планом механизированные части при споем передвижении должны были описать дугу,чтобы выйти к слабому флангу противника… При этом оставлялось выгодноенаправление для удара тоже по уязвимому и притом близкому левому флангупротивника. Я уже не говорю о том, что в значительной степени нарушалась почтисосредоточенная группировка, нацеленная для удара с рубежа Черноморов —Громославка в общем направлении на Котельниково. Для перегруппировки войск 2-йгвардейской армии в этих условиях потребовалось бы дополнительно минимумдвое-трое суток, то есть мы смогли бы осуществить удар не ранее 27, а возможно,и 28 декабря. Но, как знать, может быть, этого времени и было бы достаточнопротивнику, чтобы подтянуть резервы, привести в порядок свои войска, сделатьеще один нажим и соединиться с войсками 6-й армии». И далее: «Крометого, рокировка 2-й гвардейской армии влево привела бы к перемешиванию войск2-й гвардейской и 51-й армий, что стеснило бы действия войск этой последней…Все эти соображения были мной изложены т. Василевскому… по прибытии в районсосредоточения 2-й гвардейской армии»[40].
А. И. Еременко замечает, что Василевский «воспринял критику, как подобаеткоммунисту», отказался от своего ошибочного предложения и одобрил план,выработанный командующим фронтом. После этого он якобы пригласил Р. Я.Малиновского, командиров корпусов и других руководящих лиц армии и поставилзадачу в соответствии с принятым им решением, назначив наступление на 24декабря, вопреки предложению командования 2-й гвардейской армии начать его 25декабря.
Что следует сказать по поводу всех этих более чем удивительных утверждений? Мнетрудно предположить, чем руководствовался А. И. Еременко, приписывая мне некиймифический план операции, противопоставляя ему столь же мифический свой. Ведьдокументы убедительно свидетельствуют, что никаких соображений об использовании2-й гвардейской армии против войск Манштейна, не говоря уже о стольнекомпетентном по своему содержанию плане, я командующему Сталинградскимфронтом не посылал. Все мои соображения по этому вопросу, которые намечалисьсовместно с Р. Я. Малиновским, изложены в моем донесении ВерховномуГлавнокомандующему от 18 декабря, о чем уже известно читателю. В нем неговорится ни о 7-м танковом, ни о 6-м механизированном корпусах и говориться немогло, так как первый вел 17 декабря серьезные бои в составе 5-й ударной армиив районе Рычковского и прибыл во 2-ю гвардейскую армию только 22—23 декабря. Ктому же времени в нее прибыл из резерва Ставки и 6-й мехкорпус. 4-й мехкорпус,о котором идет речь в моем донесении, вел тогда успешные бои в составе 5-йударной армии перед ее фронтом и на ее фланге и лишь 22 декабря с моеговедома был выведен на доукомплектование в резерв фронта, а затем вместе с 13-мтанковым корпусом передан в состав 51-й армии.
План операции, который был представлен мною в Ставку 18 декабря и которого япридерживался до конца, ничего общего не имеет с тем, что приписывается мне вкниге «Сталинград». Других же каких-либо принципиальных предложенийпо этому вопросу от меня не исходило, да и исходить без ведома Ставки, послеутверждения ею принятого плана, не могло. Взять хотя бы основной вопрос — онаправлении главного удара 2-й гвардейской армии в предстоявшем наступлении.Разве направление этого удара, изложенное А. И. Еременко при постановке задачии выдаваемое им за какой-то особый замысел командующего фронтом, не совпадает снаправлением того же удара по плану, утвержденному Ставкой 19 декабря? Точнотак же примерно обстоит дело и с другими задачами, связанными с даннымнаступлением. Они, как это видно из элементарного сравнения приведенныхдокументов, принципиально почти не отличаются от тех соображений, которыедокладывались Ставке 1-8 декабря, если не говорить, конечно, о задачахподвижным войскам.
Непонятно также, откуда могла появиться у А. И. Еременко приложенная к егокниге «схема 20» с изображением приписываемого мне плана, именуемаякак «План операции 2-й гвардейской армии по разгрому котельниковскойгруппировки противника, предложенный начальником Генерального штаба».Неизвестно мне, и кто является ее истинным творцом. Что касается вопроса обиспользовании в этой операции мощных 2-го гвардейского и 6-го механизированныхкорпусов, то я доныне уверен, что принятие командующим фронтом предложенияМалиновского и представителя Ставки направить эти корпуса к началу операции врайон Аксай, Перегрузный для удара против слабых румынских войск в юго-западномнаправлении и в тыл танковой группировки противника могло бы поставить 57-йтанковый корпус врага в исключительно тяжелое положение, и он едва ли смог быпроскочить при своем отходе через Котельниково. Следовательно, и без тогоудачно проведенная нами операция на котельниковском направлении приобрела быеще больший эффект.
Такова истина в вопросе об использовании 2-й гвардейской армии в нанесенииконтрудара по войскам Манштейна на котельниковском направлении. Разумеется, ябыл удивлен неточностью, допущенной в книге А. И. Еременко, и написал обо всемэтом в статье «Незабываемые дни», опубликованной в«Военно-историческом журнале» (1966 г., № 3). С рукописью статьи яознакомил Р. Я. Малиновского, попросив его, как бывшего командующего 2-йгвардейской армии и непосредственного участника событий, высказать своеотношение к этому вопросу.
Ознакомившись со статьей, Р. Я. Малиновский в соответствующем ее месте сделалследующее примечание, которое привожу дословно и которое было опубликовано вуказанном номере журнала. Р. Я. Малиновский писал:
«Каккомандующий войсками 2-й гвардейской армии, могу полностью подтвердитьзамечания товарища Василевского А. М. Прочтя освещение действий этой армии вкниге товарища Еременко А. И., я был немало удивлен столь неправильнымтолкованием событий, но в силу занятости не мог это письменно опровергнуть, аоставил за собой право высказаться по данным утверждениям автора книги«Сталинград» в будущем, как и по другим вопросам, неправильноизложенным в ней».
Возвращаюсь к основному повествованию. После того как войска Манштейна былиостановлены, 2-я гвардейская и 51-я армии перешли в наступление. Иногда пишут,что оно совпало с преднамеренным отходом войск Манштейна с реки Мышковы за рекуАксай и далее на юг. Я придерживаюсь по этому вопросу другого мнения. В этомменя убеждают прежде всего те напряженнейшие бои, которые вынуждены были вестивойска 2-й гвардейской армии в течение 24 и 25 декабря между Мышковой и Аксаемс 23-й и 17-й танковыми дивизиями противника. То был не «отход» егоза Аксай и в дальнейшем на Котельниково, а вынужденный переход к жесткойобороне, вызванный огромными потерями, а также осложнившейся для врагаобстановкой на нижнечирском направлении в результате оголения фланга 57-готанкового корпуса. Небезынтересны воспоминания самого Манштейна, которые мынаходим в его книге «Утерянные победы»: «Итак, теперь и нафронте восточнее реки Дон пробил час, когда инициатива перешла в рукипротивника. 25 декабря противник, силы которого продолжали расти, атаковал 57-йтанковый корпус на реке Мышкова и оттеснил его на р. Аксай. В последующие днистало ясно, что противник стремится охватить фланги корпуса с востока изапада… Обладая теперь силами, превосходящими наши в несколько раз, противникпринудил 4-ю танковую армию в ближайшие дни отойти еще дальше вплоть доКотельниково, откуда она начала свое наступление 12 декабря… Начатая 12декабря попытка выручить 6-ю армию потерпела неудачу, по крайней меревременную. Имелась ли при сложившейся в то время обстановке еще какая-нибудьнадежда на повторение этой попытки? Ныне, когда есть возможность проследитьвесь ход событий на фронте группы армий «Б», на этот вопрос придется,пожалуй, ответить отрицательно. Но тогда нельзя было предвидеть, что уже вянваре за катастрофой итальянской армии последует еще более серьезнаякатастрофа венгерской армии на Дону. Командование группы армий «Дон»в те дни не считало себя вправе отказаться от надежды все же выручить 6-юармию, несмотря на все связанные с этим трудности».
Итак, 24 декабря 2-я гвардейская и 51-я армии перешли в решительноенаступление, тесня противника на Котельниково и развивая удар с севера исеверо-востока. В оперативной глубине на этом направлении наиболее успешнодействовали 7-й танковый, а затем 6-й механизированный корпуса. Перешедшие внаступление 27 декабря 13-й танковый и 3-й гвардейский механизированный корпуса51-й армии от Садового и Уманцева, прорвав боевые порядки 4-й румынской армии,угрожали глубоким охватом котельниковской группировке с юга. Тогда же началасьборьба непосредственно за Котельниково. Противник укрепил оборону города. Ноутром 29 декабря в результате упорных уличных боев 7-й танковый корпусполностью очистил город и железнодорожную станцию от врага.
Остатки немецко-фашистских войск, оказывая сопротивление, отходили черезКалмыцкую степь и Придонье в западном и юго-западном направлениях. В результатенаступления Сталинградского фронта с 24 по 31 декабря была окончательноразгромлена 4-я румынская армия, а 57-й танковый корпус 4-й танковой армиипротивника с большими потерями отброшен на 150 км. Несколько слов о событияхна Среднем Дону, сыгравших исключительно важную роль в срыве наступленияМанштейна и разгроме его войск. Здесь наступление Юго-Западного и Воронежскогофронтов началось 16 декабря. Главный удар наносился 6-й и 1-й гвардейскойармиями на их стыке. Встречный удар наносила 3-я гвардейская армияЮго-Западного фронта. Ближайшей целью являлся разгром 8-й итальянской армии иоперативной группы «Холлидт». После этого в результате нового удараподвижных корпусов по сходящимся направлениям (на Тацинскую и Морозовск) 1-й и3-й гвардейским армиям предстояло выйти в тыл фашистским войскам,предназначавшимся для участия в освобождении окруженной группировки Паулюса.Уже на пятый день операции весь фронт итальянцев был взломан. Управлениевойсками у врага быстро нарушилось. Началось беспорядочное отступление.Активную роль сыграли наши танковые и механизированные корпуса, смело