— Всё верно. Где сейчас ваш муж?
— Еще от копов не вернулся.
— Вы позволите выбросить в ваше мусорное ведро резиновые перчатки?
— Пожалуйста, оно на кухне под раковиной, — равнодушно пожала плечами миссис Янг, больше озабоченная перепиской в соцсетях, чем трагедией, послужившей основанием для столь бурного обсуждения в чатах.
Выйдя на улицу, Вэл и Тони столкнулись с напарником оборотницы-рыси. Парень поздоровался с адвокатом, пожал руку её помощнику и поведал об итогах проверки, избавив Вэл от необходимости навестить высших демонов Атланты.
— Не они. И запах другой, и алиби у обоих имеется. Один демон всю ночь провёл в ночном клубе на виду у сотни человек, а второй хоть и кувыркался в постели, но с другими женщинами. К моменту моего прихода все три дамочки ещё оставались у него и подтвердили его непричастность к происшествию. Лгать не могли: все — человечки, а воздействия на них ментальной магии я не обнаружил.
— Значит, демон из залётных и отыскать его будет сложно, — нахмурилась Вэл.
— Слушай, дело твоё, но я бы не стал тратить деньги и время на поиски — убийство выглядит хоть и необычным, но достаточно ясным. Прокурор не погладит тебя по головке, если ты начнёшь опротестовывать чистосердечные признания Хью Энсли.
Дружески похлопав её по плечу, полицейский направился к дому. Тони сгрузил в багажник своего шевроле аппаратуру и поинтересовался:
— Почему трудно найти демона? Может, его сородичи знают о нём что-нибудь?
— Вряд ли, и если бы знали — не стали бы без веской причины скрывать сведения от полиции, разыскивающей высшего демона. Приехав на новое место, оборотни тут же бегут в гости к сородичам и заводят с ними приятельские отношения. Вампиры обязательно являются с официальными визитами к главам местных кланов, даже если остановились в городе всего на ночь. Приезжающие по делам ведьмы заявляют своё почтение местной верховной ведьме как минимум в письменном виде, а демоны — они сами по себе и не афишируют свои визиты на чужие территории, если только не собираются основаться здесь на длительный срок. Исключение составляют Главные Монстры мира Иных: самые сильные нелюдиобязаныпредупреждать мастеров о своём планируемом появлении у них и наносить им визиты вежливости, даже если не намерены задерживаться на их земле дольше, чем на день. Тайный, не обговорённый заранее визит в чужой город очень сильного Иного может быть воспринят, как объявление войны между территориями.
— Ты говоришь о таких титанах, как наш мастер и как твой самый нелюбимый судья?
— Именно. Но к миссис Энсли наведался демон попроще, так что отыскать любовника убитой будет ой как непросто.
Тони потоптался и сказал:
— Правда, к чему его искать? Дело тривиальное: все улики указывают на Энсли и он честно признаёт свою вину! Пусть сделка со следствием идёт у парня своим чередом, к чему тебе вмешиваться?
— К тому, что есть одна проблема: я не верю, что убийство совершил он. Прежде всего, оборотни безусловно преданы своим парам, даже если их сердце безжалостно разбивают изменой. Хью Энсли запросто перегрыз бы горло любовнику жены, но её никогда и пальцем не тронул бы. Ушёл бы, развёлся, долго-долго пытался бы забыть само её имя, но никогда не поднял бы руку на неё. Далее настораживает орудие убийства: не зубы, не когти, а кухонный нож. Впавший в ярость зверь бежит за ножиком, в котором вовсе не нуждается, ведь смертоносные клыки всегда при нём? Я не уверена, что Энсли вообще знал, где лежат ножи на кухне — по словам соседки, готовкой занималась только его жена.
— А они не стоят в подставке на виду? Ты же это проверяла, осматривая квартиру пострадавшей?
— Да, и ножей на виду нет, они убраны в ящик стола.
— А что ты выискивала на кухне миссис Янг? Второй набор таких же ножей? — фыркнул Тони.
— В том числе. Увы, ножи другие, а в мусорном ведре не нашлось ничего интересного, хоть оно не вынесено со вчерашнего дня.
— Вот смотрю я на тебя порой и не могу поверить, что такая очаровательная и хрупкая зеленоглазая брюнетка бродит по моргам, осматривая трупы и вынося мозг патологоанатомам, и роется в кучах чужого мусора, — покачал головой Тони. — Я-то раньше считал, что адвокаты сидят в роскошных кабинетах, чинно перелистывая материалы уголовных дел, собранные полицией, а не носятся по городу в поиске собственных свидетелей и улик.
— Ты плохо читал те пункты положений закона, в которых сказано, что адвокат должен использовать все законные способы защиты обвиняемого.
— Читал я хорошо, просто не так широко их трактовал. Послушай, среди полицейских специального отдела немало оборотней, почему же они не сомневаются в виновности Энсли?
— Сомневаются и признают, что события развивались несколько странно, но, во-первых, они слишком остро реагируют на случившуюся измену и невольно думают, что миссис Энсли заслужила кару от рук мужа. А во-вторых — у них нет другого подозреваемого, которого можно предъявить прокурору.
— События развивались странно, потому что и сами события исключительные. В критических ситуациях люди могут поступать нестандартно, не так, как всегда.
— Мой опыт доказывает обратное — как раз в необычных случаях люди ведут себя максимально предсказуемо: инстинктивно и согласно устоявшимся привычкам, поскольку разум теряется из-за отсутствия прецедентов поведения в таких ситуациях. Знаешь, это как в диалоге супругов, когда муж, явившись домой, неожиданно сообщает жене, что у него есть другая женщина и он уходит из семьи, а в ответ слышит: «Ты уже обедал? Котлеты греть?» До той поры, как включается разум и приходит осознание ситуации, руководят инстинкты и привычки, а они неизменны. Признание Энсли своей вины как раз это и доказывает: любой оборотень, не сберёгший супругу, будет искренне винить себя в её гибели и желать себе смерти, требуя для себя высшей меры наказания. И если его успеют осудить, пока он не пришёл в себя, то обратно уже не отыграешь.
— Что ж, я всегда на твоей стороне, шеф. Какие будут указания?
— Беги в контору Дона Шепарда, пусть он приставит человека следить за Берти Янгом. Лучше не-человека, мало ли куда ведьмака занесёт, хоть он работает в человеческой фирме риэлтором. Всё, что будет им выбрасываться, — тайно изъять и доставить нам. Кроме того, пусть отправит агентов разузнать всю подноготную супругов Энсли: как жили, где работали, давно ли состояли в браке, какие между ними были отношения, ну и далее как обычно.
— А ты куда? — встревожился Тони. Парень считал своей мужской обязанностью защищать её от всех врагов, напрочь игнорируя тот факт, что Вэл с лёгкостью управится с тремя десятками таких, как сам Тони.
— В суд, где на меня точно никто не нападёт.
— Кроме прокурора, когда он проведает, что ты замыслила. Он и так ненавидит тебя лютой ненавистью за все светлое прошлое, а теперь и вовсе отправится к ведьмам вуду, чтобы сжить тебя сосвету.
— Ведьмы все свои, вредить Иной они не станут, — усмехнулась Вэл, прекрасно знающая, что окружной прокурор Соммерс считает её вселенским злом, ниспосланным ему свыше за неведомые грехи.
Глава 3, о продолжающемся невезении и верных жёнах
Окружной суд, в котором должно было рассматриваться дело Энсли, насчитывал пять судей, из которых только двое принимали на рассмотрение дела, как-либо связанные с Иными. Разумеется, они, как и Вэл, чаще всего работали с людьми, которых в любом городе Америки было гораздо больше, чем представителей ИГР. В Атланте на три с небольшим сотни Иных приходилось полмиллиона человеческого населения, а в Большой Атланте[2] — две тысячи Иных на семь миллионов «людей обыкновенных». Помощник окружного прокурора Дерек Ривз по причине молодости лет относился к Вэл значительно лучше своего непосредственного начальства, даже пытался за ней ухаживать, регулярно получая от ворот поворот, но не отчаиваясь.
— Вопрос об утверждении сделки о признании вины будет рассматриваться послезавтра, — сообщил Ривз.
— Уже?! Сразу после выходных? — ахнула Вэл.
— Как только старик-прокурор услышал, кого назначили адвокатом по делу, он потребовал максимально ускорить все необходимые следственные процедуры. Судя по всему, он не ошибся в своих дурных предчувствиях?
— Кому из судей досталось дело?
— Угадай, — ухмыльнулся Ривз и подтвердил худшие предположения: — Брэду Кэмпбеллу.
День Вэл с самого утра катился в преисподнюю и теперь достиг места назначения. Чёрт, меньше всего ей хотелось обращаться с просьбами к судье Кэмпбеллу! Помощник прокурора сочувственно похлопал её по плечу — как и многие другие, он успел заметить, что между адвокатом Мэнс и судьёй пробежала чёрная кошка. Резко развернувшись на каблуках, Вэл отправилась в угловой кабинет на верхнем этаже суда: интересы клиента — прежде всего.
Сидевший за столом русоволосый широкоплечий мужчина поднялся при её появлении и сдержанно поздоровался с ней. Красивое породистое лицо холёного аристократа не отражало никаких эмоций — судья считал, что благородное происхождение обязывает всегда и всюду вести себя соответственно своему высокому социальному статусу. Это соответствие выражалось и в дипломе об отличном окончании Гарвардского и Йельского университетов, и в степени доктора философии права, и в великолепном костюме, сшитом на заказ. В таких же костюмчиках с отглаженными галстуками Брэд Кэмпбелл расхаживал всю жизнь с того момента, как научился ходить. Сверхсильный гибрид из старинного рода, в крови которого причудливо смешались и усилились способности двух разновидностей Иных, с рождения не забывал ни о собственных чудовищных возможностях, ни о величии своей семьи.
Вэл родилась в маленьком провинциальном городке Луизианы и никогда не входила в списки самых сильных монстров страны. В детстве она босоногой девчонкой бегала по берегам Миссисипи, лазала по деревьям и скалистым речным обрывам, что плохо сказывалось на виде её нарядов, и никогда не стремилась стать лучшей ученицей школы. Повзрослев, она стала больше внимания уделять своему образованию и внешнему виду, но делала это не от души и не из стремления походить на великосветскую даму, а чтобы осуществить детскую мечту стать адвокатом. Клиенты отчего-то серьёзнее относились к правозащитникам, если те были одеты в строгое платье и принимали их в солидном офисе, а не являлись в драных джинсах на встречу с ними в дешёвое кафе. Признав, что встречи с клиентами — не чета встречам с подругами, Вэл обзавелась приличным гардеробом как только получила на руки университетский диплом. Что же касается Брэда Кэмпбелла, он вряд ли когда-либо заглядывал в дешёвые кафе и уж точно никогда не носил рваные джинсы, даже в годы юности. Словом, вряд ли могли найтись на свете более разные люди, чем они с судьёй Кэмпбеллом.