— Я требую его проверки на вменяемость в данный момент, когда он отказывается от сделки! — рявкнул прокурор.
— Вы сомневаетесь в дееспособности обвиняемого? — откровенно насмешливо поинтересовалась Вэл, иронично приподнимая брови и сознательно доводя противника до точки кипения.
— Да!!!
— Поддерживаю. Ваша честь, мы с обвинением пришли к единому заключению, что сделка о признании вины не может быть принята из-за недееспособности обвиняемого.
— Но… но…, — запинался прокурор, пока судья подавлял улыбку, а Тони ухмылялся вовсю, — ваша честь, обвиняемый может нести ответственность за свои слова и поступки, и он признаёт свою вину!
— Я услышал, как он её отрицает. Господин прокурор, либо вы соглашаетесь с тем, что подсудимый способен отвечать за себя и тогда я с полным правом принимаю его заявление о невиновности, либо я запрещаю сделку со следствием из-за его несостоятельности. К слову, неспособность обвиняемого отвечать за свои слова в день ареста была подтверждена специалистом соответствующего профиля. Итак, ваше решение?
— Обвинение отменяет сделку с правосудием и направляет дело на предварительное слушание, — угрюмо ответил Соммерс.
Злость окружного прокурора была объяснима: вместо быстрого и простого дело оборотня превращалось в затяжное и проблемное. Предварительные слушания по уголовным делам обязаны были проводиться в открытом режиме, если их прилюдное разбирательство не грозило раскрытием государственной, врачебной или иной профессиональной тайны, и если не имелось угрозы участникам процесса. Закон о сохранении тайны существования Иных в данном случае накладывал на прокуратуру дополнительные обязанности по предотвращению утечки секретных сведений. Вэл уже прикидывала, сколько времени потребуется Соммерсу для подготовки к слушанию и как ей наиболее эффективно потратить это время, когда прокурор произнёс с кривой усмешкой:
— Во избежание лишних затрат штата на расследование очевидного преступления, выдвигаю ходатайство начать предварительное слушание через час. Как я уже упоминал, расследование всех обстоятельств дела было проведено на высочайшем уровне и уже закончено. Обвинение обладает достаточным количеством улик, ясно доказывающих виновность мистера Энсли в злодейском преступлении. Ваша честь, вы утверждаете срок проведения заседания? Вы не заняты сегодня на других слушаниях?
— Нет, мой рабочий график как раз сегодня удивительно незагружен, — задумчиво ответил Кэмпбелл, глянул на часы и добавил, потирая квадратный подбородок кончиками пальцев: — Начинаю догадываться, отчего оно так вышло… Господа и дамы, предварительное слушание по делу «Народ против Хью Энсли» будет проводиться сегодня в полдень. Встретимся в этом же зале через час.
Судья величаво поднялся и молча вышел в двери, умудряясь всем своим видом выразить неудовольствие тем, что его втянули в прокурорские игры с защитницей подсудимого.
Хью Энсли увели в тюремную камеру. Окружной прокурор бросил на Вэл торжествующий взгляд и ехидно распрощался, подчеркнув скорость наступления их новой встречи. Тони с неприязненной гримасой посмотрел в спину уходящего Соммерса и сказал со вздохом:
— Жаль, что судья поддержал его ходатайство.
— Выбор времени предварительного слушания является прерогативой обвинения, и судья не мог изменить его без веских на то оснований, — сухо напомнила Вэл основные правила современного судопроизводства.
— Что будем делать?
— Отправимся на ланч. В нынешней ситуации вряд ли кто-то из детективов согласится поболтать с нами по душам без официальной бумаги о досудебном представлении доказательств. На слушании придётся действовать по обстоятельствам и стараться опровергнуть выдвигаемые обвинением доводы и опротестовать материалы следствия.
— В конце концов, предварительное слушание — не суд присяжных, и ничего страшного, если дело передадут в высшую инстанцию, — заметил Тони, когда они пробирались к свободному уголку в кафе.
— Никогда не сдавайся заранее. Бейся за каждое слово свидетельских показаний, рассматривай под лупой каждую улику — и наверняка отыщешь то, что пропустили мимо глаз твои оппоненты. Поскольку наш клиент невиновен, следствие никак не могло найти неопровержимых доказательств его причастности к убийству.
— Или оборотень умело разыграл тебя, — проворчал Тони. — Как-то слишком легко он отказался признавать свою вину под присягой, хоть раньше так жарко заявлял о ней. Слушай, пока я ждал тебя за столиком защиты, к прокурору подходил его помощник и что-то говорил ему про ночные розыски волков и белый платочек. При этом оба поглядывали на меня и старательно понижали голос, что навело на размышления о твоей причастности к упомянутым событиям. Вэл, что-то мне не нравится выражение твоего лица.
— Откуда у них сведения о платке? Кто-то из детишек Энсли проболтался?
— Та-ааак… На какую скользкую дорожку ты вступила на этот раз, стремясь спасти своего подзащитного? — Выслушав рассказ Вэл, её личный помощник не на шутку рассердился: — Ты утащила улику с места преступления?! Поверить не могу, что ты совершила такую глупость! Если этот факт докажут, тебя не только лишат права заниматься адвокатской деятельностью, тебя и посадить могут!
— Чепуха, я нашла платочек не на месте преступления, а за пределами дома инкуба. Не смотри так скептически, я правда не совершила ничего противозаконного.
— Скажи ещё, не учуяла, что платок принадлежит убийце, обронившей его при бегстве, — фыркнул Тони.
— Во-первых, надо ещё доказать, что Брин — убийца. Если она невинный свидетель, то я могла с полным правом поднять любую утерянную ею вещь с целью вернуть её владелице при личной встрече. Во-вторых, на платке не указано время, когда его обронили. Если он валялся там две недели, то никак не может являться уликой.
— Но ты-то полагала, что его потеряли как раз после убийства, верно?
— Доказать, что я нечто такое предполагала, когда забирала платок, совершенно невозможно.
— Вот за это тебя и ненавидит Соммерс: ты ужасно скользкая особа, — укоризненно покачал головой Тони.
— Вовсе я не скользкая, во второй ипостаси даже шипастая, — усмехнулась Вэл.
Глава 11, о предварительном слушании дела
Судья Кэмпбелл занял своё место, и секретарь махнул в зал рукой, оповещая присутствующих, что они могут сесть. Присутствующих набралось исключительно много: весть о том, что один из Иных обвиняется в убийстве, за выходные успела облететь городское сообщество ИГР. Кроме множества детей, внуков и друзей обвиняемого, зал наполняли ведьмы, оборотни и демоны всех мастей. Разглядела Вэл и лос-анджелесского вампира Картера Стоуна. Человеческая часть зрителей в основном была представлена репортёрами, засевшими в первых рядах: этих пригласил Соммерс, желающий во всеуслышание протрубить о своей победе над зловредным адвокатом.
Большинство Иных, редко приходящих в залы суда, чувствовали себя откровенно неуютно без амулетов, зелий и оберегов: магические средства было так же запрещено проносить с собой, как и человеческое оружие. И если у оборотней и вампиров клыки и когти всегда были при себе, то ведьмы чувствовали себя не в своей тарелке. Разумеется, несанкционированное использование всех видов магии в судах находилось под строжайшим запретом, за соблюдением которого неустанно следили правоохранители, но подсознательный страх давал о себе знать. И ведьмы то и дело косились на боевые артефакты стражников, замаскированные под обычную амуницию полицейских. Вэл хорошо их понимала: она тоже сдала рабочие амулеты в канцелярию суда. И сейчас всей кожей ощущала на себе взгляды немногочисленных вампиров: ментальные воздействия было практически невозможно блокировать без специальных амулетов. Одна из причин, почему судьями Иных всегда избирались самые сильные представители рас, обладающих ментальными способностями, — именно судья нёс всю полноту ответственности за всё происходящее на его заседаниях.
Поправив чёрную мантию на широченных плечах, Брэд Кэмпбелл громко произнёс в тишине зала:
— Слушается дело «Народ против Хью Энсли». Народ представляют Джордж Соммерс, окружной прокурор, и Дерек Ривз, его помощник. Защита представлена адвокатом Вэллери Мэнс. Стороны готовы начать предварительное слушание дела?
— Народ готов, ваша честь.
— Защита готова, — бодро отрапортовала Вэл.
— Приступайте, — приказал судья Кэмпбелл. — Напоминаю, что на предварительном слушании от обвинения требуется только одно — доказать, что было совершено преступление и есть резонные основания полагать, что его совершил обвиняемый. Господин окружной прокурор, можете вызывать свидетелей.
Первым был вызван инженер, представивший план размещения квартир в доме Энсли и подробный план расположения комнат в квартире убитой. Он показал, что данная квартира является торцевой, расположена на первом этаже и соседствует по площадке только с семьёй Янгов. Вэл внимательно рассмотрела оба плана и без возражений согласилась с присоединением их к материалам дела.
Следующим свидетелем обвинение вызвало Берти Янга. Ведьмака Вэл впервые видела воочию, и на первый взгляд он подтверждал впечатление, созданное о нём на основании слов его жены: мистер Янг выглядел как человек слабый, нервный, неуверенный в себе.
— Тони, как думаешь, какие качества прежде всего отличают успешного торговца недвижимостью? — тихо-тихо спросила Вэл, пока свидетель, запинаясь и постоянно дожидаясь наводящих вопросов помощника прокурора, рассказывал о том, как вошёл в открытую дверь соседей и обнаружил Энсли с ножом в руках у тела мёртвой супруги.
— Умение общаться с людьми, а ещё — умение преподнести себя и показать лицом продаваемый товар. Ещё, пожалуй, ум, находчивость, напористость, а что?
— Думаю, как Янг умудряется работать риэлтором, успешно продавая и сдавая в найм квартиры, если он не способен связно выстроить свою речь в суде? Агенты по продажам прекрасно умеют работать на публику, для них даже судебное разбирательство — повод сделать себе рекламу. Когда помощник прокурора спросил его о месте работы, Янг сказал название конторы без уточнения, чем она занимается, а должен был бы изречь нечто вроде: «Я ведущий специалист агентства по продаже недвижимости. Величественные виллы, очаровательные коттеджи, уютные квартиры — это наш профиль».