для обсуждения плана летней кампании 1943 года. Н. Ф. Ватутину и К. К.Рокоссовскому он позвонил сам, просив их к 12 апреля представить соображения пооценке фронтовой обстановки и по плану предстоящих действий фронтов. В своихдонесениях командующие сообщали, что в отношении сил противника и его намеренийих мнение совпадает с мнением Г. К. Жукова и Генерального штаба. Что касаетсяплана действий войск, командование и штаб Центрального фронта высказывались зато, чтобы объединенными усилиями войск Западного, Брянского и Центральногофронтов уничтожить орловскую группировку врага, пока она еще не подготовилась кнаступлению, и тем самым лишить противника возможности использовать ее длянанесения удара через Ливны на Касторное одновременно с ударом отБелгорода[51].Руководство Воронежского фронта высказалось только по поводу намеренийврага[52].
12 апреля вечером в Ставке состоялось совещание, на котором присутствовали И.В. Сталин, прибывший с Воронежского фронта Г. К. Жуков, я и заместительначальника Генерального штаба А. И. Антонов. Было принято предварительноерешение о преднамеренной обороне. Сталина беспокоило, и он не скрывал этого,выдержат ли наши войска удар крупных масс фашистских танков.
Однако шел уже не 1941 год. Красная Армия закалилась в сражениях, приобрелаогромный боевой опыт, имела отличное вооружение и прекрасную боевую технику.Теперь уже фашисты боялись нас. И колебания были отброшены. Тщательный анализобстановки и предвидение развития событий позволили сделать правильный вывод:главные усилия надо сосредоточить к северу и югу от Курска, обескровить здесьпротивника в оборонительном сражении, а затем перейти в контрнаступление иосуществить его разгром. В дальнейшем имелось в виду развернуть общеенаступление Красной Армии, нанося главный удар в направлении на Харьков,Полтаву и Киев. Между прочим, на совещании был предусмотрен и другой вариантдействий: переход советских войск к активным действиям в случае, еслифашистское командование не предпримет наступления под Курском в ближайшее времяи оттянет его на длительный срок.
После принятия решения о преднамеренной обороне с последующим переходом вконтрнаступление развернулась всесторонняя и тщательная подготовка кпредстоящим действиям. Одновременно продолжалась разведка сил и намеренийпротивника, в результате чего советскому командованию стали достаточно точноизвестны сроки начала вражеского наступления, которое трижды переносилосьГитлером. Рассказывая здесь о плане Курской битвы, мне хотелось бы подчеркнутьдва момента. Во-первых, то, что этот план являлся центральной частью общегостратегического плана, принятого Ставкой на летне-осеннюю кампанию 1943 года;во-вторых, что решающую роль в разработке плана сыграли высшие органыстратегического руководства — Ставка Верховного Главнокомандования иГенеральный штаб. До недавнего времени вопрос о планировании и подготовкеКурской битвы в военно-исторической литературе, как научной, так особенномемуарной, освещался не совсем точно,— вольно или невольно принижалась большаятворческая и организационная деятельность Ставки и ее рабочего органа —Генерального штаба, преувеличивалась роль фронтовых инстанций, и прежде всеговоенного совета Воронежского фронта. Эти искажения, на мой взгляд, явилисьрезультатом того, что в распоряжении авторов, выступавших по этой проблеме,долгое время не было документов, которые всесторонне освещают ход планированияКурской битвы. К тому же ряд важных деталей вообще не нашел отражения ни вкаких документах, так как обсуждались они в самой высокой инстанции в узкомкругу лиц, руководивших подготовкой Курской битвы. Это относится, помимо И. В.Сталина, к Г. К. Жукову, А. И. Антонову, к автору этих строк и некоторым другимтоварищам, работавшим в годы войны в ГКО, Ставке и Генштабе.
Трудно описать весь круг крупных мероприятий, которые были проведены ГКО,Ставкой, Генеральным штабом и управлениями Наркомата обороны в ходе подготовкик битве на Курской дуге. Для этого потребовался бы специальный труд. Это былапоистине титаническая государственная работа. Она, в частности, включала в себятакие мероприятия, как создание многополосной обороны на курском направленииобщей глубиной в 250—300 км; выдвижение в район восточнее Курска мощногостратегического резерва Ставки — Степного фронта; осуществление крупнейшего завсе время войны сосредоточения у Курска материальных средств и войск;организация специальных воздушных операций по нарушению вражеских коммуникацийи завоеванию господства в воздухе; активизация действий партизан с цельюосуществления массовых диверсий в тылу врага и получения важнейшихразведывательных данных; проведение большого комплекса мероприятий пополитическому обеспечению предстоявших действий Красной Армии.
В середине апреля Ставка через Генеральный штаб и руководящий состав Наркоматаобороны проверила на местах подготовку к летней кампании на фронтах курскогонаправления. К тому времени, по имевшимся у нас данным, враг сосредоточилпротив войск Центрального и Воронежского фронтов до 16 танковых дивизий, хорошоукомплектованных боевыми машинами. Наиболее мощная группировка фиксироваласьперед Воронежским фронтом. Здесь, по данным разведки, насчитывалось 11 танковыхи до 20 пехотных фашистских дивизий. Это особенно беспокоило ВерховногоГлавнокомандующего, и он решил заслушать отчет непосредственно командующегоВоронежским фронтом о том, как идет подготовка войск и в чем фронт нуждается.Мне было приказано предупредить об этом военный совет фронта, а затем вызватькомандующего в Ставку.
Как же выглядела вся наша полоса преднамеренной обороны? Накануне вражескогонаступления картина была следующей. По Дону, от Лебедяни через Задонск,Хлевное, Семилуки, Лиски и Павловск к Верхнему Мамону, шла линия укреплений«государственного рубежа обороны» (ГРО). Перед ней располагалисьстратегические резервы советских войск. Севернее, в тылу левого крылаЗападного, а также Брянского фронта, они охватывали 11-ю (у Калуги), 4-югвардейскую (у Тулы) и 3-ю гвардейскую танковую (у Верхоупья) армии и помимотого ряд соединений возле Мосальска, Мещовска, Плавска и Ефремова. Западнее ГРОнаходился Степной фронт (между Красной Зарей и Ливнами — 27-я армия, уКасторного — 53-я армия, между Средней Апочкой и Гнилым — 5-я гвардейскаяармия, а также ряд соединений западнее Воронежа и у Старого Оскола).
Южнее расположились стратегические резервы в тылу Юго-Западного фронта: 47-яармия между Лимаревом и Кривоносовкой, 5-я гвардейская танковая армия междуОстрогожском и Россошью, ряд соединений у Павловска, Новой Калитвы, Марковки иВалуек. От Ливен по реке Кшень и далее к верховьям Сейма тянулся оборонительныйрубеж Степного фронта. По линии Верховье — Ливны — Евланова — Долгая — Тим —Скородное — Чернянка — Буденное проходил третий фронтовой рубеж обороны, почтистягивавший собою Курскую дугу. Второй фронтовой рубеж шел западнее, отЕвлановой поворачивая к 1-й Воробьевке, затем .огибая с запада полукругомКурск, через Солнцево к Мантурову, оттуда к Гнилому, Волоконовке и Валуйкам.Первый фронтовой рубеж пересекал Ольховатку, Фатеж, Любимовку, Марьино, Корочу,Шебекино и Купянск. Еще ближе к линии фронта, примерно повторяя ее очертания,тянулись третья, вторая армейская и главная полосы обороны. Во втором эшелонефронтов находились 1-я и 2-я танковые, 69-я армии. Резервы фронтов составляли2-й, 5-й гвардейские, 9-й, 19-й танковые, 35-й гвардейский стрелковый корпуса,артиллерийские части и соединения у Понырей, Ольховатки, Курска, Белого, Ивни,Обояни, Ржавы, Прохоровки, Александровского, Скородного и Корочи.
Из одного этого перечисления видно, сколь серьезно относилось руководствостраны к проблеме планирования и обеспечения преднамеренной обороны. Даже еслибы враг прорвался (что ему не удалось), он встретил бы на своем пути неоперативный простор, а труднопреодолимые преграды и крупные войсковые заслоны.
Принимая непрерывное и самое активное участие в подготовке войск фронтовкурского направления к отражению удара врага и к переходу их вконтрнаступление, Генеральный штаб продолжал заниматься одновременноразработкой другой операции, тесно связанной с планом действий на курскомнаправлении и получившей условное наименование «Кутузов». Ее цельзаключалась в том, чтобы усилиями левого крыла Западного и всего Брянскогофронтов (50-я, 11-я гвардейская, 61-я, 3-я, 63-я армии) в тесной увязке сдействиями Центрального фронта, в наиболее выгодный для нас момент нанести ударпо орловской группировке противника, овладеть городом Орел.
Верховный Главнокомандующий придавал операции «Кутузов» важноезначение. В середине мая он дал мне указание выехать на Брянский и левое крылоЗападного фронта, чтобы на месте проверить, правильно ли понимают войскапоставленные перед ними задачи и как идет подготовка к их выполнению. Начал я слевого крыла Западного фронта и вот что докладывал Верховному в донесении от21 мая из штаба 61-й армии (генерал-лейтенанта П. А. Белова) Брянского фронта,куда я только что прибыл из 11-й гвардейской армии (генерал-лейтенанта И. X.Баграмяна) Западного фронта:
«1. В течение 19 и 20. V совместно с тт. Соколовским и Булганинымпроверили подготовку к операции 11-й гвардейской армии тов. Баграмяна. Посравнению с Брянским фронтом здесь проделана большая работа как по подготовкекомсостава, так и войск в целом, остается лишь отработать отдельные детали и пополучении распоряжения вывести войска в исходное положение. Слабо с танками иавиацией. Командованием фронта выделены для Баграмяна имеющиеся два танковыхполка прорыва и четыре отдельные танковые бригады. На восстановление 1-го и5-го танковых корпусов получено всего лишь 100 танков. Было бы крайнежелательно к началу операции подкрепить еще двумя танковыми полками прорыва. Вотношении авиации тов. Новиков сообщил, что решением Ставки последняяусиливается, но, к сожалению, лишь к 15. VI, то есть, по-видимому, после началаоперации.
2. Вечером 20. V. вернулся к Белову. Здесь, а также у