, когда Генштаб и Ставка вынуждены были вести борьбу с так называемой«радиоболезнью», которой еще страдало немало командиров войсковыхчастей, соединений и даже армий. Приблизительно к этому периоду относитсярешение Ставки Верховного Главнокомандования, обязывающее ввести личныерадиостанции командиров корпусов и дивизий и командующих фронтов и армий, покоторому, где бы ни был командующий или командир, личная радиостанция всегдадолжна была находиться при нем, а вместе с радистами на радиостанцииобязательно должны были быть офицер оперативного отдела и шифровальщик.
Прочная техническая связь с Генштабом обеспечивала мне, как начальникуГенштаба, возможность неоднократно в сутки заслушивать доклады руководящих еголиц — о всех важнейших событиях, происходящих на фронтах, о постояннойдеятельности Ставки, о важнейших донесениях и просьбах, поступающих от фронтовв адрес Ставки и Генштаба, о ходе выполнения тех или иных заданий Ставки, оходе формирований, о состоянии стратегических резервов и обо всех основныхзатруднениях, с которыми сталкивался Генштаб в процессе своей работы. Тут жедавались мною Генштабу все необходимые указания по обсуждаемым вопросам.
Большую помощь в деле руководства работой Генштаба в мою бытность на фронтеоказывали мне систематические приезды ответственных работников Генштаба. Эти ихвыезды на фронт, практиковавшиеся до февраля 1945 года, проводились по ихинициативе с моего разрешения или по моему вызову, а иногда и по указаниямСтавки Верховного Главнокомандования. Как правило, основными причинами такихпосещений являлись доклады о разрабатываемых Генеральным штабом проектах илиуказаниях, подлежащих утверждению Ставкой, или проектах руководящих директивили указаний, исходящих от Генерального штаба в войска, а также рассмотрение идругих вопросов работы Генерального штаба, в том числе укомплектования илиперемещения кадров в нем.
Одновременно при отъезде на фронт в помощь мне направлялась от Генеральногоштаба группа хорошо подготовленных офицеров. Состав этой группы подбирался взависимости от характера и задач проводимой операции, а главным образом отважности того направления, на котором запланирована данная операция. Эта группаоказывала мне огромную помощь. Особенно памятна отличная работа при проведенииСталинградской битвы А. А. Грызлова, К. Ф. Васильченко, С. М. Енюкова, а припроведении в последующем других операций, под руководством состоявшего при мнедля поручений генерала М. М. Потапова, группы офицеров — А. С. Беляцкого, К. И.Храмцовского, А. Н. Орехова, А. М. Хромова, А. С. Орлова, С. А. Лялина идругих.
Немалую помощь мне и другим представителям Ставки оказывали работавшие приштабах фронтов, армий, отдельных корпусов, а иногда и дивизий постоянныепредставители Генерального штаба. Эти командиры так называемого «корпусаофицеров Генерального штаба» давали нам, представителям Ставки, аодновременно и Генеральному штабу немало дополнительных, очень ценных инаиболее объективных сведений о ходе боевой обстановки, о противнике, оположении и состоянии своих войск, об их обеспеченности всем необходимым длявыполнения поставленных перед ними задач.
Большую пользу нам, ответственным представителям Ставки, оказывали назначаемые